Оксана Сергеева
Раскаленный капкан
Ставка на выбывание
Книга 1
ГЛАВА 1
— Ой, как я люблю, когда ко мне сестра приходит, — улыбнулась Маша, входя на кухню. — А где ты курицу взяла?
— С собой принесла. — Инна полила порубленные овощи и вареную куриную грудку кисло-сладкой заправкой. — Потому что у тебя, как всегда, дома шаром покати. И руки у тебя не из того места.
— А когда мне готовить? Я сегодня, например, еще ни разу не ела. Целый день по питомникам носилась. С ног валюсь.
— Бедная ты наша ландшафтница, — иронично посочувствовала двоюродная сестра.
— Я не бедная, я успешная и занятая.
Мария уселась на барный стул и взяла вилку, намереваясь попробовать салат. Неожиданный звонок в дверь заставил ее вздрогнуть, и она опасливо посмотрела в сторону прихожей.
От Инны, конечно, не укрылась такая странная реакция.
— Не трусь, Маруся. Это Элька с пиццей притащилась. Пока ты в душе была, она позвонила. Я сказала, чтобы приходила сюда.
— Да? Как хорошо, — радостно отозвалась Маша. — Я ее давно не видела.
— Доставай тарелки, вилки… — по-хозяйски распорядилась сестра. — Я пойду дверь открою.
Маша вздохнула и улыбнулась. С Инной и так не соскучишься, а если Эля к ней присоединится, то веселый вечерок им обеспечен, главное, чтобы на подвиги не потянуло.
— Маруся, привет, — бодро вошла Эльвира, неся в руках коробки с пиццей. — Ничего, что мы сегодня у тебя праздник устроим?
— Конечно, чего. Я очень против, что меня сегодня накормят.
— И напоят, — ухмыльнулась подруга, вытаскивая из сумки три бутылки вина.
— Ого, не многовато ли?
— В самый раз.
— Я не буду. Это у вас сегодня пятница, а завтра выходной. А у меня сегодня пятница, а завтра рабочий день. Мне на Ригу завтра. Там кустов вагон привезут, принять надо, посчитать все, проверить. Голова трещать будет после вина. С сыром есть? Инна, с сыром мне положи.
— Есть с сыром, — кивнула сестра, положила на тарелку большой кусок пиццы и полезла за штопором.
— Марусенька, ты что-то у нас похудела совсем. — Эля обняла Машу за плечи. — Совсем стала крошечная.
— Не завидуй.
— А ей чего завидовать, сама вон светится.
— Это только ты у нас, Иннусь, здоровьем пышешь, — подколола Эля.
— Пока толстый сохнет, худой сдохнет. Извиняйте девки, мне жить охота.
Инна отличалась пышными формами, но не испытывала по этому поводу никаких комплексов. Сама над собой шутила и другим позволяла. За это ее и любили — за неиссякаемый оптимизм и самоиронию.
— Нет-нет, я не буду, — воспротивилась Маша, когда Инна собралась наполнять третий бокал.
— Маруся, раз, два, три…
— Хорошо, пять грамм.
— Люблю нашу малышку, она всегда знает, чего хочет. — Инна, ухмыльнувшись, поставила на стол бокал с вином. — Сейчас не выпьешь — завтра могут не налить. Есть такая поговорка.
— Поэтому вы решили сегодня так тщательно заправиться.
— Потому что, Маша, мы женщины усталые, до удовольствия охочие, нам некогда мучиться сомнениями.
— Вы, да. Такие усталые, что после первого бокала вина в стриптиз-клуб начинаете собираться.
— Потому что учись, Машка. Чтобы в браке сохранить страсть и эмоции, не обязательно налево ходить. Достаточно налево просто посмотреть. Вот насмотрюсь на горячие влажные мужские тела и буду своего очкарика из командировки ждать. Он приедет, а я к нему… так скучала, так скучала…
— Какое тебе лево может быть от такого мужика, сиди и не выпендривайся, — поддержала Эля. — Сема с тебя пылинки сдувает.
— Пылинки он сдувает… А кто его дуть научил! — воскликнула Инна, и подруги дружно рассмеялись. — А я знаю, почему Маруся не пьет. Боится с похмелья перед господином Бажиным растаять.
— Ой, не вспоминай, — отмахнулась Мария.
— Как это не вспоминай? Я прям каждый раз жду каких-нибудь историй от тебя. Что там нового твой Веталь отмочил. Вся публика в напряжении, а ты тайну хранишь, как недобитый белогвардеец. Даже Элька из своей землянки в кои-то веки вылезла.
— Отстаньте. Дайте поесть спокойно.
— Так не честно. В порядочном бабском обществе друг от друга секретов быть не должно. Колись, Машка, когда у вас будет секс?
— Не собираюсь я с ним спать.
— Он старый, что ли? — спросила Эля.
— Нет, молодой. Ему тридцать два.
— А чего ты тупишь тогда?
Динамичный рингтон прервал Машкины возмущения.
— Блин, вспомнили…
— Не отвечай, — посоветовала Эльвира.
— Ты что! — толкнула ее в бок Инна. — Ответь по громкой, сейчас мы посмотрим, что ему от тебя нужно.
— Я не могу не ответить. Девки, умоляю, только молчите, не хихикайте, — попросила Мария и нажала на громкую связь: — Да, Виталий Эдуардович.
— Маня, что-то я тебя сегодня не видел. Уже начинаю беспокоиться.
— Я сегодня ездила в питомник, завтра доставка растений. Буду на участке, Виталий Эдуардович…
— Меня растения не интересуют.
Маша выдержала паузу и посмотрела на сестру.
— А что вас интересует?
— Ты знаешь.
Как он умудряется самыми невинными словами так недвусмысленно и прозрачно намекать на секс? Или у нее уже крыша поехала.
— Я не знаю.
— Значит, узнаешь. Приедешь, поговорим.
— Хорошо, до завтра, — ровно сказала Маша, обрывая разговор.
— Эля, смотри, — Инна погладила сестру по руке, — мурашами пошла. Смотри. Пофиг ей, да? Вся мурашками покрылась от одного его голоса.
— Да это я от вас двоих мурашками покрываюсь, гоните потому что. Может он вообще не про секс.
— Не-е-ет, — сказали девушки в один голос, — он про се-е-екс.
— Он тебя хочет, — уверенно сказала Инна и засмеялась. — Как он ее называет… Маня… Машка, да не тупи! Дай ему разок, и он от тебя сразу отстанет.
— Ага, дай… Думай, что говоришь.
— Я дело говорю. Идеальный вариант. Потрахалась и забыла о его существовании. Поверь, он о тебе забудет еще раньше. Таким, как он, сам процесс интересен: ты его отвергаешь, он тебя добивается. После секса он потеряет к тебе интерес и пойдет искать себе новую жертву.
— Кстати, Инна и правда дело говорит. Ты пока с другим мужиком не переспишь, бывшего своего не забудешь, — согласилась с подругой Эльвира.
— Он меня не добивается. Он играет. Игрульки для него все это. И, главное, ничего такого… Он меня и пальцем ни разу не тронул, но такое чувство…
— Что облапал, — тут же подсказала Эля.
— Нет, не облапал, а уже отымел.
— Машенька, ты у нас такая свеженькая, красивенькая, не то что мы с Элькой, старые потрепанные жизнью, — театрально вздохнула Инна. —
Понятно, чего на тебя мужики липнут, как на медок. Я вот не мужик, но даже мне охота тебя за титьки потрогать.
— Ой, старые они, — посмеялась Маша. — А липнуть можно не только на медок.
— Не-не, ты у нас медок — вкусненькая и сладенькая.
— Слушай, — поинтересовалась Эльвира, — а ты к нему по имени не обращаешься? Только по имени отчеству? Он-то тебя Маней зовет.
— Упаси боже, — чуть не поперхнулась Мария, — он может звать меня, как хочет, а я только на «вы» и по имени отчеству. С такими людьми нельзя фамильярничать, даже если они сами это как будто позволяют. Ты что! Ничего лишнего, хожу там по участку на цыпочках. Думаешь, мне хочется шутить с человеком, который при желании может устроить в стране небольшой экономический кризис?
— Вот! Маня! Святая правда! Надо дать мужику, чтобы кризиса в стране не было, какие уж тут шутки!
— Инка, да пошла ты, — захохотала Машка. — Вот представь, что у тебя гастрит, а тебе предлагают кусок острого жареного мяса. Бажин— это ни хрена не диетический кусочек. Его ни в жизнь не переваришь. Сидите тут ржете. Мне бы чего-нибудь постного и нежирного.
— Ага, снова какую-нибудь собаку сутулую. Горем убитую, хером прибитую. Как Костик твой, бывший.
— Смотри, что пишут, — Эля уже рылась в интернете, — исключительно воспитан, исключительно образован, замкнут, одевается неброско, в политических дебатах не участвует… атлетически сложен, носит модельную стрижку…
— Ага, прям интеллигент широко профиля, — хохотнула Инна.
— В восемнадцать лет его уровень айкью достигал сто шестьдесят. Вот как! Мозг!
— Угу, не очень удобно разговаривать с человеком, который умнее тебя, согласись. Умники, они все, по-моему, немножко того. Он не исключение. Не понимаю его логики. Как скажет что-нибудь, у меня перезагрузка сразу включается.
— Что интегралы с тобой пытается вычислять? Или тангенсами тебя смущает? — не успокаивалась Инна. — Слушай, а ты после Костика с кем-нибудь спала?
— Нет.
— Вот! Поэтому и отношения у тебя не клеятся. Потому что все от него не можешь отойти. Правду тебе говорю, надо переспать с другим мужиком, и тогда у тебя начнется новая жизнь. Маш, ну надо выбираться из депрессии. Да, было у тебя разочарование. Да, попалось тебе вот такое говно…
— Нет у меня депрессии. Наоборот, я отойти от всего хочу, отдохнуть. Я не хочу сейчас ничего. Никаких отношений.
— Тогда тем более надо с Бажиным переспать, потому что одноразовый секс — это не отношения. Неужели мужика не хочется?
— Хочется. Иногда хочется. И колется. Как представлю, что снова какая-нибудь фигня случится, тошно.
— Не понимаю твоего упорства, хоть убей. Взрослые люди. Каждый сам выбирает, как ему жить. А ты свободна, у тебя никого нет.
— А тебя не смущает, что он мой заказчик?
— Меня? Меня в этой жизни уже ничего не смущает.
— Инна, ты думаешь, я просто так на таких проектах работаю? У меня репутация. И я очень не хочу ее испортить. И мать не могу подвести. Она всю жизнь положила, чтобы нашу компанию до такого уровня поднять. Как ты не понимаешь? Случись у нас с ним какой-нибудь конфликт, проблем у меня будет по самые гланды. И вообще… у меня никогда не было секса ради секса.
— Маша, это в семнадцать все должно быть и так, и эдак, а в двадцать семь — либо так, либо никак.
— С тобой прям не поспоришь, но я, вроде бы, вышла из того возраста, когда можно себе позволить безнаказанно совершать глупости.
— Маня, самое время совершать глупости. Все, что можно совершить, нужно совершить до тридцати. Потому что после тридцати единственным развлечением будет борьба с целлюлитом. Сама ж говоришь… молодой, видный… Не нравится?
— Не знаю. Скорее, нет, чем да.
— Как это?
— Вот так. Нет, я не равнодушна к нему. Он вызывает у меня много эмоций. Очень много. Но это не бабочки в животе. Это другое. Я знаю, что такое любовь и как она начинается. Знаю, что такое влюбленность. Ничего похожего я сейчас не испытываю.
— Маша, не насилуй мне мозги своими пространными объяснениями. Ты его хочешь? Влечет?
— Не знаю, — снова пожала она плечами. — Так скажем, моя женская сущность с трудом сопротивляется его мужскому натиску.
— Тю-ю-ю-ю, все еще хуже, чем я думала. Тебе точно с ним переспать надо. И, кстати, будет деньги предлагать — бери.
— Инна!
— А что? — засмеялась она. — Жизнь сейчас трудная, каждый выживает, как может. А мужики просто обязаны женщин баловать и платить за свое удовольствие. Это нормально.
— По-твоему, прыгать из постели в постель тоже нормально.
— Естественно. Нам женщинам можно все, на то мы и существа такие противоречивые. Нас такими природа сделала. Ну, мало ли… ищем мы, может, того самого единственного и неповторимого. Ну, или себя в конце концов… А тебя вообще для принца растили. Только это раньше принцы принцами назывались, а сейчас все принцы — олигархи. Тебя в Шанель обряди и будешь вылитая жена олигарха. Марусь, ну все мужики козлы!
Вот все! Поэтому надо выбрать козла поприличнее.
— Ты сейчас мою маму цитируешь? — усмехнулась Мария.
— Тетя Алла умная женщина. Дурного не посоветует. Вот у меня хоть хороший и покладистый, но все равно козел. То одно ему не так, то другое.
— И девки нет у него? — спросила Эля.
— Нет, кажется.
— Ты посмотри, не нравится он ей, — посмеялась Инна, — а все про него знает.
— Я знаю, потому что с его архитекторшей постоянно контачу. Это она все знает. И поговорить любит. Я с осени над этим проектом работаю, а самого Бажина только месяца три назад увидела. Он стал за городом жить, вот и… познакомились.
— Как познакомились?
— А-а-а, говорит, это ты у нас цветочница. Тебе восемнадцать хоть есть? Это я на всякий случай интересуюсь, чтобы меня за растление несовершеннолетних не привлекли, а то у меня и так проблем по горло. Вам смешно. А я как стояла, так и чуть не упала там. Он так серьезно это сказал… покер-фейс, абсолютно.
— Так он правильно спросил. Тебе ж до сих пор водку без паспорта не продают, — засмеялась Эля.
— Хер с ней, с водкой, главное, чтобы презервативы продавали, — захохотала Инна.
ГЛАВА 2
Разговор с подружками затянулся, и спать Мария легла поздно, около трех ночи. Поваляться в постели подольше не удалось, с утра ее решила навестить мать. Привыкнув, что в последнее время все идет кувырком, и это, скорее, в порядке вещей, чем наоборот, Маша даже не выругалась про себя, а лениво сползла с кровати, накинула халат и пошла открывать дверь.
Алла Александрова вошла в квартиру, неся с собой энергичный запах духов и утренней свежести.
— Мама, ты чего так рано, девяти еще нет.
— Когда ж мне тебя еще дома застать? — бегло глянув на себя в большое зеркало, висящее в прихожей, она поправила короткие темные волосы и направилась на кухню. — Это что такое? — тут же воскликнула.
Маша внутренне скривилась. У матери такой звонкий голос, что хотелось попросить ее говорить потише.
— Девчонки приходили. — Тяжело уселась на стул.
— Кошмар какой. — Недовольно смотрела на пустые бутылки из-под вина и пустые коробки из-под пиццы. — Инна с Элей?
— Да.
— И вы это все втроем выпили?
— И выпили втроем, и съели. Мама, не строй из себя моралистку, лучше скажи, что случилось.
Мать вздохнула, чтобы начать интересующий ее разговор, но снова вернулась к той же теме:
— Господи, а как ты за руль сегодня сядешь?
— Успокойся, я выпила ровно два глотка, просто не выспалась. Ты чего так рано?
— Проведать тебя. Хотя и вопросик у меня есть.
— Боже, доставка только после двух, я так поспать хотела. — Потерла глаза. В них как будто песка насыпали, страшно в зеркало на себя смотреть, без капель точно не обойтись.
— Маша, что с руками?
— А что с руками? — Посмотрела на свои руки с аккуратным маникюром и бесцветной эмалью на ногтях.
— У тебя даже ногти не накрашены. Ты совсем себя запустила.
— Какие ногти, я то в земле ковыряюсь, то горшки с цветами таскаю.
— Машенька, ты что! С ума сошла! Некому высаживать? Я тебе сегодня кого-нибудь пришлю.
— Не надо. Мне Миша сейчас помогает. Его достаточно. Мы уже заканчиваем.
— Вообще не понимаю, зачем тебе самой посадками заниматься.
— Потому что это гарантия, что все приживется. У нас очень дорогой посадочный материал.
— В любом случае, Маша, приведи себя в порядок. Вот. — Начала выкладывать что-то на стол из своей объемной сумки. — Масочки. Витамины. Чтобы витамины начала сегодня пить обязательно.
— Мамочка, ну откуда у тебя с утра столько энергии? Боже… — застонала дочь, не особо воодушевившись материнскими советами.
— Ты должна быть всегда на высоте. Всегда. Больная, усталая, убитая… есть у тебя настроение или нет, неважно, ты должна выглядеть на все сто. Это железное правило для любой женщины.
— Да-да, мама, я знаю. Я все помню. Я на высоте. Теперь лишь бы оттуда не свалиться.
— Давай, иди. Прими душ, приведи себя в порядок, а я завтрак приготовлю. Что ты хочешь?
— Боюсь, выбор у меня небольшой, в холодильнике только творог и йогурт.
— Мда-а-а, — вздохнула мать, открыв холодильник. — Молоко есть, давай кашу сварю.
— Не надо, это молоко у меня уже неделю стоит.
— Все иди, — махнула рукой. — Я разберусь.
Получасовой теплый душ привел в чувства, а маска «освежающая утренняя» сняла с лица следы усталости. Пока сушила волосы, подумала: мама права, нужно в ближайшее время сходить к своему мастеру. Ничего особенного с волосами Маша никогда не делала. Не красила и много лет носила одну длину, до середины лопаток, только кончики стригла лесенкой. Сейчас ее каштановые пряди чуть выгорели на солнце и отдавали рыжиной.