Вскрикнув, я сжала его ногами…
А когда вновь смогла видеть, поняла, что его губы все еще двигаются – шепча мне что-то жаркое, настойчивое, будто мантру проговаривают.
– Не лги мне, Вера… Никогда больше не лги, – разобрала я наконец его слова. – Это единственное, что мне от тебя нужно.
Глава 28
Пол и сам не понял, в какой момент решил простить ее – Веру. Вполне возможно, что сразу – как только появилась у него на пороге, испуганная, напряженная, похожая на взъерошенную, загнанную в угол белую мышь.
Ну, шлюха… Подумаешь. Все лучше, чем спиваться здесь в одиночестве или в компании безнадежно тоскливого Волкова.
Вот только ломаться теперь уж точно пусть прекращает.
Сейчас. Он трахнет ее прямо сейчас – решил Пол, только дотронувшись до нее, и чуть слюной не подавился от нетерпения, гладя бархатную, нежную кожу ее щеки.
Пусть это будет ее платой за вранье. За интимные места, выставленные на общее обозрение, как товар на прилавке. За годы отсосов и коленно-локтевых поз. За то, что строила из себя невесть кого и водила его за нос.
За побои, которые он получил, защищая ее мнимую «честь», в конце концов.
Схватил ее и буквально втолкнул к себе в кабинет. Чего церемониться – пусть еще спасибо скажет, что с ней хотят иметь отношения и, между прочим, собираются содержать и качественно доставлять удовольствие…
Однако, ее поведение настораживало.
Конечно, он не ожидал, что она так сразу откроется ему – ясное дело, кому охота признаваться в том, что через тебя прошел полк клиентов и неизвестно сколько любовников. Но ведь могла же… как-нибудь по-другому… Повозмущаться, сделать вид, что не понимает, что происходит, оправдываться, в конце концов, наорать на него…
А не вот это вот… – делайте со мной, что хотите, ибо несчастная я.
Раздраженный, он чуть было не отступил. Однако, из упрямства продолжал стаскивать с нее шмотку за шмоткой, с кропотливой настойчивостью расстегивая каждую из почти двух десятков маленьких пуговичек…
А когда вновь увидел эти два аккуратных, небольших холмика с розовыми сосками, ему стало плевать, в чем секрет ее поведения, о чем она думает и зачем пришла сюда…
Потому что теперь он имел право сделать это – попробовать, какая она на вкус.
Сорвать с нее трусы, закинуть ноги себе на плечи и выбить, буквально выбить из нее всех, кто успел там побывать…
Но Вера и тут умудрилась удивить его, содрогнувшись в сильнейшем оргазме, как только он дотронулся до ее интимного места.
Как только – черт побери! – он залез ей в трусы пальцем!
О, это был настоящий оргазм. Так симулировать невозможно.
И что это, получается, за шлюха, которая бьется в экстазе от простого прикосновения? Как это вообще возможно?!
- Не лги мне, Вера… - ошалело бормотал он ей в ухо – сбитый с толку… взмокший от возбуждения…
Он сам не знал, о чем умоляет ее – не лгать или все же каким-нибудь образом убедить его в том, что притворилась, прикинулась, отреагировав на ласку так, будто мужика уже лет пять не нюхала…
Что все это какой-то хитрый трюк, неотъемлемая часть ее плана окончательно задурить ему голову и одурманить.
Так было легче, чем подозревать, что он снова ошибся.
Что он безмозглый, легковерный болван…
Что вел себя с ней, как…
Стараясь ни о чем не думать, Пол прижался к ее губам. Обнял ее лицо ладонями, набросился на щеки, лихорадочно сцеловывая мокрую, соленую влагу…
Но у него не получилось вновь утонуть в этом чуде по имени Вера.
Размахнувшись, девушка влепила ему звонкую, хоть и несильную пощечину, оттолкнула и спрыгнула со стола. Покачиваясь на своих длинных ногах, беззвучно всхлипывая, начала собирать одежду…
– Вера… – потеряно позвал он ее.
Не оглядываясь, она вскинула на него руку – заткнись, мол. Подняла и застегнула на спине лифчик, принялась натягивать блузку.
И тут он снова разозлился – понятно, что у нее защитная реакция на то, что вот так просто поддалась, да еще и кончила ему на пальцы – ясно, что пришла выяснять отношения, а не за сексом.
Но ведь не сопротивлялась же. Влепила бы ему эту самую пощечину раньше, он и прекратил бы…
Злость добавила ему решительности. Надо дать ей понять, что он в курсе.
И что ему все равно.
– Стой, - приказал он.
Вера не отреагировала, лихорадочно пытаясь застегнуть все эти мелкие пуговки, сбиваясь и тихо ругаясь себе под нос.
Рискуя получить еще одну затрещину, он быстро шагнул к ней, развернул к себе и обнял. Сжал так, что у нее ребра затрещали, закопался носом в ее светлые, шелковые волосы.
Однако изобличения не получилось, потому что Вера вдруг разрыдалась – истерически, навзрыд, задыхаясь и хватая ртом воздух в перерывах между частыми, судорожными всхлипами.
С ужасом Пол понял, что сейчас последует ее примеру… Разнюнится вместе с ней, как плаксивая, маленькая школьница…
Зажмурился… Вдохнул, чтобы отвлечься, несколько раз запах ее волос – жасминовый шампунь, жасминовый шампунь…
Миновала опасность, пронесло.
– Шшш… – успокаивающе он водил пальцами по ее спине, ожидая, пока она успокоится.
Вообще не затронет больше эту тему. Что бы там у нее в прошлом ни было.
– Только моя… – шептал он, уговаривая их обоих. – И пошли они все к черту…
Вера вдруг отпихнула его так, что он отлетел, ударившись спиной о стол. Заплаканные глаза ее сверкали каким-то бессильным, безнадежным гневом.
– Что ты несешь?! – закричала она, оглядываясь, будто искала, что потяжелее. – Кто, мать твою, «они»?
Схватила с ковра его клюшку для гольфа, подняла над головой и повторила, цедя слова сквозь зубы.
– Говори. Или разнесу тут все к чертям собачьим.
Глава 29
Больше всего на свете мне хотелось провалиться сквозь землю. Нет, сначала проломить ему голову клюшкой, что так вовремя попалась мне на глаза, а уж потом – провалиться. Желательно вместе с ним, чтобы уже закончил то, что начал, в какой-нибудь специально отведенной для нас комнате в аду.
Однако, я понимала, что ломать головы – даже за то, что только что здесь произошло – я не стану.
И всего лишь решила уничтожить его идеально обставленный, ультрасовременный кабинет.
– О ком ты говоришь? – прорычала я, размахивая своим случайным оружием.
Он уже пришел в себя после моей выходки, хмурился, жал пальцами переносицу и смотрел на меня исподлобья.
На удивление, я вдруг снова чувствовала себя живой – после всех этих последних дней. Сгорающей от стыда, взбудораженной, дрожащей, злой, как собака… Но живой.
Потому что то, что только что между нами произошло, говорило, о чем угодно, только не о том, что он ко мне равнодушен. Ну и оргазм, наверняка, сделал свое дело – эндорфины, как-никак.
Я красноречиво покачала клюшкой над его компьютером. Проследив взглядом и остановившись на этом самом компьютере, Пол вдруг скривился так, будто я уже разгромила как минимум половину его кабинета.
– Ты уверена, что хочешь говорить об этом?
Вот реально, чуть не вдарила.
Дернув головой, будто решился, он шагнул к компьютеру и упал на кресло перед ним, отъехав по инерции назад. Бросил на меня угрюмый взгляд. Весь напрягшись, наклонился, что-то включил и поманил меня пальцем.
Я подошла – с опаской, мало ли что там.
– Что за бред? – с широкого, плоского монитора во весь экран, соблазнительно прикрыв глаза длинными ресницами, смотрела… я.
И не я. То есть, лицо безусловно было мое – я отлично помнила эту фотосессию, которую устроила для меня подружка, берущая курсы фотографии. А вот тело…
Уже ничего не понимая, я приблизилась к экрану, оперлась рукой о стол. Позади меня Пол резко встал, отошел и подвинул под меня кресло, вынуждая сесть.
Не веря своим глазам, я листала собственные фотографии – в таких позах и нарядах, а точнее в отсутствии оных, в каких никогда в жизни никому не позировала. Я отлично помнила во что была одета во время той фотосессии – и полупрозрачное, белое белье в этот комплект точно не входило.
– Я все знаю, Вера, – выдавил позади меня Пол. – поэтому я тебя… оставил.
Я резко крутанулась на кресле.
– Что ты знаешь?
Не отвечая на вопрос, он продолжил говорить, смотря куда-то вниз и мимо меня.
– Но сегодня, когда увидел тебя снова… понял, что не могу без тебя жить. Не могу…
От одной мысли о том, что он мог подумать, разглядывая весь этот умелый фотошоп, меня залихорадило. Надо немедленно объяснить ему – сказать, что кто-то подставил меня, прилепив мою голову на чужое тело, что такое у нас бывает… Это все Маринка-сука… Слила кому-то мои фотки – стопудово за деньги…
– Пол… – позвала я, щелкая пальцами, чтобы привлечь его внимание. Он вопросительно вздернул на меня голову, – Это НЕ МОИ… фотографии. – отчетливо, с ударением на каждом слове, произнесла я.
Глаза его расширились, подбородок напрягся, заиграв желваками.
– А аккаунт? Аккаунт тоже не твой? Кошечка Z, так кажется?
Тут я по-настоящему испугалась.
Может его сегодня снова кто-нибудь по голове жахнул? Или это у него от перевозбуждения мозги поплыли?
Тихо ахнула, сообразив – да у него же белая горячка! Напился с горя, бедный, ушел в запой… вот и мерещатся… кошечки. Хотя, в данном случае, наверное, белочки были бы уместнее.
С опаской, готовясь вскочить и убежать, я спросила.
– Пол… какая… кошечка Z?
Резко шагнув ко мне, он развернул меня обратно к компьютеру, навис надо мной и щелкнул пару раз мышкой.
– Вот эта, бл*ть, – процедил он, матюкнувшись английским эквивалентом русского непечатного слова.
Я посмотрела…
И разверзся передо мной ад.
Иначе то, что я увидела на этом широком экране, было не назвать.
Весь увешанный «моими» фотографиями, залайканный сотнями благодарных клиентов, на меня смотрел профиль матерой проститутки, Кошечки Z.
– О, боже… – прошептала я, глуша голос в собственные ладони.
– Как видишь, мне все известно, – глухо отозвался из-за моей спины Пол.
Глаза мои немедленно заплыли от слез – кажется, за последние дни я плакала больше, чем за всю свою жизнь.
Если это и есть любовь – может, ну ее нафиг?
– Это… – мотая в неверии головой. – Это…
Этого просто не может быть.
Кто-то подставил меня, создал этот аккаунт… или заплатил девушке, посвятившей себя древнейшей профессии, заполнить свой профиль моими фальшивыми фотографиями… с чужими частями тела…
И чужими же интимными местами…
Вскрикнув, я уставилась на бритую вагину с пирсингом в клиторе – явно принадлежащую женскому телу, приклеенному к моей голове.
Внезапно все вокруг закружилось, стало резко не хватать воздуха, веки потяжелели – до странности захотелось спать. От дозы бодрости, полученной после оргазма, не осталось и следа...
– Вера, что с тобой? – как сквозь вату я слышала его голос и чувствовала его руки на своих щеках…
Но мир вокруг продолжал плясать, водить перед глазами сумасшедший хоровод…
И вдруг перевернулся вверх тормашками. Блаженная темнота накрыла меня, утопив в себе весь этот позор, кошмар и мерзость.
Глава 30
Очнулась я на чем-то мягком, укрытая чем-то теплым.
Поначалу глаза не хотели открываться, слышала только голоса. Приглушенные мужские голоса, бубнящие что-то невнятное.
Куча вопросов в голове. Где я? Что случилось? Зачем все это? Кто это там так успокаивающе и монотонно бубнит? И почему так хочется пить?
Я облизала пересохшие губы, невольно издав чмокающий звук.
И тут же пространство за моими закрытыми веками стало на несколько тонов темнее. И на несколько градусов теплее.
Раздался звук опускающегося на пол большого тела.
А потом меня сгребли в охапку, приподняв на ложем и окунув в хорошо знакомый запах - Invictus от Paco Rabanne .
– Прости меня… – призывая к жизни сонм мурашек, бормотал Пол мне в ухо.
Пол? Мы что, помирились? Он вернулся ко мне? Я сплю?
Решив пока не открывать глаза и ни о чем не думать, чтобы не спугнуть прекрасное, я уткнулась ему в шею, глубоко вдыхая и слегка прижимаясь к нему губами… Не целуя, а просто чуть касаясь кожи.
И вдруг все вспомнила.
Как поехала к Полу вернуть Лабутены, как он чуть ни силком притащил меня к себе в кабинет, усадил на стол, раздел и…
Боже, что я наделала… Я почувствовала, как кровь приливает у меня к лицу от одного только воспоминания. Как себя вела… Вместо того, чтобы дать промеж ног коленом, убежать… растеклась перед ним лужицей, извивалась под его пальцами, как… как…
Как та, кем он, собственно, меня и считал.
А считал он меня такой, потому что…
Вебсайт! Оттолкнув его, я резко села, сообразив, что лежу на диване, который стоит в углу кабинета директора «Глобал Маркетс ЛДТ». На всякий случай еще раз отвесила ему пощечину, чтобы даже и не думал, что его простили.
Он даже не поморщился, будто я его по щеке погладила. Зато у меня начала приятно млеть ладонь, так что и в самом деле захотелось… погладить.
– Как ты мог подумать, что я… что это… – я даже слов не находила, чтобы выразить свое негодование.
Слегка отодвинувшись, он смотрел на меня, чуть сузив глаза.
– А что я должен был подумать?
Ответить я не успела, потому что как раз в этот момент голоса за спиной Пола стали громче, и меня, наконец, это заинтересовало. Выглянув из-за его плеча, я уставилась на Волкова, который нависал над плечом незнакомого, скрюченного над компьютером очкарика, о чем-то с ним переговариваясь.
Почувствовав на себе мой взгляд, Волков обернулся.
– Мы закончили, – доложил он Полу.
– И? – спросил тот, весь напрягшись.
– Фотошоп. Все, до единой. Видео реальное. Мужчина – их бухгалтер, я уже выяснил. На корпоративе в честь юбилея фирмы танцуют, три месяца назад.
Глаза Пола расширились, челюсть напряглась и выпятилась вперед. Я поняла, что ярость клокочет у него в горле, готовая вырваться наружу.
– Ссука… – процедил он, глядя сквозь меня. - Блядская, омерзительная сука...
В ужасе я отпрянула, вжимаясь в диван и подтягивая ноги.
– Раздавлю, – продолжал он цедить слова. – Как червя навозного раздавлю...
– Скорее, как змею, - меланхолично заметил Волков. – Кстати, она явно умеет кусаться.
Так это не про меня? Я с облегчением выдохнула. Пока понятно было одно – некая «блядская, омерзительная сука» подставила меня самым отвратительным образом.
– Вера, ты простишь меня? – неожиданно снова спросил Пол, переключаясь на меня. – Все выглядело так натурально. Я и представить себе не мог, что кто-то на такое способен…
Про себя я усмехнулась – ты плохо знаешь женщин, голубчик.
Однако, неплохо было бы и в самом деле узнать, кто эта находчивая фемина, наделившая проститутку моим невинным лицом и чуть не стоившая мне любимого.
И вообще, как так получилось, что Пол поверил ей, а не мне? Даже не то, что поверил – разбираться не захотел. Просто послал меня куда подальше.
– Вера?.. – перебил он мои мысли. - Ты со мной?
По его напряженному, почти злому лицу я поняла, насколько важно ему услышать ответ на свой вопрос. Но не торопилась. В конце концов насильственное причинение оргазма еще не повод принимать поспешные решения.
Да, то, что он просит прощения в присутствии подчиненного и этого неизвестного очкарика – уже хорошо. И стоит того, чтобы над всем этим серьезно подумать.
И да, я дико хотела… продолжения банкета.
Но восстановить собственное достоинство было необходимо, а для этого нужно было время.
– Я должна подумать, – ответила я – как можно спокойнее, хоть сердце и колотилось так, что дрожали руки.
Пол изменился в лице.
– Сколько? Сколько ты будешь… думать?
Идиотский вопрос. Однако, как ни странно, ответ у меня был.
– Столько, сколько потребуется тебе, чтобы раздавить эту суку.
Глава 31