«Свою фотку пришлешь?» - немедленно возникший на экране ответ снова сбил меня с толку. Я даже зарычала от раздражения – вертевшаяся на языке колкая фраза, растаяла, так и успев оформиться.
- Да пошел ты… - пробормотала я, отправляя ему поцелуйчик с подписью «позже».
И вновь сосредоточилась, переводя сложную фразу на английский. «Not that it’s any of your business… But judging from my video, I’m clearly the more experienced of the two of us…»[2] Нет, не «of the two of us» - это коряво как-то… И, кстати, тут не «the more», а «а more»...
Надо обязательно написать правильно и красиво, а то еще одного поучения на тему английской грамматики я сегодня точно не выдержу…
Раз десять переправив сообщение, я отправила, уже планируя возможные варианты ответов на все, что он может мне сказать. Следующее сообщение пришло минут через пять – когда я уже устала пялиться в телефон.
Видео. Короткое – секунды на три. Нахмурившись, я оглянулась по сторонам. Что он может мне прислать? Приглушив звук, нажала на картинку… и ахнула в голос.
Смешно кудахтая и хлопая облезлыми крылышками, прыгала по пыльному полу курятника молодая всклокоченная курочка.
***
Если бы действие происходило в России, символизм видео с курицей означал бы только одно – особу женского пола с куриными мозгами, в простонародье так и именуемую – курица. В данном случае, поскольку курица была молодая, вполне мог быть задействован еще один смысл – неоперившаяся дурочка, неопытный цыпленок.
Однако, действие происходило в Англии, а учитывая то, что господин ректор вообще считал меня шлюхой и стервой, вряд ли он вкладывал в свое послание хоть какой-то из этих двух смыслов.
Нет, в той стране, где он вырос, да и во многих других, у мема «курица» был только один единственный смысл.
Вызов.
Прозвенел звонок, из лекционных залов и классов повалил народ, а я все еще сидела на скамейке, уставившись на экран своего телефона.
Этот гаденыш только что послал мне ВЫЗОВ, обозвав "чикеном" - жалкой трусихой!
- Я что, должна за тобой еще и сумки таскать? - бросив мой рюкзак на лавку, Ксения приземлилась рядом. – Ну, что, прислал еще что-нибудь?
- А? – мои мысли все еще витали где-то далеко. В мире властных, в меру жестоких нагибателей, которые требовали продолжения банкета. В воздухе вдруг отчетливо запахло магнолией.
- Майлс прислал тебе еще фотки? – добивалась ответа Ксюха.
- Какой Майлс?
Я даже не сразу поняла, что ляпнула что-то не то – пока не подняла от телефона глаза и не увидела нахмурившеюся физиономию своей подруги.
- Что? А Майлс… нет он сказал, что убежал работать – модель пришла… - я попыталась встать, но Ксюха твердо прижала мою руку к скамье.
- Лика, я похожа на дуру?
Я вздохнула. В конце концов с Ксенией это было бесполезно – учитывая, насколько мы неразлучны.
- Я знала, что рано или поздно ты меня раскусишь.
Однако разговаривать в такой толпе было небезопасно, и я решила продолжить беседу в более спокойном месте.
Вместе, мы вышли из здания академического корпуса и засели за самым отдаленным столиком патио, окружающего центральный вход – сюда обычно не доходили те, кто покупал бутеры в маленьком киоске сразу у входа. Однако вполне могли дойти те, кто хотел тихонько покурить. Оглянувшись, я достала из сумки Мальборо.
- Выкладывай, - потребовала Ксения, с завистью глядя, как я выбиваю из пачки сигарету и, отвернувшись от ветра, прикуриваю.
Из двух моих тайн, та, за которую мне была заплачена крупная сумма, являлась более… тайной. А потому пришлось пожертвовать второй – иначе, моя въедливая подруга не отстала бы.
- У меня есть компромат на ректора. – без всяких прелюдий сообщила я.
Ксюхины брови немедленно поползли на лоб.
- На Никки? Какой еще компромат?
С секунду я игралась с мыслью – а не показать ли ей само видео… Тем более, такая стеснительная девушка, как Ксения, скорее всего выключит его, не досмотрев даже и до середины. Но почему-то я не стала этого делать. И, главное, еще полчаса назад совершенно спокойно показала бы. А теперь вот – нет. Как будто наш с господином ректором обмен колкостями что-то ненароком изменил в наших непростых отношениях.
- Такой компромат… жирный. И жаркий, - своими словами объяснила я, сделав выразительное лицо. – Если захочу, его в миг уволят. Помнишь тот вечер, когда ты так и не дала мне раскрасить его дверь из баллончика?
Ксюха оторопело кивнула.
- Так вот… Ты даже не представляешь себе, как я тебе за это благодарна.
- Ты его с кем-то застукала в тот вечер! – слабо ахнула Ксения. – Где?
Я довольно ухмыльнулась.
- В кустах, по дороге в общагу. И не просто застукала. Засняла эту сладкую парочку на телефон. Во всех подробностях.
Моя подруга поедала меня огромными, как чайные блюдца, глазами.
- Засняла на телефон?! Боже, с кем он был? Неужели с одной из учениц?.. Вот ведь педофил старый!
- С чего это он педофил и почему «старый»? – вступилась я за Кронвиля. – У нас здесь вроде как не начальная школа… Вполне себе взрослый контингент. Да и ему не так уж много. Сорока еще нет, насколько я знаю… А выглядит он так и вообще на тридцать пять…
Я резко замолчала, но было уже поздно. Ксюха глядела на меня так, будто у меня на голове выросли рога. Или на носу какая-нибудь бородавка вскочила.
- Мне сейчас одно интересно, - прохрипела она, звучно сглатывая слюну. - От чего я упаду в обморок раньше? От информации, что наш ректор по дисциплине с кем-то трахается в кустах или от того, что ты в этого урода влюбилась?
- Ты сдурела, что ли! – возмущенная до глубины души, я вскочила с лавки и закинула раскрытую сумку на плечо. На землю тут же радостно посыпались учебные причиндалы – две тетради, ручки разного калибра, пакет с недоеденным бутербродом, переложенная закладками книга по «Функциям»… Гранд-выход с виртуальным хлопаньем дверью не удался, и мне пришлось сесть и начать собирать вещи обратно в сумку.
Заглядывая мне в глаза, Ксюха присела помогать.
- Влюбилась, да? Лика, я тебя спрашиваю…
Я поморщилась, комком запихивая в сумку свою спортивную кофту.
- Ты все-таки больной на голову человек… Единственная причина, по которой я еще не заслала эту запись администраторам – эта сделка, на которую я его вынудила… Заметила, что он ко мне больше не придирается?
Ксюха не отвечала. Проследив за ее взглядом, я увидела, что подруга смотрит на мой оставленный на лавке телефон.
- Оно там? Это видео? – ровным голосом спросила она.
Мое сердце заколотилось. Стараясь не подавать виду, я осторожно кивнула.
- Тогда покажи. Если не влюбилась, покажи мне эту запись.
Сердце сжалось в комок, на мгновение прекратив доступ кислорода в конечности, от чего руки тут же заледенели.
- Запросто, - равнодушным голосом ответила я и пожала плечами. – Идем.
----------------------------------------------------------
[1] Private parts – интимное место.
[2] Не то, чтобы это было ваше дело, но, судя по моей записи, я точно более опытная из нас двоих.
Глава 5: СТРАСТИ ПО МОБИЛЬНИКУ
- Иди сюда…
Шелковая ткань женской блузки скользит вверх по жемчужному в свете луны телу, останавливаясь на уровне шеи. Мужчина нетерпеливо тянет ее выше. Длинные пальцы, белеющие во тьме – на какой-то момент кажется, что они сейчас безжалостно порвут эту блузку…
***
"Хватит, хватит! Дальше нельзя! Останови… Это не твое! Не твое!»
Не в силах заткнуть в собственной голове вопли кого-то, кто взял на себя одновременно роль совести и ревности – я зажмурилась. Будто это могло что-то изменить. Будто это могло прекратить выставление напоказ того, что до сего момента было только моим. Даже не тех двоих, что так и не заметили моей камеры… МОИМ.
***
В кадр попадает полная грудь в черном лифчике. Мужская ладонь властно сжимает ее, терзая, проникая пальцами под кружево… задирает лифчик, обнажая еле заметные в темноте соски. Склонившись, мужчина замирает на мгновение…
***
- Черт! – ругнулась я, забирая у Ксении телефон и останавливая видео. Я проиграла. А это может означать только одно…
Тяжело вздохнув, я подняла на подругу глаза.
- Офигеть. Просто офигеть, – медленно проговорила та, постепенно приходя в себя и в ошеломлении качая головой.
Я усмехнулась – это она еще, cчитай, ничего такого не видела. И кем именно являлась блондинка на видео, я тоже не сказала, как Ксюха не умоляла – иначе бы у нее вообще крыша поехала. Она эту Алисию чуть не боготворила в последнее время.
- И что ты будешь со всем этим делать? – спросила Ксюха, обескураженно качая головой. – А главное, с собой что будешь делать? Только не вздумай опять заводить пластинку про то, как тебе на него плевать…
- А что это меняет? - пробурчала я. – Я же и так не собиралась эту порнографию никому показывать. А ректор – ну и пусть думает, что покажу. И потрясется пусть со страху – ему полезно.
- Стерла бы ты это, а? – с тоской в голосе попросила Ксюха. – Раз не собираешься никому показывать. Ректор ведь у тебя и так в кармане… А если это видео случайно кому-нибудь сольется, он тебе этого никогда не простит. В Сибири тебя достанет и прибьет...
После того, какое неуправляемое бешенство я увидела в его глазах… в такой исход верилось без особых проблем.
- Ага, а если он потребует предъявить доказательство, что я не блефую?
- Да, это резонно, - она неохотно кивнула и поежилась. – И все же страшно такую бомбу при себе держать.
Глаза у Ксюхи вдруг расширились в понимании, щеки покраснели. Схватив меня за руку, она нервно захихикала.
- Смотришь небось… Оттягиваешься под это видео… Скажи, что нет?
Мои уши запылали.
- Да, ничего подобного!
- И стонешь по ночам… протяжно так… - Ксюха зашлась тихим хохотом. – А я-то думала, чего ты там несешь… А это тебя ректор во сне шпарит…
Внезапно она вырвала у меня из рук телефон.
- А ну дай досмотреть до конца! Я тоже хочу горяченького! – и мигом перелезла черед стол на противоположную скамейку.
- Отдай! Отдай немедленно! – зарычала на нее я, вскакивая и оббегая стол. – Ректора на тебя нет!
Набросившись на нее, я пыталась вырвать телефон из ее цепких лап.
- На меня так точно нет! А на тебя есть! Вернее, на тебе!
Продолжая хохотать и прижимать телефон к груди, она наконец освободилась и побежала вниз по каменной лестнице.
- Не отдам! Не отдам!
Кривляясь, Ксюха подняла телефон вверх и подразнила меня. В догонялки, значит, хочет поиграть. Ну что ж… уж бегаю-то я всяко быстрее ее. Я сорвалась с места и помчалась за подругой, уже успевшей пропасть из виду. Добежав до конца ступенек, остановилась и огляделась.
- Эй, ты куда пропала, дуреха? Уронишь, убью!
- О-о-о, Никки… трахни меня! Тра-а-хни! – протяжным стоном донеслось из-за угла стены, огибающей террасу. Я вдруг почувствовала хорошо знакомую сладкую тягу внизу живота. Да уж, стонать у этой пай-девочки получалось, что надо. Прям, как доктор прописал! Еще и в сочетании с этим именем.
Злясь на саму себя за то, что реагирую на такую пошлятину, я побежала в направлении голоса. Вот черт! Пока я прислушивалась к ее стенаниям, она небось уже запись включила и смотрит.
- Вот ты где! – наконец-то я ее увидела. Перестав убегать, с совершенно пунцовым лицом Ксения стояла посреди тропинки и пялилась на экран телефона.
- Так я и знала! – прошипела я, быстрым шагом подошла к ней и вновь овладела своей собственностью.
И чуть не отпрыгнула на метр в сторону. Вспотевшие от бега и борьбы пальцы не удержали тонкую пластину незачехленного айфона… Вывернувшись из рук, со всей высоты человеческого роста, мой ценный компромат полетел на камни тропинки… Ударился, подскочил несколько раз, переворачиваясь… и замер навсегда, потеряв в своих акробатических прыжках кусок экрана и почти всю батарею.
С застывшего видео-сообщения на меня гордо взирал готовый к использованию мужской пенис, зажатый веснушчатой ладонью моего как-бы «бойфренда» - Козлевича-Майлса.
***
- Ой, мамочки… - почти без выражения произнесла Ксюха.
У меня же отнялся дар речи. На одеревенелых ногах я шагнула к месту трагедии, опустилась на корточки и аккуратно взяла в руки свой раздолбанный телефон. Зафиксированный на картинке член Майлса поморгал, будто обрадовался женским рукам, дернулся один единственный раз… и погас навсегда.
В покрытом паутиной трещинок черном экране я увидела свое собственное блеклое отражение. Телефон был безнадежно мертв.
- Может, оно и к лучшему… - попыталась утешить меня Ксюха.
- У меня сто раз была возможность куда-нибудь это видео перенести… продублировать… - мертвым голосом сказала я. – СТО ФАКИНГ РАЗ. Но это, видите ли, требовало пары усилий. Минут пятнадцать моего времени… Подключения к ноуту…
- Блин, - выругалась Ксюха.
Я все еще не могла прийти в себя – трогала телефон, поворачивала, пыталась приладить к нему отколотую батарейку.
- Лик, прости меня, а? – шмыгнула носом Ксения, подойдя ближе. – Я все испортила, да?
Я выдохнула. Что ж. Это было неожиданно, но проблему надо было как-то решать. А для этого нужны были действия поактивнее, чем тупое перебирание в руках осколков убитого мобильника.
- Значит, так. Ты ни в чем не виновата, так что можешь успокоиться. Успокоилась? – Ксюха перестала шмыгать носом и кивнула. – Хорошо. Теперь собирай все, что можешь, и складывай вот сюда, - я вытянула подол футболки.
Ксюха засуетилась.
- Может сумку принести? Там у меня пакетик есть, бутербродный.
- Нет, надо быстро. Может кто-нибудь пройти.
Ползая по тропинке, подруга за пару секунд собрала все осколки и сложила их в мой подол. Вернувшись к столу, мы аккуратно переложили все в зип-лок пакетик, вытряхнув из него остаток бутерброда.
- Знать бы еще, что из всего этого память… - пробормотала Ксюха, заглядывая под приподнятую бугорком крышку самой большой части айфона и пытаясь открыть ее.
- Нет, сами мы расковыривать ничего не будем, - твердо остановила ее я. – Придется отвезти в мастерскую все это целиком. Не факт, конечно, что память цела, но надежда есть…
И тут я отчетливо осознала, что потеря компромата была не единственной причиной, почему я хотела получить назад свой телефон – пусть даже и в какой-нибудь новой инкарнации, сохранившей только память и контакты.
Мне хотелось продолжения нашей с Кронвилем стимулирующей перепалки, а его личный номер, который я затребовала в то знаменательное утро три дня назад, был похоронен в мертвых недрах моего разбитого телефона. Спрашивать у него номер опять – унизительно, и, не дай Бог наведет его на мысль, что что-то случилось с моим телефоном и, соответственно, компроматом. А там уж и до требования доказать, что я не блефую, недалеко.
- Едем в Лондон. Немедленно. На твоей машине, - мой голос не принимал кивнула возражений, и Ксюха послушно кивнула.
Моя подруга была одной из немногих студенток нашего колледжа, которым по лотерее выпало счастье держать здесь машину – парковочные места в нашем викторианском поместье были очень ограничены, и все остальные студенты добирались до города либо на такси, либо на поезде. На машине, конечно же, было быстрее.
- А зачем в Лондон? – по дороге к гаражу робко спросила Ксюха.
- Затем, что в нашем пригороде все всё про всех знают. И память о двух русских девчонках, пытающихся любой ценой спасти разбитый телефон, останется надолго. Иди знай, до кого дойдет. Поэтому нам нужно в Лондон.
Мы пропускали последнюю пару, я – физику, Ксюха – искусствоведение, но это было важнее. Пересекли сад по главной дорожке, в этот час довольно людно и, стараясь не привлекать к себе внимания, вышли на территорию автостоянки. Официально покидать колледж до окончания занятий было нельзя, но на это смотрели сквозь пальцы – большинство-то студенток были уже совершеннолетними, а ограничивать взрослых людей в передвижении запрещено законом. Вот такая несуразица получалась.