Вспомни черта…
Мы обе опешили и, прекратив смеяться, уставились на нежданного гостя, не понимая, какими судьбами его вообще к нам занесло. Сам же Мир, стоя у входа в палатку в белой, облегающей его мускулистый торс, футболке и джинсах, и подпирая головой потолок, не сводил с меня насмешливого взгляда. Ну еще бы, застал ведьму в таком положении, всю лохматую, да еще и в пижамной рубашке и шортиках с нарисованными на них уточками, как тут не поржать.
— Что ты тут забыл? — как-то слишком грубо обратилась я к нему, поэтому, чтобы сгладить неловкость, добавила, — мы, как видишь, заняты.
— Я заметил, — хмыкнул Мир и, склонившись надо мной, протянул руку, — мне надо с тобой поговорить.
— А подождать это не может? — я была не готова иметь сейчас дело с медведем, так как еще не успела мысленно выстроить стену, ограждающую меня от его влияния.
— Нет, — резко бросил оборотень и решив, видимо, что наигрался в джентльмена, схватил меня за локоть, вытащил из-под подруги, которая все это время молчала, бросая лукавые взгляды с меня на него и обратно, и, не прилагая видимых усилий, поднял на руки и направился к выходу.
Из-за его плеча я бросила на Аленку жалостливый взгляд, как бы говорящий «ну вот погляди на этого хама», и стала ждать, когда меня отпустят и скажут все, что хотели.
Загородский донес меня до росшего неподалеку дуба, под которым вечерами любят сидеть парочки, а сейчас никого не наблюдалось, поставил на ноги и, схватив меня за талию, прижал к себе и немного приподнял, чтобы коснуться моих губ в быстром, обжигающем до глубины души, поцелуе, правда сразу же отпустил, пока я еще не успела осознать, что происходит.
— Не удержался, — нагло ухмыляясь бросил он и, прислонившись к дереву, опустился на корточки, — Тат, я хочу, чтобы вы с друзьями переехали в наши палатки до конца фестиваля.
— Зачем? — опешила я, не ожидая такого поворота событий.
— А ответ — «потому что я так сказал», тебя не устроит?
Такой наглости я стерпеть уже не могла.
— Приказывать ты будешь в своей общине. Я ведьма, и твое слово для меня ничего не значит, — если бы взглядом можно было убивать, то оборотень бы сейчас уже корчился в предсмертных муках.
— Какая же ты вредная, — поморщился он, и провел рукой по волосам, отбрасывая их со лба, — с этим островом что-то не так. Я подозреваю, что смерть Марины была не случайной, как и то, что ты чуть не утонула сегодня.
Я удивилась, откуда медведь знает такие подробности, но он будто мысли мои читал.
— Да, мне Алексей рассказал. Поэтому и хочу, чтобы ты была на виду. Кто бы это ни был, он может не остановиться.
— Мир, ну сам послушай, что ты говоришь! Бред какой-то! У меня просто случилась судорога, а про Марину… ты и сам все знаешь, — на последней фразе я запнулась, так как не знала, как отреагирует медведь на мои слова о бывшей подружке, как-никак у этих двоих были отношения и он, может, до сих пор переживает ее смерть.
— Это еще не все, — нахмурившись, взглянул на меня Мир, — понимаю, что для тебя это не показатель, но я уже второй день не могу избавиться от запаха крови. Он преследует меня на этом острове, куда бы я не пошел. Даже во сне…
— И ты тоже? — удивленно воскликнула я.
— В смысле «тоже»? — Загородский резко поднялся и схватил меня за локоть, — и ты это чувствуешь?
— Сегодня ночью снился кошмар, как убегаю от кого-то, и такой запах крови от него исходил, что даже проснувшись его ощущала, — сразу выложила я все верберу, чувствуя, как по спине пробежал холодок озноба.
Мир не сводил с меня пристального взгляда своих голубых глаз, затем наклонился ближе и заключил в ладони мое лицо.
— Ничего не знаю, ты сейчас же собираешь вещи и вместе со своими друзьями переезжаешь поближе ко мне, — четко выговаривал он каждое слово, — девчонки у нас живут в отдельной палатке напротив нашей, а для Алексея я место найду.
— Я не хочу, — неуверенно протянула я, но меня тут же прервали.
— Ты можешь отказаться. Я все равно силой притащу тебя туда, но в этом случае, спать ты будешь не по соседству, а подо мной, в моей палатке. Да, и по приезде расскажу о твоем наплевательском отношении к своей безопасности твоей тетке… Стефе, кажется? — тут он так нагло заулыбался, что захотелось накостылять ему по голове.
— Это нечестно, — топнула я ножкой, уже понимая, что деваться некуда и придется сообщать друзьям о переезде.
— Чтобы через пятнадцать минут была готова, Илья с Матвеем вас проводят, — раздав указания, этот гад развернул меня к палатке, шлепнул по попке, придавая ускорение, и свалил.
Аленке и подошедшему позднее Лешке, я сообщила, что компания Загородского приглашает нас на оставшееся время фестиваля пожить с ними в палатках. Подруга, предвкушавшая новую встречу с Матвеем, чуть ли не подпрыгивала от счастья, да и брат ее был не против, как мне казалось, провести некоторое время в обществе Елены, с которой они уже успели сдружиться.
Как Мир и обещал, через двадцать минут нас у выхода из палатки ожидали Илья с Матвеем, которые подождали пока мы закончим собирать вещи, а потом, вместе с Лешкой, отправились к будке проката палаток, чтобы забрать за нашу депозит.
Пока мы с Аленкой, усевшись сверху на собственные сумки, ждали их возвращения, к нам вдруг подошел Олег Иванович, прогуливавшийся неподалеку. Выглядел он бледновато, но одет быт с иголочки. Белые брючки, розовое поло и собранные в высокий хвост белые волосы делали его похожим на модель со страниц модного мужского журнала.
— Неужели вы решили уехать так рано? Фестиваль еще не закончился, — не сумев скрыть удивления во взгляде, поинтересовался он, остановившись рядом со мной.
— Нет, Олег Иванович, — тут же начала разубеждать его Аленка, — мы переезжаем поближе к пляжу, в район с синими палатками.
Она махнула рукой к берегу, и Олег тут же повернулся в ту сторону, что-то про себя обдумывая. Сначала мне показалось, что он чем-то недоволен, но затем поняла, что ошиблась, когда он повернулся ко мне и улыбнулся во все свои тридцать два.
— Тогда, хорошо вам провести оставшееся время, — отсалютовал и ушел дальше по своим делам.
— Какой-то он странный, ты не находишь? — спросила я у Аленки, на что она лишь пожала плечами, а через секунду ей и вовсе было не до Балокина, так как она увидела возвращающихся к нам парней, во главе с Матвеем.
Оксана с Леной, предупрежденные Миром о нашем приходе, приняли нас с подругой у себя в палатке на удивление хорошо. Она у них была под стать нашей, поэтому два лишних места нашлось без проблем. Как оказалось, остальные девушки из их компании, что сидели с нами у костра, жили не с ними вместе, а по соседству. В палатке же напротив расположились Мирослав, Матвей и Илья, которые поселили у себя Алексея, выделив ему свободную лежанку.
Весь оставшийся вечер Лешка провел с нами, пока мы с девчонками, все дружно резались в карты, а ближе к ночи в палатку просунулась русоволосая голова Ильи, сообщившего, что костер уже разожгли и ждут только нас.
Я сразу решила пропустить посиделки, так как сегодняшний, богатый на события, день вымотал меня вконец, о чем и сообщила Аленке. Судя по ее недовольному личику, ей это не понравилось, но поделать она ничего не могла, поэтому пожелав мне спокойной ночи, отправилась вместе с братом, Леной и Оксанкой на выход.
Ночь-то, может, и была спокойной, но вот сна не было ни в одном глазу. Я уже даже начала жалеть, что не пошла вместе с друзьями, может тогда бы не слышала этот гул в ушах, будто кто-то зовет меня по имени, а вот кто и куда непонятно.
Когда мне надоело ворочаться с боку на бок, я поднялась и как была в пижамных шортиках, лишь надев на голое тело свитер, который до сих не вернула медведю, вышла из палатки в ночь.
Дул освежающий ветерок, колышущий верхушки деревьев, с которых раздавалось пение птиц и стрекот цикад. Прохлада пробирала до мурашек, но в то же время было так уютно и спокойно на душе, будто находилась дома под теплым пледом с чашкой кофе в руках.
Ноги сами направили меня к отдаленной части берега, где не горели костры, и никто не гулял сейчас. Присев у самого края, черпая руками воду и смотря вдаль, я вновь услышала в голове зовущий меня по имени хриплый шепот, а следом за ним раздался всплеск воды неподалеку.
Вскочив со своего места и спрятавшись за растущим у воды деревом, я посмотрела в ту сторону откуда пришел звук и увидела силуэт мужчины, стоящего по пояс в воде.
Я не сразу узнала Мира, так как его поначалу скрывала темнота, но этот мускулистый торс и движение, каким он обычно откидывал волосы назад я ни с чем не могла перепутать.
Полностью скрывшись за деревом, я старалась не дышать, боясь, что он может поймать меня за подглядыванием и тогда точно стыда не оберешься. Но Загородскому, похоже, не было дела, смотрит ли кто на него или нет. Судя по всему, медведь любил купаться по вечерам в полном одиночестве, иначе никак не объяснить почему его вечно хмурое лицо, сейчас было таким умиротворенным, что можно было заметить, каждый раз, когда на него падал лунный свет.
В книгах Стефы я когда-то читала, что на оборотней-волков, которых у нас еще называют вервульфами, полная луна, такая как сейчас, действует подавляюще, она выводит их из равновесия и именно в этот период времени они наиболее опасны. Теперь я видела, что с медведями все наоборот. На них луна действовала расслабляюще и успокаивающе.
«Ну или не луна, а банные процедуры», хмыкнула я про себя.
Сколько я там еще простояла, не отрывая взгляд от мощного торса медведя, я не знаю. Знаю лишь, что завидовала каждой капельке воды, касавшейся его тела и стекавшей ниже по животу прямо под резинку низко сидящих шорт.
Никогда не замечала в себе раньше подобных желаний, тем более по отношению к таким большим и мускулистым парням. Мне всегда казалось, что предпочтения я отдаю невысоким худощавым мужчинам, а тут на тебе! Да еще и оборотень… Похоже, пришло время признаться, хотя бы себе, что это не просто минутное увлечение. Чувство ревности, которое я испытываю к любой особе женского пола, находящейся рядом с ним, бабочки в животе, стоит только верберу коснуться меня… Все признаки на лицо.
Великая богиня Бенедикта, я, кажется, влюбилась в медведя!
Стараясь остаться незамеченной, я ползком выбралась из-за дерева и побежала в сторону своей палатки, не обратив внимания, на провожавший мою спину пристальный взгляд улыбающегося Загородского.
Нужно ли говорить, что оставшуюся ночь я провела в своей палатке наслаждаясь горячим сном, где главным действующим лицом был один косолапый черноволосый бугай. Правда под утро, этот сон сменился другим, где я снова бежала от намеревающегося меня убить маньяка и опять этот преследующий запах крови.
Когда в мою сторону потянулись черные костлявые руки, я резко открыла глаза и села на лежанке. В палатке еще все спали, а с улицы шел такой приятный аромат жареной яичницы и свежесваренного кофе, что я не удержалась и даже не переодевшись поползла на запах.
В двух метрах от нашей палатки, на огромном бревне, которые они, похоже, притащили совсем недавно, так как еще вчера его не было, восседали Матвей, Илья и Лешка. О чем-то болтая, они попивали кофе, а увидев меня все дружно заулыбались.
— Спящая красавица пошла на зов урчащего от голода желудка? — заливистый смех Матвея, тут же подхватили остальные.
— Если мне не достанется хотя бы маленькой дольки божественно пахнущей яичницы, вы все не жильцы на этом света, — хриплым спросонья голосом, пригрозила я ребятам и пристроилась рядом с ними на бревне.
— Ну это уже к Миру пожелания, — отозвался, все еще посмеиваясь, Илья, указав куда-то в сторону, — он у нас сегодня за завтрак отвечает.
И вправду, недалеко от нас был разожжен костер, на котором Загородский, одетый в помятую футболку и шорты, с растрепанными после недавнего сна волосами и с сосредоточенным видом, колдовал над сковородкой, откуда и шел этот чудесный аромат.
У меня аж в груди екнуло, какой он сейчас был милый и домашний, а нацепи на него фартук, сразу бы тут лужицей растеклась от умиления. Нет, Таточка, это уже болезнь!
— Если не хочешь остаться без завтрака, рыжая вредина, то подойди и как следует отблагодари повара поцелуем, — все еще не отводя взгляда от сковородки пробасил Мирослав.
— И что, вы все уже прошли через этот ритуал? — обратилась я к сидящим парням, которые переводили насмешливый взгляд с меня на медведя и обратно.
— Мы разжигали огонь и бегали за ингредиентами в ближайшую лавку, — поведал мне по секрету Илья, — поэтому нас сия участь миновала, а вот тебе, хорошо покушать, еще заслужить надо.
Понимая, что деваться некуда, иначе этот гадкий оборотень продинамит меня с едой (а он может!), я приблизилась к Загородскому, опустилась рядом с ним на колени и чмокнула в колючую от щетины щеку.
— Доволен? — отпрянув в сторону и показав ему язык, спросила я и направилась обратно к бревну.
— Нет, плохо старалась, но на первый раз прощаю, — наконец посмотрел на меня Мир и, усмехнувшись, подмигнул.
Спустя минут пять к нам присоединились девчонки, и мы все дружно завтракали на свежем воздухе приготовленной Миром яичницей. Правда ему пришлось еще пару раз разогревать сковородку, так как на всех не хватало. Но что интересно, поцелуев он больше ни с кого не требовал, и что скрывать, я была этому несказанно рада.
Когда все уже почти разошлись, а Оксана с Леной принялись за мойку посуды, Мирослав схватил меня за руку и отвел в сторону от остальных.
Я предполагала, что он сейчас начнет опять ко мне приставать, и уже приготовилась отбиваться, но, похоже, на уме у оборотня было кое-что другое.
— Тата, я сегодня с ребятами хочу проверить всю территорию острова, и не знаю сколько времени у меня это займет, поэтому прошу тебя не ходи тут одна, держись рядом с Оксаной или Леной, они смогут тебя защитить.
— Я сама могу за себя постоять, — тут же ощерилась я, услышав, как этот нахал сомневается в моих силах, — я ведьма и мне охрана не нужна.
Мир поморщился и сжал меня сильнее за руку.
— Я не сомневаюсь в твоих силах, малышка. Но если ты видишь во сне нечисть, значит на тебя объявлена охота. Я просто не хочу, чтобы ты понапрасну рисковала собой.
— А тебе что за дело до моей безопасности? — прищурилась я, не удержавшись от вопроса.
— У меня на тебя большие планы, но в подробности вдаваться я пока не буду, — что у него за планы, я поняла сразу, когда похотливый взгляд этого медведя прошелся по всему моему телу и вернулся к лицу.
— Да иди ты! Ничего общего с тобой иметь не хочу, — вырвалась я из его хватки и уже собиралась потопать обратно к палатке, как услышала еле различимый шёпот.
— Интересно, стоя вчера ночью за деревом и подглядывая за мной, ты думала также?
Сказать, что я чуть под землю не провалилась, это ничего не сказать. Такой красной, какой я была, заходя в палатку, чтобы переодеться и отправиться на очередную прогулку по острову, бывают только вареные раки. Ну и отвечать Загородскому я, естественно, не стала, предпочтя сделать вид, что ничего не услышала и сбежать.
Сегодня был наш последний день на острове, ночью планировались фейерверки в честь закрытия фестиваля, а завтра утром должен будет состояться всеобщий отъезд. Поэтому люди в этот день отрывались по полной. Ну и наша компания, состоящая из четырех девушек и Лешки, от них не отставала.
Пол дня мы провели у сцены, танцуя и подпевая различным выступающим группам, затем девчонки решили искупаться, а я, вспоминая вчерашние приключения в воде, решила провести время на берегу вместе с Лешкой, где мы грелись на солнышке и обсуждали кто смешнее из девчонок, ныряя, размахивал руками.
Оксана с Леной оказались такими компанейскими девушками, что мы, не умолкая, целый день, обсуждали с ними все что только можно. Первоначально, видя их в компании медведей, они казались мне очень заносчивыми, высокомерными, о чем я им тоже рассказала, и мы дружно поржали. На самом же деле, это были светлые и интересные оборотницы, и, если бы не присутствие Аленки, я бы из них вытрясла все медвежьи тайны, отсутствующие в Стефиных книгах. Но у меня еще будет время, так как я знала, что наша дружба продолжиться и за территорией этого острова.