Так что упускать или терять ее из виду больше не намерен. А там… поживут — увидят, куда и как повернет. Слишком по кайфу оказалось то чувство, что в эти сутки его накрыло с головой. Да и, кстати, как выяснилось, было многое в жизни Катерины, к чему ему точно стоит присмотреться. Даже если она сама не то чтобы «за». Ольшевский своих никогда не бросал.
Да, вышло так, что долго не лез в жизнь Кати и ее семьи. Тогда, после смерти ее отца, который первым «боссом» Александра в свое время был, его жена на предложение о помощи попросила не трогать их, оставить в покое. Хотела заново начать, порвав всю связь с прошлым. В чем попрекнуть бабу? Имела право, натерпелась такого, что и врагу не пожелаешь. А тут жизнь наладила понемногу. Заново замуж вышла, за юриста какого-то, вроде. Наверное, вышло у нее. Он следил, но глубоко не лез, так, мониторил издалека по верхам, все же чувствуя ответственность. И долги, что все же оставались за семьей, они с Олегом на себя взяли. Мутно там было моментами, неясно, однако считали себя многим этому человеку обязанными. И закрыли вопрос, казалось.
Но, уж коли судьба его вновь с Катюшей столкнула, вилять в бок не собирался, как и разрывать эту, вновь наметившуюся между ними связь.
На улицах еще почти никого не было. Что и неудивительно, в шесть утра в субботу и туристы не особо готовы памятники изучать. Еще и по дождю. Так что он с удовольствием даже бежал по пустым улочкам, вымощенным брусчаткой, в направлении парка, который должен был быть неподалеку, если память не подводила. Мелкий дождь не мешал. Накинул на голову капюшон спортивной толстовки, погрузившись в мысли. Саньку всегда хорошо при беге думалось, будто в голове что-то на место становилось.
Вчера его, конечно, крепко так пытались прижать на встрече. И, главное, исподволь, мягко. Но он тоже не пацан, уже били-перебили его, а Санек всегда свою линию держал, хоть и «поистрепался гранями», как шутил порой Горбатенко.
Разобраться надо будет хорошо в том, что узнал, почву еще и дома прощупать. Потому как не верилось, что местные самовольничали… Слишком серьезное дело, деньги и ответственность ему предлагалось на себя взять. В обход Горбатенко. А Санек так не поступал, и это не могли не знать. Кто-то столичный пытается руками местных Олега сместить? Тоже не очень верилось. Над ними всеми «начальники» и верха имелись, и тут не церемонились: перестал устраивать — тебя просто «списывали» со счетов. И с этого света. Но Санек не слышал ни единого слуха или намека на то, что Горбатенко утратил расположение или доверие вышестоящих. Наоборот даже, не зря Олега на такой уровень политики вывели, доверили столичную область.
А тут Ольшевскому местные наркотрафик предлагают наладить в обход друга. Х*еново, просто капец! Во-первых, Олег всегда был против наркоты, слишком большие человеко-потери, считал Горбатенко, и Санек полностью поддерживал такое мнение. Да и, несмотря на заманчивые (и это слабо сказано!) суммы, не тянуло влезать в наркоту. Направление жирное, но и грязное, чреватое. Его как-то Бог берег пока, может, потому, что ничем подобным и не занимался.
Хотя, не сказать же, что его дела сильно «праведней» были… И в последнее время он об этом немало думал. Почему и в церковь подался. Кстати, надо бы и тут забежать в храм, хоть свечку поставить. Помнилось, что на холме за парком был собор…
Но это по ходу. А пока, возвращаясь к его «баранам»… Александр сразу, со старта влез в нелегальный оборот оружия с подачи все того же отца Катерины. Потом много лет этим и занимался, до самых верхов поднялся на этих потоках…
Коршуновский Михаил Дмитриевич, батя Катюши, на полную катушку сумел использовать свое положение командующего военной частью, когда началась «перестройка». Не хотел бедствовать, да и характером не был обделен, стержнем. Влез по полной, куда смог, а потом не только на нужных людей вышел, но и под свой контроль трафик оружия прибрал на юго-востоке.
Он же и Ольшевского привлек в помощники, заприметив способного и хваткого парня, прибывшего на срочную службу из столицы. Взял постепенно под свое крыло, а потом и вовсе оставил в своей структуре, когда Санек отслужил. Так и не вернулся тогда домой, родителям написал, что тут хорошую работу нашел, устроился… В этом, конечно, не соврал, деньгами и ресурсами Коршун своих людей баловал. Правда, и в ответ требовал безоговорочной преданности. Санек его ни разу не подвел…
Так и потянулось. В благодарность за это, наверное, понимая, что дело уже попахивает плохо и его вот-вот подвинут, Михаил потом и отправил Александра назад в родной город, якобы его интересы представлять там, ну и «домой» же типа. Свел с Олегом, тоже поднимающимся на тот момент, лучшие рекомендации дал, хоть и знакомы были по детству. Однако в таком деле никому просто так не поверят. И они тогда по-новой сдружились крепко… Сейчас Ольшевскому думалось, что босс просто не хотел потянуть за собой в могилу, зная, что против него затевается…
Ладно, дело былое. Но по семье Коршуна аукнулось прилично.
Потому ли Катерина так рано в тот брак влезла, о котором с такой неохотой вчера ему рассказала? И не объясняла толком ничего… Но он и сам додумать многое мог, насмотрелся по жизни. И разберется еще, пекло ему.
Однако (возвращаясь к нынешнему), его Олег отправил обсудить согласованность действий совершенно по другим вопросам. Область приграничная, и всем понятно, что контрабанда процветает, тем более когда такой простор… Но хотелось бы как-то урегулировать эти все товары, наводнившие даже рынки столицы и серьезно влияющие на законный бизнес, который и начал на губернатора давить. Это и обсуждал Ольшевский. Вроде уже даже договорился, разработали схему, чтоб никто в накладе не остался.
И тут они ему под виски и поздний ужин толкают свое предложение про обеспечение «коридора» для наркоты и оружия. И не только для этой области, транзит дальше, на Запад. Здесь все уже порешали, а там Горбатенко на короткой и выгодной дороге «стоял», мешая. Но из-за сильной поддержки против него не решались в открытую выступать.
Дела, *ля… Ладно, по оружию он хоть понимал, долго этот момент курировал, самые крупные потоки под его присмотром были, и даже сейчас, «передав» контроль, держал руку на пульсе, да и свой среди этих людей.
Но вот «фарма»… Никогда это Санька не интересовало. Зачем к нему полезли?
И теперь Ольшевский соглашаться не собирался, это без вариантов. Но и прямо послать их на фиг было по-идиотски, если хотел разобраться в происходящем и Олега подстраховать. Потому что друзей он не предавал никогда, а Горбатенко его не раз и не два выручал крепко. Теперь его очередь, наверное.
Так что, учитывая все эти расклады, Катерине тут, около него, вообще нечего делать, хоть и хотелось подольше с ней поговорить, выпытать, как и что прожила за это время.
Ну да ничего, в столице нагонит. А сейчас добежать свои пять километров, заглянуть в собор по пути и наконец-то в душ доползти…
Глава 5
ГЛАВА 5
через две недели
«Утро доброе, котенок?»
Катерина рассмеялась, едва открыла смс от Саши. Те теперь приходили на телефон чуть ли не каждый день вместе со звонком ее будильника.
Интересный вопрос он задал, конечно.
«Еще не определилась, Саш, без кофе сложно глаза продрать и решить такую глобальную проблему…», написала и… сбросила. Взяла вместо этого и набрала его номер. Лень было писать, да и голос Саши с утра поднимал ей настроение лучше кофе.
— Привет, котенок! Смотрю, болтать ты таки все еще больше любишь?
— Нет, знаю, как ты не любишь набирать буковки, — рассмеялась Катя, все же неохотно вылезая босыми ногами из теплой кровати на холодный пол. Быстро натянула носки, прижимая телефон к уху плечом.
— Ну, я надеялся, что ты еще спишь. Зря выходит, — констатировал Ольшевский, и она услышала какой-то шум, будто он бросил что-то на стол или тумбу. Как ключи звякнули.
Тяжелый вдох, словно в сторону, чтобы она не услышала… Но Катя уловила, вслушалась.
В какой момент ее план «не напрягать Ольшевского» своей жизнью провалился с треском? Похоже, ему самому было интересно «напрягаться». Как так вышло? Когда ее решение не навязываться, превратилось в ежедневную болтовню с Сашей по телефону, в обсуждение с ним случившегося за прошлый день, просто в обмен шутками? У Кати не имелось ответов, она сама не очень поняла, как так сложилось. Но было так забавно и здорово, что уже не хотелось менять их новую «традицию».
И вот так каждое утро за эти две недели — день начинался с сообщений от него… а она частенько тут же перезванивала. Однако какой день, ей-богу?!
— Половина пятого утра, Саш, — резонно заметила Катерина, щелкнув браслетом часов, что он подарил (все время носила, хоть уже и имела неприятные моменты на работе из-за этого, ну и пусть, выдержит!). — И, кстати, ладно мне на работу надо к восьми, и добираться черти куда, поднимаюсь рано. Ты-то зачем проснулся?!
— Да я не ложился еще, котен, — тут уже рассмеялся он. — Запара на этой неделе страшная. Ну, ничего, мы разгребем.
— С часами запара?.. — хмыкнула, вдруг поняв, что настроение упало.
— Ага, вроде этого, — отшутился он ей в тон.
А Катя неожиданно ощутила, что ей страшно стало. Непонятное беспокойство внутри.
Давно все было, но она ни секунды не забыла. И помнила, что за запары бывают у таких мужчин, да еще и так, чтоб в начале пятого домой возвращаться…
Нет, конечно, можно было допустить, что шляется по бабам (хотя о таком думать не хотелось, если честно, и становилось как-то раздраженно внутри)… Но нечто в его голосе, да и во всем, что она ранее знала о Саше, что узнала о нем за последние дни, заставляло сомневаться. И охота бы ему была звонить Кате после баб? Сомнительно.
— Саша… — что ему сказать? Как спросить о таком?
Пошла на кухню, включила чайник.
— Вот знаешь, что мне непонятно, котенок? С какой стати ты в такую рань подрываешься? Что у тебя за работа все-таки? — он ее перебил.
Нет, прозвучало шутливо и с задором. Но Катерина же не дура. Да и опыта по жизни уже хватало с избытком. Александр тоже понял, что она хочет спросить: по голосу, по тону, по паузе… Черт знает, по чем именно! И мягко, но твердо давал понять, что не стоит… Все равно не ответит.
Что она может? Разве что помолиться за него, да пальцы в кармане скрестить…
Насыпала молча кофе в турку, залила кипятком и поставила на конфорку.
— И, вообще, тебе хоть доплачивают за такие ранние подъемы? — тем временем продолжал Ольшевский. — У тебя какая зарплата там, котен, при таком-то графике?
Катерина рассмеялась, стараясь вместе с этим следить, чтобы напиток не «убежал».
— Хорошая у меня зарплата, Саш. Еще и премии дают. Тысяч двадцать в месяц выходит…
— Ох**неть! — честно сказать, она не ждала от него такой реакции. И прямо ощущалось, что Саша действительно ошарашен. — Двадцать?! И ради этого ты себе нервы срываешь, терпишь ругань и вскакиваешь ночью? Какого лешего ты еще там работаешь, котена?!
— Это хорошая зарплата, Саш, — Катя рассмеялась, сделав ударение, но как-то растерянно.
Да, в чем-то согласна была с ним, по сути, не шиковала, как раз впритык хватало на жизнь и оплату счетов, не так, чтобы что-то сверх меры себе купить. Да и стоимость жизни в столице накладывала свой отпечаток. Но, при уровне средней зарплаты в три раза ниже, действительно осознавала, что вариант неплох. Да и вакансий по ее специальности «логиста», еще и с такой зарплатой, не ворох.
Хотя, конечно, нервы ей истрепали, тут не поспорить… Живет на успокаивающих, уже и цикл слетел ко всем чертям еще полгода назад, никак восстановить не может. Приходится лечиться. А у Кати с этим и так не особо по жизни ладилось.
Но не идти же на кассу супермаркета работать? Зарабатывать всегда непросто… В любой профессии, просто сложности разные.
— Ой! — подхватила турку, из которой пенка кофе уже стремительно убегала на плиту. — Ну вот! У меня кофе сбежал, ты меня с толку сбил, Саша…
— Это не я тебя сбил с толку, а ты его не нашла, толк этот, если за такие деньги пашешь, как проклятая! Хорошая зарплата, *ля! Да я тебе просто так двадцатку в месяц могу давать, чтобы ты дома сидела и крестиком вышивала или на пианино мне играла! — странно, но казалось, что Саша действительно… принял ситуацию близко к сердцу. Не разозлился, но явно возмущен.
И эти слова… Катя, кажется, так и застыла с открытым ртом и туркой, занесенной в воздухе над чашкой.
— Я не играю уже на пианино, Саш, — пришлось откашляться, чтобы хриплым голосом не выдать, как ее цапнуло сказанное им.
— Почему? Ты же всегда кайфовала от этих уроков? — похоже, он сильно удивился, не заметив ее реакции. Хорошо? Плохо? Катя сама не знала, чего ждет и от него хочет. — Извини за кофе, не хотел отвлекать, — добавил тем временем Саша чуть спокойней.
— Мне про работу что-то говорит человек, который еще не ложился в принципе? — попыталась с улыбкой перевести все в шутку и уйти от больной для нее темы музыки.
— Так я хоть нормальные деньги за это имею, Катюша. Так что аргумент отклонен, и нечего со мной спорить, — хмыкнул Ольшевский. — Блин! Напомнила про кофе, я сам захотел, — еще один тяжелый вздох с его стороны связи.
— Саш, ты бы лучше спать лег, куда тебе кофе? — немного неуверенно заметила Катя, пусть и старалась добавить в тон веселья.
Вроде права у нее нет давать советы этому мужчине. Или есть, если он ей те при каждом разговоре раздает направо и налево? Что у них, вообще, происходит с Ольшевским?
…Разговаривают по телефону каждый день. Два раза… пересекались за эти дни. По его инициативе, посреди авралов и рабочего дня. Внезапно и спонтанно, удивительно для нее.
— Так где твой офис, говоришь? — сходу спросил как-то через три дня после той памятной командировки, стоило ей с удивлением ответить на вызов. — У меня тут двадцать минут по ходу есть в городе.
Она ничего не поняла, если честно. И от этой растерянности, от напора, с которым Ольшевский адрес потребовал, будто бы и правда должен был знать, а Катя утаила, сообщила, где работает.
— Класс, я недалеко. Выходи, малыш, буду через семь минут, — еще больше удивил ее Саша, между прочим, кажется, даже не подумав, что ей и нельзя-то выходить просто так посреди рабочего дня…
А она не смогла ему об этом сообщить. Самой так сильно Александра увидеть захотелось! Не говорили после того, как он своего водителя за ней прислал. Катерина и не сомневалась, что уже вряд ли пересекутся.
Наплела начальнице какой-то бред, про то, что ей срочно нужно купить внезапно закончившиеся таблетки. Вылетала из офиса, даже не озаботившись недовольным видом непосредственного руководителя. Не могла никак повод придумать, зачем же Саше понадобилось так срочно приехать?
Та самая машина, на которой его водитель Катю с вокзала забирал, появилась из-за поворота практически одновременно с тем, как сама Катерина выскочила на улицу, забыв про куртку, кстати. Вот что значит, торопиться! А в столице, тем временем, уже ощутимо похолодало. И, казалось, небо с минуты на минуту грозило разродиться снегом, такое мрачное и хмурое висело над их головами.
Александр, едва вышел из авто и оценил это, тут же ее внутрь салона и затащил, Катя и пикнуть не успела.
— Так, морозить я тебя не собирался, котена, — ей еще и стаканчик кофе всунули в руки. — И как оно, живется, Катюша? — тут же поинтересовался, сев рядом и наслаждаясь ароматом своего кофе, с которого снял крышку. Кирилл, наоборот, кивнув Кате, тут же вышел из авто и остановился около машины. — Я же обещал, что больше тебя не потеряю. Да и вопросы открытые остались, ты мне так и не рассказала насчет этого шрама, — подмигнул, заметив, в каком ступоре она находится, похоже…
Одобрительно глянул на часы, которые Катерина носила исправно. А его рука как-то просто и естественно, словно по праву, улеглась ей на затылок. Горячие пальцы уверенно и сильно накрыли шрам в основании шеи. Ну и смотрит так, что не увильнуть, не отвернуться!