Софрония была заворожена. Самое поразительное зрелище, которое ей доводилось видеть, и совсем не похоже ни на один из институтов совершенства, о которых она слышала, и расположенных, по словам ее сестер, в замках Швейцарии. Тем не менее, ей не хотелось подать виду, что она в восторге, поскольку это попахивало детством, поэтому Софрония как бы между прочим заметила:
— Она больше, чем я ожидала.
— И очень уж высоко, верно? — добавила с тревогой Димити.
Когда карета подъехала ближе, Софрония поняла, что летающий институт движется куда быстрее, чем представлялось на первый взгляд. Наверно школа поймала попутный сильный ветер, который, казалось, постоянно несся над Дартмуром, наклоняя деревца и придавая им асимметричные формы. И только Софрония решила, что они догнали школу, как лошади в ужасе заржали и карета резко остановилась.
Дверца с грохотом распахнулась. Перед ними предстал молодой человек. Высокий смуглый парень из тех, от которых Петуния упала бы в обморок: лихой развязный красавец. Он был одет в теплое пальто, которое закрывало его от шеи до лодыжек, на голове черный шелковый цилиндр.
«Папа с отвращением в голосе назвал бы его молодым тупицей».
Короче, Софрония испугалась, что перед ней новая разновидность налетчика, разве что без защитных очков и с усмешкой на лице.
— Леди!
Моник надлежащим образом залилась краской:
— Капитан.
— Сегодня вечером ветер лютует. Нельзя опуститься и принять вас на борт. Вам, леди, придется подождать, пока сядет солнце, тогда я подниму вас вверх.
— О, — сморщила изящный носик Моник. — Прям обязаны ждать?
Веселое выражение молодого человека не дрогнуло под гнетом ее неудовольствия.
— Да.
— Что ж, очень хорошо. — Моник подала руку джентльмену, который помог ей спуститься.
Он не повернулся, чтобы сопроводить ее дальше, а испытующе взглянул на Димити и Софронию.
— Леди. Сейчас самое подходящее время.
Димити собрала свою корзинку и, тоже безумно покраснев, вложила маленькую руку в большую ладонь.
Он помог ей спуститься и вернулся к Софронии:
— Мисс?
Софрония деловито проверила карету на предмет забытых вещей.
Молодой человек наблюдал за ней с искоркой в темных глазах.
— Предусмотрительная девочка.
Софрония не удостоила эту реплику ответом. Она еще не заостряла внимание на частностях, но в этом человеке было что — то странное помимо его поведения. Очаровательного.
Снаружи бушевал ветер, и огромное воздушное судно производило еще большее впечатление. Лошади никак не успокаивались, выкатывая белки глаз и натягивая постромки. Кучер с трудом их удерживал. Видимых причин для такой паники не наблюдалось. Молодой человек прошел вперед, чтобы расплатиться с кучером. Это только больше испугало животных. Кучер умудрился завладеть своим вознаграждением и удержать поводья, но только благодаря немалому мастерству. Потом он развернул коней кругом и пустил их вскачь, позволив мчаться по вересковым пустошам головокружительным галопом.
Димити наклонилась и украдкой прошептала Софронии:
— Разве он не великолепен?
— Кто, кучер? — Софрония притворилась, что не понимает.
— Нет, глупышка. Он! — Димити наклонила голову в направлении их нового эскорта.
— Он немного стар, ты не находишь?
Димити задумалась над возрастом молодого человека. Ему, должно быть, где — то двадцать один.
— Ну, наверное. Однако Моник так не считает. Посмотри, как она флиртует! Какое бесстыдство.
Капитан и Моник обсуждали отсутствие багажа. Выразительно жестикулируя, Моник описывала их потерю, недавнее нападение и последующее спасение. Она преуменьшила роль Софронии и сделала упор на собственном участии. Софрония защитила бы себя, но в том, как Моник рассказывала их приключения, проглядывало что — то большее, чем обычное самолюбие.
— Она что — то скрывает. Все время скрывала, и не только свое настоящее имя.
— Мозги? — предположила Димити.
— А он не носит обувь.
— Ой, да ты что! И впрямь. Своеобразно.
— И лошади его боялись. Каждый раз, как он подходил ближе, они шарахались.
— Но почему?
— Возможно, у них собственные, лошадиные, представления — отвращение к босым ногам.
Димити захихикала.
Молодой человек, очевидно уставший от Моник, решил присоединиться к их обществу.
Моник притащилась за ним и наконец — то вспомнила о хороших манерах.
— Девочки, это капитан Ниалл.
Димити отвесила реверанс:
— Капитан.
Софрония секундой позже последовала ее примеру с куда менее изящным реверансом и куда менее радостным приветствием.
Моник их представила:
— Мисс Димити Пероблёкли — Тынемот, полные полномочия, и мисс Софрония Анжелина Тряпочертик, скрытый рекрут.
Капитан коснулся полей цилиндра и поклонился каждой.
У него была приятная улыбка, и Софронии понравилась его манера двигаться, будто он без костей. Однако у нее закралось подозрение, что под пальто у капитана нет галстука. И также создавалось впечатление, что цилиндр подвязан под подбородком наподобие детской шляпки. Поскольку Софрония понимала, что наверно грубо указывать мужчине на его недостатки в облачении прямо в лицо, то высказала иное:
— Надеюсь, кучер благополучно найдет дорогу обратно к цивилизации.
— Достойная похвалы добросовестность, мисс Тряпочертик, однако вам не стоит беспокоиться.
Позади них село солнце. Воздушный корабль, дрейфуя, начал исчезать в туманном пурпурном небе и чем дальше, тем труднее различимым становился.
— Ждите. Я мигом. — Молодой капитан поспешил спуститься в овражек, исчезая за большим валуном.
Леди увидели лишь его подпрыгнувший цилиндр, да и то на мгновение. Шляпа стала то показываться, то исчезать из виду.
«Он что, припадает к земле?»
Трудно было что — то расслышать сквозь вой ветра, и у Софронии уже начали болеть уши от напряжения, однако ей померещилось, что она различила болезненный стон.
А потом из — за камня, труся по овражку, показался огромный волк. Поджарый зверь с темным пятнистым черно — коричневым мехом и пушистым хвостом с белым кончиком.
Димити в тревоге взвизгнула.
Софрония замерла, но лишь на мгновение.
«Оборотень!» — пронеслось в мозгу, и все сложилось вместе в ту же секунду. Отсутствие обуви. Широкое пальто. Теперь он нападет на них.
Она повернулась и побежала в ближайшую рощицу, думая лишь о спасении. Софрония пропустила мимо ушей приказы Моник остановиться. Она даже не подумала о бедняжке Димити. А лишь чувствовала себя добычей, и единственным ее природным побуждением было бежать и прятаться, чтобы не попасться хищнику.
Оборотень скакал за ней быстрее, чем всякий нормальный волк. Не то чтобы Софрония когда — либо встречалась с чудовищем. До нее доходили слухи о необычной скорости и силе оборотней, но верилось в них с трудом. Этот оборотень доказывал, что все волшебные сказки отнюдь не выдумка. И не успела Софрония сделать и несколько шагов, как он догнал ее, перепрыгнул через ее голову, развернулся в воздухе и приземлился к ней мордой, преграждая путь.
Софрония, врезавшись в волка, упала на спину в жесткую траву. Удар вышиб из нее дух. Не успела она подняться, как тяжелая лапа опустилась ей на грудь, свирепая волчья морда появилась над ней — черный влажный нос и оскаленные зубы. Морда приблизилась, и… ничего не произошло.
Софрония зажмурила глаза и отвернула лицо, ожидая, что огромная лапища наградит ее смертельной оплеухой или блестящие клыки вопьются в горло.
Но нет.
«Кажется, мне не суждено умереть».
Софрония осторожно приоткрыла веки и встретила взгляд желтых волчьих глаз. Вокруг них собрались морщинки. Зверь свесил язык, ухмыляясь, и вилял огромным хвостом. К своему потрясению, Софрония заметила, что цилиндр все еще крепко привязан к башке волка.
Это неуместное обстоятельство успокоило ее как ничто другое. Позже Софрония размышляла, не по этой ли причине капитан Ниалл всегда носил цилиндр, даже когда оборачивался в зверя — чтобы ладить с людьми. Или не верил ли он, что джентльмену не пристало появляться без шляпы, независимо от принятого им обличия.
Софрония попыталась сесть. Когда волк не отпустил ее, она сказала:
— Я не убегу. Простите. Вы меня напугали. Я прежде никогда не встречала оборотней.
Кивнув, он отступил.
Димити подала Софронии руку и помогла встать, объясняя зверю:
— Родители Софронии традиционных взглядов.
Она двигалась осторожно, из чего можно было предположить, что Димити тоже незнакома с оборотнями при всем ее прогрессивном воспитании.
«Или, возможно, так полагается вести себя с оборотнями».
Софрония решила следовать примеру новой подруги и встала очень медленно.
— Вы закончили наконец строить из себя дурочку, Рекрут? — жеманно спросила Моник.
— Мне бы не хотелось давать обещание, которое не смогу сдержать, — огрызнулась Софрония.
— Да, полагаю, не хотелось бы. Лучше мне пойти первой, капитан. Показать им, как это делается.
Волк кивнул мохнатой башкой с цилиндром на макушке.
И тут Моник де Лужайкуз сделала поразительную вещь. Она села боком на спину оборотня, словно тот был шотландским пони.
— Держитесь вот так, — напыщенно поясняла она, зарывшись руками в толстый мех на загривке волка. — А потом наклонитесь как можно больше вперед.
Софрония подумала, что слышит, как скрипит корсет Моник.
Оборотень побежал прочь, все быстрее и быстрее, пока не превратился в неясное пятно, движущееся через торфяники к летающей школе.
Софрония не отрывала от него глаз, стараясь следить за его передвижениями. Он совершил невероятно высокий прыжок к кораблю. Волк был сверхъестественным существом и явно весьма мощным, но даже оборотни не могли летать. Как выяснилось, летать он и не собирался, потому как приземлился прямо в воздухе.
— Должно быть, там какая — то площадка, — предположила Димити.
— Подвешенная, наверно, на длинных тросах? — кивнула Софрония.
Моник спешилась, а капитан Ниалл спрыгнул вниз и трусцой вернулся к ним.
Он выжидательно посмотрел на Димити.
Димити беспомощно уставилась на Софронию и пролепетала:
— О, боже.
Софрония улыбнулась:
— Ежели боишься упасть, то садись верхом по — мужски. Так куда легче держаться на лошади.
Сама мысль об этом оскорбила Димити.
— Просто предложение. — Софрония пожала плечами.
— Скромность тебя не тяготит.
— В данный момент меня тяготят странные происшествия. Я пойду следующей, если хочешь.
У Димити явно спала гора с плеч, она широким жестом махнула рукой.
Софрония забралась на оборотня. Ее матушка впала бы в истерику — не говоря в целом об вервольфе в роли коня — уже от одной мысли, что дочь будет ехать по — мужски! Софрония обхватила руками и ногами волка.
— Я готова.
Его мех пах сеном, сандаловым деревом и свиными сосисками.
Он потрусил сперва медленно, давая привыкнуть к его поступи — которая совсем не походила на лошадиную! — потом побежал быстрее. Софрония согнулась, обозревая траву и камни, что проносились под ними. Вот они очутились у корабля, и, напрягшись, мощным рывком капитан Ниалл взлетел в воздух.
На короткое славное мгновение Софрония впервые столь сильно ощутила чувство полета. Ветер поднял ей волосы и платье, пустота пространства окружила ее, а земля осталась где — то далеко внизу. Потом оборотень легко приземлился на маленькую платформу рядом со скучающей Моник.
Софрония слезла с волка.
— Спасибо, сэр, за доставленное величайшее удовольствие.
Капитан Ниалл спрыгнул вниз забрать Димити.
Пока Моник делала вид, что не замечает Софронию, та принялась изучать, как устроена платформа. Сооружение было сделано из толстого стекла, пустое внутри наподобие коробки, и висело на четырех цепях, которые наматывались на шкивы в каждом углу, так, чтобы вся конструкция поднималась и опускалась как единое целое.
Софрония вытянула шею, но не увидела ни дыру, ни причал под нижней частью воздушного судна.
Раздавшиеся издалека крики, которые становились все громче, возвестили о появлении Димити.
Как только они приземлились, Димити прекратила кричать, сконфуженная, и спешилась. Потом резко села на платформу.
Моник рассмеялась.
Софрония поспешила к подруге.
— Тебе нехорошо?
— Должна признаться, нервы мне немного потрепало. Нет, пожалуйста, не трогайте меня, пока я не совладаю с коленями. Это было немного слишком.
— Я решила, что это отличная идея, чтобы поразвлечься.
— Я начинаю тебя понемногу понимать. Не уверена, что это хорошая черта, но определенно на поверку полезная.
Димити трясущейся рукой отвела с лица волосы.
Капитан Ниалл поставил рядом ее корзинку, которую нес в пасти, и властно рыкнул. Потом выставил вперед переднюю лапу и склонился в волчьем поклоне.
Софрония и Моник присели в вежливом реверансе, а Димити кивнула, поскольку и так сидела. Тогда капитан, спрыгнув вниз, удалился прочь в торфяники.
— Разве он не с нами? — озадаченно спросила Софрония.
— О, он не живет в школе. Он же оборотень. Они не летают. Разве ты не знаешь?
Софрония, которая вообще — то не знала, почувствовала себя несправедливо выпоротой. А также до странности лишенной чего — то. Теперь, когда она знала, что капитан Ниалл с босыми ногами прячет под своей чудаковатой одеждой, ей скорее нравился этот человек. Возможно, ему предназначено стать в некотором роде другом.
А еще у нее была Димити.
Будто в ответ на эти мысли, та ей улыбнулась:
— Я рада, что ты со мной. Я так боялась, что приеду одна. Все уже здесь перезнакомились.
Софрония присела на корточки и пожала подруге руку. И обрадовалась, что присела, поскольку лишь немного дав знать наперед, платформа качнулась из стороны в сторону и начала подниматься вверх к воздушному судну.
Моник тревожно взвизгнула, когда от толчка чуть не свалилась через край. Делая вид, что сама так решила, она тоже села.
Платформа набирала скорость, пока не пустилась резво в путь. Брюхо корабля представляло собой конструкцию из твердого дерева и металла.
«Наши черепа явно не победят во встречном поединке с этой штукой!»
Софрония подавила порыв поднять руки над головой и прикрыться. Моник сидела спокойно, и Софрония не собиралась давать лишнее оружие в руки этой девице.
Они с Димити обменялись боязливыми взглядами.
В последнюю минуту прямо над ними распахнулся люк, и они влетели внутрь корабля, с морозного вечернего воздуха в теплую темноту.
Платформа встала. За ними захлопнулся люк. Наступила полная темнота. После сильного ветра мгновенная тишина показалась оглушительной.
Глаза Софронии быстро привыкли к темноте. Они находились в большой, похожей на пещеру комнате, наподобие амбара, с поперечными балками и опорами, повсюду неприлично выставленными вокруг них напоказ. Однако комната была кривая, как будто внутренность очень большой шлюпки.
Сперва они услышали щебетание: дружелюбные, но спорившие женские голоса. Потом напротив открылась дверь, и темноту прорезал желтый луч света. Одна за другой обозначились три фигуры, все наряженные в пышные по последней моде платья английских аристократок. Первая — среднего роста и сложения с ореолом белокурых кудрей, потом высокая женщина и последней — низенькая пышечка.
Мисс Средняя держала лампу. Далеко не красавица, сие обстоятельство она хорошо скрывалось под толстым слоем краски, которого постеснялась бы даже оперная танцорка.
Димити была очарована.
— Ты только посмотри на ее румяна!
— Ее что? — потрясенно спросила Софрония. Обычно такого употребление пудры не ожидаешь, кроме разве что от женщины с подмоченной репутацией.
«Что за институт совершенства, в котором служат "ночные бабочки"?»
— Румяна — такие красные пятна у нее на щеках.
— О! А я думала, что это варенье.
— О, неужели? — охотно захихикала Димити.
Низенькая толстушка носила нечто приближенное к монашеской рясе. Мантии были обрезаны и сколоты в факсимиле модного платья, пышных юбок, оборок и все такое. Головной убор — наполовину пуховый кружевной платок, наполовину монашеский плат.