Стоило только дернуться, как в животе взорвался очаг боли – стелясь в длинном шаге, полуорк ударил ногой, словно по футбольному мячу. Из моей груди вырвался тонкий болезненный возглас – и я покатился по каменному полу. Но собственный пронзительный, такой трогательно-беззащитный девичий вскрик словно помог мне вернуться в чувство – ударившись о подножие трибуны, боли и неудобств я уже не ощутил, облачившись в доспех духа.
Вскочил на ноги, и тут же в грудь ударило тупой стрелой – в этот раз магической, – проклятый змей почувствовал мою защиту. Перед глазами полыхнуло темным пламенем – доспех магическая стрела не пробила, но отдачей меня откинуло далеко назад. Чувствуя, как проламываю спиной ограждение, осознал себя зависшим на краткий миг над змеиной ямой. Отвращение памяти кожи от прикосновений шершавых холодноватых тел вновь захлестнуло меня. Словно откликом на животный ужас перед взором вновь мелькнула ультрамариновая вспышка, и я скачком переместился вперед, обратно на площадку с трибунами, избегая падения к змеям. Еще скачок телепортации – и я оказался за спиной полуорка, рванув из его поясных ножен иззубренный нож, в легком пируэте перерезая противнику горло. Подхватив выпущенный широкий меч, уходя от густого веера пущенных змеем стрел, побежал к стрелку. Но еще быстрее оказался нож – сбивая прицел змею, брошенный мною клинок глубоко вонзился тому в плечо.
В тот момент, когда в прыжке завис над вскинувшим в защитном жесте когтистые руки нагом, осознал, что недавние действия не мои, а рефлексы тела Юлии – привычный ей способ боя. И лишь в последний момент сумел так же, как и полуорк секундами ранее, повернуть меч плашмя. С гулким шлепком змей получил по приплюснутой морде и глухо упал – так что его широкий хвост вытянулся. Меховая шапка слетела, обнажив противный колышущийся поднимающийся гребень. Зашипев – в последнем усилии пытаясь подняться, змей расправил капюшон – и память Юлии заставила меня ударить вновь. Только в последний момент я извернулся, поворачивая клинок, оглушая нага.
– Прости, Юлия, но мне… тебе… – произнес я, стараясь успокоиться. Хотел сказать, что мне – или ей – надо подлечиться, но слишком уж непривычно слышать девичий голос. Произносимые слова были мои – а голос ее. Удивительно странные ощущения, буквально выворачивающие наизнанку восприятие мира.
Выдернув глубоко впившуюся в бедро стрелу, невольно тонко вскрикнул от боли. Смахнув заливающую глаза кровь, опустил меч – гулко упавший на каменный пол – и шагнул к оглушенному змею. Тело Юлии усиленно сопротивлялось. Но, стиснув зубы – преодолевая животное отвращение, я опустился на колени и прижал ладонь к открытому участку шеи нага. И сразу потянул в себя энергию – холодную, склизкую. Совсем немного, лишь для того, чтобы затянулись раны. Когда почувствовал, что все, достаточно, отдернул руку и отпрыгнул. Рефлексам и желаниям тела больше не сопротивлялся – словно со стороны наблюдал, как удивительно тонкие ручки – по сравнению с широким орочьим клинком – подхватывают меч. Удар – и обезглавленный наг заколотил согнувшимся кольцами хвостом, вызвав во мне еще один приступ неконтролируемой паники. Так я и сам начну змей бояться!
Руку тянуло отвращением – ощущение было, словно я по локоть погрузил ее в нечистоты. Но с помощью взятой из змея энергии затянулась рана на бедре и по лицу перестала струиться кровь. Бросив последний взгляд на растекшийся чешуйчатой лепешкой труп нага, подошел к орку.
– Мне нужна твоя одежда и мотоцикл, – произнес я, вновь удивившись собственным словам, произнесенным чужим – Юлиным – голосом.
Тяжелые – из толстой кожи сапоги с металлическими вставками, надевать не стал. Накинул только грубую куртку без застежек и сверху прижал ткань портупеей, так чтобы хоть немного прикрыть грудь стянутой ремнем тканью. Богатая меховая куртка нага была бы, без сомнений, лучшим вариантом, но вновь бороться с Юлиной паникой я оказался не готов. Из штанов полуорка сделал короткие шорты, пару раз рубанув ножом – и, завершив наряд широким поясом с ножнами, обернулся в сторону выхода.
Адель и Ребекка уже наверняка в Новых Мирах. И надеюсь, не увидев меня на Карте Хаоса, графиня догадается поискать Юлию.
У юной француженки, насколько понимаю, достаточно серьезные возможности и ресурсы в новых мирах – вспомнить только рейд на грифонах, в котором она спасла мою группу от японцев и Макленина. Но привлекать серьезное количество людей для штурма замка тоже может быть не лучшей идеей, к тому же прямо сейчас сюда – в змеиную яму – может заявиться более многочисленная охрана. Поэтому самый здравый вариант сейчас, на мой взгляд, попробовать отсюда выбраться.
Приняв решение, уверенно двинулся к выходу, держа наготове широкий орочий меч и чувствуя, как босые ступни холодит камень пола. Выглянув за массивную дверь – с неимоверном трудом отодвинув тяжелую створку – увидел пустой зал совета. В центре его расположился длинный – на несколько десятков мест – накрытый богатой скатертью стол. По стенам, меж стрельчатых окон, красовались искусные гобелены с батальными сценами. Убранство помещения серьезно контрастировало с недоработанным камнем, утоптанной землей и неотесанными досками в змеиной яме.
Миновав зал, после небольшого раздумья едва приоткрыл широкие створки высоких дверей и сразу почувствовал за ними движение. Скользнув в образовавшуюся щель, взмахнул мечом. Массивное тело в богатых доспехах с гравировкой в виде солнечного лика на панцире и массивных наплечниках так и осталось стоять – лишь взвился алый фонтан из перерубленной шеи. Голова в глухом шлеме с забралом, изображавшим человеческое лицо, покатилась по полу, а орочий клинок врезался в створку двери, на мгновение в ней застряв. Отпустив длинную рукоять, я пригнулся, уходя от удара широкого копья и, рванув из поясных ножен иззубренный тесак, воткнул его прямо в глаз солнечного лика на анатомическом панцире второго гвардейца. Доспехи упавшего стража гулко лязгнули – и тут же эхом пронесся грохот, бревном рухнул обезглавленный первым гвардеец.
Насторожившись, я подхватил меч, осматриваясь, но коридор с многочисленными дверьми был пуст. Я торопливо затащил стражников в зал совета, а после поочередно проволок их через него и сбросил в змеиную яму приватной арены. Это помещение, как я понял, было наскоро оборудовано под камеру пыток – выбивающийся из обстановки чужеродный алтарь явно предназначался для многочисленных воскрешений привязанных к нему чужих отражений.
Когда сбрасывал вниз тела, мелькнула мысль облачиться в доспехи стражников. Но стоило только попытаться снять золотой панцирь, как металл сверкнул яркой вспышкой света. Ясно, божественная милость – пригодно только для использования верующими в покровителя, которого отождествляет солнечный лик, решил я, даже не ознакомившись с оповещением.
Закончив в змеиной яме, покинул зал совета. Миновал коридор и, чуть поплутав по безлюдным лестницам и переходам, через кухонный вход выбрался во внутренний двор немалого замка. Щурясь от слепящего солнца, вышел из небольшой калитки и прогулялся в тени стены, теряясь среди торговых рядов. Здесь было достаточно многолюдно – перекрикивались торговцы, катили тележки с овощами низкорослые крестьяне – смуглые, словно иссушенные солнцем. Стучали молоты чадящей дымом кузницы, шумели поодаль ремесленные мастерские.
Закрытые ворота замка, как и массивные двери в донжон, охраняла внушительная стража с уже знакомым солнечным ликом на доспехах. Через внутренний двор мне был виден широкий плац, на котором собиралась тренирующаяся группа – в одинаковых форменных грязно-белых плащах выглядящая настоящими головорезами, чужими здесь.
На вершине высокой и массивной башни донжона сейчас проходила встреча сильных мира сего. У зубчатого края парапета в воздухе висел пегас, мягко покачивая золотыми крыльями, рядом замер аспидно-черный летучий змей, и в этот самый момент, когда я разглядывал крышу башни, с неба спикировал багряный дракон с алыми прожилками племени на шипастой шкуре. Махнув огромными перепончатыми крыльями, он замер у донжона и, зависнув на мгновенье, приблизился вплотную – я успел заметить женскую фигурку в малиновом наряде чародейки, спрыгнувшую на площадку.
Она так и осталась рядом с парапетом – к прибывшей подошли витязь в золотых доспехах и высокий худой колдун – даже отсюда мне была видна его белоснежно-неживая кожа. После коротких переговоров чародейка запрыгнула на дракона, витязь подозвал пегаса – и полубоги взмыли в небо. Наблюдая за удаляющимся драконом, я понял, что идея сваливать отсюда, а не ожидать Ребекку в подвале, совсем неплоха – вызволять меня из замка с такими обитателями – непростая задача. Особенно, если стараться делать это незаметно.
Стараясь не привлекать внимания и чувствуя, что действительно никому не интересен, постарался отойти подальше от здания, из которого появился. Несколько раз, пока огибал нагромождение лавок, ящиков, топорщившихся свертков, выходил на солнце – и босые ступни жгло от прикосновения к раскаленной земле. Вдруг за моей спиной раздался громкий хлопок и скрежет. Обернувшись, увидел, как поднимается решетка, открывая путь на упавший через ров откидной мост.
В замке, передвигаясь на ездовых животных, появилась достаточно колоритная группа. Явно не из местных – закованный в черную броню орк на варге, сверкающий доспехами рыцарь на бронированном коне, две чародейки – одна из них на белом саблезубом тигре, а вторая на сером волке. Пятой была скрытая невесомой дымкой кошка – оказавшись рядом с таверной, она преобразилась в едва одетую эльфийку. Оставив животных у коновязи, группа зашла в трактир. Выждав несколько мгновений – осматриваясь, я направился к оставленным скакунам – не обращая внимания на жгущую ступни брусчатку. Торопливо, но без суеты, подошел к тигру – положил ладонь на лоб, привязывая животное к себе, и легко запрыгнул в седло.
Орочий меч устроился в седельных ножнах, а я направил тигра к воротам – с гулким скрежетом решетка уже неспешно опускалась. Стражи шагнули вперед, преграждая мне дорогу, но я заставил зверя ускориться – отброшенные широкой грудью зверя золотые гвардейцы покатились по мостовой. Под решеткой я проскочил в самый последний момент – один из острых металлических штырей едва скользнул по моим волосам. Когти застучали по деревянному настилу спешно поднимающего моста – и после длинного прыжка лапы тигра ударили в поднявшуюся пылью землю.
Я оказался на широком скалистом плато – впереди виднелась только красноватая земля с вкраплениями каменных глыб, позади черной громадой возвышался замок. И я ведь его видел! Давным-давно, на Карте Хаоса, понял я. Когда по сохраненному поиску ткнул в имя сэра Найджела – вспомнилось мне первое знакомство с содержимым сумки убитой матроны в каюте корабля, доставившего меня в Атлантиду.
Между тем разгоняя зверя, я приник к бело-серой гриве, заставляя тигра все ускорять бег. Мне нужна Ребекка – ведь открыть портал дело нескольких секунд, а Карта Хаоса у нее есть, она просто обязана сейчас быть рядом!
Тигр несся по каменистому плато, а я ловил чужие, направленные на себя эмоции – в основном превалирующее надо всем любопытство. Коротко обернувшись, мысленно выругался – надо мной парил черный змей, в седле которого сидел белокожий чародей. Еще сильнее склонившись к гриве, почувствовал вспышку магии и вовремя заставил тигра прянуть в сторону. Заряд темного пламени, расправившийся покрывалом склизкой паутины, ударил в землю совсем рядом – я почувствовал на ноге парочку капель черной слизи.
Маг сверху удивился – а я все гнал и гнал зверя вперед. Преследователь еще пару раз попытался попасть в меня заклинаниями – безуспешно. Впереди показался край пропасти, и только сейчас я вдруг осознал, где нахожусь.
Иномирье, замок Хеллгейт – который иначе называют адскими вратами. Единственный способ попасть в миры Хельхейм, Нифльхейм и Муспельхейм – царство смерти, льда и огня. И пришло еще очень неприятное воспоминание об этом месте – попасть сюда можно только через один охраняемый владельцами замка стационарный портал.
Не знаю, что будет если спрыгнуть с плато – но, вполне вероятно, то же самое, что и при прыжке с края Атлантиды. По аналогии с приземлением в Империи – здесь наверняка прилечу в один из трех адских планов. Но лучше так, чем останавливаться – принял я решение за какое-то мгновенье, все понукая тигра, как вдруг прямо передо мной земля разверзлась черной слизью.
Завязший тигр резким торможением остановил бег, а я, как камень из пращи, вылетел из седла, но перед самым падением в тягучую массу во вспышке ультрамарина телепортировался вперед. Еще скачок – и, оказавшись на краю пропасти, словно ныряльщик с вышки, полетел вниз с края каменистого плато. Неожиданно ноги оплела тугая петля, и после резкого рывка меня потянуло вверх, немилосердно швыряя и волоча по отвесной скале. Если бы не доспех духа, кожу содрало бы до костей, а так выдернувший меня колдун кинул дополнительные путы и с силой бросил меня об землю. Пропахав лицом гальку, из-за доспеха духа оставляя глубокую борозду, перевернулся на спину – чувствуя, как стягивают меня черные плети чародейской паутины.
Преследователь между тем спрыгнул со змея. Двигался он стремительно – едва заметными глазу росчерками, – его красные глаза на лишенном жизни белоснежном лице оказались совсем рядом. И колдун меня узнал – губы его ощерились, а лицо приобрело донельзя изумленное выражение.
– Ты же сдохла, тварь малолетняя! – произнес красноглазый удивленно, оседлав меня и убирая разметавшиеся волосы с лица.
Резко обернувшись, колдун взмахнул рукой – многочисленные преследователи, гурьбой рвавшиеся за мной от самого замка, остановились. Практически сразу группа спешившихся золотых гвардейцев загородила дорогу четверым приключенцам, у спутницы которых я увел тигра.
При звуке незнакомого голоса колдуна меня накрыло. Юлия, очевидно, хорошо его помнила. Мысли заполонили обрывки воспоминаний и животный страх смерти, подстилаемый горящей ненавистью. Вновь сверкнула ультрамариновая вспышка – и, словно рванувшись вверх на самолетной катапульте, я оказался в воздухе. Перевернувшись в полете, приземлился на ошарашенного моим исчезновением колдуна и ударил кулаком ему в то место, где обычно находится блок нейрошунта.
На колдуне тоже был доспех духа или аналогичная защита – рассыпавшаяся со звоном после моего удара. Непроизвольно пронзительно закричав-завизжав Юлиным голосом, я погружал кулак все глубже и глубже – а после расправил ладонь, рывком вытягивая из ненавистной белокожей твари энергию.
Звук раздался такой, словно лопнула туго натянутая огромная струна, а меня взрывной волной подбросило высоко в воздух. И тут же мелькнули рядом золотые крылья, за плечи схватили чужие руки – и я едва не ударил от неожиданности, но почувствовав знакомую ауру, удержался в последний момент.
Грифон Адели забил крыльями, набирая скорость – только ветер засвистел в ушах. Обернувшись, я увидел расширившиеся глаза француженки – с неба на нас падал багровый дракон с наездницей в лиловом наряде – ее длинные черные волосы живописно развевались за плечами. Открылась ужасающая пасть – и Адель сделала бочку, заставив грифона крутануться словно по спирали. Мелькнул перед глазами вертящийся горизонт, дохнуло жаром – пламенеющая струя пламени прошла совсем близко. Верх и низ смешались под крики управляющей грифоном девушки, и вдруг совсем рядом оказалась красная пелена портала – большой каменной арки, высотой с трехэтажный дом. Внизу суетились воины, уже летели стрелы из баллист, но вновь заставив грифона сделать немыслимой маневр, юная француженка уклонилась от всех атак, и мы пролетели сквозь портал. Моментально умница Адель заставила грифона прянуть в сторону – и практически сразу в том месте, где мы находились, взметнулся столп пламени.
Улицы города под нами оказались объяты огнем, люди в ужасе разбегались по сторонам. Адель же, петляя среди серебристых куполов и узких шпилей, продолжала убегать от преследующей нас драконьей наездницы в лиловом, вырвавшейся из портала сразу за нами. Росчерком мелькнули широкие стены, и город остался позади – я только хотел закричать Адели, что надо возвращаться назад, ведь на открытом пространстве дракон нас просто испепелит, но не успел. Позади дохнуло ядовитым пламенем – обернувшись, увидел, как на преследовательницу сверху упал сложивший крылья знакомый дракон, в седле которого мелькнула Ребекка. Увлеченная погоней чародейка даже не смотрела по сторонам – щедро брызнула кровь, оставляя следы на лиловом наряде, когда тонкая фигурка оказалась в пасти дракона Ребекки. Графиня вдруг выпрыгнула из седла и приземлилась прямо на шею багряного ящера. Захлопали широкие перепончатые крылья, оседланный Ребеккой ящер издал пронзительный крик, от которого заложило уши, но сверкнула ядовито-зеленая вспышка магии графини – и огромный багряный дракон неожиданно успокоился.