- Никто не погнался за мной, не пустился в погоню. Я долго скиталась по лесу в поисках другой деревни. Не против я была бы и встретить какого-нибудь отшельника, затерявшегося где-то в глуши леса. Но спустя месяц скитаний (может - больше, может - меньше), ни одной живой души мне не встретилось. Я питалась, чем придется, в основном тем, что находила на земле, деревьях, кустах. И в какой-то момент я просто отчаялась и перестала искать. Бесцельно бродя по лесу, я совершенно случайно вышла на огромную поляну. Представь мое удивление, когда я увидела замок, который гордо возвышался на фоне голубого неба. Тогда он был в два раза меньше и ниже, чем сейчас, но уже был прекрасен. Гордый, неприступный, сверкающий стеклами окон, словно редкий драгоценный камень. Знаешь, почему-то у меня не было ни секунды сомнения. Да и терять мне было уже нечего.
***
Я поняла, что сижу на кухонном табурете и вытираю слезы. Я ненавидела это обезумевшее стадо. Я подошла к Ирме и обняла. Ее тело было таким теплым и так нежно пахло ванилью.
- Дикие звери. - прошептала я. - Нелюди.
- Да, наверное... Как и все мы, впрочем. Просто люди. Не спеши винить их за то, чем мы с тобой от них не отличаемся.
Она сказала это тихо и спокойно, словно выбилась из сил.
- Как это понимать? Ты, что простила их? Они же...
- Они просто защищали то, что им дорого, только и всего. Пусть тебя не смущают их методы. В свое время, когда родятся твои дети, еще неизвестно, на что пойдешь ты, защищая их.
- Вы же не сделали ничего плохого?
- Верно. Не сделали. - сказала Ирма. - Но так уж устроен человек. Он боится всего, что не в состоянии контролировать, мало кому удается победить этот страх. Еще меньше тех, кто считает, что вообще есть смысл его побеждать.
Честно говоря, я ничего не поняла. Она тихонько отстранилась от меня и посмотрела. Никогда не умела читать по лицам, никогда не понимала подтекста, не умела читать между строк. Вот и сейчас я смотрела на Ирму, и мне казалось, что в глазах ее была благодарность. Вот только за что? Она улыбнулась мне, отвела глаза и поднялась со стула.
- Все это было так давно, а я все еще не научилась воспринимать все это, как прошлое. - она поднялась со стула и теперь ходила по кухне и собирала мокрые полотенца, а потом развешивала их на длинной деревянной жердине. Потом она встрепенулась и улыбнулась. - Я это к чему? В тот момент, когда я в этом нуждалась больше всего, Граф помог мне.
И тут мне стало интересно, как давно это было? Сколько ему лет? Я спросила у Ирмы.
- Не знаю, моя хорошая. Это было очень, очень давно. Но вот что я знаю точно, что с той поры он не изменился. Сейчас он выглядит так же, как в тот вечер, когда открыл мне двери.
- А сколько тебе лет?
- Не знаю.
- То есть, как - не знаешь?
Ирма засмеялась, а потом посмотрела на меня, и глаза ее, такие живые, блестящие, полные шарма и такой неуловимой притягательности, тоже смеялись.
- В тот день, когда Граф дал мне крышу над головой и защиту, в качестве небольшого сувенира, он заколдовал меня. Узнав, что мне всего шестнадцать, он тогда очень удивился. Сказал, что что бы со мной ни произошло, оно отняло у меня, по меньшей мере, лет тридцать. Сама-то себя я не видела, да и не до того мне было, но я знаю, что он не соврал, потому что чувствовала я себя и того хуже. Помню, как сейчас - он наклонился и поцеловал меня в лоб, а потом сказал, что отныне я забуду про возраст. И я забыла.
Я раскрыла рот от изумления.
- Что, даже приблизительно не знаешь?
Она помотала головой, блеснув загадочной улыбкой.
- Не знаю, и знать не хочу. Может шестьдесят, а может шестьсот. С тех давних дней много воды утекло. Кто ж знает? - она улыбалась мне, как улыбается женщина, прекрасно знающая, как она хороша. - И знаешь, что?
- Что? - засмеялась я.
Она перешла на шепот, лукаво улыбаясь мне.
- По-моему, это самый лучший подарок, который можно сделать женщине. Заставь женщину забыть о возрасте - и старость никогда не придет к ней, - она подмигнула мне и показала язык.
- Ведьма... - улыбнулась я.
- А то... - засмеялась она.
Ирма набрала полный чайник воды и поставила его на огонь.
Повисло молчание, но оно не было неловким. Оно было необходимым. Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем внутри меня все улеглось. Мне снова захотелось говорить с Ирмой. О чем угодно, лишь бы просто слушать ее голос.
- А что, все остальные пришли так же, как и ты? - спросила я.
- В смысле, всех ли гнали вилами и факелами? - засмеялась она - Нет, не все. Но многие, к сожалению. Или к счастью? Одна из служанок осиротела, другая пришла сюда вместе с годовалым сыном, спасаясь от варваров, спаливших дотла ее деревню. Есть те, кто уходил из дома в поисках новых приключений или лучшей жизни. Просились переночевать, да так и оставались навсегда.
- И Граф никого не выгоняет?
- Нет. - помахала головой Ирма. - Он говорит, что замок притягивает лишь хороших людей. И знаешь, он прав. За все время, что мы живем здесь, никто ни разу не почувствовал себя чужим в этом доме. Бывают ссоры, бывают обиды, ведь без них никуда не денешься. Но никто ни разу не обидел кого-то нарочно, никто не говорил гадостей за глаза, и уж если случалось обидеть кого-то, то никто не считал зазорным подойти и извиниться. Мы все живем, как семья. Ну, по крайней мере, так было до появления Амалии.
Я вспомнила холодную красавицу, которой неведомо хорошее настроение, и подумала, что с ней так просто чай с печеньками не попьешь. Мне стало странным образом ее жаль, ведь как ни крути, но даже Косой на ее фоне не выглядел невоспитанным грубияном, а всего лишь молчуном, вечно погруженным в собственные мысли. Граф, с его пристрастием менять настроение, как девица - платья, и тот вызывал симпатию честностью и умением смеяться, несмотря на весьма своеобразное чувство юмора (да, да, я именно о своих ушах). Мне показалось удивительным, что такое прекрасное творение может быть столь холодным и ...
- Безжизненная. - сказала Ирма, садясь напротив меня с двумя кружками чая и внушительным тазиком печенья. - Пожалуй, это самое подходящее для нее слово.
- Я сейчас подумала о том же!
- Вот-вот. Это уже становится очевидным. Что-то в ней есть... Хотя правильнее будет сказать, чего-то в ней нет. Не хватает чего-то человеческого, что ли.
Мы еще долго сидели на кухне и разговаривали обо всем на свете. Мы пили чай, ели печенье и смеялись. Далеко за полночь мы решили, что хорошего - помаленьку и стали собираться спать. Ирма очень удивилась, узнав, что я собираюсь ночевать в библиотеке, а не в розовом кошмаре, но особо противиться не стала и проводила меня до самых дверей.
- Точно хочешь ночевать здесь? Пасмурно тут как-то...
Я кивнула.
- Ну что ж, тогда - до завтра? - Она обняла, поцеловала меня в лоб - Спи, мой котенок. - и развернулась, собираясь уходить.
- Ирма. - остановила ее я. - А Косой?
Она обернулась. - А что Косой?
- Как он тут появился?
- А, ты об этом? Ну, не знаю, откуда, но пришел он гораздо позже всех нас. Правильнее, наверное, будет сказать, незадолго до тебя. Знаешь, мы тоже ахнули, когда он впервые переступил порог нашего замка, и поначалу кривились так же, как и ты. Но очень быстро поняли, что он человек удивительный. Странно, но Граф знал это изначально и с самого первого взгляда увидел в нем что-то. Отлично помню, как они стояли внизу в холле. Граф что-то спросил, Косой ответил - и все. Граф пожал ему руку, сказал, что ему здесь рады. Так Косой и остался. Знаешь, он очень умный.
- Граф?
- Косой. В уме Графа сомневаться не приходится.
- Ну точно... Просто кладезь премудрости.
Ирма улыбнулась.
- В этом замке я не знаю никого, кто был бы так же умен, Граф. Просто вы пока не нашли общий язык.
- Довольно сложно найти общий язык, когда тебе заклеивают рот.
Ирма захохотала.
- Спокойной ночи, родная.
- Спокойной ночи, Ирма.
Глава 5. Призраки прошлого
Весь следующий день я провела каморке с подзорной трубой. С самого утра, очень удачно поймав в коридоре Косого, я с его помощью оказалась в крохотной комнатке наедине с собой. Косой предупредил, что через полчаса подадут завтрак, но я отказалась. А через сорок минут он принес поднос, на котором ютились чашка аппетитной каши из неизвестной мне крупы, кружка с ароматным чаем и два кекса. Он молча поставил сие великолепие на деревянный ящик и, не дожидаясь слов благодарности, вышел, плотно притворив за собой дверь. Ровно через три минуты на подносе остались лишь пустая тарелка и наполовину полная кружка. Да, да, я отчаянный оптимист. Довольно поглаживая полный живот, я мысленно благодарила Косого и его молчаливую, суровую доброту. Казалось бы, ну что такого? Ну, подумаешь, принес завтрак - и только. Но ведь мог бы и не приносить. Как же приятно!
Я напевала себе под нос старую песенку из какой-то рекламы. Удивительно, откуда в голове внезапно берется давно забытая песня, которую ты не слышал уже лет сто? Прильнув к телескопу, я принялась прочесывать лес, просматривая каждый уголок сквозь волшебные линзы. Снова ничего. Ни единого следа Влада и вообще кого бы то ни было. Лишь исполинские сосны, ели и густой подлесок, сотканный из всевозможных разновидностей кустарника и высокой травы. Верить в то, что мой друг мне привиделся, мне отчаянно не хотелось, но хорошее настроение, что уж тут говорить, начинало портиться. Мысли мои были так сосредоточены на поисках, что я не сразу поняла, что в комнате кроме меня есть кто-то еще. И лишь когда ощущение чужого взгляда начало припекать спину, я обернулась. Снова, как и в первый раз, ее красота обездвижила меня, заставляя забыть о правилах приличия и бессовестно рассматривать плавно струящиеся изгибы ее тела. Она стояла, прислонившись спиной к стене, и смотрела на меня сверху вниз (во всех смыслах), даже не пытаясь скрыть высокомерие, граничащее с брезгливостью. Красивая, манящая... Руки сами тянулись к ней, и я с трудом сдерживала желание прикоснуться, убедиться, что она настоящая. Сотканная из алмазных нитей и лунного света, она казалась порождением совсем другой реальности, но в то же время, сейчас она была так близко, что я видела тонкие нити вен на ее запястьях. Она так же беззастенчиво разглядывала меня, а глаза ее переливались россыпью бриллиантовой крошки, сверкающей всеми цветами радуги, отражая падающий из окна солнечный свет.
- Здравствуй. - сказала она.
Я не смогла вымолвить ни слова, а потому просто кивнула, закрыв отвисшую челюсть.
- Занята? Я помешала тебе?
Я замотала головой, чувствуя, как под ее пристальным взглядом, все женское во мне съеживается, прячась куда-то глубоко внутрь меня. Голос ее, низкий, бархатный, почему-то вызывал ассоциации с дорогим сортом темного пива - терпкий, почти черный, пьянящий...
- Я случайно подслушала ваш разговор с Ирмой. - она с наигранной стыдливостью опустила глаза, и я почувствовала, как стало легче дышать - И решила помочь тебе.
Амалия выпрямилась и грациозно, явно играя на публику в лице меня, прошла мимо к маленькому окну. Она заглянула в него и, не найдя ничего для себя интересного, снова повернулась ко мне. Все ее действия отдавали некоторой театральностью, и я с тревогой ожидала кульминации, гадая, к чему она ведет. Могу поспорить, она чувствовала, как трепещет мое нутро, как натягивается звенящей струной мое эго, грозясь лопнуть в любую секунду, получая удовольствие от моего оцепенения.
- Есть волшебница. Она живет в лесу, возле Хрустального водопада. Она знает все. Умеет колдовать, но главное - она видит будущее. Я уверена, что она сможет помочь тебе найти то, что ты ищешь. Или кого. - сказав это, присела, аккуратно подбирая подол юбки, ненавязчиво оттеснив меня в сторону, заглянула в телескоп, повернула его правее, градусов на пятнадцать, посмотрела и, убедившись, что настроено верно, сказала.
- Вот здесь. Посмотри.
Я заглянула в глазок и увидела огромную скалу, с которой по горным уступам, как по ступеням, струилась кристально прозрачная вода. Внизу зеленела крошечная полянка. Водопад образовывал небольшое озеро, из которого вода узкой, но быстрой речкой, исчезала где-то в недрах лесной чащи.
Я оторвалась от телескопа и посмотрела на Амалию. Даже вблизи она была идеальной. Гладкая, словно бархат, матовая кожа, серебряные нити волос, чувственные губы холодного малинового цвета. Она смотрела на меня своими сверкающими глазами, и на секунду мне показалось, что она пытается загипнотизировать меня, хотя на самом деле я совершенно отчетливо понимала, что просто растворилась в сверкающем калейдоскопе ее глаз. Армат от ее кожи исходил просто удивительный, но нечеловеческий - так пахнет воздух перед грозой. Она поднялась на ноги, расправляя подол юбки, и сказала.
- Я буду признательна, если ты никому не расскажешь о том, что я тебе показала. Сама знаешь, меня не особо жалуют здесь, и я могу поплатиться многим, помогая тебе. Ты уж не подведи меня.
Последнее она сказала, уже держась за дверную ручку открытой двери. Она бросила на меня прощальный взгляд из-за плеча, и вдруг совершенно неожиданно для ее обыденного высокомерия, но в той же неповторимой манере, слегка улыбнулась и игриво подмигнула мне, словно закадычной подруге. Шах, мат и полная капитуляция. В ту же секунду я поняла, что никому, ни за какие сокровища в мире я не выдам ее.
Бесшумно она скрылась за дверью, а я осталась одна в тишине каморки, чувствуя себя так, словно по мне проехал каток. Искать никого не хотелось, да и не осталось сил. Этот короткий разговор обессилил меня, превратив в измочаленное нечто, всей душой желающее доползти до кровати и проспать неделю, может быть даже две.
***
Несмотря на то, что обед только начался, я уже медленно погружалась в дрему, провалившись в мягкий, уютный диван, зарывшись в подушки и теплый плед. Очевидно, никто в замке не утруждал себя чтением, потому как за все время, что я пряталась здесь, ни одна живая душа (по крайней мере, из плоти и крови), не появлялась здесь. Меня это определенно радовало. Сквозь сгущающийся туман сна, все гуще застилающий мое сознание, еще мелькали тонкие лучики мыслей, блуждающие в молочном мареве, в надежде быть замеченными. И я их замечала. Мысли эти были разные - о волшебнице, живущей где-то там, у водопада, о том, за что так ненавидит меня Граф, где сейчас Влад, и как же мне помочь мальчику-тени. Потом одна мысль смешалась с другой, зацепила третью, перевернула четвертую, они смешались воедино, создавая радужный калейдоскоп. Они переплелись в моей голове, соединяясь в причудливую, разноцветную картинку, расплывчатую и размытую, словно акварель. Одна мысль незаметно превращалась в другую, создавая причудливые образы - узоры моего подсознания, пока в конце концов, все не поглотила тьма.
Я видела сон, настолько реальный и осязаемый, что чувствовала запахи и прикосновение ветра. Но в то же время я прекрасно понимала, что сплю.
Кругом был темный ночной лес - спокойный, тихий, погруженный в сон могучий великан, который еле слышно шелестел деревьями-легкими. Я сразу узнала это место. Здесь я проснулась, здесь впервые встретила Влада и Фоса. Между двух исполинских сосен стояла крошечная фигурка. Она стояла ко мне спиной, и я не видела лица, но затылок со светлыми волосами, рубашка с коротким рукавом и шортики обрисовывали знакомый мне силуэт. Это был мальчик-тень. Не полупрозрачный призрак, а мальчишка из плоти и крови. На вид ему было лет пять, не больше. Он стоял, словно оцепеневший, не двигаясь и еле дыша. Он вертел головой, силясь понять, что это за место. Я чувствовала - ему страшно. Странным образом я ощущала все, что чувствовал он - мурашки, пробежавшие по его телу и испарину на спине, мелкую дрожь и сердечко, бьющееся как сумасшедшее. Губы его сжаты и белы, как мел. Он теребит верхнюю пуговицу своей рубашки холодными ручками.