Натали закатив глаза, прошептала:
— И этот туда же!
Кажется, она теперь более спокойно воспринимала эту новость.
В воскресенье они провели целый день на природе, как и планировала Мишель. А в понедельник с утра она упаковала два больших чемодана с вещами. Кое-как закрыв второй, девушка вытерла лоб и села отдохнуть.
— Как хорошо, что сейчас лето. Если была осень или зима, мне пришлось бы собирать еще как минимум два чемодана.
— Ха, хотел бы посмотреть на тебя в аэропорту с такими сумищами! — подхватил Алекс, входя в комнату.
— Ты что умеешь читать мои мысли? — удивилась сестра.
— Нет, ты это сказала вслух. Если бы я умел читать твои мысли, думаю, ты стала бы моей рабой на всю жизнь! Уверен, я узнал бы много того, что не следовало знать маме, и тогда… ты выполняла бы все мои капризы, лишь бы мама оставалась в неведении, — восторженно воскликнул брат.
— Если бы! Ах ты, маленький негодник, теперь я знаю, о чем ты думаешь! — засмеялась та, и бросилась на него.
Они, шутя, начали драться и бороться, кувыркаясь на кровати. В комнате звенел тоненький смех Мишель и уже басистый хохот Алекса — у мальчишки начал ломаться голос — одна из причуд подросткового периода.
— Пора ехать в аэропорт, — появился в дверях отец. — Если ты не хочешь опоздать на свой рейс.
— Нет. Конечно, нет! — будущая путешественница соскочила и, прищурившись, обратилась к братцу, — На этот раз тебе повезло!
На стоянке аэропорта машин оказалось не много, поэтому Джон занял свободное место поближе к центральному входу. Выйдя из машины, он направился к багажнику. Мишель и Алекс выскочили следом за ним, и все еще шутя друг над другом, поспешили помочь отцу. Когда чемоданы были успешно добыты, вышла Натали.
Девушка чувствовала, что мама все еще была против, но старалась этого не показывать, хотя волнение ее выдавало. Мужчины несли багаж, обсуждая что-то свое, а мама шла с ней позади и молчала. Когда они добрались до места регистрации, настало время прощаться. Но юная дама не хотела начинать диалог первой, так как знала, что женщина, давшая ей жизнь, сочтет это за нетерпение избавиться от надоевшей семейки. Повисло неловкое молчание.
— Что ж, Мили, — выдохнул отец, — думаю тебе пора. Как прилетишь — обязательно позвони, чтобы мы не волновались.
— Конечно, па! — Мишель крепко обняла его, и слезы чуть ли не хлынули из глаз, но она сдержала их.
— Ладно, сестренка, удачи тебе! Покори Америку! — деловито сказал Алекс и хитро улыбнувшись, добавил, — ну и не забудь нам подарочки пересылать почаще. Я тебе скину на электронную почту список необходимых мне вещей…
Та громко засмеялась в ответ.
— Обязательно! И каждый год я буду дарить тебе по одной вещи из твоего списка.
— Всего по одной?! — притворно огорчился он. — А ведь праздников в году очень много …
— А какой для тебя самый важный?
— Все!
— Хитрец! Будешь получать подарки на новый год, — потрепала она его по голове, хотя с трудом достала до нее, так как Алекс был выше примерно на голову и по внешним параметрам никак не выглядел на семнадцатилетнего парня.
— Ты, кажется, немного подрос?!
— Мда! — улыбаясь, кивнул тот.
— Куда ты растешь? Скоро дома в потолке дыру сделаешь своей тыковкой!
Они опять начали смеяться. Но потом девушка заметила грустный взгляд матери, который прямо вопил — «Обо мне совсем забыли!» и тут же произнесла:
— Ладно, Эл, будь хорошим мальчиком! Помогай родителям и не расстраивай их. Будем держать связь.
Затем подошла к маме и обняла ее.
— Все будет хорошо, не переживай. Ты у меня самая лучшая! Я люблю тебя. Я вас всех люблю!
— Я тоже тебя люблю. Будь осторожна… — все, что смогла ответить Натали, и слезы потекли по щекам.
Мишель не стала ее успокаивать, так как знала, что это только все усугубит. Она поцеловала всех на прощание и направилась к стойке регистрации. Сдав багаж и получив посадочный талон, путешественница помахала рукой.
— Пока! — прошептали ее губы. Послав воздушный поцелуй, молодая леди пошла в зал ожидания.
Чуть больше чем через час, она сидела в самолете и смотрела в окно.
«Вот и все! Я скоро покину свои края и полечу в неизвестность».
Минут через десять пилот поприветствовал всех пассажиров, произнес выученную наизусть речь о технике безопасности, о правилах поведения на борту и направился к взлетной полосе. Еще через десять минут самолет взмыл в воздух. Мишель отстегнула ремень безопасности и села поудобней в кресло. Веки начали тяжелеть. От нервов ей жутко захотелось спать, и она не стала сопротивляться. Весь полет девушка проспала и проснулась только, когда пилот заговорил в микрофон, извещая об удачной посадке. Путешественница с трудом открыла глаза и глянула в иллюминатор — самолет прибыл в аэропорт Нью-Йорка.
Пройдя регистрацию и забрав свой багаж, она вышла из аэропорта и с облегчением вздохнула. Возле центрального входа был припаркован целый ряд такси. Дойдя до первого попавшегося желтого извозчика, Мишель попросила отвезти ее в отель, который находился в самом центре Нью-Йорка. Загрузив чемоданы в багажник, они направились в город.
Гостья откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. Голова немного гудела, уши закладывало — видимо из-за долгого перелета и кардинальной смены часовых поясов. Она открыла окно. Тут же ворвался легкий прохладный ветерок, обдувая лицо, и ей заметно полегчало. Через полчаса девушка окончательно пришла в себя и стала рассматривать мегаполис, в котором оказалась. По улицам, обнявшись, гуляли парочки. Кое-где на скамейках сидели молодые ребята, и что-то буйно обсуждая, смеялись. Лица прохожих были улыбчивые и искрились радостью. Казалось, если подойдешь к ним и просто поздороваешься, они тут же обнимут тебя и расцелуют — такая жизненная энергетика исходила от них.
Несмотря на то, что уже был вечер, и солнце медленно шло за горизонт, в городе было много машин. Вдоль дорог загорались высокие фонари, освещая причудливое переплетение трасс. По правую и левую сторону от дороги возвышались огромные бизнес — центры, сменяясь домиками, магазинами, салонами красоты. Постепенно магазины и высотки начинали включать подсветку и огоньки разного цвета. От этого город становился ярким и красочным. Казалось, что он никогда не засыпает.
Доехав до отеля, водитель помог донести чемоданы до ресепшена. Получив, свой честно заработанный стольник, он вежливо пожелал приятного вечера и удалился.
Разместившись в заранее забронированном номере, путешественница поспешила ванную. Смыв усталость, и плотно поужинав, она глянула на часы.
— Ого, уже одиннадцать. Надо позвонить домой и предупредить, что со мной все в порядке, а то маман устроит истерику.
Миш посмотрела в брошюрку, лежавшую на прикроватной тумбочке как надо звонить за рубеж, и набрала номер. Хотя применение слова «за рубеж» здесь очень спорно.
Она поговорила с родными и, убедив всех, что обязательно позвонит, как устроиться на работу, положила трубку и тяжело вздохнула. Едва девушка забралась под одеяло, как тут же ее окутали объятия Морфея, и она провалилась в бездну.
Последующие полгода Мишель обустраивалась в Нью-Йорке. Она нашла уютную квартирку в тихом районе за приемлемую цену. Правда ей пришлось работать на двух работах, чтобы выплачивать аренду и покрывать свои ежедневные расходы, однако та не отчаивалась. Юная дама не была из тех, кто быстро сдается при первых же трудностях, и всегда пыталась в любой ситуации найти положительные стороны.
За это время она завела много знакомых и друзей, как на работе, так и в районе, котором жила. Все они были приятные, доброжелательные люди, готовые помочь в трудную минуту. Если учитывать то, что Мишель как магнит притягивала к себе людей, благодаря общительности и многим другим положительным качествам, это было не удивительно, что по истечению нескольких месяцев ее знало чуть ли не полгорода.
Девушка старалась успевать все: работать, следить за порядком в квартире и даже отдыхать с друзьями, то выбираясь на природу, то пропадая в клубах. Периодически она звонила домой, узнавала, как у них дела. Но никогда не жаловалась на свою жизнь, чтобы не расстраивать родителей. Да и жизнь у нее была нормальная — текла в привычном русле, изо дня в день почти все одно и то же, как и у всех: дом, работа, друзья, дом. Но Мишель знала и надеялась, что когда-нибудь и на ее улице будет праздник. Поэтому два раза в неделю она ходила в интернет-кафе искала вакансии и рассылала свое резюме по электронным адресам крупных фирм, надеясь, что кто-нибудь ее да заметит.
Но по воле судьбы сложилось так, что вовсе не интернет помог ей начать свою карьеру, а случай в ночном клубе. Как-то вечером после тяжелой трудовой недели молодая особа уже собиралась лечь в кровать и выспаться, как следует, однако раздался телефонный звонок. На том конце провода оказалась подруга, с которой они частенько пропадали в знаменитых клубах города. По ее голосу стало понятно, что произошло что-то невероятное и та, еле сдерживая свои эмоции, пыталась ей об этом поведать. В течение пятнадцати минут она слушала историю о том, как френдесса познакомилась с парнем, а тот познакомил ее с еще одним парнем, который имел связи в каком-то найт клабе и он вроде может договориться с начальством, чтобы та выступила на публике и показала свое мастерство.
— И ты представляешь? Они меня пригласили! Вот буквально сейчас он мне позвонил и сказал, что я в теме!
— Би, я очень рада за тебя, — уставшим голосом произнесла Мишель. — Это самая отличная новость за эту неделю. Ты обязательно должна воспользоваться этим шансом. И ни в коем случае не упусти его. Когда выступление?
— Сегодня в двенадцать.
— Здорово, потом расскажешь, как все прошло? Дашь послушать запись?
— Какая к черту запись?
Би слыла очень талантливой девушкой. Если она чем-то занималась, то отдавалась этому на все двести: самбо, паркур, ролики, все виды танцев… но музыка была ее жизнью. Ее дом поражал количеством дисков, пластинок и различной техники. Каждый день она слушала новинки, находящиеся в тренде. Девушка не могла и дня прожить без музыки. А создание новых треков и хитов — это был смысл ее бытия. Наверное, именно поэтому она считалась одной из лучших ди-джеев Нью-Йорка.
И вот теперь ей посчастливилось выступить на публике в самом элитном ночном клубе, в который не каждый может попасть. Вход туда только по приглашению. Строгий дресс-код и никаких кроссовок. В этом клубе собиралась элита города. Они приходили посмотреть на других и показать себя.
— Ты думаешь, я звоню тебе, чтобы сообщить о том, что я молодец?
— Ну да, — протянула подруга.
— Да как же. У тебя есть два часа, чтобы привести себя в порядок и притащить свою жопу ко мне. У меня приглашение на двоих.
— Но я…
— Никаких но! Мне нужна твоя поддержка детка! — достаточно серьезно сообщила та и отключилась.
Би не умела принимать отказов, да и не хотела. Если она сказала, что ты должна быть у нее через два часа, то лучше это сделать.
Мишель поморщила нос, представляя, что ей придется находиться среди этих клоун. Она не любила пафос и панты. Туда приходили вовсе не танцевать и даже не слушать музыку, туда приходили показать кто кого круче. В голове так и возникали картинки, где все эти выряженные курицы, стоят с коктейлями и пытаются подороже продать себя очередному папенькиному сынку. А павлины, вальяжно сидящие на диванах и потягивающие виски в окружении гламурных телочек, делятся новыми приобретениями. Хотя вовсе из себя ничего не представляют, так как в свои двадцать пять катаются на тачках, заработанных отцами.
Конечно, среди толпы неудачников в таких местах можно встретить действительно стоящих личностей. Но все же это была большая редкость.
Девушка тяжело вздохнула. Будь ее воля, она зарылась бы в одеяло целиком и не вставала часов до двенадцати следующего дня. Однако подруга не могла так поступить с Би. Поднявшись с кровати, она направилась к гардеробу. Понимая, что у нее нет особо крутых платьев для такого случая, Мили выудила наиболее подходящее и решила, что вовсе не обязана соответствовать всем присутствующим. Кудри, смоки айз, коротенькое черное платье и каблучки вполне должны пройти по дресс-коду.
Ровно через два часа она стояла на пороге Би. А еще через полчаса они уже проходили фейс контроль. Громилы у входа посмотрели пригласительные, сверили их с документами и попросили показать сумочки. Всю аппаратуру, которую привезла Би для выступления, пропустили через сканер. Убедившись, что все чисто, охранники велели им пройти через ворота металлоискателя. Когда, наконец, процедура была завершена, их запустили в здание.
Войдя во внутрь, они оказались в подвальном помещении. Длинный коридор с голыми бетонными стенами и трубами под потолком напоминали здание психбольницы из фильмов ужасов. Даже лампочка также дребезжала, периодически потухая и загораясь вновь. Где-то наверху глухо раздавалась музыка.
— Грег сказал гримерка — третья дверь справа, — нарушила молчание Би.
— Гримерка? — удивилась Мишель.
— Да, комната где я могу подготовиться к выступлению, — решила просветить ее подруга.
— Ха-ха, — скорчила гримасу та. — К вашему сведению, я родилась не в каменном веке и знаю, что такое гримерка. Меня просто очень удивило ее наличие здесь.
— Ну, каким бы притоном ты не считала это заведение, — френдесса прекрасно знала о нелюбви Мишель к лоску, — а все же здесь отдыхает…
— Элита города, — закончила за нее Миш. — Я тоже это знаю.
— Тогда наличие гримерки тебя не должно удивлять.
— Давай мы просто найдем эту комнату. Ты соберешь свою аппаратуру, достанешь пластинки и морально подготовишься к старту.
— Если ты рассчитываешь провести все время здесь… — Би подошла к нужной двери и дернула ручку, — знай ничего у тебя не выйдет. Ты пойдешь в зал и как следует оттянешься под мои хиты.
Закончив нравоучения, ее подруга недовольно хмыкнула — дверь оказалась заперта. Но девушки даже не успели возмутиться, как послышался топот на лестнице. И через несколько секунд появился молодой рыжий парень с улыбкой во все тридцать два зуба.
— Би? — переуточнил он.
Она кивнула головой.
— И? — повернулся тот к ее спутнице.
— Мишель.
— Очень приятно. Давайте я открою вашу гримерку, — «рыжик» достал ключ из кармана. — У вас есть еще полчаса. От меня какая-нибудь помощь потребуется?
— Да, зайти через двадцать минут и отнести мои драгоценности на сцену.
— Понял, — коротко ответил тот, взглянув на часы. — Двадцать минут.
— И где у вас вход в основной зал?
— По лестнице наверх и налево, — он отдал ключ и удалился.
Зайдя в комнату, «группа поддержки» плюхнулась на диван. Ее подруга занесла свой баул и стала его разбирать.
— Тебе помочь? — уточнила Миш.
— Да… иди в зал и развлекайся.
— Я, по всей видимости, как-то по-другому понимаю слово «поддержка» …
— Угу, в буквальном смысле. А я хочу, чтоб ты пошла и раскачала публику до моего выступления эмоционально.
— Ты думаешь это возможно? — хмыкнула девушка, надменно приподняв бровь.
— У тебя все получится. Я в тебя верю! Ты как никто другой сможешь это сделать — у тебя талант.
— Ну, все, все. Начала мне петь хвалебные песни. Я сразу догадалась, для чего я тебе нужна здесь.
— Вот и молодец, раскрыла мой коварный план. А теперь дуй и выясни обстановку.
— Опять под танки бросаешь!
— Ну, пожалуйста. Ты же знаешь, что это за публика. Я не хочу испортить свое выступление… — начала хнюкать Би. — Это очень важно для меня.
— Хорошо, я попробую. Но ничего не обещаю, — тяжело вздохнула та.
Мишель вышла из гримерки, поднялась по лестнице и свернула налево, как и сказал тот парнишка. Толкнув дверь, она оказалась в закулисье. Напротив была уборная, а справа открывался танцпол, бар, сцена и весь народ, который там отдыхал. Музыка громко отбивала бит, даже стены жужжали от звука. В зале царила интимная обстановка. Как и во всех клубах — свет был приглушен, а светомузыка дополняла общую картину нирваны, бросая блики в такт трекам.