Переплетя свою руку с рукой помощника, Скворцов неторопливо выпил шампанское и смачно поцеловал остолбеневшего Дриза в лоб, потом осторожно вытащил из его пальцев бокал, к которому Марк так и не притронулся, и сунул в ладони Глазуновой.
- Пейте осторожно, Глафира Степановна, очень холодное, - произнес Леонид, с улыбкой наблюдая, как подчиненная, пусть с некоторым опозданием, но все-таки выполняет его просьбу. Стоило бокалу осушиться, как добрая рука босса вновь налила шипящий напиток даме, не обделив и хозяина. Отсалютовав Глаше и принуждая тем присоединиться к празднику жизни, Леонид пригубил свой бокал.
Дриз остро почувствовал себя третьим лишним, потому как «один мужчина и одна женщина» не спускали друг с друга глаз. Чтобы напомнить о себе, он плавно переместился влево и со всей присущей эльфам нежностью погладил ногой тонкую щиколотку Глазуновой. Ожидаемый результат был достигнут - Глаша, вздрогнув, разорвала зрительный контакт с боссом и обернулась на него. Но Марк не успел насладиться вниманием дамы.
Дальнейшее происходило так быстро, что Глафира даже не поняла, отчего вдруг Дриз ушел с головой под воду.
Но при всем своем тщедушном телосложении, эльф оказался достаточно юрок, и через пару бурных мгновений, сопровождаемых фонтаном брызг и выплескиванием воды за борт, уже не Скворцов нависал над своим помощником, а Дриз с победным криком оседлал изворачивающегося босса.
Хотя выпитое шампанское и всплеск адреналина толкали Глазунову на подвиги (а страшнее всего было видеть, как захлебывается ее любимый мужчина), вмешаться она не успела – Марк оказался выкинутым из джакузи и дрессированным дельфином, скользящим по кафелю на брюхе, долетел до входа в бассейн. Выскочивший из воды Скворцов, весьма напоминающий своим явлением разгневанного бога морей Посейдона, не дал «дельфину» подняться на ноги, и битва плавно переместилась в более подходящую для водоплавающих монстров емкость.
Сначала Глафира испугалась, но по многим признакам, к которым относились кривые ухмылки и саркастический смех, поняла, что подобные игрища случались и прежде, поэтому, решив, что теперь она – третий лишний, благоразумно покинула зону боевых действий.
В раздевалке взглянула на часы и ужаснулась – время давно перевалило за полночь.
- Кто вы и с кем приехали? – неожиданно из душевой комнаты появилась обнаженная темноволосая девушка. Она остановилась в паре шагов и ревниво осмотрела Глафиру с ног до головы.
Что и говорить, рост и фигура незнакомки были до того правильных пропорций, что «химичка» чувствовала себя как пони рядом с породистой кобылкой.
- Я… я… - растерялась она под ироничным взглядом ни капли не смущающейся своей наготы красавицы. - Я приехала с Марком.
- Вы его новая подружка? – уточнила богиня.
Глаша выдала нечто непонятное головой: начав движение, означающее «да», опомнилась и завершила отрицательным покачиванием, что более походило на последствия болезни Паркинсона, чем светскую беседу двух дам.
Незнакомка, приблизившись, пальчиком потянула за лиф Глафириного купальника, заставив ту шагнуть навстречу. Брюнетка, наклонившись, отчего шелк волос богини коснулся тела Глаши и вызвал кучу мурашков, которые галопом промчались до самых пят и обратно, внятно и четко произнесла:
- Вот и держись Дриза. Увижу, что строишь глазки моему мужу, утоплю. Река рядом, - и, величественно закинув волосы за плечо, Ольга (а кто же еще!), покачивая бедрами, вернулась в душевую комнату, где через минуту весело зашумела вода.
Глава 19. Варфоломеевская ночь местного разлива. Первые потрясения
Явление жены Скворцова Глашу убило.
Только выбегая в фойе и на ходу натягивая на мокрую голову капюшон, Глазунова сообразила, что, торопясь покинуть ставшую вдруг тесной и душной комнату, так и не сняла с себя купальник, а надела джинсы и свитер поверх него.
Уже у открытой двери, когда ледяной воздух обжег дыхание, ее настигли «монстры».
- Глаша, ты куда? – удивленно спросил Дриз, словно самое интересное только должно начаться, а единственный зритель покидает премьеру. Марк придавил ладонью дверь, отрезая девушке путь на свободу. Мокрый чуб закрыл половину его лица и сделал похожим на одноглазого пирата.
«Отощавшего на тухлой капусте и солонине пирата», - зло сузила глаза Глаша. Ей хотелось придумывать обидные прозвища и хохотать над ними, чтобы спрятать за смехом слезы.
- Глафира Степановна, я провожу!
Глаша дернулась, услышав голос Скворцова, и метнула в него взгляд полный гнева. Леонид сразу понял, что никакие уговоры не задержат его подчиненную дольше двух секунд.
- Нет, я провожу! – капризно выкрикнул, срываясь на фальцет, Дриз и резко развернулся в сторону раздевалки. – Подожди, Глашуня, я только переоденусь!
- Не трудись, брат, - остановил Марковское фуэте Скворцов, снимая с вешалки у двери бушлат.
Глафира устало махнула рукой.
- Мне не нужны провожатые. Сама дойду, - она рывком дернула дверную ручку.
Но когда на ее плечи опустились одновременно две ладони – одна с длинными и тонкими, как у музыканта, пальцами, вторая более основательная, которой больше подойдет дрель, чем смычок, резко смахнула их с себя.
- Видеть вас больше не могу. Ни тебя, ни… тебя! – срывающимся голосом произнесла она. Выкать боссу в такой драматический момент Глафире не хотелось.
Выйти за дверь ей не позволил Уругвай. Пес замер на пути, растопырив все четыре лапы. Его квадратная голова была опущена, словно он готовился к прыжку и только ждал подходящего момента.
– А тебя, Уругвай, это не касается, - выдохнула Глаша и бесстрашно шагнула вперед. Собака в удивлении подняла обе брови, коротко взглянула на молчащего хозяина, и… попятилась. – Чего стоишь, пес? – обернулась на него Глафира, заставив в недоумении шевельнуть ушами. – Марш за мной!
Скворцов задумчиво почесал подбородок, когда пес, активно помахав обрубком хвоста, словно только и ждал приглашения, спрыгнул с крыльца и поспешил за внезапно образовавшимся объектом охраны.
- Предатель, - буркнул Дриз, понимая, что все планы по тайному проникновению в Глашино убежище летят к чертям.
- Он в отличие от нас, кобелей, быстро понял, кто тут главная сука, - бросил через плечо Скворцов, направляясь в раздевалку, где его ждал еще один сюрприз под названием «месть Магарыча».
Все вещи Леонида – и чистые, и мокрые, были порублены до состояния лапши. Даже кроссовки лежали на дне шкафчика цветной, аккуратно ссыпанной туда кучкой.
Дриз, посмеиваясь над обескураженным боссом, которому предстоял поход в бушлате на голое тело, достал из шкафа свое пальто, которое тут же осыпалось на пол оторванными рукавами и выдранными с мясом карманами.
- А мне-то за что? – обиженно спросил Марк, не веря, что дизайнерская вещь, за которую он выложил ползарплаты, безжалостно уничтожена.
Пояснить, по какой причине невзлюбил «барчуков» плотник, Леонид не успел. Фазенда содрогнулась от крика: «Етить твою за ногу!».
Выбор, в чем бежать на улицу, был решен без долгих метаний. Ботинки с обрывками шнурков и бушлат – вот и все доспехи, которые нужны рыцарю для борьбы с ветряными мельницами и доморощенными мстителями.
***
- Саш, ну чего так медленно? – Тося в нетерпении ерзала на сиденье черной Тойоты Прадо, за рулем которой восседала Александра Михайловна. – Мне кажется, я без машины давно бы уже добежала до дачи.
- Ночь, - коротко ответила Саша – весьма ответственный и многоопытный водитель, не поддающийся на панические настроения пассажира.
Александра Михайловна сама не поняла, когда вдруг стала так активно вмешиваться в жизнь Леонида. Видимо тот августовский звонок, когда Тося пожаловалась на депрессию сына, включил тревожную лампочку, загоравшуюся лишь в самые ответственные этапы взросления Скворцова. К ним относились и его появление на свет, и подростковый период, полный любовных мучений и терзаний, и похороны отца Леньки, сделавшие его в одно мгновение мужчиной, от которого зависит не только благополучие матери, но и сотня рабочих завода. И та страшная авария, когда в его машину врезался пьяный лихач. После нее Леня мог никогда не встать на ноги, но, слава Гиппократу, все обошлось. Александра сама оперировать не взялась – впервые в жизни у нее тряслись руки, поэтому, пользуясь связями, сразу повезла Леньку в военный госпиталь. Те точно ничего не упустили бы.
«Слава богу, кости целы, а шрамы – это ерунда! Их и не видно почти», – после стольких дней страданий Тося радовалась неизвестно чему. А может быть, эти шрамы и вогнали молодого мужчину в депрессию? Не каждой женщине приятно видеть красные рубцы. Со временем они побелеют, но, видимо, у Ленчика не было этого времени. А она, хирург Звонцова, отпустила ситуацию: жив–здоров, а остальное приложится. Поэтому звонок Тоси стал неожиданностью, а еще большей - что в первые же дни после аварии от него ушла Ольга. В пылу волнений Саша и не заметила, что ее нет рядом с Леонидом, думала, просто не сталкиваются. «Не боевая подруга, а так, подстилка».
Новые волнения Тоси и новый раунд борьбы «за жизнь Ленчика» начались в субботу в десять часов вечера, после того, как он не ответил на звонок матери, желающей узнать, что «сынуля» предпочитает на завтрашний обед: рыбу на пару или селедочку с отварной картошкой. Накрутив себя, она вынудила и подругу в час ночи выгнать из гаража машину.
Александра посмотрела на Тосю. Та, чтобы хоть чем-нибудь заняться, вновь принялась терзать телефон, по сотому разу набирая номер сына.
- Вот ведь подлец какой! – услышав неизменное сообщение «абонент находится вне зоны обслуживания», Антонина в сердцах закинула бесполезный мобильник в бардачок, но, опомнившись, тут же достала и положила в карман куртки. – Знает, что я переживать буду, и даже словечка не напишет!
- Тося, посмотри на часы. Какое словечко в два часа ночи? Спит давно.
- Пусть бы так, - Антонина в азарте спора даже развернулась лицом к невозмутимой подруге. - Важно совсем другое – с кем спит? Виолетта-то так и не отзвонилась!
Саша закатила глаза.
- У девочки своя жизнь.
- Ага, в койке моего сына!
- Вот ты непримиримая какая! Давай спорить, что мы обнаружим в той самой койке кого угодно, только не Виолетту?
- На что спорим? – тут же откликнулась Тося и с готовностью плюнула на открытую ладонь.
Саша покосилась на протянутую руку.
- На то, что ты в любом случае будешь любить того ребенка, которого зачнет твой сынулька.
- Что-то я не поняла… - нахмурилась Тося. – В чем моя выгода от этого спора?
- В том, что у тебя будет внук, и не важно, кого ему в матери выберет Леонид. И убери свою руку, я ее все равно пожимать не буду. У меня профессиональная брезгливость ко всяким таким деревенским штучкам.
Антонина надолго отключилась. Мыслительный процесс подбора кандидаток в снохи продолжался до самых дачных ворот. Успокаивало лишь то, что Саша гарантировала отсутствие в списке Виолетты, которую Антонина отчего-то сразу невзлюбила. Даже Ольга, несмотря на боль, которую она причинила сыну, казалась более выгодной партией. «Правильно говорит Саша – все познается в сравнении!»
- Посигналь еще раз, - Тося сама потянулась к рулю, но Александра убрала ее руку и распахнула дверь.
- Хватит. Люди давно спят.
Но и звонок в домофон не помог – никто из охраны, должной бдеть в тайной комнате, не откликнулся.
- Вымерли что ли? – произнеся страшные слова, Тося сама же испугалась. Выскочив из машины, побежала в сторону других ворот – Дризовских.
- Стой, глупая! У меня ключи от черного входа есть, - крикнула ей вдогонку Саша и вновь заняла водительское место. Тося запрыгнула в машину чуть ли не на ходу, что определенно поразило подругу. – И откуда ты силы берешь?
- Мною материнский инстинкт движет, - Тося тяжело дышала. Все-таки не тот возраст, чтобы скакать как сайгак.
- Эдак ты никогда снохой не обзаведешься, если будешь с такой настойчивостью койку сына мониторить.
Машина остановилась у хозяйственных ворот. Александра, пошурудив в бардачке, достала связку ключей. Выбрав нужный, отправилась отпирать. Тося семенила следом.
Не дождавшись, когда подруга загонит машину во двор, понеслась в сторону конюшни.
- Внедорожник Ленчика здесь! Я так и знала! – громким шепотом возвестила она и потрусила в сторону «барского дома».
Дом встретил темнотой, лишь на первом этаже из окна дедовской комнаты из-за плотных занавесок пробивался неяркий свет.
- И что? Ворвешься в комнату сына? – Александра боялась, что Тося без нее успеет наворотить дел, но та поджидала подругу у дверей чужой спальни.
- Зайти и сразу свет включить? Или постучаться сначала? Я в щелку заглянула – на кровати кто-то лежит. В темноте не разобрать один – не один.
- Спит? – Саша прислушалась. – Тихо вроде…
- Давай я телефоном посвечу? - Тося достала мобильник. - Мы только убедимся, что Ленечка на месте, и спокойно пойдем в свой домик, а?
Александра вздохнула и приоткрыла дверь. Она скрипнула, и с кровати донесся сонный голос: