Я вновь уставилась на него.
Он говорил об этом.
Однако я искренне полагала, что мы миновали этот этап. Я сказала ему, что хочу обратно своё кольцо. Я сказала ему, что хочу быть замужем за ним. Я сказала, что считаю нас женатыми, что бы он там ни чувствовал, и какие бы сомнения он ни испытывал.
Чем дольше я стояла там и молча смотрела на него, ощущая искры в его свете, тем сильнее раздражение превращалось в злость. Я осознала, что Блэк не сможет трезво посмотреть на это, и даже не поверит, если я попытаюсь опровергнуть сказанное им. Скорее всего, в данный момент он вообще меня не услышит. Я гадала, сможет ли хоть один из нас услышать другого, если мы сумели настолько накалить этот спор.
Я не знала, как назвать то состояние разума, в которое вошёл Блэк, но я знакома с этим.
Более того, в этот раз я знала, что дело не только в нем. Я сама готова была впасть в это состояние или нечто, чертовски на него похожее.
Чем дольше я смотрела на Блэка, тем яснее чувствовала симптомы и признаки. Я постепенно осознавала, что он уходит, и зная его, он будет отсутствовать несколько дней, если не недель. А когда он вернётся, пропасть между нами увеличится, а не сократится.
Я уже чувствовала, как паникую из-за этого — из-за того, что Блэк будет отсутствовать так много дней. Я чувствовала это в глубине души, в боли, расцветавшей в центре моей груди. Одна лишь мысль об этом вызывала тошноту и почти головокружение.
Я чувствовала это в своём свете.
Я чувствовала это в своём теле.
Моё сердце билось слишком сильно. Мой язык словно разбух во рту. Чем дольше я стояла там, тем сильнее меня тошнило, отчего сложно было даже осознать, что я чувствую.
Часть меня хотела наорать на Блэка, винить его в прошедших неделях, как он только что обвинил меня. Часть меня хотела пойти на его сторону комнаты, схватить его рюкзак с кровати и вывалить содержимое в окно, а потом, может быть, врезать ему несколько раз пустым рюкзаком для гарантии.
Я знала, что все эти импульсы нерациональны.
Я также знала, что это не поможет.
Это определённо не удержит Блэка здесь.
Его свет все ещё интенсивно искрил и отдалялся от моего, и я понимала, что если позволю себе так отреагировать, то конфликт между нами быстро разгорится. Я также знала, что мы оба наверняка не хотели бы этого.
Кроме того, это с большей вероятностью прогонит Блэка отсюда.
— Ты поел? — прямо выпалила я.
Мои слова прозвучали жёстко, почти холодно.
Швырнув репеллент от насекомых в рюкзак и подняв взгляд, Блэк уставился на меня, словно неверно расслышал.
— Что?
— Завтрак, — я скрестила руки так крепко, что они сдавили мою грудь. — Я не видела тебя за завтраком. Ты что-нибудь поел? Или ты просто собираешься понестись в джунгли с пустым желудком и низким содержанием сахара в крови?
Блэк уставился на меня. Его лицо приобрело озадаченное выражение, которое навело меня на мысль, что он думает, будто я под кайфом от чего-то.
Прежде чем я успела сообразить, это выражение исчезло.
Блэк заставил своё лицо опустеть, сделал его непроницаемым.
— Кико принесёт мне что-нибудь, — сказал он.
Отвернувшись от меня, он прошёл к высокому шкафу, дёрнул двойные дверцы и уставился на содержимое наполовину расфокусированным взглядом.
Я кивнула, стискивая зубы.
В этот раз мне пришлось приложить усилия, чтобы промолчать.
Однако я хотела на него наорать.
Я очень, очень сильно хотела на него наорать.
Я — причина, по которой он не пошёл на завтрак этим утром. Он не пошёл в столовую, чтобы суметь собрать вещи в поход без моего присутствия. Наверное, он сделал это, чтобы вообще не видеться со мной перед уходом. Наверное, он собирался оставить мне чёртову записку.
Зная его, он, наверное, взбешён, что я вернулась рано.
— Обычно после завтрака ты встречаешься с Джемом, — пробормотал Блэк.
Я прикусила язык так сильно, что ощутила вкус крови.
— Что?
Он бросил на меня холодный взгляд.
— Тебе правда нужно, чтобы я повторил?
Прикусив язык ещё сильнее, я покачала головой.
— Нет, — сказала я.
Я открыла рот, собираясь сказать больше, но тут кто-то резко постучал во входную дверь бунгало.
На протяжении одного момента ни один из нас не шевелился.
Блэк смотрел на меня, а я смотрела на него.
Затем он нахмурился, уронив в рюкзак что-то вроде дождевика. Обойдя кровать, он направился к двери спальни, явно ожидая, что я уйду с дороги, как только он подойдёт достаточно близко.
Я не ушла.
Вместо этого я шагнула в сторону, ещё сильнее перегородив ему дорогу и все ещё скрещивая руки на груди.
Блэк остановился как вкопанный.
— Это Кико, — прорычал он. — Я думал, ты хотела, чтобы я поел.
— Да, бл*дь, я хочу, чтобы ты поел, — рявкнула я. — Заканчивай собирать вещи, Блэк. Я могу открыть чёртову дверь.
Он стоял и сверлил меня сердитым взглядом. Я чувствовала, что он хочет поспорить.
Более того, я чувствовала в нем то, что все ещё ощущала в себе. Теперь, когда он стоял так близко, его свет колотил по мне, бил разгорячёнными волнами, от которых было бы сложно стоять на своём, если бы я не чувствовала то же самое по отношению к нему.
Блэк хотел наорать на меня. Наверное, он тоже хотел схватить меня и хорошенько встряхнуть.
Он не сделал ни того, ни другого — как и я.
Вместо этого он сделал шаг назад и кивнул. Его подбородок напрягся.
— Ладно, — сказал Блэк. — Спасибо.
— Пожалуйста.
Я без промедления развернулась и ушла от него.
Я вышла через дверь спальни и прошла по деревянному дому, не сосредотачиваясь на направлении, не видя стен или мебели, мимо которых проходила. Я направила ноги к входной двери, не сосредотачиваясь ни на чем, пока не увидела саму Кико. Она озадаченно всматривалась через дверную сетку. При виде меня её лицо тут же расслабилось.
Я открыла внутреннюю дверь и улыбнулась.
— Привет, Мири.
— Привет, — я потянулась к наружной двери-сетке, чтобы открыть её, пока Кико продолжала говорить.
— …Блэк попросил меня принести ему это, — объяснила она чуточку виноватым голосом. — Наверное, у него не было времени самому сходить в столовую.
— Да. Он так сказал.
Я распахнула вторую дверь, и Кико улыбнулась, держа длинный деревянный поднос. Я увидела на нем кофейник, чашку с блюдцем, стакан сока, масло, джем, две булочки, крохотную солонку и перечницу, бутылочку воды. В центре стояла огромная тарелка с крышкой из нержавеющей стали.
Я посмотрела на все это и кивнула Кико.
— Я передам, — сказала я ей, протягивая руки.
Она поколебалась долю секунды — может, из-за моего тона, а может, из-за чего-то, что она увидела на моем лице.
После секундного колебания Кико улыбнулась ещё шире и протянула мне поднос.
— Спасибо, — сказала она. — Мне правда нужно возвращаться на полигон. Скажи, что у них закончилась копчёная рыба, — добавила она. — Вместо этого я принесла ему омлет и сосиски. Подумала, ему понадобятся протеины. Особенно, если эти придурки полдня будут болтаться на скале.
Я выдавила улыбку, кивая.
— Спасибо.
Она пожала плечами, разводя руками.
— Наверное, я могла бы найти что-нибудь получше. Но Блэк говорил так, словно он очень спешил. Я не хотела стоять там и ждать, пока ребята с кухни приготовят ему стейк или лосося из запасов. Я решила, что меня только отчитают за то, что я так долго…
— Уверена, это подойдёт, Кико.
Возможно, последнее предложение я произнесла сквозь стиснутые зубы.
Если и так, то Кико не виновата. Ударивший по мне прилив злобы стопроцентно вызван тем, что Блэк сказал ей, что он спешил убраться отсюда.
Уловила ли это Кико, я не знала.
Она улыбнулась, похлопав меня по руке.
— Ну тогда ладно… увидимся, док. Если тебе наскучит наш старик, дай мне знать. Может, мы устроим прогулку на байдарках вдоль побережья, или ещё что. Я тоже хотела проверить ту сторону острова.
Я улыбнулась в ответ. В этот раз это была почти искренняя улыбка.
— Звучит здорово, — сказала я, действительно имея это в виду. — Если ты серьёзно, то я определённо в деле. Я мало плавала на байдарках, но постараюсь не тормозить тебя.
Она рассмеялась.
— Думаю, ты справишься отлично. Учитывая, сколько ты в последнее время тренировалась, я уверена, что это я буду тебя тормозить.
Улыбнувшись ещё шире, она снова похлопала меня ладошкой и повернулась, чтобы уйти.
Стискивая деревянный поднос в руках, стоя у наполовину распахнутой двери, я наблюдала, как она сбегает по лестницам в своих армейских ботинках. Я продолжала наблюдать, сглатывая необъяснимый ком в горле, когда Кико быстро зашагала по тропе, петлявшей в сторону пляжа.
Я гадала, разозлилась ли она из-за того, что её тоже не позвали в эту маленькую экскурсию Блэка, учитывая, что обычно она была его правой рукой.
Ну, если не считать меня.
Я постаралась не слишком задерживаться на этой мысли.
Через несколько секунд Кико скрылась из вида, скрывшись в густом лесу пальмовых деревьев, которые окружали бунгало и отделяли дом Блэка от пляжа с белым песком. В её отсутствие пространство вокруг меня сделалось тихим, если не считать разрозненных птичьих криков и звуков прибоя. Высокие деревья также делали местность вокруг дома затемнённой и как будто изолированной.
Посмотрев туда, где птицы порхали с дерева на дерево, садились на цветы гибискуса и чирикали друг другу, я ещё несколько секунд не шевелилась.
Однако я ощутила тот самый момент, когда приняла решение.
Я ощутила момент, когда это решение окрепло, и мои мысли сделались твёрдыми.
При этом мои челюсти тоже напряглись.
Толчком бедра открыв дверь за собой, я задом зашла обратно в дом, держа в руках деревянный поднос.
Я все ещё сердито смотрела вдаль, когда дверь захлопнулась передо мной.
Глава 4
Положить конец этому дерьму
Я закончила расставлять все на столе к тому времени, когда Блэк вышел из другой комнаты.
Не глядя на меня, он сначала прошёл к двери, опустил свой армейский рюкзак на пол у порога. Я чувствовала, что даже сейчас он не хотел моего присутствия здесь.
Я чувствовала — он жалеет, что не сказал Кико упаковать еду с собой.
Все ещё стоя у двери, Блэк сверился с часами, и я буквально чувствовала, как он пытается придумать отговорку, почему ему прямо сейчас нужно упаковать еду и забрать её с собой. Я впервые осознала, что Блэк вновь надел свои армейские часы. Я неделями не замечала их, а до этого почти не видела Блэка без них.
Я знала, что их ему дал полковник.
Стараясь не реагировать на все, что я ощущала и не ощущала от Блэка, я кивнула в сторону кухонного стола, сохраняя максимально нейтральный тон.
— Ешь, Блэк, — сказала я. — Я даже разговаривать с тобой не буду. Обещаю.
Он насупился.
Наградив меня тяжёлым взглядом, Блэк опустил руку с часами вдоль тела.
Я почувствовала, как он в последний раз взвешивает за и против. Я чувствовала, как он пытается решить, не стоит ли ему просто уйти, и не грозит ли это обострением конфликта со мной. Я чувствовала, как он хочет поссориться со мной и в то же время хочет избегать меня. Хочет поговорить со мной и в то же время хочет убежать. Я чувствовала, как часть его ощутила боль, когда я сказала, что даже не буду с ним разговаривать.
Я ощутила тот самый момент, когда Блэк признал поражение.
Я также чувствовала в его свете принуждение, нежелание уходить. Я чувствовала, что он хочет провести эти последние минуты со мной, хоть и хочет удрать.
Я чувствовала, как усиливалась его злость, пока Блэк обдумывал мои слова. Моя реплика о том, что я не буду с ним разговаривать, сильнее откладывалась в его сознании, и Блэк пытался решить, что я имела в виду — то ли это должно причинить ему боль, то ли как-то выказать уважение к тому, что я посчитала его желаниями. Разумеется, в моем извращённом понимании его разума.
Блэк ничего не озвучил вслух.
Вместо этого он подошёл к деревянному столу, который выглядел дорогим и добротно сделанным. Не глядя на меня, он со своей обычной грацией опустился на сиденье перед местом, где я расставила его еду.
Не дожидаясь и не спрашивая, сяду ли я с ним, Блэк поднял крышку из нержавеющей стали, открывая омлет и сосиски, и положил её в центр стола.
Хоть он и не ждал меня, я ощутила его раздражение на то, что я не села рядом с ним.
Блэк навис над едой, поколебавшись и как будто пытаясь решить, стоит ли спросить.
— Хочешь кофе? — проворчал он наконец.
— Нет. Спасибо, но нет.
Его подбородок напрягся. Я видела это с места, на котором стояла.
— Бл*дь, ну ты посидишь со мной?
Наблюдая за ним, я почувствовала, как крепнет моя решимость.
— Нет, — сказала я. — Просто ешь, Квентин.
Я ощутила проблеск в его свете, потому что я назвала его по имени. Я чувствовала, как это воспламенило в его свете нечто более мягкое и жаркое, пока я подходила к его стулу. Я чувствовала, как Блэк пытается решить, сказала ли я это нарочно или я просто, бл*дь, не знала, как это на него действует.
Я позволила всему этому омыть меня.
Не позволяя себе думать об его возможной реакции, я опустилась на пол рядом с Блэком и потянулась к его ремню.
Как только я за него схватилась, Блэк подпрыгнул так высоко, что шарахнулся коленями о столешницу снизу.
Не будь там стола, он, наверное, вскочил бы на ноги.
Сейчас же Блэк лишь выругался, и его свет прострелила боль из ушибленных коленей.
Сжав его бедра, я мягко, но настойчиво потянула его сесть обратно.
— Просто ешь, — сказала я ему.
Блэк посмотрел вниз. Взглянув мне в глаза, пока я стояла на коленях между его ног, он лишь уставился на меня, пока мои слова откладывались в его сознании. Я видела, как в его золотых радужках сверкнуло противоречие, а зрачки расширились. Чернота так быстро поглотила пятнистое золото, что это дезориентировало меня.
— Господи Иисусе, Мири.
— Если ты не хочешь, просто скажи. Скажи нет. Или скажи мне прекратить.
— Я думал, бл*дь, ты не собираешься со мной разговаривать, — прорычал Блэк.
— Я и не планировала говорить с тобой, — рявкнула я в ответ. — Если ты хочешь, чтобы я остановилась, скажи. А если нет, то заткнись нах*й и жри.
Его подбородок напрягся.
В остальном Блэк не пошевелился.
Я подождала несколько мгновений, пытаясь дать ему время решить. Когда его боль усилилась, вспыхнув в мою сторону, я снова потянулась к его ремню и увидела, как Блэк прикрыл глаза.
— Это не поможет, — прорычал он. — Это ни хера не поможет, Мири.
— Скажи, если ты хочешь, чтобы я остановилась.
Он умолк.
Когда я расстегнула его ремень и ширинку, Блэк сильно вздрогнул, поёрзав на стуле. Когда я потянулась к нему, он отпрянул, но подвинулся обратно ко мне прежде, чем я успела решить, что означало это движение.
Стиснув подлокотники своего дизайнерского деревянного стула, Блэк подвинулся в пределах досягаемости моих рук, не издав ни звука и не глядя на меня — по крайней мере, в эти несколько секунд.
— Это сделает все только хуже, — хрипло произнёс он. — Станет только хуже, Мири.
Его голос уже звучал более низко.
Так низко, что боль дрожью пробежалась по моему свету, заставив мой язык разбухнуть. Когда в следующие несколько секунд Блэк не пошевелился, я снова потянулась к нему. В этот раз он не двинулся с места, пока я высвобождала его член из брюк. Он не издал ни звука, когда я начала медленно поглаживать его, все ещё пытаясь дать ему время передумать. Он не издал ни звука, пока я не обхватила губами головку и не обвела языком самый кончик, увидев, что он уже удлинился.
Как только я это сделала, боль ударила по мне в то же мгновение.
Его боль — затем моя.
В те первые несколько секунд я не могла ни о чем думать. Мой свет открылся, скользнув в его свет, и Блэк издал надрывный звук — такой громкий, что он шокировал меня.