– У меня? – удивилась Елена Михайловна.
– Ну, да! У тебя «последний вагон»! – сообщила Даша.
– А у тебя «секс, наркотики, рок-н-ролл» и еще политика! – парировала Елена Михайловна.
– Молчать! – рявкнула Валентина Григорьевна. – Никаких «последних вагонов». Ты, – она ткнула пальцем в Елену Михайловну. – Поедешь в Румынию, забудешь своего безработного шаромыжника и выйдешь замуж за работящего румына. А ты, – тут Валентина Григорьевна ткнула пальцем уже в Дашу. – Будешь заниматься с инструктором, а потом оттачивать водительское мастерство. Естественно, за свой счет.
– А это дорого?
– Откуда я знаю. Дам тебе телефон, сама договоришься. И тут мы подходим ещё к одной проблеме. Где ты будешь жить?
– В смысле? – спросила Елена Михайловна и посмотрела на Дашу.
– В смысле? – спросила Даша, и они с Еленой Михайловной обе посмотрели на Валентину Григорьевну.
– Я понимаю, девушка у нас взрослая, «секс, наркотики, рок-н-ролл» и всё такое… – Валентина Григорьевна внимательно посмотрела на официанта, и тот удивительным образом метнулся к кофейному автомату. – Но она категорически привыкла к тому, что еда растёт в холодильнике. Откуда-то там появляется. Готова ли ты, Дарья, к самостоятельной жизни? Лапша «Доширак» или как там это называется. Спасибо, голубчик! – это уже предназначалось официанту, поставившему перед Валентиной Григорьевной чашку полноценного «американо» из автомата.
– Ну, не знаю. – Даша пожала плечами. Она, и правда, не знала. Жить одной, конечно, было заманчиво, но, как правильно заметила бабуля, готовить еду Даша не любила. Да, и не умела толком. Тем более «Доширак». Она к стыду своему даже не знала, что это такое.
– А какие есть варианты? – поинтересовалась Елена Михайловна. – Ты намекаешь, что Дашка могла бы жить пока с тобой?
– Разумеется, намекаю. Конечно, не всю жизнь. Ты же не на всю жизнь в Румынию собираешься.
– Ну, как пойдет. Ты ж мне велела за румына замуж выйти. Вдруг мне понравится?
– Хорошо. Тогда на год, для начала.
– Я за! – Даша подняла руку вверх, как в школе. Жить с бабулей было хорошо.
– Я тоже за! – сказала Елена Михайловна и последовала Дашиному примеру, подняв руку вверх.
– Единогласно, – резюмировала Валентина Григорьевна. – Переходим к следующему вопросу. Кто хочет заработать денег?
Елена Михайловна с Дашей опять переглянулись.
– А можно подробнее? – попросила Елена Михайловна.
– Раз Дарья будет целый год жить у меня, предлагаю сдать вашу квартиру.
– Нет, ну это невозможно, – Елена Михайловна протестующе замахала руками. – Тебе лишь бы сдать чего-нибудь!
– Да, я обуреваема жаждой наживы, – согласилась Валентина Григорьевна. – А почему невозможно-то?
– Ну, это же наш дом! – сказала Елена Михайловна. Прозвучало как-то пафосно и даже у Даши не вызвало доверия. Чего там говорить про Валентину Григорьевну!
– Глупость какая. – Валентина Григорьевна пожала плечами. – Говном разным, вы и правда обросли, зато будет повод почистить закрома, а особо ценное отвезем в хибару. Там сейчас охрану приличную наладили.
– По-моему, идея хорошая. – Поспешила высказать свое мнение Даша. Она уже представила, чего накупит на все эти деньжищи. Квартира-то большая, хорошая, в Центре. Значит, будут именно деньжищи.
– Тебе одного розового рюкзака мало? – язвительно заметила Елена Михайловна. Ну, конечно, кто как не она знает Дашино пристрастие ко всему розовому. А чего? Красивый цвет, и Даше идёт. Вон, Павлов, как её розовые кеды увидел, сразу сказал, что она самая красивая.
– Леночка, во всем мире люди так делают, – меж тем продолжала Валентина Григорьевна. – Некоторые даже отпуск по обмену за деньги устраивают, и барахло своё при этом не вывозят. Так и сдают вместе со шмотками, фотками и мягкими игрушками. Кино вот даже такое есть, я видела. Кстати, шаромыжник твой вон сразу домик за ненадобностью решил сдавать. Ишь, какой практичный оказался! Молодец! Не то, что ты.
Этот аргумент, видимо, был решающим. Елена Михайловна подняла руки вверх.
– Сдаюсь! Но я пятнадцатого числа должна вылететь в Румынию, поэтому ничего такого, в смысле вывоза барахла не успею. Так что вы уж сами, раз вам так деньги нужны. – Она строго посмотрела на Дашу.
– Отличненько! – Валентина Григорьевна затушила сигарету. – Мы с тобой только сходим к нотариусу, где ты мне дашь доверенность на сдачу в аренду твоей квартиры. А сейчас, пора на пляж. Мы должны вернуться ослепительно красивые.
– Ну, я-то понятно, – заметила Елена Михайловна. – Мне еще за румына замуж выходить. Но вам-то зачем?
– А как, по-твоему, Дашка будет за рулём ездить? Красота на некоторых сотрудников ГИБДД действует волшебным образом, даже в моем возрасте.
– Ага! Как же! На сотрудников ГИБДД волшебным образом действуют исключительно разноцветные бумажки с водяными знаками.
– Тут я вынуждена с тобой согласиться, но Дашке, между прочим, тоже замуж сходить не помешает, а красота в этом деле совсем не помеха.
При этих словах бабули Даша вдруг моментально представила, как выйдет замуж за сотрудника ГИБДД, и он будет вынужден метаться между своей страстью к жене и к разноцветным бумажкам с водяными знаками.
– Бабуль, а ты тоже замуж собралась? В смысле, тебе ослепительная красота зачем?
– Нет, не замуж. Я на всякий случай, вдруг помру. В гробу буду красавицей лежать, не то, что некоторые. – Валентина Григорьевна вытаращила глаза и высунула язык, изображая тех самых «некоторых», лежащих в гробу.
– Тьфу на тебя! – справедливо заметила Елена Михайловна, а Даше захотелось их обеих расцеловать, но она пресекла в себе эти телячьи нежности.
Определившись с неотложными делами, вся семейка Смирновых дружно принялась наводить красоту и уже через неделю пребывания на отдыхе выглядела просто сногсшибательно. Елена Михайловна так увлеклась этим процессом, что практически перестала страдать по ночам, и Даша переехала к ней обратно. Особенно хорошо девушки Смирновы смотрелись перед ужином в вечерних нарядах. У Даши по такому случаю имелся с собой запас соблазнительных сарафанов, разумеется, розовых. Розовый цвет необычайно хорошо сочетался с загорелой кожей. Перед ужином они обычно заходили в лобби-бар, где выпивали чего-нибудь в качестве аперитива. Конечно, их влек в лобби-бар не аперитив, а возможность продефилировать туда-сюда перед изумленной публикой. Арабские мужчины в белоснежных одеяниях так и вовсе впадали в ступор при виде красавиц Смирновых. Аперитив же стоил просто бешеных денег, поэтому обычно в качестве аперитива им приходилось довольствоваться минеральной водой с лимоном.
Как-то они по своему обыкновению сидели в лобби-баре перед ужином и изучали меню спиртных напитков. А чего его изучать? Меню все знали уже наизусть. И меню, и цены.
– Ну, сколько можно уже вам говорить, пошли, сходим до мола, тут неподалёку, – возмущалась Валентина Григорьевна в предвкушении своей порции воды с лимоном. – Там есть винный магазин. Купим вина нормального и вечером на балконе посидим, как люди.
– Как ты себе это представляешь? – Елена Михайловна махнула винной картой. – Войдем в отель с мешками, и погромыхивая бутылками, через весь холл потащимся к лифту? Что про нас подумают арабы?
– Да какая тебе разница, что про тебя подумают арабы? Теперь водой с лимоном обопьёмся, что ли, чтоб арабы про тебя ничего плохого не подумали?!
– Мам, и правда, пусть арабы думают, что хотят, а мы с бабулей завтра пойдём часиков в шесть, как жара спадёт. – Даша решила поддержать бабушку. Она, разумеется, спокойно относилась ко всяческим спиртным напиткам, но это, когда они в изобилии, а когда тебя в чём-то ограничивают, этого чего-то хочется чрезвычайно.
– Действительно, почему вас должно беспокоить, что подумают арабы? – К их столику подошёл симпатичный дядька. Назвать его пожилым, у Даши язык бы не повернулся. Он являлся мужчиной значительного возраста и значительного вида. И ещё он пах деньгами. Не парфюмерным магазином, как пахли арабские мужчины в отеле, а именно деньгами. Даша не могла бы описать этот чудесный запах, но был он весьма и весьма вкусный.
– Как ты нас нашёл? – Валентина Григорьевна расплылась в невозможной улыбке и покраснела сквозь загар.
– Ещё бы тебя не найти! Ты ж активная пользовательница Фэйсбука и постоянно оставляешь метки на всём своём пути. То Валентина Смирнова в аэропорту Пулково путешествует в Дубаи, то она в аэропорту Дубаи путешествует в отель. Ну, как ещё иначе облегчить работу питерскому ворью. Квартирка-то там твоя в элитном домике одна-одинёшенька, небось, осталась?
– На сигнализации квартирка.
– Вы позволите? – поинтересовался значительный мужчина, усаживаясь за их стол. – Что будете пить?
– Кампари с грейпфрутовым соком безо льда, – выпалила Даша, не веря своему счастью.
– Мне тоже самое, пожалуйста, – скромно попросила Елена Михайловна.
– Ну, и мне, пожалуй, тоже, – согласилась Валентина Григорьевна.
Значительный подозвал официанта.
– А позвольте поинтересоваться, почему безо льда? – спросил он у Даши.
– Плеснут чуть-чуть кампари и сока да навалят этого льда, он растает, и пей потом водичку дистиллированную по их бешеным ценам.
– Какая практичная девушка! – восхитился Значительный. – Малютина, ты нас не представишь?
– Знакомьтесь, девочки, это Трофимов.
– Сергей, – уточнил значительный Трофимов.
– Владимирович, – добавила Валентина Григорьевна.
– Дарья.
– Елена.
– Вы все, случайно, не сёстры? – пошутил Трофимов. – Уж очень похожи.
Конечно, где-то они эту шуточку уже слышали, но бабуля вежливо хихикнула и пояснила:
– Леночка – моя дочь, а Даша – внучка.
Официант принес коктейли.
– Так вы та самая Смирнова Дарья Александровна, знаменитая оппозиционерка, разбившая своим носом дружину служителей правопорядка?!
– Ничего смешного, – Даша оторвалась от коктейля и потрогала нос. – Было очень больно.
– А кто сказал, что будет легко? Нарушение правопорядка – это вам не фигли-мигли. Ну, рассказывайте, чем же вы так не довольны, что аж на антиправительственный митинг попёрлись?
– Она с журналистом, – пояснила Елена Михайловна. – Это он её с понталыку сбил.
– Ага! Увлёк на митинг, а сам сдристнул. Как нам это знакомо! – вставила Валентина Григорьевна.
– Ничего подобного, – возмутилась Даша. – Журналист ни при чём. Я сама по себе недовольная.
– И чем же? – поинтересовался Трофимов.
– Тем, что наш народ любит свою страну, а вот действующая власть ни капельки этот народ не уважает и не любит. Не заботится о нем.
– Позвольте спросить, и в чём же это выражается?
– Да хотя бы в том, что улицы не метут, дороги не чистят и песком не посыпают. Мы были в травматологическом пункте, там не протолкнуться.
– Ай, беда какая!
– Беда конечно! А если льдиной сверху насмерть? А если ребенка? Правильно, зачем на электрообогрев крыш деньги тратить, когда их на войну не хватает? А ещё наша доблестная полиция. Она, знаете ли, тоже вызывает сильное беспокойство. Одно дело девушек на митингах винтить и телефоны им разбивать вдребезги, а совсем другое дело правопорядок в новостройках обеспечивать. Там вечером в приличной шубе не выйдешь! Да что там шуба, у нас кассирше по дороге к метро по голове дали, сумку отобрали, женщина в реанимации оказалась. Меня хоть Валера, охранник наш, до метро провожает.
– Это тот, который «никто», – пояснила Валентина Григорьевна, повернувшись к Елене Михайловне.
– Да, – вдруг вступила в беседу Елена Михайловна. – А если вдруг кто из ваших прётся на своем кортеже из аэропорта, все дороги перекрывают, люди на работу опаздывают или к самолётам. Я сколько раз так попадала.
– Всё?
– Нет, не всё! – Валентина Григорьевна хлопнула ладонью по столу. – Я тебе сейчас про поликлиники и пенсии расскажу. Про ваши посягательства на пенсионный возраст. Бе-бе-бе, денег в пенсионном фонде не хватает, бе-бе-бе, реформа назрела…. Куда, позвольте спросить, пенсионные отчисления деваете? А я тебе отвечу, куда! Себе пенсий нарисовали и держимордам своим. В сорок лет они пенсионеры через одного, как балерины. Я понимаю, что у вас во всем госдеп виноват, козни строит, но даже при Советах, когда страна и правда в силу идеологических разногласий находилась в кольце врагов, такого безобразия не было.
– То есть, поэтому надо на несанкционированные митинги ходить?
– Сейчас, как дам по балде по твоей руководящей! – рявкнула Валентина Григоревна. – Конституцию почитай! Где там про согласование митингов есть?
– Да вы тут все, как я погляжу, «свидетели» Навального. Или коммуняки?
– А ты ватник и Путиноид!
– Сдаюсь. – Трофимов поднял руки вверх. – Я Путиноид. Меня положение обязывает.
– То-то. Вот и помалкивай. Чего пришёл-то?
– А за должком. Должок с тебя причитается.
– Какой должок?
– Как это какой? А за спасение невинного дитя? Кто-то натурой клялся. Так вот я за этой натурой и пришёл. На прием со мной пойдёшь вместе со своей натурой.
– Куда это?
– Ну, не в поликлинику и не в Букингемский дворец. Тут неподалёку, в Дубаях. – Он поглядел на часы. – Через час будем на месте.
– Как же! Там сейчас пробки.
– А мы их на вертолёте облетим.
– На вертолете?
– Ага. Средствами, так сказать, малой авиации. Ты готова?
– Нет, конечно. Мне надо хотя бы в номер подняться, ридикюль взять и парашют на всякий случай. Надеюсь, не ты за рулём будешь?
– Повезло тебе, не я. Беги за парашютом.
Валентина Григорьевна сорвалась с места и исчезла с невиданной скоростью, а Трофимов подозвал официанта, дал ему денег и чего-то пошептал, после чего официант тоже исчез со скоростью ветра.
– Я тут подумал, чтоб вам не было обидно тут одним оставаться, нужно вам заказать ещё шампанского бутылочку и малины на закуску. Правильно?
– Правильно! – хором сказали Елена Михайловна и Даша.
Невесть откуда взявшийся официант уже приволок к их столу ведро со льдом и продемонстрировал бабулиному ухажеру Трофимову бутылку шампанского, при виде которой Елена Михайловна восторженно пискнула.
После традиционных манипуляций официанта с бутылкой Даша, наконец, получила свой бокал, а официант водрузил на стол блюдо с малиной.
– А вы тут неплохо устроились, – заметила вернувшаяся Валентина Григорьевна.
– Пойдём, Малютина, я тебе покажу, что на самом деле значит «неплохо». – Трофимов встал из-за стола, подозвал официанта, рассчитался с ним, потом подхватил Валентину Григорьевну, приобняв за талию, и увлек к выходу.
– Как думаешь, он, и правда, до бабулиной натуры докопается? – поинтересовалась Даша, провожая взглядом сладкую парочку.
– Не знаю. – Елена Михайловна пожала плечами. – У твоей бабули сейчас самый опасный возраст.
– Неужели «секс, наркотики, рок-н-ролл»? – хмыкнула Даша.
– Именно! Бабуля считает, что в её возрасте уже нечего терять, и может пуститься во все тяжкие. Видала? Покуривает уже.
– А он? Зачем ему наша старенькая бабуля? Они ж все на молодых девиц падкие. Вон, даже дед наш от бабули ушёл, к этой.
– Ну, дед ушёл от бабули к этой, когда бабуля и сама ещё была будь здоров и ой-ой-ой! Хотя она и сейчас ещё …. Бабуля наша девушка с вопросами, а эта, как ты уже знаешь, гораздо примитивнее. Ей просто денег надо.
– Хорошо. Но остальные-то деды? Песок уже весь высыпался, а туда же, лет на сорок младше себе подыскивают.
– Умирать не хотят. Думают, напьются молодой энергии и сами моложе станут. Вампиры. Только всё наоборот получается, оба старые становятся.
– Страсть какая. Ни за что со стариком не свяжусь. Ты в Румынию поедешь, смотри там. Это всем известное вампирское гнездо. Как схватит тебя какой-нибудь старый граф и выпьет твою молодость, даже глазом моргнуть не успеешь.
– Ха! Да после моего вампира Березкина мне ни один старый граф не страшен, тем более, я специальный кукиш против вампиров знаю.
– Такой? – Даша свернула кукиш, которому её научила заваптекой.
– Точно! А ты откуда знаешь?
– Ха! Нас Светлана Ивановна первым делом научила такой кукиш вертеть. Аптека самое вампирское место. Они туда стекаются за лекарствами.