Малина оказалась сладкой, шампанское вкусным, но Дашу почему-то не покидало ощущение неправильности происходящего.
– Как-то неправильно всё это, – сказала она, отправляя в рот очередную ягоду.
– Что неправильно?
– Вот это вот всё. – Даша помахала рукой над столом. – Сидим, как босяки, и радуемся.
– Как Золушки чумазые?
– Ага! Вот скажи, то шампанское, которое ты купила в дьютике по дороге сюда, оно ж не хуже.
– Ничуть не хуже! – согласилась Елена Михайловна.
– Но ты ж вот здесь шампанское не покупала, не потому, что жадничала?
– Конечно, не жадничала. Разве, я жадина? Просто я не больная на всю голову, чтобы в четыре раза переплачивать из-за арабских религиозных заморочек.
– Воот! Потому что ты свои деньги зарабатываешь и знаешь им цену.
– Да!
– И никакая ты не Золушка чумазая, не бедная родственница.
– Да!
– А ухажёр этот бабулин, Трофимов, взял и купил не глядя. О чем это нам говорит?
– О чем?
– Первое – деньги свои он не зарабатывает тяжким трудом и цену им не знает, второе – он хотел нас унизить, чтобы мы почувствовали себя босяками! – Даше самой понравилось, как чётко и убедительно она сформулировала свою мысль. Неясные ощущения на глазах превратились в стройную теорию.
– Думаю, ты неправильно трактуешь. Скорее всего, он просто хотел нам понравиться – это первое, и показать бабушке, что он не жадный – это второе. – Елена Михайловна камня на камне не оставила от Дашиных рассуждений.
Даша задумалась. Может быть, мамуля и права. Надо сказать, что после шампанского и малины, аппетит у Даши пропал начисто, и за ужином она лениво ковырялась вилкой в тарелке. Елена Михайловна же, наоборот, мела всё подряд и даже несколько раз бегала к раздаче.
«Неужели забыла про свой неудачный роман? – думала Даша, наблюдая за проявлениями невиданного аппетита матери. – Или это у неё на нервной почве такое? От тоски? Некоторые от тоски и стресса так есть начинают, что потом весы у них ломаются».
Валентина Григорьевна вернулась только к обеду. Обедать не пошла, на пляж тоже. Явилась только к ужину. В чёрных очках.
– Ну? – Даше не терпелось узнать о бабулиных приключениях. – Как на вертолете?
– Как натура? – в свою очередь поинтересовалась Елена Михайловна.
– Ох! – Валентина Григорьевна застонала и потребовала себе воды с лимоном.
– Девочки, мы нищие, – сообщила она, выпив залпом целый стакан.
– Ты проигралась в карты? – ахнула Елена Михайловна.
– Не мели чушь. – Валентина Григорьевна махнула рукой и достала сигарету. Тут же буквально из воздуха около неё материализовался официант и щёлкнул зажигалкой.
– Мама, ты опять куришь!
– Она потрясена, разве не ясно? – заступилась за бабулю Даша.
– Я потрясена. Потрясена и раздавлена.
– Мама, ты ведешь себя так, как будто потеряла невинность.
– Я её и потеряла, ну, в смысле веру в разумное, доброе и вечное.
– Поясни, пожалуйста.
– Там, где я была…Они такие все там богатые, я чувствовала себя полной окончательной нищебродкой. Какой там средний класс?! Мне было обидно. Да! Моя бабуля оставила маме в наследство чашки с отломанными ручками, мама оставила мне в наследство квартиру. Я, даст Бог, оставлю вам в наследство три квартиры. Мы бедняки.
– А что я тебе вчера говорила! – вставила Даша, победно взглянув на мать.
– Не переживай! – Елена Михайловна поцеловала Валентину Григорьевну в щёку. – Главное, что тенденция у нас положительная. Глядишь, Дашкин внук получит в наследство доходный дом.
– Да, но…Трофимов, он там с ними, как рыба в воде. Он реально богатый, как они.
– Так давай за него порадуемся.
– Откуда у него эти деньги? Такое нереально заработать с нуля, если ты не Цукерберг или, этот, как его…. – Валентина Григорьевна пощёлкала пальцами, явно пытаясь вспомнить кого-то такого же выдающегося, как Цукерберг, но не вспомнила и махнула рукой. – Вдруг он ограбил стариков и детей? Я же этого просто не вынесу.
– Тайное всегда становится явным. Если виноват, заплатит. – Елена Михайловна тяжело вздохнула. – Хотя, если вспомнить историю….
– Да, бабуль, фиг там с деньгами и несметными богатствами, как натура твоя? Не пострадала?
– Натура моя при мне. – Валентина Григорьевна ухмыльнулась. – Знаете, что я вам скажу, девочки. Хвост свой красивый перед вами распускать любой павлин может, но только один выйдет вперед и скажет: «Люди добрые! Я принимаю на себя ответственность за эту женщину и её детей».
– Правильно ли я поняла? – решила уточнить Даша. – Ты хочешь замуж за павлина? Или намекаешь, что секс возможен только после свадьбы?
– В вашем возрасте это не имеет значения, а вот мне уже надо свою натуру беречь!
– Странно, я всегда думала, что наоборот, – удивлённо заметила Елена Михайловна.
* * *
Сразу после возвращения из Эмиратов на семейном совете было постановлено, что Елена Михайловна непременно должна начать новую жизнь, для чего ей необходимо кардинально сменить имидж. Поэтому её буквально пинками загнали в салон красоты к мастеру Валентины Григорьевны, где подстригли и перекрасили в блондинку модным методом «балаяж». Елена Михайловна сопротивлялась, но слабо. После того, как её предал и оставил мужчина мечты, она чувствовала себя тем самым зайкой, которого бросила безответственная стерва-хозяйка. А какая разница, какого цвета волосы у брошенной зайки? Однако оказалось, что разница есть. Елена Михайловна изменилась кардинально. Белые волосы оттеняли её бронзовый загар и подчёркивали карие глаза. В стрижке присутствовал лёгкий переполох и та самая небрежность, которой не страшен никакой ветер. Елена Михайловна даже сама себе понравилась, и каждый раз ловила своё отражение в каких-нибудь поверхностях. Всё никак не могла налюбоваться. Конечно, мысль «вот бы этот гад увидел» регулярно посещала её такую теперь хорошенькую головку, однако она тут же вытеснялась другой: «так этому придурку и надо, какую красавицу потерял»!
Такой вот интересной блондинкой она прибыла в Бухарест пятнадцатого числа, как и запланировало её новое начальство. Из собачьего питерского холода и метели она попала в настоящую всамделишную весну. Хорошо, не поехала в шубе, но и куртка с меховой оторочкой тоже оказалась лишней. Елена Михайловна расстегнула её, вдохнула весенний живительный воздух и вступила в новую жизнь.
Дорога к городку, где ей предстояло теперь жить и работать, пролегала по цветущим рапсовым полям. И почему-то вид этих жёлтых полей успокоил её и вселил уверенность, что жизнь прекрасна, и всё, так или иначе, но обязательно устаканится и будет хорошо.
На заводе её ждали и были ей рады. Когда несколько лет назад завод был куплен российской компанией, Елене Михайловне довелось руководить разработкой проекта реконструкции одной из установок. Поэтому и завод, и работающих там людей, и сам городок она знала неплохо. Румынские командировки не входили в сферу интересов семейства Березкиных, это ж не Лондон, не Париж, не Техас и даже не Канада, поэтому у Смирновой была возможность хорошо узнать русскую часть менеджмента завода. Ведь при покупке завода все ключевые посты заняли русские специалисты с разных российских заводов компании. Встретил Елену Михайловну лично заместитель директора по хозяйственной части, хорошо знакомый ей по предыдущим командировкам. Он оценил её преображение, одобрительно щёлкнул языком, отвёз в гостиницу оставить вещи и сразу предложил поехать посмотреть квартиру, которую завод раньше арендовал для бывшего начальника проектно-конструкторского отдела. Вдруг понравится? Тогда не надо будет искать новую.
Квартира Елене Михайловне понравилась. Даже очень. Конечно, она была великовата для неё одной, но ведь мать с Дашкой, наверняка будут приезжать в гости. Тем более, что стоимость аренды её не беспокоила, за всё платил завод напрямую хозяину недвижимости. Кроме того в квартире имелась огромная терраса увитая виноградом, где было бы чудесно выпить утром кофейку, а вечером посидеть с бокалом вина. Елена Михайловна проверила наличие и работу необходимой бытовой техники и системы кондиционирования. Не хотелось бы оказаться в этой распрекрасной квартире в летнюю жару при сломанном кондиционере. Такие случаи ей были известны. Приезжали люди на работу в Румынию откуда-нибудь из Западной Сибири, им и в голову не приходило, что надо не батареи проверять. Огромным плюсом квартиры являлось наличие дорогой кофемашины, большого телевизора, внушительного двухдверного холодильника и высокоскоростного интернета. Елена Михайловна тут же дала своё согласие, подписала какие-то бумаги и получила ключи. Назавтра необходимо будет купить постельные принадлежности, полотенца, кое-какие продукты и можно заселяться. Сразу же после решения вопроса с квартирой её отвезли в служебный гараж, где оформив необходимые документы, ей выдали ключи от небольшого трехдверного джипа «Вранглер». Джип был старенький, но в идеальном состоянии, а главное очень красивый. И, если можно так сказать про автомобиль, был очень Елене Михайловне к лицу. К её новом лицу. А что может быть краше, чем эффектная блондинка на чёрном, практически армейском джипе? Как только Елена Михайловна села в этот джип, всеми фибрами своей души, хотя она даже не подозревала, как эти самые фибры выглядят, почувствовала, что жизнь налаживается. Для пущей красоты оставалось купить кружевную юбку и армейские ботинки.
За хлопотами по устройству своего быта, за знакомством с коллективом подчиненного ей отдела, за вхождением в курс дела, что оказалось не так-то просто, так как большинство документации было исполнено на румынском языке, она как-то постепенно стала забывать о постигшем её страшном разочаровании. Ведь разбитое сердце лучше всего лечится переменами. А уж если перемены такие кардинальные, как новая внешность, новое место жительства, новая работа и новые люди, то раны на сердце зарастают просто стремительно. Тем более, что начальник службы безопасности завода, по национальности молдаванин, имел вполне себе презентабельную внешность. Да чего там говорить! Хоть сейчас на рекламный билборд фотографию размещай или в кино снимай вместо этого последнего дрищеватого Джеймса Бонда. Тоже придумали! Джеймс Бонд – от горшка два вершка, щупленький, и глаз при этом рыбий, бесцветный. Разве это герой? Герой должен быть мощным, плечистым, ярким, вот прям в точности, как этот безопасник. Надо отметить, что глазами своими этот яркий герой по Елене Михайловне шнырял совершенно недвусмысленным образом. Правда, пока оставалось неизвестным, женат данный субъект или находится в свободном полете.
Единственная серьёзная проблема, с которой Елене Михайловне пришлось столкнуться, это проблема гардероба. Ну, летние-то костюмы она себе ещё закупит в Бухаресте, там хороших магазинов полно, а вот большинство ходовых вещей, взятых ею с собой, после отдыха в Эмиратах оказались удивительным образом ей маловаты. Елена Михайловна поначалу списывала это на свой небывалый аппетит, а потом призадумалась, а призадумавшись, похолодела внутри. В тех самых фибрах души. Как она ни силилась, ей никак не удавалось вспомнить, когда же у неё в последний раз были месячные. Ну, как-то отвыкла женщина, живущая безо всякого секса, отслеживать этот момент, а когда тот самый секс с ней приключился, настолько обалдела от радости, что аж забыла про такое важное дело! Тем более, что наступлению месячных всегда предшествовала жуткая головная боль и боль в пояснице. Уж при таких признаках никак не окажешься перед лицом внезапной случайности без прокладок и тампонов.
Проворочавшись без сна всю ночь, еле высидев в напряжении рабочий день, она помчалась в ближайшую аптеку за тестом на беременность. На всякий случай купила два. И….Как говорится «Упс»! Иначе не скажешь. Всем упсам упс. Причём два раза. Оба теста показали, что Елена Михайловна Смирнова на сорок третьем году своей жизни оказалась беременна. Причем совершенно неожиданно для себя самой.
Елена Михайловна никак не могла поверить в реальность происходящего и тупо глядела на полоски обоих тестов. Ну, никаких же намёков от любимого организма, даже самых малипусеньких! Ведь если вспомнить её беременность Дашкой, то там с самого начала было всё ясно. Тогда Елену Михайловну мучил дикий токсикоз, её постоянно тошнило. Тут же ничего подобного даже близко не было. Никаких отклонений, кроме, разве что зверского аппетита.
Ну, да ладно! Нынче всё-таки двадцать первый век на дворе. Елена Михайловна слышала, что эти вопросы сейчас решаются легко и непринужденно. Сделают тебе укол, и валяй дальше работай над повышением своего материального благосостояния. Куй железо и пили золотые гири! Однако, укол этот специальный тоже ведь доктор должен прописать, поэтому на следующий день Елена Михайловна отправилась к Марьяне, секретарше директора завода. Марьяна по национальности, как и многие из вспомогательного персонала, являлась молдаванкой, поэтому шпарила по-румынски, как дышала.
– Марьяночка, – оглядываясь по сторонам, прошептала Елена Михайловна. – Мне нужна ваша помощь.
– Для вас, Елена Михайловна, всё, что угодно. – Марьяна улыбнулась улыбкой кинозвезды, но тоже, как и Елена Михайловна, огляделась по сторонам. Видимо, сообразила, что дело секретное.
– Мне говорили, что у нас весь коллектив застрахован, в смысле медицинской страховки. Как бы мне к врачу попасть?
– Ой! Вы заболели?
– Да, нет. Просто провериться хочу.
– Так я вас в поликлинику нашу местную запишу. – Марьяна тут же стала набирать номер телефона. – Вам к какому врачу?
– Мне бы к гинекологу, – выдавила из себя Елена Михайловна.
– Понимаю, – сказала Марина и заговорщицки подмигнула, мол «у девочек свои секреты», и тут же затарахтела чего-то в трубку, как заправская румынка. – Завтра вас устроит? В шесть?
Елена Михайловна мотнула головой в знак согласия. Она бы и прямо сейчас помчалась, но нельзя, заподозрят.
Марьяна объяснила ей, где находится поликлиника, и как там найти доктора, порадовав Елену Михайловну тем, что доктор из старых и знает русский.
Ночью Елена Михайловна опять не спала. Ей в голову пришла крамольная мысль, сохранить ребенка. Ведь чем она занимается в последние годы? Работа, работа, работа и ничего кроме работы! Вся жизнь у неё получается для того, чтобы работать. А ведь надо как-то наоборот! Работать для хорошей и комфортной жизни в своё удовольствие. Но эту мысль Елена Михайловна быстро загнала куда-то в дальний угол сознания, а на следующий день после завершения рабочего дня полетела к врачу полная решимости избавиться от возникшей проблемы.
Врач оказалась очень симпатичной пожилой женщиной. После осмотра она радостно сообщила Елене Михайловне, что у неё и правда будет ребенок и отметила отличную фигуру будущей роженицы, буквально приспособленную для многочисленных родов. Однако, на вопрос о специальном уколе, слегка потемнела лицом. Оказалось, укол Елене Михайловне, скорее всего, делать уже поздновато, а вот аборт вполне себе ещё возможен. Пояснила, где это делается и сколько стоит, но призвала Елену Михайловну крепко подумать.
А чего тут думать-то? Однако Елена Михайловна всё-таки призадумалась. Вот что у неё есть, кроме работы? Дашка выросла и живёт своей самостоятельной жизнью. Конечно, есть вероятность, что вскоре она выйдет замуж и нарожает Елене Михайловне внуков. А зачем такой молодой Елене Михайловне внуки? Тем более в России, когда она сама тут в Румынии. Существует и другая вероятность. Замуж ещё может выйти и сама Елена Михайловна. Так сказать, в точности исполнить мамины указания. Наличие же маленького ребенка снижает вероятность такого события практически до нуля. Кому нужна Елена Михайловна с ребенком? Она и без ребенка-то особым спросом не пользуется. В смысле, пользуется, но далеко не для замужества. Как там мама говорила про павлинов? Только один выйдет и скажет, мол, беру замуж. А замуж Елена Михайловна определенно хотела больше, чем в роддом. Но с другой стороны, вдруг никакого замужа не случится, ну, не встретится ей тот самый ответственный павлин, и останется она одна одинёшенька на чужбине? Хотя, если она всё-таки решит рожать, то и с чужбины её скорее всего вытурят. Тогда прощай высокая зарплата, увитая виноградом терраса и чёрный джип. А вдруг не вытурят? Вот это Елена Михайловна и решила на всякий случай выяснить, отправившись с утра в кабинет директора.
Являлась бы она на тот момент тёмноволосой девушкой, как ей и полагалось от природы, ни за что не совершила бы подобной глупости. Темноволосая девушка сначала взвесила бы все за и против, приняла бы соответствующее взвешенное решение, а уже потом стала извещать о нем руководство, или же не извещать. Ведь если ты решила сделать аборт, зачем руководству вообще об этом знать? Но Елена Михайловна заделалась блондинкой, правда, не совсем стопроцентной, а в стиле «балаяж», но вероятно количество белых волос всё-таки перевесило разумное.
Директор встретил её радушно, усадил в кресло, попросил Марьяну принести кофе с печеньками, которым Елена Михайловна в силу своей беременности и непрекращающемуся чувству голода очень обрадовалась.
– Должен тебе сказать, Елена Михайловна, что работой твоей я очень доволен, – сообщил директор. – Может, коньячку? Кофе с коньяком замечательно бодрит.
Елена Михайловна помотала головой, запихивая в рот очередную печеньку.
– Начальники установок говорят, что ты, как трактор всю документацию перелопатила. – Директор плеснул себе в кофе коньячку и продолжил нахваливать Елену Михайловну. – Чертёжик к чертёжику. И оцифровка идёт полным ходом. Василий Степаныч, твой предшественник, запустил, конечно, всё. Болел он сильно в последнее время. Да и отстал от прогресса, чего там скрывать, сама всё видишь. Как у тебя с румынами нашими отношения?