Мертвые Ив
Глава 1
Отпечаток
«Вы наблюдаете за очень тревожными кадрами настоящего боя, вспыхнувшего на газоне Белого Дома прямо за мной. Бунты вроде этого взорвали каждый город каждой страны. Ситуация еще больше усугубляется продолжительным молчанием членов президентского кабинета. Их местонахождение, а также состояние их здоровья остаются неизвестными. Кажется, что Соединенные Штаты рухнули, как и другие нации до них. Все, что мы можем сейчас — это надеяться и молиться. С Вами был Митч Кейс, MCSB, Мировые Новости с репортажем из… аааа… Нет. Нет… ааааааааааааа…»
Угол обзора камеры изменился, и она упала. Крики Митча превратились в бульканье. Боковой обзор камеры захватил вид примятой травы, дым; красные и синие огни заполнили экран телевизора.
Я ткнула кнопку питания на пульте, и клип, который я видела множество раз, исчез. Новостные трансляции постоянно показывали повтор. Сколько прошло с тех пор, как камера перестала двигаться? Четыре… пять недель?
Я лежала в кровати рядом со стеклянной дверью, открывающейся в освещенную солнцем комнату, выходящую на террасу. Комната открывала вид на увядшие цветы, разросшиеся кусты и бассейн, затянутый водорослями. Было время — не так давно — когда мне нравился вид из моей постели.
Шипение и мелькание белых точек заполнило экран. Солнце клонилось к кленам, посаженным вдоль границы собственности. Серебристо-зеленые листья покачивались в угасающем свете. Смена весны летом была моим любимым временем года в Миссури. Я бы оставила дверь открытой и приветствовала богатый запах подсыхающей земли после сезона дождей.
Но двери оставались закрытыми, и удушающая затхлость душила комнату. Я упала на подушку. Выпирающие кости моих бедер угрожали продырявить хлопковые простыни. Моя порция ужина на ночь осталась нетронутой.
Тусклые пряди волос опутали меня. Я подергала кончики. Всего пару месяцев назад я гордилась своей физической формой. Будучи вегетарианкой, я пробегала пять миль в день. Таскала железо с Джоэлом каждое утро. Но это было раньше. За два месяца двадцать фунтов мышц (прим. ок. 9 кг) просто испарились из моего тела, оставив хрупкую оболочку, чтобы удерживать то, что осталось от моей души.
Волоски на затылке встали дыбом. Тени, скрывающие террасу, уплотнились и стали гуще. Там, сразу за солнечной верандой, образовалась тьма. «Там что-то… там кто-то есть?»
Терраса находилась на втором этаже. Джоэлу пришлось обрубить лестницу, чтобы обезопасить наш дом от мародеров и других угроз. Он сказал, что понадобится ниндзя или лестница длиной в сорок футов (прим. ок. 12 м), чтобы добраться до террасы снаружи.
Единственный путь внутрь дома был через забаррикадированную входную дверь. И я бы услышала, как открылись двери гаража.
Конечно же, я была одна.
Я обхватила себя руками и скосила глаза на террасу.
Маленькая фигурка возникла по ту сторону стеклянной двери. Плечи поднялись к ушам, и по спине пробежали мурашки. Размытый контур детской фигуры становился четче. Тьма становилась гуще и чернее там, где должны были быть глаза. Мишка Тедди болтался в руке.
— Аарон? — выдохнула я и попыталась сесть. Мои руки тряслись от усилий.
Тень растворилась в пустоте. Я протерла глаза.
Очередной кошмар? Но я бодрствовала.
Дыхание участилось, и я постаралась вернуть контроль над ним. Тень не была настоящей. Это не мог быть Аарон. Я видела, как мой мальчик умер два месяца назад.
Тишину прорвало хихиканье и топот ног. Мясистая ладонь прижалась к стеклу, но сразу же отдернулась и пропала в темноте. Я ухватилась за простыни и судорожно проглотила комок в горле. Маслянистый отпечаток остался на стекле.
Скрип гаражной двери вернул меня к реальности. Джоэл, должно быть, вернулся из того места, куда бы он ни ходил. Если это был не он… что ж, возможно, мое желание смерти, наконец, исполнится.
Каждый замок на внутренней двери клацнул, один за другим. Что побуждало его уходить каждый день? Еще при первой вспышке он забил наш гараж водой и продуктами длительного хранения. Мы еще целый месяц могли прожить на этих продуктах первой необходимости. Я знала, что настоящий шторм из дерьма бушует снаружи, но мне было все равно. Вместо этого, я сосредоточилась на отпечатке руки, не заботясь о том, что он не мог быть настоящим, и нырнула обратно в безопасное место в своей голове. В то место, где я поднималась по карьерной лестнице, смеялась, выпивала с друзьями и укладывала детей в кровать вечером.
Он специально протопал сапогами по деревянным полам. Стоило ли мне притвориться спящей? Он все равно разбудил бы меня, чтобы я поела.
Топот остановился. Запах оружейной смазки затопил комнату, заглушая его обычный запах — трубочного табака Кавендиш. Джоэл прислонился к дверному косяку.
— Ты хотя бы пыталась поесть?
Я закусила щеку изнутри. Может быть, он сдастся и уйдет.
Джоэл носил самодельный бронежилет, обшитый пуленепробиваемыми пластинами с системой гидратации. Он был оснащен карманами для радиопередатчика, маленькой аптечки, а также карманами-чехлами для карабина М4 и пистолета Глок 19. Будучи замужем за продавцом оружия в течение пятнадцати лет, я научилась определять детали его обмундирования.
— Дет-а, — произнес он твердым тоном. Мой муж никогда не колебался, устраивая битву силы воли со мной. И для этого он использовал ласкательное прозвище, зная, что его «дет-а», с проглоченной «к», смягчит мое упрямство.
Взгляд вниз означал начало боя. Он бы выиграл его с терпением, привитым его пожизненной страстью — боевыми искусствами. Я не могла винить его за это, ведь он потратил несколько лет, обучая меня самообороне. Потакая его желаниям, я должна была признать, что, в то время как мужья моих подруг уговаривали их с помощью педикюра, ужина или похода в театр, Джоэл «намыливал» мне лицо на вонючем от пота ринге, ставя синяки не только на моем эго. Пропала ли та часть меня, которая наслаждалась такими упражнениями, навсегда?
Быстрым движением его жилет соскользнул с плеч. Опираясь на бедра, он издал усталый хрип, а затем пересек комнату.
«Он бросил взгляд на стеклянную дверь? На отпечаток ладошки нашего мальчика?» Нет, это было только в моей голове.
Матрас прогнулся. Джоэл склонился надо мной и зачерпнул полную ложку кукурузы.
— Открой, — ложка застыла в дюйме от моего рта. — Мы не делаем этого сегодня.
Душераздирающий взгляд, поселившийся в его глазах, заставил меня вздрогнуть. Его лицо так состарилось за последние два месяца. Морщины на лбу стали глубже. Темные круги появились на нежной коже вокруг глаз, и стало больше серебристых нитей на его скулах в бородке, под вечно хмурым взглядом.
Он был по-своему красив и скроен как рестлер, его длинные и сильные ноги внушали страх мужчинам поменьше. Жесткие темные волосы слегка завивались у плеч, контрастируя с поседевшей бородой. Он напоминал мне горца, особенно учитывая место, где мы жили.
Он увлекся идеями выживания за год до всего этого. Я часто дразнила его за это. Он поглощал каждую книгу и каждый документальный фильм по этой теме. Заполнив гараж медикаментами, перчатками и масками, он готовил нас к угрозе птичьего гриппа. Мы собирали дождевую воду в бочках вокруг дома. Получали электроэнергию через солнечные батареи на крыше дома. Полностью самодостаточные и готовые к мировому уничтожению. Он заявлял: «Недостаток подготовки может навредить самым сплоченным семьям». Я обвиняла его в паранойе. Два месяца спустя я готова была проглотить свои слова.
— Иви! — его нетерпеливый тон вернул меня к зависшей ложке. — Я не буду повторять дважды.
Это было правдой. Через несколько мгновений он все равно бы заталкивал соленую кукурузу мне в горло. Я открыла рот и проглотила холодную массу.
Джоэл вручил мне стакан с водой.
— Держи его сама в этот раз, — сказал он, вглядываясь в мое лицо.
За все годы, что я знала его, я никогда не видела его таким печальным, таким подавленным. Мы встретились в старшей школе. И провели вместе больше половины жизни, когда нам исполнилось тридцать три. Я виню себя за ту боль, что вижу в его глазах.
Я сдалась и стала давиться оставшейся частью кукурузы, салата и бобов. Уголок его губ приподнялся, когда он увидел, как я ем. Эта улыбка была такой любящей.
«Когда мы последний раз целовались?»
Черт, я скучала по нашей страсти и спонтанному сексу.
Маленький отпечаток сверкнул на стекле за ним.
«Стоило ли рассказать ему об этом?»
Я сжала зубы и прижала язык к небу.
«Это только подтвердит его подозрения о моем психическом состоянии. Он заставит меня говорить. О кошмарах. Обо всем».
— Спасибо, — сказала я и перекатилась на бок, судорожно сглатывая тошноту, которая пришла после еды.
— Я собрал немного мяты в саду этим утром. Хочешь горячего чаю?
Я покачала головой. Мы выращивали собственные продукты в теплице на участке за домом. Еще одно удобство, за которое стоило благодарить его увлечение выживанием.
Он поцеловал мою макушку и поплелся на кухню с тарелками. Я сжала зубы и зажмурилась. Я не понимала, что им движет. Как он мог продолжать делать то, что делает, изо дня в день? Он делал все, чтобы мы выжили, в то время как я просто лежала в постели и делала точно противоположное. Я умерла в тот день, когда умерли наши дети. И посвятила каждый свой день умиранию с того момента.
Плед запутался в ногах, пока я боролась со сном в ожидании кошмара. Мои кошмары не убивали меня. Они просто напоминали мне, почему я хотела умереть.
— Джоэл?
Его голова возникла в дверном проеме.
— Собираешься поспать? — спросил он.
— Да.
Он положил свой пистолет на край стола. Стянул свои сапоги. Сбросил свой ремень вместе с тяжелым монтажным ремнем. Сложил свои штаны на сапоги, чтобы быстро одеться при необходимости, в стиле пожарных. Потом устроился рядом со мной и притянул меня ближе. Его палец стал вырисовывать круги на моей спине.
Я улеглась щекой на его грудь и выровняла дыхание. Через несколько минут я провалилась в сон.
Я сидела на полу в комнате Энни и расчесывала ее куклу.
Она подпрыгивала в гардеробной, выбирая какое платье надеть. «Кружась, кружась по саду. Словно мишка Тедди». Ее ангельский голос звенел за моей спиной. «Раз шажок…» Ее ножки зашуршали по ковру. «Два шажок…»
Уголки моих губ подрагивали. Я приготовилась к щекотке.
«Пощекочу тебя там». Ее маленькие ручки заскользили по моим бокам.
Я повернулась, чтобы пощекотать ее в ответ.
Глазные яблоки Энни провалились в череп. Ужасные клешни заменили милые ручки. Гной сочился из ее пор, пропитав волосы и платье. Ее кожа светилась зеленым, покрытая достаточно редкими волосками, чтобы можно было четко разглядеть гной, истекающий из ее пор. Истлевшие губы потрескались и отвалились. Копьеобразная трубка появилась из отверстия, которое раньше было ее ртом.
Она протянула ко мне руки, и клешни щелкнули. Черная кровь стекала по ее подбородку, и нечто похожее на рот зашевелилось. «Ты споешь со мной песенку про мишку Тедди, мама?»
Я отшатнулась от нее и закричала.
Глава 2
О, женщины, вам имя — вероломство
Руки подхватили меня под колени и спину, приподнимая и подтягивая ближе.
— Шшш. Все хорошо, — Джоэл покачивал нас и бормотал слова, которых я не слышала. Когда моя дрожь отступила, он прошептал:
— Поговори со мной, Дет-а.
— Просто еще один сон.
Он провел пальцем вниз по моей щеке и поднял подбородок.
— Расскажи мне.
Я покачала головой и крепко зажмурила глаза.
— Это об обоих «А»?
Я соскользнула с его колен и легла на бок. Джоэл положил руку на мое бедро.
— Я позволил тебе молчать в течение двух месяцев. Нам придется поговорить об Анне и Аароне очень скоро!
Я съежилась, когда он произнес имена обоих «А».
— Но есть кое-что важное, что мы должны обсудить, — его голос был мрачным.
Я повернулась. Его пальцы постукивали по колену, а помрачневшие глаза бегали по комнате.
— Я слушаю.
Он прочистил горло.
— Ты включала радио? Ты знаешь, что там происходит?
— Радио молчит уже несколько дней, — «Может быть недель».
— Там нет детей, нет пожилых людей и… нет женщин, — уголки его губ опустились.
«Нет детей». Каким-то образом я это знала, но все равно было не остановить огонь, пылающий в моей груди.
— Иви, говорят, женщины не пережили эту дрянь.
— Очевидно, они ошибаются, — пожала я плечами и обвела руками свое тело.
— Женщин нет. Все погибли, — его глаза полыхнули. — А те, кто не умер… их судьба хуже, чем смерть.
— Судьба хуже смерти, — прошептала я. Я жила этой судьбой, презирала ее.
Джоэл втянул щеки.
— Тебе не стоит знать.
«Нет, я вернусь в свое обреченное одиночество позже, когда смогу убедить его оставить меня в покое».
— Ближе к делу.
— Я провел собственное расследование, и в радиусе двухсот миль от этого дома слухи подтвердились.
— Ты знаешь это потому, что обыскал каждый дом в окрестностях пригорода? — чертова мелодрама.
Он встал и потер рот рукой.
— Я стучал в каждую дверь и говорил с мужчинами, приехавшими из других районов и городов. Никто не видел ни одну женщину или ребенка за последние четыре недели.
— Что на счет информации из других частей страны? — конечно же, радио или интернет развенчали бы его страхи.
— Тоже самое. Любительское радио утверждает, что это всемирный феномен.
В желудке у меня образовался узел.
— Радисты-любители теперь единственный источник связи?
Он почесал свою кивающую голову.
— Атаки инфицированных усилились и вышли из-под контроля. Они называют их тлей и говорят, что они охотятся стаями. Истории, что я слышал, то, что я видел…
То, что он видел? Беспокойство волной прошло через меня. «На какие риски он пошёл, чтобы добыть эти сведения?»
— Тля? Как те маленькие зеленые жучки в нашем саду?
— Да, те, что высасывают жизнь из наших растений, одновременно заражая их болезнями. Есть очень сильное сходство у мутировавших людей с этими насекомыми.
Я знала, что моя выгнутая бровь выдала мое недоверие. Мне снилось это дерьмо, и оно было ненастоящим.
— Мы говорим о паразитическом кормлении, Иви, гибком способе защиты, и они очень похожи на насекомых.
Мое любопытство было взбудоражено. Я вспомнила первоначальные медицинские отчеты, предполагавшие, что нимфо-вирус был создан таким образом, чтобы поражать жертв с низким уровнем тестостерона. Вирус был нацелен на человеческих женщин, и группа исламистских экстремистов возглавляла список подозреваемых.
Я чувствовала, что опущенный взгляд мужа выражал беспокойство.
— Никто не знает, специально ли вирус был нацелен на женщин.
Комок застрял у меня в горле.
— Или было ли частью плана то, что женщины мутировали и стали переносчиками вируса для мужчин, — сказал он.
Я боролась с охватившей меня дрожью, вспоминая тот безумный звонок от моего деверя, когда он сообщил о том, что моя сестра заразилась через день после смерти их детей. Той ночью он пустил пулю в голову моей сестры, а затем застрелился сам. Я должна была ожидать что-то подобное. У него была типичная реакция на произошедшее. В те дни новости утверждали, что мутировавшие женщины — нимфы, как их называли — нападали на своих мужей, отцов, братьев.
— Они знают, как инфекция передается от женщин к мужчинам? — мой голос был слабым.