Джоэл даже не пытался скрыть гордой улыбки.
— Я помогу Стиву принести последнюю бочку, — он посмотрел на меня, открыл рот, закрыл рот. Потом схватил меня за подбородок и поцеловал в губы. — Высшая готовность, пока меня не будет, — муж кивнул на карабин. — Палец рядом с курком, поняла?
— Поняла.
Он снова поцеловал меня и ушел.
Юджин склонился над сифоном, наблюдая, как вода выкачивается в бочку, привязанную к багажной тележке. Пока мы ждали, он веселил меня неправдоподобными россказнями о чудовищной рыбе, которую они с моим отцом поймали в той самой бухте, из которой мы качали воду.
— Эй, Иви, — крикнул Стив из дома. — Можешь подойти на минутку?
Юджин кивнул.
— Иди, — он постучал пальцем по личному оружию в набедренной кобуре. — Со мной все будет хорошо.
— Ладно, скоро вернусь.
Я взбежала по причалу и заскочила в темный подвал. Ожидая, пока привыкнут глаза, я услышала приглушенный стон, от которого закололо кожу. Я повернулась.
— Джоэл?
Стив вышел из тени, его улыбка перекосилась, утратив обычную легкость. Потом поднялись его руки. Последнее, что я увидела, — приклад его ружья, замахивающийся мне по лицу.
Глава 10
Конец моей веревки
Свет пятнами проникал под мои опухшие веки. Я резко распахнула глаза.
Стив на коленях стоял надо мной.
— Доброе утро, красавица.
Я застонала. В голове пульсировала боль, словно меня тыкали иголками.
— Что ты делаешь? — я дернула руками, но они были связаны за спиной. Лодыжки и колени тоже были связаны.
Он накрыл ладонью мой подбородок.
— Ш-ш-ш. Скоро, — его улыбка ужасала, намекала на нечто жестокое, и он это знал.
Когда он убрал руку, я выгнула спину и повернула голову. Связанный по рукам и ногам Джоэл лежал в углу, черные как смоль глаза пронизывали насквозь, губы сжались в тонкую линию.
«Это очередной гребаный кошмар?»
— Ты в порядке? — прошептала я.
Он моргнул и втянул щеки.
— Джоэл?
Его ресницы опустились, а грудь мелко задрожала от прерывистого дыхания.
— Джоэл? Почему ты не отвечаешь?
— Потому что, — Стив обошел меня кругом, — он понимает правила.
Глубокий вдох помог подавить эмоции в голосе.
— Какие правила?
— За каждый изданный звук он платит кровью, — пугающая улыбка исказила его губы. — Это будет твоя кровь.
Я готова была поспорить на комплект боеприпасов, что за каждый неизданный звук придется платить тем же. Я повернула голову, заставив себя взглянуть на незнакомца по ту сторону комнаты. Юджин стоял на лестнице, присверливая какую-то конструкцию к потолку. К брусьям конструкции крепилось несколько шкивов, через которые была продернута веревка.
— Юджин, — мой крик воспламенил боль в голове.
Стив наблюдал за мной, освещенный светом флуоресцентных ламп.
— Он занят. Чего тебе надо?
— Я хочу поговорить со своим мужем. Пусти меня туда.
— Хрена с два.
«Почему, черт подери, они захватили Джоэла? Мудаки воспользовались преимуществом внезапности. Он доверял им, а они использовали это против нас».
Я легла на бок и стала ждать, пока нависающая тень Стива уплывет.
Глаза Джоэла прожигали мои, и я нахмурилась, позволяя ему прочесть вопрос. «Каков план?»
Его взгляд метался между мной и возней на другой стороне комнаты. Его губы выговаривали слова, беззвучно и осторожно.
— Твои. Вещи. На. Лодке. Иди.
Я потрясла пульсирующей головой и прошептала:
— Я никогда не пойду без тебя.
На его лбу вздулась вена.
— Обещай, — произнес он одними губами.
Даже если бы мне удалось сбежать, я бы никогда не ушла без него. Я мотнула подбородком слева направо.
Мышцы его груди и рук напряглись, будто готовые к драке.
— Обещай. Мне, — его шевелящийся рот оставался беззвучным, но я нутром чувствовала злость в его требовании.
Скрип кроссовок по бетону пронзил тишину. Шаги приближались. Чьи-то ладони обхватили мои связанные руки, поднимая меня.
Джоэл с бешеными глазами попытался подняться. Потом я оказалась перекинута через плечо Стива, наблюдая за его спиной и ногами, двигающимися по бетону. Я выгнулась, чтобы посмотреть на Джоэла, поймала его взгляд и одними губами произнесла:
— Обещаю.
Он закрыл глаза и обмяк у стены.
Стив нагнулся, и моя спина ударилась о бетон. По его лицу скользнула улыбка, ускоряя мой пульс.
— Эй, пап, почти готово?
— Все сделано, — Юджин с важным видом подошел ко мне, подтягивая штаны на брюхе. — Ох, Иви, девочка. Нам со Стивом было по-настоящему одиноко, понимаешь? Раз ты — последняя оставшаяся женщина, то твоя работа — помочь нам с этим.
Горячая кислота прожгла себе путь из желудка до моего горла.
— Что? Юджин, нет. Не смей, бл*дь, делать этого. Я на хрен…
Стив засунул тряпку мне в рот, заглушая мои крики. Я укусила его за палец и попыталась боднуть его головой. Он уселся на меня и завязал кляп вокруг моей головы. Закончив, он поднял AA-12 и навел его на Джоэла.
Юджин опустился рядом со мной на колени, держа в кулаке охотничий нож. Я закусила кляп и вонзила ногти в ладони, но вздымающаяся грудь меня выдала.
— А теперь ты будешь лежать очень неподвижно, пока я срезаю твою одежду.
— Иначе, — продолжил Стив, — я познакомлю Джоэла с этим ружьем, о котором ты так мечтала.
Части одежды срезались одна за другой. Юджин не отрывал глаз от ножа, стараясь не порезать меня вопреки моему извиванию и стонам. Наконец, последняя часть была удалена, и теперь я лежала абсолютно голой на холодном полу.
Юджин собрал веревки, свешивающиеся со шкивов, и заменил ими путы на моих запястьях, затем резко дернул за другую веревку и подтянул меня выше на нужный им уровень. Я висела на системе шкивов, предназначенной для того, чтобы поднимать меня и опускать. Я вывернула руки и потянула за веревки так сильно, как только могла. Они не поддались.
И тогда я подумала о том, как моя жизнь пришла к этому моменту? Я подумала о своем отце. Когда он спускал курок, пытаясь застрелиться, жалел ли он, что никогда меня не обнимал? Что никогда не говорил, что любит меня? Будь он здесь, подарил бы он мне эти утешения, зная, что я так отчаянно в них нуждаюсь?
— Пап, окажешь мне честь, а?
— Валяй, мальчик.
Стив бросил ему AA-12 и опустился передо мной на корточки. Его глаза опаляли каждый дюйм моей кожи.
— Охренительно красивая. Я за тобой наблюдал, знаешь ли. Когда вы с Джоэлом думали, что улучали моменты уединения. Когда ты думала, что купаешься лишь у него на глазах, — он облизал губы и достал нож из ботинка. — Но мне не терпелось увидеть тебя вблизи. Вот так.
Он провел по внутренней стороне моего бедра тупой стороной лезвия. Я попыталась подавить сильную дрожь в мускулах и потерпела неудачу. Он разрезал путы на моих коленях и лодыжках.
Я пнула, но он ожидал этого и увернулся.
— Ну, ну. Мы оставили Джоэла в живых по одной-единственной причине.
Юджин подошел к Джоэлу и пнул его в бок. Я извивалась в веревках, лицо пылало.
Стив сжал мой подбородок.
— Чтобы ты не сопротивлялась, понятно.
Мои зубы впились в кляп, когда его холодная рука схватила меня за талию, обжигая кожу. В тот момент, когда он накрыл ладонью мое обнаженное естество, до меня дошло, что я наполовину обманула саму себя, думая, что они не пойдут до конца. Но, о, Боже, это происходило. Меня окатило паникой, пульс взвился до небес, тошнота подскочил к горлу. Я крепко зажмурилась.
***
Ощущение времени для меня проходило подобно стадиям скорби. Сначала я держала глаза закрытыми, притворяясь, что этого не происходит. Потом тошнотворную боль стало сложно игнорировать. Она разожгла во мне столь глубокую ненависть, что та гудела в моих костях.
Открыв глаза, я поискала взглядом мужчин, причинявших мне боль. Ни один из них не смотрел мне в глаза. Тогда я посмотрела на Джоэла. Если бы я могла стереть одно воспоминание в своей жизни до этого момента, это было бы страдание в его глазах, пока меня насиловали перед ним.
После этого я пряталась за закрытыми веками, уверенная, что мы с Джоэлом умрем. Я не хотела наблюдать, как это произойдет. Осознание этого сокрушило мое сердце удушающей болью.
Когда я, в конце концов, вновь открыла глаза, дневной свет больше не очерчивал контуры двери в подвал. К тому моменту мое тело обмякло, онемев в большинстве мест, тупо пульсируя в других. Я знала, что плоть между ног разорвана от сухого проникновения членов, которые терлись о мои стенки, как наждачная бумага. По крайней мере, пока кровь и семя не смочили меня там.
Меня подвесили к потолку за запястья, колени были расцарапаны и покрыты ушибами от таскания моего тела по полу. Каждый раз, когда я пыталась встать на шаткие ноги, меня сбивали пинком, кулаком или прикладом ружья.
Стив уселся на свои лодыжки.
— Я не стану слушать его нытье больше ни единой гребаной минуты, — он оттолкнул меня и навел на Джоэла ружье.
Гортанный звук забурлил в моей груди.
— Нее, есть идея получше, — сказал Юджин. — Вытащи его наружу.
Они выволокли Джоэла за дверь, держа его за руки. «Нет, нет, нет!»
От образа связанного Джоэла среди тлей, мое сердце заколотилось о ребра.
Дверь захлопнулась, и я стала возиться с узлами на запястьях. Умело завязанная толстая нейлоновая веревка разрушила мои надежды на легкое освобождение. Я дважды напряженно вздохнула, чтобы победить панику. Мои наплечные ножны зашвырнули на полку, на высоту человеческого роста.
Выпрямившись, насколько это было возможно, я ногой потянулась к ножам. Веревка впивалась в мои запястья и раздирала кожу. Расстояние было слишком удобным, тупицы. Потом я поняла, все-таки не достаю на три дюйма. Мне был нужен размах.
Я оттолкнулась, согнула колени, чтобы не болтались, и раскачалась. Веревка обжигала запястья. Руки онемели. Как только представился момент, я подтянула колени к груди, мне требовалось больше силы, чем мог дать мой торс.
На последнем толчке я пнула полку. Нож со звоном упал на пол. Я смахнула его к себе ногой. Рукоятка теперь лежала у пальцев моих ног.
«Это ведь сделать так же просто, как и собирать голыми ногами одуванчики, лежа на траве с моими «А», верно?» Я обхватила рукоятку пальцами ног. Мои мышцы дрожали, пока я подносила нож к своим кулакам. Когда у меня получилось взять нож, я издала короткий вздох облегчения.
Задний двор пробудился от крика. Я разрезала путы на руках и метнулась к двери.
Я потянулась к дверной ручке, но услышала голоса с другой стороны. «Бл*дь». Я резко развернулась обратно. Ни одного пистолета не было в пределах моей видимости. Тогда я побежала туда, где они меня оставили, и встала перед веревкой, держа руки с ножом за головой. Ужас сотрясал мое тело сильной дрожью.
Дверь открылась, и крики Джоэла стали громче. Потом наступила тишина. Улыбка Стива развеяла мое головокружение, AA-12 висел у него за спиной.
— Эй, красотка, готова получить еще?
Юджин захлопнул за ними дверь. У меня в животе екнуло, пока они вальяжно подходили ближе, обнаженные и возбужденные. Я стояла неподвижно, пока они не оказались на расстоянии вытянутой руки.
Нисходящим ударом я выпотрошила Стива от груди до паха. Раскроенная ножом кожа дала дорогу лавине крови и внутренностям. Юджин дернул меня назад за волосы, но я уже описала ножом дугу и задела его шею. Яремная вена фонтаном брызнула алой кровью, и он рухнул рядом с сыном. Стив извивался на полу. Юджин издавал булькающие звуки.
Мое тело покалывало от удовлетворения, пока я созерцала причиненный ущерб. Но я все еще не была довольна. AA-12 лежал рядом с ними. Я подхватила его и нажала на курок. Затем — снова. И снова. И снова.
Прижимая ружье к груди, я пошла по заляпанному кровью бетону в направлении тишины по ту сторону двери. Та открылась со скрипом.
Я открыла рот, но крик застрял в горле на вдохе. Я попыталась сделать шаг, отказываясь понимать увиденное, и рухнула на колени. Затем, протянув руку, я начала ползти.
Глава 11
Письмо
Я проснулась на отцовской лодке. Ритмичное покачивание из стороны в сторону усиливало тошноту. Я села и изрыгнула воду и желчь через борт. Каждый день происходило практически одно и то же: проснуться, блевануть, вырубиться. Я не знала, сколько времени провела на этой лодке, встав на якорь посреди озера. Моя память была полна провалов. Я помнила свою руку на двери в подвал. Огонь, потрескивающий на спичке и обжигающий мой палец. Жар на моей спине. Я помнила грохот, когда обрушился отцовский дом, и как бензин и жженая плоть впитывались в мои поры, заражая мое тело, словно рак. И я помнила безжизненные глаза Джоэла.
Когда Анне было пять, она спросила меня, почему я никогда не плачу. Я сказала, что мне не о чем плакать. Но она знала, что были времена, когда это было бы уместно. Например, когда мы с Джоэлом ссорились. Или когда нашу собаку сбила машина. И, наконец, при потере любимого мужчины — всего моего мира.
Огонь распространился по моим щекам. Покалывание вспыхнуло на руках и пальцах. «Я подвела Джоэла». Перед глазами все расплывалось, и я потеряла сознание.
Моя рука соскользнула с дверной ручки. Дверь открылась. Меня встретил ветерок и металлический запах. Знакомый.
Бряк.
Джоэл рванулся от шеста, прикованный цепью. Я не могла произнести ни звука. Мои ноги не слушались. Сознание уплывало от меня. Мои конечности двигались машинально.
Бряк. Бряк.
Я схватила холодную цепь, чтобы она перестала брякать. Мой нож коснулся лба Джоэла. Капелька крови сделалась больше. Его глаза остекленели. Боль была слишком сильной.
Я надавила быстро и сильно.
Я снова проснулась.
Аарон сидел на капитанском месте. Он встал — плотный, но воздушный — и поплыл ко мне, держа одну руку за спиной. Буйи, прицепленный за лапу, висел на шлевке ремня. Мой сын остановился на расстоянии вытянутой руки и посмотрел на меня сверху вниз своими желто-зелеными глазами с ярким изумрудным кольцом.
Его рука появилась из-за спины, кулачок разжался. На его ладошке сидела божья коровка, мирная и спокойная. Он поднес ее к лицу, чтобы рассмотреть поближе. Она подняла красные крылышки, как будто потягиваясь, и сложила их обратно к телу.
Сложив губы трубочкой, он подул на божью коровку, пока она не взлетела. Она потанцевала между нами, потом взлетела над моей головой. Аарон протянул крошечный пальчик и указал за меня. Его лицо было умиротворенным.
— Следуй за ними, мамочка.
За моим плечом рой божьих коровок порхал у носа судна и над водой, растянувшись вплоть до восточного берега. Они сновали туда-сюда как красные огоньки в неизведанной саванне, изобилующей молочаем и другими местными растениями. Пейзаж был сказочным. «Возможно, я все еще сплю?».
Божьи коровки парили, будто ожидая моего решения. Тюк с вещами лежал рядом, так и не открытый. Я повернулась, но Аарон исчез.
Меня поглотило горе, раздирающее и уничтожающее. Я дернула себя за волосы. Согнулась, обхватила свое тело руками и стала раскачиваться, стоя на коленях.
— Куда ушел мой сын? Куда ушел мой сын? — потом я сорвалась.
Я схватила первое, что попалось под руку, — оставленный Джоэлом тюк — и швырнула его через лодку. Вопреки его весу и скудной силе, оставшейся у меня, он взлетел в воздух и перелетел через борт, со всплеском ударившись о воду.