— Я не собираюсь замуж! — Предупреждая очередное подобное предложение женщины, Алена категорично от него открестилась. — Я буду строить карьеру.
— Детка, с такой внешностью, ты могла бы строить мужчин вокруг себя, не прикладывая для этого и малейшие усилия. А они бы приносили в зубах добычу, с энтузиазмом разгребали твои проблемы и убирали с пути всех неугодных без риска для жизни любимой. Какой дурак научил тебя копаться во всем этом дерьме самостоятельно? — Неожиданно растеряв всю присущую интеллигентам тактичность, выругалась Марта и казалась не на шутку удивлена.
— Это мое осознанное решение.
— Да, да, конечно, позволь только уточнить: оно возникло до того, как ты поняла, что твой любимый цвет зеленый или после?
— Конечно, после! — Попыталась, было, Алена возмутиться, как вдруг поняла завуалированный смысл вопроса и раскраснелась. — Я не ребенок! Я с пятнадцати лет пишу статьи и заметки в газетах. Я пять лет училась для того, чтобы делать это грамотно и правильно, видеть смысл, улавливать суть, выделять основную идею. И я с детства ненавижу лицемеров и лгунов! — Эмоционально закончила она гневную тираду, запоздало осознавая, чем может обойтись подобный выпад.
Но Марта отреагировала на удивление спокойно. Растянула губы, создавая видимость улыбки, и склонила голову набок.
— Меня беспокоит твое будущее. — Проговорила она в итоге, но высказаться вновь не позволила: недовольно поджала губы, устремила взгляд к полу. — Ты… пойдешь на этот вечер, дорогая. — Вскинув голову, решительно выдала Марта, не пытаясь спрятать бушующие внутри огонь, азарт, вдохновение. — А я буду твоим фонариком, освещающим путь в совершенном мраке современной элиты.
— Вы поможете мне?
— Разумеется. Мы ведь подружки! — Алчно сверкнула глазами, отчего Алена поежилась. — А подруги должны помогать друг другу, не так ли?
Впитав в себя внутренний страх, который сейчас буквально источала Алена, Марта обхватила ладонями подлокотники кресла, чуть подалась вперед.
— Не спросишь, что я потребую от тебя взамен за эту услугу?
— Не спрошу.
Услышав решительный и твердый ответ, Марта передернула плечами, довольно выгнулась, напоминая кошку роскошной черной масти, и, довольно стрельнула в Алену глазками. Зелеными. Колдовскими.
— Кстати, совершенно напрасно. — Оскалилась. — Мы ведь друг друга совершенно не знаем. — Щелкнула Алену по носу, когда та не ожидала, и задорно хихикнула, но повторять свой вопрос не стала, как и не позволила Алене проявить запоздалый интерес.
Из кресла поднялась, расправила брючки, едва не пританцовывая от удовольствия, и на Алену глянула свысока.
— Когда все закончится… — Начала, обращая на себя внимание. — Когда мы разберемся с этим твоим нечестным человеком… — Азартно глотнула воздуха, интригуя. — Тогда, милая, ты все-таки выйдешь замуж и, уверяю, будешь безмерно счастлива. Уж я-то об этом озабочусь. — Многозначительно головой кивнула и, напевая какую-то мелодию, гостиную покинула.
Глава 3
Вернулась в комнату Марта, уже изрядно растеряв весь свой игривый настрой. Была предельно серьезна и явно напряжена. И лишь все та же мелодия, которую продолжила напевать, напоминала о былой легкости. Она с задумчивым видом прошлась по комнате взад-вперед, несколько раз выглянула в занавешенное окно, а в результате стала, подбоченившись, и на Алену уставилась.
— Так, значит, журналист… — Произнесла так, будто пыталась посмаковать эту фразу, но она оказалась ей не по вкусу. — И что сейчас происходит… там?.. — За окно, в сторону улицы головой кивнула.
Алена с определенной долей интереса глянула сначала на Марту, а потом и в строну окна ее квартиры.
— Да ничего. — Заключила, будучи совершенно удивленной собственным словам, собственному мнению. — Знаете, это очень странно, но действительно ничего не происходит. — Оживилась, плечами передернула. — Может, где-то в верхушках власти и дует ветер, а у нас, простых смертных, затишье. А почему вы спрашиваете? — Нахмурилась, на что Марта доброжелательно улыбнулась, странно засуетилась и в итоге эмоционально вскинула руки вверх.
— Жизнь такая странная штука, Аленушка, — рассмеялась непонятно чему и тут же погрустнела. — Человек очень быстро привыкает. Ко всему. К людям, к эмоциональной обстановке, что его окружает, к уважению или к гнету… И я настолько вжилась в роль успешной дамы, которой не нужно заботится о хлебе насущном, о мнении окружающих людей, что… что просто потерялась, не заметив, как мир вокруг начинает рушиться. — Мучительно скривилась, пытаясь словами выразить то, что, вероятно, чувствует. — Заблудилась в вымысле, в реальности, запуталась в причинах и следствиях из них. — Принялась бурно дышать, приближаясь к сути, и в итоге эмоционально сдалась, подстраиваясь под волю обстоятельств. Взгляд стал бездонным и пустым, яркая улыбка померкла, а идеальный образ растаял. — Не так давно я потеряла близкого человека.
Выдала Марта, собравшись с мыслями. За шею ладонью схватилась, будто при недостатке кислорода, и в сторону окна метнулась, схватилась за ручку, но так его и не открыла. Сдалась в бессилии, ее голова поникла, плечи опустились, а Алене не оставалось ничего другого, как в качестве зрителя наблюдать за идеальной игрой одного актера. Только и успевала, что глазами из стороны в сторону водить, каждую деталь запоминая.
— Эмоционально близкого, родного духовно. — Дрогнули ее плечи, за чем последовал протяжный вдох. — Мы уже давно не общались и старались даже не пересекаться, но само осознание того, что рядом такой человек есть, настраивало на лучшее. А вот сейчас я даже не знаю, как жить дальше. Неделю из дома не выхожу. Собственно, по этому поводу мы вчера с Андреем и спорили. — Обернулась, глядя, как Алена меняется, услышав упоминание о мужчине. — Он беспокоится.
— Извините, у вас горе, а я…
— Алена, ты меня совершенно не слушаешь. — Устало выдохнула Марта и обернулась. На подоконник уселась, закидывая ногу на ногу, головой приткнулась к углублению окна. — У меня не горе. Я перегорела. Эмоционально. Очередной смысл в жизни потерялся.
— Но вы все же согласились идти со мной. Почему?
— Ты меня заинтересовала. Такая странная, будто с Луны свалилась. — Выдала то, что едва ли походило на похвалу. — А еще ты нуждаешься в защите. — Голову набок склонила, умиляясь не отпускающему гневному румянцу. — Я могу тебе ее дать. — Пообещала, чем окончательно пригвоздила к месту. — Сама же, с твоей помощью, адаптируюсь, наконец, к новым условиям и забуду о затворничестве как о страшном сне. Кстати, — дернулась, было, с места, но тут же опала обратно, — у тебя есть подходящее платье? Я могла бы помочь с выбором. — Заверила, на что Алена ответила категоричным отказом.
— Спасибо, я справлюсь. — С дивана поднялась, намереваясь распрощаться, но у Марты были совершенно другие планы, потому Алену она взяла под руку и лично до квартиры сопроводила.
— Как это опрометчиво, оставлять ключи в дверях. — Негодующе пожурила, проворачивая ключ в замке, и первой ступила на неизведанную до этого территорию. — Как ты живешь в этой клетке? Здесь же совершенно нечем дышать!
Заявила уже с порога, метнулась в центральную комнату и дернула на себя створки окна, их отпирая, запуская прохладный осенний воздух. Только тогда и смогла прицениться к обстановке, к интерьеру.
— Это неподходящий фон для юной особы. — Рукой своевольно взмахнула и скривилась, на мебель и декор глядя. — Здесь все нужно поменять! Буквально все! Нужно больше белого. — Мечтательно прикрыла глаза. — И больше пространства! — Непонятно чему рассмеялась. — С деньгами я тебе помогу, а об остальном можешь не беспокоиться. — Категорично заявила, не давая возможности и слово вставить, а потом с решительным видом нахмурилась. — Итак, показывай!
— Что показывать? — Не поняла Алена, просто не успевая за бурным нравом новой знакомой.
— Ну, как же? Платье! Я хочу его видеть!
— Марта, подождите…
— И прекрати мне выкать! — Перебила та. — Знаешь, почему я там, где многие побывать могут лишь в мечтах?
— Даже не спрашиваю, где именно это место. — Пробормотала Алена в сторону, а специально, демонстративно и только для Марты: — Почему?
— Потому что я все начатое довожу до конца, умею смотреть вперед и предугадываю чужие ошибки, автоматически превращая их в свои достоинства. И, уверяю, платье для девушки, когда она выходит в свет первый раз, значит намного больше, чем все глупости и нелепости, которые она может совершить в этот самый вечер. Мы просто не имеем права на ошибку! — Заключила с довольным видом и скрестила руки на груди в жесте настойчивости.
И Алена сдалась. Не сказать бы, что особо противилась напору, ему в принципе противостоять было нельзя, но вот такое бестактное вмешательство в частную жизнь заставляло взбунтоваться. Заставляло… но она покорно направилась ко все еще неразобранной сумке, успокаивая себя тем фактом, что стала на шаг ближе к желаемому.
— Алена, ты преступница! — Воскликнула Марта, как только увидела наряд. — Такую вещь ни в коем случае нельзя комкать или мять! Это платье следует перевозить в чехле и никак иначе. — Забрала вешалку из рук и поднесла к свету. — Произведение искусства. — Не веря собственным словам, заключила. — Где взяла? — Завистливо стрельнула она глазами, но тут же задорно рассмеялась. — Скорей ко мне, кое-что тебе покажу.
Рванула Марта из квартиры прочь, так и удерживая вешалку с платьем на вытянутой руке.
Спешно перебирая какие-то безделушки в основательной по размерам шкатулке, извлекла и продемонстрировала набор украшений. Округлила глаза, глядя на бесстрастное лицо Алены, и разочарованно выдохнула, так и не услышав звуков восторга.
— Судя по всему, ты ничего не понимаешь в драгоценностях. — Резко выдохнула и расправила плечи. — Примерь! — Не просила — приказывала и буквально втолкнула Алену в просторную гардеробную комнату, всучив в одну руку платье, а в другую тот самый набор украшений.
С нетерпением дожидалась, пока та покажется, демонстрируя наряд, и задержала дыхание, когда девушка все же вышла.
— Бордовый — твой цвет. — Вспыхнула Марта румянцем нетерпения и потянула Алену за руку на себя, позволяя роскошной ткани блистать переливами в искусственном свете гостиной комнаты. — И камень… — Губами причмокнула. — Камень тоже твой. Гранат. Ты даже представить себе не можешь, как преобразились твои карие глаза на его фоне и как выглядит камень на фоне этих карих глаз. Как жаль, что в наше время не устраивают балы дебютанток. Уверена, ты была бы нарасхват.
— Марта, ты опять… — Надулась Алена при упоминании о замужестве, но не сумела сдержать улыбку вдохновения, как только увидела собственное отражение в зеркале. В момент, когда отвернулась, отвлеклась от созерцания, хотела выдвинуть очередной упрек, но Марта головой качнула, продолжить не позволяя.
Мягко улыбнулась, коснулась кончиками пальцев украшений, поддевая выбранные ею серьги, провела по запястью, увенчанному браслетом. Грудь была закрыта. Грудь не нуждалась в излишнем внимании, в акцентах… она сама по себе была неплохим акцентом и лишь порождала желание, заставляя мечтать о большем. Марта осталась довольна и собой, и подопечной, к разряду которых практически мгновенно отнесла Алену, расслышав бунтарские нотки, желание навести в мире справедливость. Это было так знакомо… до боли, иначе и не скажешь. И пусть сама Марта так наивна не была, дорого поплатилась за неверные выводы и прошлые ошибки. И этой милой девочке упасть на самое дно, разбиться… позволить не могла.
Звук открываемой двери нарушил уединение и уничтожил возникшее волшебство. Марта с сожалением поджала губы, а Алена встрепенулась, но так и не смогла сдвинуться с места.
— А у тебя не заперто. — В некой прострации проговорил Андрей, племянник, как утверждал Марта, глядя на Алену с каким-то странным выражением лица.
На некоторое время растерялся — не ожидал, но вскоре опомнился и уверенно шагнул вперед.
— И какая красота. — Едва не облизнулся, отмечая совместный выбор дам вожделенным взглядом.
Потом, правда, присмотрелся, прищурился и широко улыбнулся.
— А-а… это ты. — Проговорил снова, но уже не тем тоном, что вчера, а более дружелюбным, располагающим.
На Марту обернулся и тут же глазами стрельнул. А потом как-то резко перестроился, зубы сцепил и поиграл желваками, разглядывая Алену, с, казалось бы, непозволительным пристрастием. Не меньше минуты так стояли, а потом на губах мужчины застыла игривая улыбка, а позже и она сменилась широкой, целенаправленной, до неприличия обаятельной.
— Андрей. — Шагнул он к Алене навстречу и протянул руку. Едва ли позволил бы от жеста дружелюбия отказаться, так смотрел.
— Очень приятно. Алена. — Тихо ответила она и на Марту обернулась, не зная, как от настойчивого взгляда спастись. Та призыв о помощи уловила на раз и растянула губы в усталой улыбке.
— Тебе пора, дорогая. Я позже зайду и все обсудим. — Проговорила ровным, не передающим ни единой эмоции тоном. — Андрей!
Обозвалась, заставляя того отступиться, но мужчина не торопился. Кивнул с пониманием, по внутренней стороне нижней губы языком провел, так знакомо оскалившись, но взгляда не отвел. Алена даже не поняла, почему в прошлый раз подобная улыбка могла показаться ей знакомой, но дыхание задержала, осознавая, что он так и удерживает ее руку. Надежно и крепко. Так непривычно… Денис обычно едва касался, делая упор на нежность, а этот… этот просто делал упор. На свое желание, видимо, на свой интерес. И не позволял трактовать его как-то неправильно, искаженно. Улыбнулся шире в момент, когда Алена руку на себя потянула, пытаясь от захвата избавиться, но не уступил: дождался, пока успокоится и только тогда ладонь свою разжал, давая определенную свободу. Будто воздушного змея, ее отпустил. Напоминая, что крепко веревку удерживает, что сам контролирует, насколько высоко этому змею придется лететь. И все это за секунду, за мгновение. Промелькнуло во взгляде и исчезло. Алена поежилась и шагнула в сторону, желая мужчину обогнуть, а тот развернулся, гладя вслед.
— Беги, беги, прелестное создание. — Усмехнулся. — Я тоже быстро бегаю. — Добавил многозначительно и пожал плечами, как только Марта его одернула.
Слышать, о чем говорят эти двое, Алена не пожелала и плотно прикрыла за собой входную дверь, а за своей, так и вовсе спряталась, на все замки запираясь.
— Что?! — Пробасил Андрей, как только с Мартой наедине остались и понимающе хмыкнул, на ее раздраженный взгляд отзываясь. — Она просто чудо, разве с этим можно спорить? — Руками развел, явно насмехаясь.
— Не смей так на нее смотреть. — Зло процедила Марта сквозь зубы и от племянника отвернулась.
— Считаешь, без твоего совета не разберемся? — Услышала насмешливые слова и не сдержалась, развернулась и по щеке того хлестанула.
— Не смей так на нее смотреть! — Вызверилась, едва не заколотившись от злости, а мужчина стерпел. Смотрел ошарашенно, желваками на скулах грозился и даже сжал кулаки, но уравновешено выдохнул, прежде чем какие-то слова произнести.
Потом только виновато улыбнулся, линию бровей сгладил, явно уступая, и ее лица коснулся, чуть поглаживая.
— Ну что ты, Марта? — Усмехнулся и со спины ее приобнял, обойдя со стороны. — Не хмурься… И ни в коем случае не поджимай губы. — Раскачивать ее из стороны в сторону принялся. — Когда ты их поджимаешь, мгновенно выглядишь лет на десять старше. М-м? — В щеку поцеловал и сжал в объятиях крепче.
Не стал настаивать, когда прикосновение его стряхнуть попыталась.
— Ну, хочешь, я сначала женюсь на ней и лишь потом сделаю все свои грязные предложения? — Потянул с издевкой и широко улыбнулся тому, как Марта спохватилась, в его сторону огненные стрелы взглядом посылая. — Да шучу я. — Поспешил заверить, но смотрел на тетку с интересом.
— Держись от нее подальше. — Проговорила Марта тихо и увесисто. Снова у окна остановилась, глядя, как частые капли покрывают и без того мокрую землю.