— Всего-то? Ты знаешь историю моего народа, которую я рассказал тебе, я рассказал тебе о своей природе то, что знают лишь только драконы.
Вэл поджала губы. Он прав. Ей интересны драконы, интересно знать о них все, раз она имела глупость каким-то образом упустить из вида эту информацию и ни разу за столь долгое время не озадачилась этим фактом. Хотя было бы с чего беспокоиться: с драконами они не сталкивалась ни разу в своем мире за все годы своей жизни, но ее угораздило всего-то за шесть лун пребывания на земле встретить дракона и вляпаться в довольно неоднозначную историю!
— Ну, хорошо. Ты прав. Но я предпочту, чтобы у тебя было, о чем подумать по вечерам, кроме работы.
Сфайрат усмехается. О чем он думает по вечерам, кроме работы? Он думал о своем доме, Хорругарисе, о том, что подходит к концу срок его изгнания из плато и о том, что скоро он предстанет перед советом семерых. Как это будет? Раньше он часто размышлял об этом, чаще представлял, проигрывал в воображении весь диалог, различные его вариации. Затем на место этим мыслям пришли другие, прокручивание последних минут нахождения, каждом слове, каждой недомолвке и дрогнувшем голосе, выражении глаз. Все странности, то как встретили, что сказали. Он уже не злится, много времени прошло, чтобы та злость ушла. Последние ночи он думает о девушке, что ускользает из его рук, словно блуждающий огонь.
— Однако сути это не меняет, я знаю о тебе не много и то, что ты рассказал, мне невероятно ценно, однако не умаляет того факта, что все-таки этого мало и это не о тебе лично.
Сфайрат кивает, вновь принимая от нее вилку. Что она хочет знать?
— Хорошо. Задавай свои вопросы, но предупреждаю сразу: на каждый твой вопрос, я жду ответ на свой. И какие-то ответы придется отложить в сторону, потому что я не смогу на них ответить.
Вэл двигает блюдо с фруктами, пощипывая виноградную лозу.
— Договорились.
Тарелка с мясом быстро пустеет, и на ее месте быстро оказывается все еще полное блюдо с разнообразными фруктами. Идея заказать ужин в номер пришла Рэндаллу. Он, в отличии от них, так ничего и не поел, кроме пресной еды в самолете. Ему есть не хотелось, а вот Вэл согласилась, по началу удивив его тем, что они вроде только недавно ели, и она уже проголодалась (то не ест ничего, то бросается в другую крайность).
Только затем он запоздало понял, что это согласие было вызвано рассеянностью к происходящему вокруг и концентрации на содержании договора.
Уходя, Рэндалл выглядел недовольным, он предполагал, что ее желание зайти вечером и почитать договор — это просто повод, чтобы побыть рядом со Сфайратом, пофлиртовать и чудесно провести время.
— Сфайрат, она маг, не питай на ее счет больших иллюзий, — он поднимает папку, — все это про ее ухажеров и строгое воспитание…
Пренебрежительно брошенная папка говорит о том, какого мнения Рэндалл о столь ценных сведениях.
— Рэнд, последние дни ты просто удивляешь меня. Ты не веришь своим собственным людям, той информации, что они добыли для тебя? Ты не веришь мне и моему дракону, тому, что я не ощущаю от этой женщины опасности. За твоим недоверием я в который раз ощущаю предвзятость.
Рэндалл отшвыривает только-только прикуренную сигарету в сторону, едва ли сделав две затяжки.
— Предвзятость? Не она ли ночует с тобой, вопреки всем этим словам о ее чуть ли не святой непорочности?
Сфайрат усмехается. Налет предвзятости ощущается все сильнее.
— Рэнд, я не сплю с ней, как и она со мной. Прекращай ёрничать, иначе я начну подозревать тебя в скрытых ко мне чувствах.
* * *
Вэлиан постучала ноготками о ручки кресла. О чем же спросить его в первую очередь? Так много всего интересовало, а тут словно из головы вылетело.
Кроме одного вопроса: есть ли у него кто-то? Но задать его ему она вряд ли решиться, стыдно, неловко, неудобно. Какая нормальная женщина так просто спросит об этом? Вот именно — никакая. Нормальная женщина смотрит сначала на то, женат мужчина или нет, а дальше идут несколько вариантов развития событий, и каждый из них зависит от ситуации, принципов, характера, распущенности или, наоборот, закомплексованности. Нужное подчеркнуть. Она с этой ситуацией пока еще не столкнулась.
Что ей интересно знать о нем? Да всё! Но главным образом это.
Вэлиан еще раз окинула взглядом сидящего на диване мужчину, задержавшись на его руках, красивых, мужественных, в ладонях, которых с легкостью помещается ее кисть. И еще они горячие, вспомнилось, как она держала его за руку.
Милостивая Данау, о чем она думает?
Это и была та самая ситуация! Когда понимаешь, что нет у него никого, потому что любой другой так себя вести не будет и вообще постарается как можно быстрее избавиться от женщины, что ему неприятна, чтобы привести в дом ту самую, желанную.
Давно ли она стала так плохо думать о мужчинах?
«Давно. С того самого борделя. С того момента все и началось.»
Угрюмо прошептал внутренний голос, и Вэл невольно согласилась. Даже самые нормальные, с первого взгляда на которых никогда и не скажешь, общаясь с которыми даже не будешь подозревать, могут оказаться такими!
Вэлиан поежилась от внезапно мелькнувших кадров прошлого.
— Что ты делаешь в этом мире, дракон? — наконец произносит она, решив, что молчание затянулось, и он может неверно истолковать ее поведение, — Неужели в нашем мире для тебя не нашлось места?
Она поднимает на него глаза, встречаясь с его внимательным взглядом. Как она и думала: от него это не укрылось.
— В этом мире больше возможностей, а здесь я зарабатываю деньги, чтобы превратить их в золото.
— Ммм, лаконично. Ты говоришь, как Фарго. — Замечает она, вспомнив довольное лицо гоблина и вновь отвлекается на Сфайрата.
— Дело не в обмане, Вэл. Что тебя связывает с этим гоблином?
Его выразительный взгляд и приподнятая в вопросе бровь напоминают ей о договоренности отвечать на вопросы друг друга.
— Все ответы будут такими краткими, как этот? Это нечестно дракон.
— Нечестно? И это мне говорит та, что умудряется бегать от прямых ответов, с легкостью лавируя и маневрируя в премудростях светской беседы?
Ей очень понравилась его улыбка и взгляд: он вроде как улыбался и в тоже время смеялся, и делал удивленный вид при этом. Вэл улыбнулась. Нет смысла отрицать: она действительно сильна в том, чтобы увести разговор от ненужной ей темы, и тут уж все средства хороши.
— Я помогла ему оказаться в этом мире, в резервации, куда его хотели отправить, он бы точно сгинул, а здесь он, вроде как, в своей стихии.
Дракон усмехается, Вэлиан видит его изучающий ее взгляд, но не сильно не напрягается, ей особо нечего скрывать, а те воспоминания и последующая за ними дрожь — это всё прошлое, которое очень редко напоминает о себе.
— Это ты говоришь, как он. Что за рассуждения?
— Прав гоблин в том, что люди сами узаконили все виды обмана и им некому жаловаться на это. Он, с точки зрения права, следует закону и ничего не нарушает.
— Даже подделку документов?
— Даже подделку документов, как и игру с налогами в оффшорных зонах.
Сфайрат прищуривается, едва-едва покачивая головой. В очередной раз он убеждается в том, что эта женщина полна сюрпризов.
— Многое, говоришь, не поняла в договоре?
Вэл улыбается в ответ, при всех своих слабых знаниях мира финансов, в случае, когда ей что-то непонятно Фарго охотно делится знаниями и просвещает в той или иной области.
— Я сомневаюсь, что драконы не воспользовались таким лакомым куском, предполагающим огромную экономию средств, при регистрации своих компаний. Финансовые махинации моя слабость, но я быстро учусь, а Фарго любит поговорить, тем самым дает мне лекции и краткий срез знаний по заинтересовавшим меня моментам, объясняет значение незнакомых мне слов.
Сфайрат кивает, соглашаясь со мной.
— Я думала у каждого дракона есть своя пещера с золотом.
— Формально. Золото есть у определенного рода, ну или у каждого дракона, который хочет заявить о своей независимости.
— Вы с Рэндаллом хотите заявить о своей независимости?
Сфайрат кивает.
— Или заявить о себе, как об отдельном клане.
— И в чем причина?
— Мне бы не хотелось говорить об этом, Вэл, во всяком случае, пока.
Ну хорошо, она не будет обиженно дуть губы. Надо поразмыслить и сразу очертить круг вопросов, задавать которые не стоит, и вот это самое интересное, потому что не сказанное или то, о чем умолчали, дает хорошую пищу для размышлений.
— Расскажешь мне, как давно вы знакомы с Рэндаллом?
Сфайрат усмехается в ответ, складывая в ее ладонь несколько долек мандарина.
— Дракон, прекрати так ухмыляться.
— Не ты ли говорила, что хочешь знать что-то обо мне лично?
Ей очень нравится этот ужин и компания, она, конечно, поспешно на него согласилась, необдуманно, порция была слишком велика, а вот если разделить ее на двоих, то вполне приемлемо. Все-таки совместная трапеза сближает и часто способствует откровениям, не глобальным и не глубоким, но все-таки.
— Ну, это же твой друг, — она намеренно выделяет слово "твой", вспомнив о влюбленных сердцах, — и ты ему доверяешь, прислушиваешься к его мнению, и он здесь, в этом мире, с тобой рядом. К тому же, помнишь про поговорку: скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты?
Сфайрат молчит, глядя на нее задумчивым взглядом, да так, что на мгновение ей стало неуютно и пришлось шикнуть своему любопытству. Он думает, стоит ли ей доверять. Что, сейчас вновь будет требовать с нее обещаний?
Ей захотелось фыркнуть и на мгновение представить себя драконом, выдающим раздражение в таком простом жесте.
— Не надо, не говори ничего, — Вэлиан отмахивается от своего интереса, нет, так нет, не надо этих задумчивых взглядов, сравнивающих все увиденное и услышанное, — завидую тебе дракон.
— Не понял?
Она убирает приборы на тарелку, улыбаясь про себя его удивлению. Всё то он знает!
— Дракон в случае раздражения может поджечь все кругом и, хотя бы немного отвести душу. Я, увы! нет.
Вэл вспомнила, как он выпускал пламя в полете. И он ли это был? Он конечно! Она сама все видела, но все равно, все довольно странно: он мужчина и физически крупнее, и сильнее ее, но все-таки его размеры привычны, а вот дракон, он ведь огромный!
— А ты раздражена?
Эльфийка пожимает плечами, отчасти: если разговор вновь зайдет о клятвах, словах и обещаниях.
— Нет, но я вижу твой взгляд и примерно догадываюсь, о чем ты думаешь.
Его задумчивый взгляд дал мне почувствовать себя неловко, а вот этот, что темный, вообще никак не подействовал. Дракон-зверь ей очень нравится, с ним проще: у него обаяние другое.
«Тоже мне проще, видела-то всего два раза, а уже намечтала.»
— И о чем же?
— А стоит ли мне доверять? Я задаю вопросы, которые, вроде как, меня и не касаются. Вспомнить паранойю Рэндалла, так вообще.
Она поднялась с кресла, да, она ощущала усталость. В конце концов, слишком много всего произошло для одного дня. Последние дни так и происходит, не прошло и недели, как она узнала, что он дракон, а такое ощущение, что месяц! Тут еще на разговоры потянуло, откровения стала ждать. Пройдет его одержимость и все, поминай ее, как звали!
Ей нужно отвлечься, в самом деле отдохнуть, позаботиться о себе совсем чуть-чуть. Да вот хотя бы посетить местные бани, поплавать, может даже на массаж сходить. Пусть это и не пойдет ни в какое сравнение с Теплыми камнями, куда мечтают попасть многие жители Междумирья, чтобы в полной мере этих слов привести себя в порядок и отдохнуть телом и душой под умелыми руками целителей, но в ее случае, это хоть что-то.
— Я, пожалуй, пойду.
Сфайрат поднимается, возвышаясь надо мной грозовой тучей. Хорош, ой, как хорош собой, особенно, когда мрачен. Темные волосы небрежно взлохмачены и придают облику мальчишеский вид, сейчас они ниспадают на его лицо, бросая тень на глаза, делая их темнее и выразительнее. От него исходит тепло, такое, что ощущаешь некий посыл приблизиться и обнять. Это уже стало каким-то наваждением. В номере витает слабый запах его парфюма, сейчас едва ощутимый, но вот когда он сидел рядом или стоял напротив, оперевшись на кресло, дразнил мое обоняние, уговаривая вдохнуть запах полной грудью. Некоторые вещи, в частности пальто, едва заметно пахнут им. И ей осталось совсем немного до того ненормального состояния, когда она начнет в тайне вдыхать этот запах и тереться лицом о вещи, подобно кошке.
* * *
— Не возражаешь, если я провожу тебя?
Мм, тут вроде, как пару этажами ниже спустится. Не знаю, чего во мне сейчас больше: того, что очень хочется и того, что делать не стоит, с гадкой мыслью, что все когда-нибудь закончится.
— Нет, не возражаю.
Это получилось похоже на прогулку: я не спешила, он не торопился. Первые несколько шагов просто шли молча, все это выглядело весьма странно и мило.
— Мы познакомились, будучи подростками, когда впервые вставали на крыло. В тот год нас было только двое, и до этого дня мы не были с ним знакомы, каждый занимался со своим наставником вдали от чаши, от своих матерей. Мы сцепились, выясняя кому покидать чашу первым. Скорее всего, мы были похожи не на драконов, а на молодых дилофозавров. Удивляюсь, как наши наставники нас стерпели…
Я смотрю на него: он все-таки решил рассказать, и теперь в его словах, а теперь уже и на губах заиграла легкая улыбка, вызванная воспоминаниями детства. Хм, я думала, драконы с момента рождения только и делают, что перекидываются. Я озвучила эту мысль и Сфайрат покачал головой.
— Нет, иначе, нашим матерям было бы нелегко с нами. Чем моложе дракон-зверь, тем меньше он контролирует себя, более вспыльчив и раздражителен.
— Но ваши матери тоже драконы.
Сфайрат кивает, все также серьезно замечая.
— Да, но им все равно было бы нелегко: не было бы никакого векового спокойствия, взрасти они нас ящерами с первых минут нашей жизни. К тому же, это в интересах безопасности потомства, представь эту картину, как отбившаяся мелочь будет рассекать воздух, поджигать все в округе и показывать, кто на самом деле сильнейший. Нас бы уже давно истребили охотники, другие хищники или мы сами.
Я улыбаюсь: о, да! На некоторых обычных детей нервов не хватает, а представить, что это вечно агрессивные драконы. Хотя, обычно, слабые подчиняются сильным.
Сфайрат только усмехнулся, взглянув на меня.
— Вот поэтому у нас есть наставники, авторитет которых до определенного времени непоколебим. Ну, а говоря о Рэндалле, мы в тот день подрались.
— И кто же вылетел первым?
Мы остановились у лифта, я тянусь к кнопке лифта, нажимая на нее. Не зачем растягивать удовольствие, хотя продлить рассказ и прогулку хочется.
— Рэндалл.
Мы почти дошли до моего номера, лифты движутся быстро и идти-то совсем нечего. Когда лифт остановился, и дверцы с тихим шелестом раздвинулись, Сфайрат все еще рассказывающий о своей дружбе с Рэндаллом, просто нажал кнопку последнего этажа. Так мы достигли его, время от времени к нам присоединялся кто-то из других постояльцев, тогда он рассказывал, избегая слов, что прямо бы говорили о нашем мире. Это было захватывающе и увлекательно, босс оказался хорошим рассказчиком, умело подбирающим слова и добавляющим в них эмоции, выходило так, что я словно видела перед собой картинки из его прошлого, иногда смеясь их проделкам с Рэндом, иногда хмурясь безрассудному поведению двух, казалось бы, взрослых мужчин.
— Так, потасовка за то, кто вылетит первым, стала основой для нашей дружбы.
Мой этаж, сколько мы так катались? Полчаса не меньше.
— И ты меня обвинял в ид…, - я проглотила остаток слова, исправляясь, — в моей беспечности.
Я удержалась от нелестной характеристики их поступков, и то только потому, что он преувеличенно недовольно зыркнул на меня. Я прыснула, сдерживая смех. Значит, как о себе выслушивать подобное, так сразу напускает на себя грозный вид?
— А сам то!