— Да, иди.
Сфайрат смотрит ей вслед, некоторое время. Подозрение, что его секретарша причастна к этому сформировалось в окончательную убежденность.
— Сэр, я ведь уже сказала, это беспокойство за работу.
Старательно спокойно произносит она в ответ. Сфайрат подходит ближе, глядя в глаза женщины, зрачки которой расширились, скорее на его приближение, чем по какой-либо другой причине.
"Ты прав старик, она актриса. Только она не видит того, что вижу я. Никакой, чёрт возьми! растерянности или чувства вины."
— То есть ты всерьез считаешь, что ползать по полу, вокруг моего стола, это беспокойство о карьере?
Осведомляется он, явно раздраженный тем, что она водит его за нос. Женщина отступает назад, после того, как он делает шаг ей навстречу и продолжает отступать при его приближении.
— Эмм, о таком, они мне точно не сообщали. Я затрудняюсь сказать, чем руководствовались мисс Элисон и мисс Джонс, а также все остальные женщины в приемной.
Вэлиан только не смеется в голос, Сфайрат же вынужден признать, что она и в самом деле не боится его. Не то, чтобы это обстоятельство расстраивало его, скорее ему интересно: почему?
— Серьезно? Вэлиан, эта Элисон вытерла собой весь мой кабинет! Я удивляюсь, как она от двери не начала.
В ответ на это, ее брови приподнимаются, если кто-то думает, что она таким образом пытается изобразить удивление. Это заблуждение не о ней. Надо видеть эти “искры” в ее глазах, как ее губы слегка подрагивают от сдерживаемой улыбки.
— Сожалеете?..
Вэлиан быстро перебегает за стол, выставив перед собой защиту из стульев и столешницы, на каждое его движение она отступает в сторону, оставаясь в недосягаемости. Деревянная поверхность стола, жалобно скрипит под его весом, после того, как Сфайрат опирается на него, поддавшись к женщине напротив.
— Вэлиан?..
— Ммм?..
Девушка вопросительно приподнимает бровь, ее совершенно не впечатлил этот его жест, что придает некую остроту сложившейся ситуации.
— Ты ведь рано или поздно выйдешь оттуда, бесконечно бегать, не получится.
Вэлиан жмет плечами, мол, может быть, а потом творит немыслимое: повторяет его движение, поддаваясь к нему. Дракон внутри него переворачивается, обдавая изнутри жаром.
“Поймай ее! Она должна быть моей.”
— Сэр, можно вопрос? Что бы вы сделали на моем месте?
Действительно, что? В другой раз, в другом мире, такая ничтожная преграда, как стол, стала едва ли серьезным препятствием в погоне за добычей, менее полуметра отделяет его от дерзкой женщины.
— То есть, ты не нашла способа предупредить меня о стихийно образовавшейся гримерке Мулен Руж у меня в приемной?
Она качает головой, медленно выпрямляясь, внутри, на мгновение, что-то тихо ёкнуло, прошептав единственное слово “вернись”. Она не сводит с него настороженного взгляда.
— Сэр, простите меня, но тут могли разобраться только вы.
“Смотри-ка, хороша, уверена на все сто, в том, что говорит! Поймай её и выпори!”
— Считаешь?
Сфайрат ничего не может поделать с тоном, но получается раздраженно и зло. Женщина кивает, делая шаг в противоположную сторону в ответ на его движение.
— Когда пришла мисс Дженифер, она была одна и я честно предупредила вас о незапланированном визите, о цели которого она мне не сообщила. Но когда, их разом, набилась целая приемная, утверждающая о каких-то массовых пропажах, простите, но я уже не могла ворваться к вам в кабинет в столь ответственную минуту, откуда мне знать, что тут творится?
Сфайрат усмехается, глядя на женщину напротив, всего-то несколько сантиметров покрытой лаком и краской древесины отделяют его, от ее чистосердечного раскаяния. Ловко она сворачивает к предположению о личной стороне встречи, прикрывается его предполагаемой испорченностью.
— Ты серьезно, а “селекторная связь” это новое словосочетание для тебя?
Она утвердительно кивает, в ответ на его рык, продолжая настороженно следить за ним. Сфайрат усмехается, вся ее веселость, разом мигом испарилась.
— Вполне серьезно, и нет, не новое. Разрешите мне объяснить, прежде чем, мы вновь начнем играть в салочки.
Сфайрат выпрямляется, кивая и предлагая ей тем самым продолжать.
— Мистер Хелл…
— Сфайрат.
Раздражение, раздражение и еще раз раздражение! Она пытается водить его за нос! Женщина бросает взгляд на часы, без двух минут пять. Рабочий день почти закончен. Думает, что сбежит, вот так просто?
— Подойди ко мне.
Это не просьба. В ее глазах застыла недоверчивая настороженность, она опускает спинку стула, неуверенно проводя по ребру пальцами.
— Ну же, Вэлиан!.. После этой вакханалии и беготни по офису, думаешь, может быть, что-то пострашнее?
Может и вполне, он знает это. Женщина смотрит на часы, на стене, делая глубокий вздох, а потом, обходит стол, направляясь к нему, останавливается в шаге от него, скрестив перед собой опущенные руки. Он заметил ее дрожащие пальцы, Вэл, все-таки, волнуется.
Вэлиан смотрит себе под ноги, потом поднимает взгляд, упираясь им в его грудь, затем лишь смотрит ему в глаза, решаясь и делая глубокий вздох при этом.
Фэйт неотрывно следит за ней, не упуская из виду не единого движения и жеста. Теперь, когда она остановилась напротив, он кивает ей, призывая продолжать.
— Я не могла сделать этого, вот так взять и предупредить. Это было бы куда хуже, пожалуйста, поверьте!..
Она закусывает губу, на мгновение отводя взгляд и вновь возвращаясь к его лицу. Теперь он видит сожаление, хотя уверенность во взгляде никуда не делась.
— Хуже? Хуже, чем если бы через кабинет прошло…сколько их было?
За окном уже стемнело и рабочий день уже окончен, в неполном освещении желтоватых ламп и уже потухшего монитора, обстановка выглядит несколько мрачновато.
— Вместе с Дженнифер Элисон двенадцать. Это было бы равносильно тому, если бы я в открытую сказала, что вы только мой и запретила бы им приближаться к этому кабинету. Вы и представить не можете, чтобы тут началось.
Говорит она, разжимая руки, тут же убирая с лица упавшие волосы.
— А, ты можешь?
Вэлиан уверенно кивает, без капли сомнений. Ну, хорошо, послушаем.
— Сэр, вы решили эту проблему, разом, распорядились, глядя прямо на них. Тут никто не сможет двояко трактовать ваши слова или отмахнуться от них. Вам все-равно на сплетни и пересуды, однако, вы и сейчас-то не в восторге, что ситуация позабавила меня, сомневаюсь, что фонтанировали энтузиазмом, от того, что за вашей спиной принимались бы ставки. Девушки стали бы принимать попытки, обойти меня и наведаться к вам в кабинет, при каждом удобном случае.
Фэйт улыбается, глядя на женщину. Ну, ладно в чем-то она права. Людские страсти, женские уловки и глупость сбрасывать со щитов нельзя. Вот их сколько набилось и ведь не задумались о том, как это будет выглядеть со стороны, продолжая ждать своей очереди. Порядком дальнейшее назвать было трудно и здесь бы потребовались кардинальные меры, предполагающие разговоры с глазу на глаз, с каждой.
— Все-таки позабавилась?
Она медленно улыбается, чуть прикрывая глаза и поджимая губы. Ей и сейчас смешно, надо отметить, выглядит она потрясающе: притягательно, подсвечиваемая каким-то светом изнутри.
— В тот момент, когда я представила их ползающих по кабинету, а себя, помогающую в поисках, кляня каждую из них, на чем свет стоит… Да…. И при этом, вы, над нами, Боги, чтобы вы думали???
Он невольно улыбается, оказавшись втянутым в ее красочную визуализацию.
— Я представила, как бы это виделось со стороны. Наверное, такое стоило бы снять на видео и шантажировать всех нас вирусной рассылкой.
Сфайрат не выдерживает, начиная смеяться. Вэлиан звонко хохочет вместе с ним, опираясь рукой о столешницу, в ее глазах блестят слезы.
— Пожалуйста, простите меня сэр, я не думала, что будет именно так.
Глава 5
Такое ощущение, что "нюх" сработал по всему городу, меня то и дело, что опаляло жаром сильной магии и не оставалось ничего другого, как только носиться из одного района в другой. И не следа наркома… некроманта!
Не прошло и трех часов, а я уже чувствовала себя ужасно уставшей: бегать из одной точки города в другую, успокаивать умертвия и костяки гончих на домашнем кладбище, “живые” трупы почивших в лондонской канализации бомжей, наведаться в парочку моргов, из-за тех, кто пытался выбраться из холодильников, а потом приводить в порядок поседевших и заикающихся людей, меня это порядком вымотало. Люди лезли с вопросами и получали их, в виде заклинания “забвения”. Стражей не наблюдалось. Иные замечались сразу, они не задавали вопросов и быстро ретировались, а появляясь после, оставались не любопытными зеваками. Меня не опасались, не принимая за стража, значит — местные.
Ощущения были знакомыми, нечто подобное, я испытывала на своем экзамене по некромантии, когда должна была пройти всё, от совсем уж простенького до невероятно сложного. Просто — изгнать призрака, сложное это костяк дракона, собранный из костей скелетов, использовать кости настоящего дракона никто не решился. Пойдут слухи, неприятностей будет, хоть отбавляй. Очень сложное лич, то есть труп, что умеет призывать магию и как-то пользоваться ей, архисложное — сам некромант. Невероятно сложное — наведенная иллюзия в пространстве и условия, максимально приближенные к жизненным.
На сегодня, у меня оставался дракон и лич. От греха подальше, я постучала по первой попавшейся деревяшке, которую нашла, точнее об то, на чём сидела. Скамейка во дворике старой церкви недалеко от работы. Я откинулась на спинку скамьи, взглянув на небо. Задетые кусты черной рябины, качнули ветвями и слегка припорошили моё лицо снегом, как бы ненароком напомнив, что вселенная слышит меня и тоже смеется надо мной. Ну и мысли у меня. Небо трудно считать таковым, если целую вечность, на нем не видно звезд. Я знаю, что это из-за света города, но тем не менее. То огромное поколение людей, что родилось в городах, даже не знает, чего лишилось.
Надо вставать.
— Эй! Эй!
Я отряхнулась, ощущая раздражение от этого “эй”, но это оказывается меня. Я пригляделась к группе мужчин, всё сплошь иные, держатся группой, а это редкость. Лень проверять их на принадлежность к виду.
— Там что-то шумит. Слышишь?
Хотелось свалить всё на служку, что приводит место в порядок, перед службой. Но я то знаю, что церковь Святой Елены в Бишопсгейте, давно не используется для служб, а только, как источник дополнительного дохода епархией, в туристических маршрутах. Откуда я знаю это? Я в соседнем здании работаю и летом предпочитала обедать на этой лавочке. Вся остальная информация плод моего любопытства.
— Уже да, шли бы вы домой, а?
Проговорила я и, совсем уж нехотя, приблизилась к закрытым дверям, прислушиваясь к происходящему. Как будто камни роняют.
Не на каждый случай жизни, у боевого мага есть заклинание, поэтому приходится импровизировать. С дверью в церковь пришлось поступить, забыв про тягу к прекрасному, взорвать механизм замка изнутри. Взорвать, это конечно громко сказано, так небольшой хлопок раскрошивший дверь, в месте куда входил засов. Я заметила замигавший датчик сигнализации. Так, надо быстрее разбираться и сваливать, пока не прибыла полиция.
Внутри, на первый взгляд ничего не происходило, так, оброненные стулья в центре и вывернутые каменные плиты пола.
Сотворенный шарик света, "поплыл” к месту в полу, где образовалась дыра, осветив морду костяной гончей, наполовину выбравшейся из лаза. Проклятье! Если бы я ушла и не проверила, утром, здесь обязательно был бы труп и не один.
Собака повернула ко мне голову, взглянув мертвыми провалами глаз, и бросилась в мою сторону. Ничего лучше, чем бежать я не придумала, сделав кругов пять по периметру, перевернув все нехитрое убранство. Я перепрыгивала через стулья, лавки, падающие каменные статуи, пюпитры и напольные подсвечники, убегая уже от двух псов.
Я тянула силу, не позволяя себе роскоши в виде паники. Чуждая мне сила, этого места, сила текла в меня, не спеша, встречая некое сопротивление, поэтому побегать пришлось дольше, чем обычно.
Все бы ничего, но пришлось поволноваться: из дыры вылезла третья морда и кто знает, сколько там еще.
— Hicsc esta dler locco suowea*.
Я выбросила руки в сторону, от которых в сторону пошли серебряные дуги нитей, встречающие и заключающие пространство в полукруг, я сделала шаг назад и захлопнула круг, соединив ладони. Магия жестов, самая примитивная, но и самая действенная, не смотря на то, что требует точного совпадения жеста и слова, но эффект от нее, очень стремительный.
— Obliuione, ett tenebriasee nihiaell*.
Проговорила я начало заклинания успокоения, заканчивая его уже про себя, нитки силы материализовались из воздуха, заключая костяки в кокон, отчего те замерли, содрогаемые позывом двигаться и силой, что удерживала их на месте, заставляя их превращаться ничто. Они еще пытались тянуть в мою сторону клыкастые пасти, но я уже не обращала на это внимание, решив взглянуть в вырытый провал.
Когда я ворвалась на крышу, вся в копоти и саже, от преследующих меня горящих и догорающих скелетов и гончих, я позволила себе передохнуть. Можно было управиться с дюжиной скелетов и в церкви, но рев сирен заставил меня передумать. Отвлекаться на людей, думать за их безопасность и жизнь, отводить глаза и перетягивать внимание нежити на себя. Увольте! Проще направить внимание скелетов на себя и увести их подальше, например, к знакомой мне высотке, а точнее, к строящейся рядом подземной стоянке. Ладно, это не просто, все осложнялось присутствием людей и мне самой пришлось влезть в некромантию. Изменить чужую волю, что заставляет их двигаться и задает цель, тому, что мертво — это не шутка.
Пока я бежала по улице, я напоминала себе комету, подпитывающей магией хвост заклинаний позади. Скелеты бежали за мной, “жизнерадостно” бренча костями по тротуару, замощенной мостовой, словно марафонцы в забеге по городу. По песку вокруг стройки бежать особенно тяжело, сапоги увязают в нем, а ноги не встречают нужной опоры, затем новый барьер, бетонные блоки и балки, лестница уходящая вверх. Им то что? Они мертвые! На сколько хватит моих нежных сил?
Если у меня не открылось второе дыхание, то что это?
— Да чтоб вас!
Вести за собой скелетов, набросить покров невидимости, подпитывать это все энергией, выводить из строя людей, бросаться фаерами в тех мертвых голубчиков, что подбирались слишком близко. И при этом бежать, прыгать и перепрыгивать. Легко! Металлическая дверь прогибалась под ударами и натиском тех, кому все-равно на боль и усталость, опершись о колени я пыталась отдышаться. Ужасно хочется пить. Я смотрела на дверь и ждала, когда она все-таки поддастся.
Так, не время отдыхать! Я выпрямилась, посмотрев на дверь, и отскочила в сторону, дверь пролетела мимо, словно пробка из бутылки с шампанским. Слишком резко получилось, воздушный удар немного не подрасчитала. Совсем не хочется, идти и открывать перед ними дверь. У них ржавые мечи, которые все также опасны и руки не мягкие, а лица, такими улыбками не любуются.
Мои мертвые знакомые вывались на крышу, рассредоточившись по небольшому пятачку крыши, и тут же замерли, связанные по типу тех гончих в церкви. Этакий театр смерти, с марионетками из покойников.
Я оперлась о каменное ограждение крыши, наблюдая за тем, как то, что было мертво превращается в ничто. Музыка все еще играла в наушниках, но я только сейчас придала значение словам, до этого она просто задавала мне темп. Я неотрывно следила за происходящим с нежитью: они превращались в ничто, похожее на прах, который тут же подхватывал и уносил за собою ветер.
— Неплохо, из тебя получится хороший лич. Присоединишься к своим подругам?
Как хорошо, что есть эта натренированная с годами привычка выбрасывать перед собой силовой щит, я обернулась, выбрасывая вперед руку и тут же подтянула ее к себе, все произошло быстро, рефлекторно, руку обвили электрические всполохи, закрывая меня полусферой в полный рост. Другой рукой попробовала нащупать рапиру. Я молодец, оставила ее дома и опомнилась только сейчас. Разберемся. И без древних легендарных клинков, умеем сражаться. Просто лишняя энергия была бы кстати, как и огонь заключенный в клинок.