У меня зарябило в глазах, со всех сторон на меня выходил один и тот же маг, в темно-серой хламиде, с разрисованным черно-белым лицом, лика смерти. Все четверо повторяли одно и тоже, в разной последовательности, бесконечно много-много-много раз, в ушах зазвенело, зашумело, превратилось в бессвязный гул. Я опрокинула на себя звуковой полог, заклинания промелькнуло незаметно, слишком простым в своем исполнении оно было, и дернулась от внезапно наступившей звенящей тишины, выдыхая.
Переживу, если не поболтаем. Это вообще самая распространенная ошибка разговаривать с противником. Это не спарринг и не дуэль. Хочешь жить? Бейся! Я пока только обороняюсь!
Иллюзия и разбери какая настоящая и есть ли вообще кто-то настоящий, в смысле живой? Любопытно, а лики-то у всех разные, есть у них отличия. По лицу пробежали капли пота, нелегко удерживать полусферу щита сразу с двух сторон.
“Ну же Вэл! К черту контроль или ты погибнешь!”
Я расслабилась, выпрямляясь, ослабляя пальцы и прикрывая глаза, на мгновение. Вокруг меня темнота и что-то тянется ко мне, словно черные ленты, ударяясь о защиту и вновь набрасываясь. Щиты в руках на мгновение ослабли, меня повело в сторону, чтобы заискриться с новой силой.
О, вот и подкрепление. Не у меня, у ребят в темном. Сегодня определенно не мой день!
Из порталов вышагивало мертвое воинство, скелеты, где-то с плотью и остатками одежды на костях, а где-то и только начавшие разлагаться люди. Если бы не ветер, меня бы замутило от вони. Первые вошедшие попали под действие заклинания упокоения, нитку которого я продолжала удерживать, пока что в тщетной попытке увеличить контур. Разупокоенных прибывает слишком много, а мне элементарно не хватает сил.
“Какой же неприятный человек. Правда? Тебе не хватит сил! Отпусти меня!”
Я буду себя недели три чувствовать гадко, после использования одного заклинания из магии смерти, а вот он пользуется ей постоянно. Откуда, что берется? К черту полог! Нужны все силы!
Хлопанье крыльев? Костяк дракона? Только не это, я задрала голову. Твою мать! Жжется то как! Один за другим снаряды плазмы целились мне в корпус и в голову, найдя брешь в защите. С меня сползла часть куртки, зашипев и едко ударив в нос запахом кислоты, еще один меткий заряд и с меня сползут остатки одежды и кожи. Я долго не продержусь, надо звать на помощь. Одно дело безмозглые костяки, другое дело кто-то с мозгами, кто видит твои прорехи, стараясь нажать со всех сторон.
Стало трудно дышать, умертвия заполнили крышу, теснили меня (и если бы к краю!), как люди в час-пик в токийском метро. Насколько могла, я подтянулась вверх, высвобождая руку от щита и потянулась пальцами к темному небу. По телу заскребли пальцами, не смотреть!
Солнце, оно всегда там и во мраке ночи и при свете дня, звезды они всегда там и смотрят на меня, я сосредоточилась, выкрикивая.
— Astrorum flamanea igniase, verumm esta ett in universulm de vientis**.
Все запылало огнем, кружась и щелкая, как попкорн, тут же пролетали огненные ошметки, искры, пепел. Щелк! Щелк! Щелк! Щелчки издавали скелеты, не выдерживая высокой температуры огня, что лился на них сверху, они чернели, сыпались пеплом мне под ноги.
Огнем стала я, огонь лился сверху, пригибая к земле. В глазах резко потемнело, прежде чем вновь проясниться.
Я оглянулась, боль разлилась по всему телу, удержавшись, чтобы не закричать, загнала все мысли о ней, куда подальше, на задворки сознания.
Некроманты шагали обратно в порталы! Как только выжили?! Сволочи! Я рванула к ближайшему, закрывающемуся порталу, прыгая вперед. Пофиг, что нет сил и я на нуле, наплевать, что могу оказаться в аналах мира и умереть в первые секунды. Я ведь герой!
Я не успела и прыгнула в воздух, падая с крыши. Вот это плохо, высота ведь не первый этаж, сломанной ключицей не отделаюсь.
— Дура, тебе совсем жить надоело?!
Раздраженно рявкнул голос. Я врезалась в нечто твердое, горячее и летающее, ударилась щекой и вцепилась в чешую, отгибая ее и царапая пальцы, к черту маникюр, главное не свалиться! Внизу мелькнули огни города. Ему это не понравилось, он подобно кошке дернул шкурой, но скинуть не попытался. Это дракон.
Дракон?
Пока мы летели, было так приятно и свежо, что я практически не чувствовала боли. Холодный ветер ощущается оголенной кожей спины, которая ноет и раздражается, а значит рана не пустяковая.
Даже полечить себя не могу! Призывать звездный свет, это не без последствий и сейчас моей энергии не хватит даже на потешный огонек.
Я слегка потянула за пластину, привлекая его внимание.
— Спасибо, я уже в норме.
Я спрятала нос, на мгновение подняв его. Снежные “мухи” летят навстречу, стараясь попасть в глаза и больно уколоть ледяными жалами лицо. Дракон, согласно законам небесной динамики, вытянул вперед шею, прижал уши и сложил чешую, превратив голову и тело в идеальный обтекатель.
— Ты себя-то видела идиотка? Терпи, осталось недолго.
Надо бы занервничать, вспомнились детские сказки о похищении женщин драконами. О, Боги! О чем это я? Это так шок выглядит?! Когда думаешь о всякой ерунде?
Я прижала голову к шершавому телу: горячий, слышно, как стучит его сердце и, как работают легкие, втягивая воздух. Он дважды назвал меня идиоткой.
“И как бы он прав!”
— Куда мы летим?
— Лечу здесь я, а ты наслаждаешься дорогой.
Проговорил он, даже не скрывая недовольства. Общение не доставляет удовольствия? Незачем было мне помогать!
— Слушай, я не заказывала Pterodactyl Airway.
Дракон выпустил струю огня, изогнув голову в сторону, чем не впечатлил. Наверное, потому что я вымоталась, эмоционально: только что вокруг меня было мертвое воинство и я призвала энергию космоса, пропустив ее через себя, словно проводник.
Вспомнив последнее, я прикусила губу, это действительно не шутки и чувствую, больно аукнется мне. Это сильная магия не подразумевающая последствий, потому как после, от проводника-мага не остается ничего, даже тела. Я — жива.
— Для такого маленького и хрупкого существа, ты невероятна нахальна или глупа, — помолчав немного, он добавил, — в тебе не осталось ничего, героиня. Ни капли эфира.
Пронеслось в моей голове и я проглотила еще один язвительный комментарий, о собственном отсутствии мозгов, о том, что я не просила о помощи и, вообще, не собираюсь терпеть оскорбления. Я глупа. Он прав, я глупа. Спасителям не огрызаются. Палками на магов машут только идиоты, а вот на драконов, я даже каким-то словом назвать таких безумцев не могу.
— Хорошо, куда ты меня несешь?
— К ручью Асоннэ.
Он больше ничего и не сказал, до конца полета, летели в полном молчании. Я жалась в его спину, держась за всё ту же пластину и старалась, не свалиться, дракон махал крыльями, держа курс, в одному ему известном направлении. Огни города пропали, внизу расстилалась темнота с одиночными огнями маленьких хуторов и деревень.
Дракон приземлился за городом, мягко толкнувшись лапами о землю. Я слезла с него, точнее скатилась, и тут же ужасно заныло тело. Чувствую, как пятна от ожогов «заревели» еще больше, стягивая все пространство спины в одну точку, задеревеневшие от холода мышцы, не хотели слушаться. Тем не менее, я выпрямилась, ковылять перед драконом подобно древней старухе? О, нет!
Хорошо, что я не видела того, во что превратилась спина. Я стянула с рук остатки куртки и толстовки, если бы не эти два предмета одежды, ходить мне до конца жизни с изъеденной кожей, до самых костей. Руки автоматически, прошлись по укороченным волосам, я кажется, сегодня сделала незапланированную стрижку: сзади все коротко, спереди чересчур длинно.
Дракон сложил огромные крылья, не сводя с меня темных глаз. Третий дракон за всю мою жизнь, но первый, с черными глазами без белков. Красивый, черный, с его резной и страшной морды таял и сползал вниз намерзший лед.
— Ты долго на меня смотреть будешь, женщина? Я не для того принес тебя, сюда.
Ручей Асоннэ это одно из божественных мест, каких на земле я еще не встречала. В моем мире их достаточно много. Волшебная сила ручья проявляется только ночью, ведь богиня Асоннэ покровительница путников, искателей приключений и всех тех кто попал в беду в дороге.
Ручей утолял жажду, лечил и давал защиту, никто не смел напасть на страждущего на его берегу. Я не знаю, что происходило с теми кто все-таки осмелился и нарушил запрет, история об этом тактично умалчивала.
Ночью, как сейчас, вода бурлила подсвечиваемая изнутри голубоватым светом, днем же, это скорее всего маленькая, полувысохшая речушка.
— Немного в своей жизни я встречала драконов, потерпи немного. Меня зовут Вэлианэ.
Надо представиться, несмотря на его хамоватый тон. У этих ящеров, неизвестно, что в голове творится. Обидеться за несоблюдение каких-то формальностей? Легко. Узнавать, как обижаются драконы, я предпочту каким-нибудь другим способом. Не сегодня.
Он красивый, судя по моим меркам о красоте драконов: огромный, метров пять в высоту и семь в длину, черный, с матовой чешуей, и такими же черными крыльями с антрацитовыми перепонками, аристократическая морда, словно с картинки древних книг, резные уши и очень спортивное, не раскабаневшее телосложение. Как-то видела дракона толстяка, та еще умора, колбаска с крылышками. Помнится, все эльфы дипломатической резиденции, как один, ходили с серьезными лицами половину дня, чтобы потом ржать без умолку.
Он опустил ко мне голову, приблизившись. Черные глаза, лишенные белков, с блестевшей в них искрой жизни и разума. Я разглядывала его, он меня. Хотя, что смотреть на меня по сравнению с ним?
Я не смогла, удержаться от внезапного импульса дотронуться и погладила его возле ноздрей, из которых вырывается обжигающее дыхание струями пара. Чешуйки пластин здесь помельче, но такие же жесткие и шершавые.
Он другой. Похож на одного из драконов, в иллюстрациях книги “Великие магические битвы Миров”, над городом Шел-Альди, поглощаемого пожаром, парят сотни драконов, выжигая великий город магов и чародеев до основания.
Так, хватит, он невероятный и так близко, но надо бы и о себе подумать.
Я склонилась к ручью, казалось, сейчас еще немного и сломаюсь, так натянулась кожа на спине, набирая пригоршнями воду и плеща в лицо. Надо идти в воду, я не достану до спины и уж лучше окунуться полностью, чем потом, уже дома, обнаружить какой-нибудь нарыв, едва поддающийся лечению.
— Окунайся, нашла время для стеснения.
Что? О стеснении, я как раз таки и не думала, до этой минуты. Но теперь, я вдруг осознала, что у дракона мужской голос и вспомнила еще кое-что: драконы вроде как способны “переворачиваться” в людей.
Боги, о чём я думаю? Я прикрыла глаза, покачав головой в смущении. Если бы он хотел давно бы обернулся, а если не сделал этого до сих пор, значит не хочет или он противный, прыщавый мужик с поросячьими глазками, которому проще быть драконом.
— Поверь мне, я не стесняюсь.
— Да? а я то не вижу.
Я прикусила губу, глядя на это хамло с крыльями.
— Сейчас почти зима, я рискую замерзнуть и подхватить пневмонию. Поэтому, я думаю идти в одежде и затем просить согреть меня…
Дракон вновь опустил голову, обдавая меня горячим дыханием. Я не удержалась и провела рукой по морде, пробегаясь пальцами по пластинкам, на этот раз в опасной близости от белоснежных клыков. Я получаю удовольствие от происходящего. Мне нужно к лекарям, голову полечить.
— Или? Продолжение напрашивается само собой.
Я замерла, внезапно осознавая то, что увидела и услышала; когда дракон говорил, его челюсть не двигалась. Я просто слышала его голос в своей голове, а вот, что слышал он?
— Все-таки раздеться и попросить, отвернуться.
Веселый смешок, он слегка качнул головой в сторону моей руки. Что, гладить еще? Я провожу от ноздрей по морде вдоль клыков к окончанию челюсти, вытягивая руку полностью. У драконов ведь тоже есть скулы? В любом случае до них не достану.
— Можно подумать, я не видел обнаженных женщин.
Боги, да, я слышу, как он улыбается! Ему весело, а мне, что делать?
— Я не видела обнаженных драконов.
Ой, как двусмысленно прозвучало! Я поспешно отвернулась, потому что мои щеки на этот раз реально стал заливать румянец, а я ведь от природы, не краснею. Боги моего мира и этого! только бы эти легенды о перебрасывании драконов в людей были выдумками, не хочу повернуться и увидеть мужика в труселях в горошек.
— Можно подумать у тебя есть то, чего нет у других женщин. Пневмония, последнее, что должно беспокоить тебя, — ящерица в нетерпении щелкнула шипованным хвостом, от земли пошел небольшой гул, — в мои планы не входит возиться с потерявшей сознание, от шока, идиоткой.
Мои щеки пылают, а я молодец, в очередной раз нарвалась на любезности.
«Вэлиан, ты сходишь с ума, разговаривая панибратски с драконом?! Он ведь может испепелить тебя!».
— Действительно, что во мне особенного? Ни третьей груди, ни рудиментарного хвоста. Мог бы предложить отвернуться, ну или вариант для дур “закрыть” глазки. Или думаешь, что я захочу от тебя сбежать?
Никто меня не учил, но мне, что теперь благодарить его за хамскую манеру общения? Это просто шок, что я еще могу ответить своему рассудку?
Дракон приблизился ко мне, сделав всего шаг и протащив шипованный хвост по земле, который оставил в ней глубокую борозду. От его дыхания стала очень тепло, но я смотрела на свое отражение в черной поверхности глаз. Он разумное существо и при желании, может быть очень неприятным.
— Женщина, иди в воду — он подтолкнул меня, мягко пихнув в живот мордой, обратно к ручью, — или тебе обязательно пререкаться?
Я стянула с себя сапоги и носки, затем пошла в воду, окунаясь в одежде. Слабенький компромисс между раздеванием и пневмонией, а если быть честной, то никакого компромисса. Если ящер заартачится греть и откажется подбросить огоньку, я околею в два счета.
Невыносимо хорошо, это когда и боль все еще есть, но проходит медленно, уступая место облегчению. Надо бы зайти в храм богини, как только буду в родных краях.
— Ты действительно не думала, убегать?
Надо отдать должное погоде, на улице, мягко говоря, прохладно. Когда боль прошла окончательно и пришло время вылезать из воды, конец осени значительно напомнил о себе. Еще немного и мои зубы застучат от холода.
— Нет, куда? В лес? Ясно же, что ты летаешь чуть быстрее, чем я бегаю.
Дракон в моей голове рассмеялся, привставая на лапах и расправляя крылья. Я натягиваю носки и сапоги, с трудом удерживая равновесие. Холодно было, одним очень емким, нецензурным словом. По мне все еще сбегает вода, которая под ветром не становится теплее, отчего я вздрагиваю чаще и сильнее.
— Чуть быстрее? Эльф, ты неподражаема.
Я вцепилась себе в плечи и оглядела его. Как уговорить его согреть меня?
— Да, скорее это я беспокоилась, — губы дрожат и я перестаю чувствовать их, — чтобы ты никуда не делся.
Ящер-исполин опустился на землю, на манер кота, и выжидающе, посмотрел на меня, покосив в мою сторону темным глазом. Все-таки он огромный.
— Ты идешь? Или, все-таки, развести костер и раздобыть гитару?
— Не надо гитары.
Я подошла к нему и он опустился полностью, забрав меня в кольцо между головой, шеей и корпусом. Меня охватило тепло, как если бы я с мороза зашла в сильно натопленную баню.
— А если сесть и спрятать голову, то не заработаешь менингит и не отморозишь уши.
Прозвучало в голове, глубоким, спокойным голосом. Я всё смотрела на удивительное создание, покрытое чешуей и ороговевшими наростами, не веря, что это вообще происходит со мной.
Погладив напоследок колючую морду, я села на землю, не придумав ничего лучше, как просто облокотиться на него. За спиной стучало его сердце; сильное, горячее и громкое. Подо мной еще холодная земля, а снаружи холодный промозглый ветер и стужа.
— Что ты не поделила с некромантом?