Валентин вздохнул и направился дальше в лес. Жалко было терять такое лежбище, но ничего не поделаешь. Валя шёл в неизвестность.
ТУРА
Валентин брёл вторые сутки, благо наступила оттепель. Солнце согревало слепого путника днём, а ночью пламя костра. Валя шёл через заснеженную поляну, нащупывая дорогу копьём. Дойдя до центра поляны, его уши уловили невнятное бормотание. Он остановился, прислушался. Бормотание стихло. В следующую секунду услышал свист рассекаемого воздух предмета. Сильный укол в затылок отправил его в глубокий нокаут. Последнее, что он услышал, был звук похожий на слово «слеп». Дротик, выпущенный из духовой трубки и сдобренный снотворным, действовал наверняка.
Валентин пришёл в сознание на полу натопленной избы. Кто-то поднёс к его носу жутко вонючую тряпку. Валя резко сел, замотал головой. Со всех сторон послышалось хихиканье. Валя хотел пошарить руками вокруг себя, они оказались связанными.
Он попытался встать, но тут же больно ударился головой о низкий потолок. В сидячем положении до него было не больше пяти сантиметров. Помещение походило на большой плоский ящик. Сверху раздался стук и недовольный мужской голос, говоривший на незнакомом языке, который Валентин почему-то понимал.
— Какого лешего вы долбитесь! Самовар со стола свалили! — возмутился голос.
Со всех сторон послышался смех.
— Люди? — осторожно спросил Валя.
Смех прекратился.
— Надо было его в хлеву оставить, — сказал женский голос.
— Замёрзнет, — ответил мужской голос с хрипотцой.
— Что толку от слепого великана? — продолжала женщина.
— Спроси у Старого.
— Великана? — вновь спросил Валентин.
— Ты гляди, — произнёс мужчина. — Понимает.
— Ещё бы не понимать перворечь, — продолжала женщина. — Она у всех в крови.
Послышался скрип входной двери. Кто-то вошёл, шаркая ногами. Присутствующие встали.
— Садитесь, — сказал старческий голос.
Собравшиеся подчинились. Старик подошёл к ступне Валентина, ткнул клюкой в пятку. Валентин отдёрнул ногу.
— Зубы смотрели? — спросил Старый.
— Целёхонькие, — ответила женщина.
— Тощий-то какой. Кожа да кости, — продолжал Старый. — Как из него туру делать? Откормить надобно, да натренировать.
— Вы кто такие! — крикнул Валя.
Наверху что-то упало. Оттуда раздался мужской голос.
— Заткните его, а то ночью глотку порежу!
— Я те порежу, — крикнул Старый. — На болота отправлю! За клюквой!
Ответа не последовало.
— Думаешь, великан пригодится? — спросил Старого бородатый мужичок.
— Сколько можно болотникам уступать? Сначала земля, а теперь женщин таскать начали да детей.
— Это не доказано.
— Мне доказательства не нужны. Накормите его. Эй! Великан! Как звать тебя?!
— Валентин.
— Будешь Вал.
Присутствующие засмеялись.
— Поест, сделайте замеры туловища и начинайте тренировать, — распорядился старик. — Время не ждёт. Мысля есть, что, как болота замёрзнут, они к нам пожалуют. Не сдюжим. А с Валом есть шанс. Вал, — обратился он к Валентину. — Мы тебя развяжем, но если дёрнешься — покойник. Будь добр окажи уважение.
— Договорились, — ответил ничего не понимающий Валентин. — Только пожрать дайте, а то сейчас позвоночник переварю.
Присутствующие засмеялись. Даже злобный голос сверху веселился вместе со всеми.
Валентина накормили жирной кабанятиной с хлебом и забродившим квасом. Так вкусно и сытно он давно не ел.
— Это наша недельная норма, — проинформировала его женщина. — Работай хорошо, помогай и получишь ещё.
Начались трудовые будни пленника. Валентин таскал брёвна, долбил в мёрзлой земле рвы и ямы, переносил бочки с водой, вычищал емкости с нечистотами. Кормили два раза в день, утром и вечером, что его вполне устраивало. Дополнительно давали какие-то вонючие корни, после которых сила заметно увеличивалась.
День был посвящён тренировкам. Учили правильно махать палицей, большим деревянным молотом с вставленным внутрь бойка булыжником, стрелять из лука, фехтовать доведённым до ума тесаком. Местные мастера усовершенствовали всё его оружие. Лук стал боевым, стрелы приобрели стальные наконечники, ему сделали копьё с широким лезвием, круглый деревянный щит. Валентина готовили к бою. Но что толку от слепого бойца, как его не тренируй. Так прошёл месяц, за который Валентин сильно изменился. Он стал более быстр и вынослив, а каждодневные нагрузки притупили инстинкт самосохранения. Он чувствовал в себе силу.
Мастера выковали для него стальную защиту на ноги, которая доходила до колен.
— Это весь наш металл, — пожаловался ему кузнец. — Даже на шлемы не осталось. Железные шахты сейчас у болотников. Меняемся на еду. Дальше брони будем делать из бука, как и балконы. Обрядим тебя в деревянную рубаху.
— Какие балконы? — удивился Валя.
Кузнец только махнул рукой. Утром следующего дня к нему пришёл Старый.
— Пора поработать, — сказал он. — Проверим тебя.
Его одели в деревянные брони, стеснявшие движения. На голову водрузили продолговатый деревянный шлем. Увешали оружием. В рот вставили удила. На плечи, спину и верх шлема установили балконы с узкими бойницами. В них сели по несколько лесных жителей с луками и духовыми трубками.
— Погодите, — сказал Старый. — А как он будет стрелять? Вы что будете ему всё время орать, куда повернуться?
Никто не ответил. До этого даже не додумались.
— Берите рыболовные крючки, да ладьте правила, — посоветовал он. — На ноги оденьте снегоступы, а то провалится, не вытащите. Всему учить надо.
Вале воткнули в лицо, от уха до уха, рыболовные крючки, от которых тянулись верёвки к балкону расположенному на голове. Там сидел наводчик и возница. В нос, на всякий случай, вставили кольцо, верёвка, от которого, так же шла наверх. На ноги надели широкие снегоступы, свитые из веток. Теперь Валя был похож на боевую башню — туру.
«Может, — думал Валентин. — Именно для этого я и выжил? К этому шёл? Почему именно для этого? Нет. Не почему, а для чего? Всю жизнь лишь кутил да проматывал отцовские деньги. Я даже не знал, что есть другой мир. Мир, где непонятные, маленькие люди сражаются за ямы с железной рудой, где голод всему голова, где зазевался и ты уже чей-то обед. Где не ты рулишь событиями, а они рулят тобой. Где темнота — проклятье, а лучик сета — великое благо».
Он не сопротивлялся воле лесного народа, так как понимал всю плачевность своего существования. Несмотря на причиняемые страдания, они разговаривали с ним, как с равным. Возможно в другое время, им бы не пришло в голову делать из него шагающую крепость.
— Нормально, — одобрил туру Старый. — А теперь принесите своим жёнам еды. Вал сожрал все запасы.
Возница ударил Валентина вожжами.
— Но! Пошёл! — крикнул он.
Валентин послушно направился вперёд и тут же врезался шлемом в дерево. Седоки и отряд сопровождения вооружённый копьями, весело заржали.
— Хорош, гоготать, — отругал их Старый. — Чтоб целого вернули.
Валентина направили в обход дерева. Они шли несколько часов. Валентин практически не устал. Он был хорошо натренирован, а снегоступы здорово облегчали передвижение по глубоким снегам.
Неожиданно все остановились, затихли. Валентин услышал, как отряд сопровождения разбился на две группы, которые побежали в разные стороны.
— Вал, — обратился к нему наводчик. — Сейчас на нас погонят. Куда дёрну, туда стреляй.
— Хорошо, — ответил Валентин.
Его руки начали дрожать мелкой дрожью. Кого они погонят? Как он будет стрелять? Они вообще соображают, что делают? Валентин решил разрядить нервозную обстановку.
— За всё время, — сказал он наводчику, — мне никто ничего не рассказал про ваш народ и болотников.
— Нечего рассказывать, — сказал наводчик. — Живём и всё.
— Каменный дом, где тепло, знаешь? — влез в разговор возничий.
— Жил там некоторое время, пока он не стал двигаться, — ответил Валя.
— Предания врут, что это место силы железных изб предков болотников. Правда, они уже так отупели, что не помнят, как им пользоваться.
— Железные избы? Чего это? — вновь спросил Валя.
— Были летающие, плавающие, шагающие и ездящие избы, — продолжал возница. — Когда у них кончались силы, их ставили рядом с каменным домом. Он принимал нужную форму и передавал им силу. Потом они опять могли двигаться. Ни одной избы не сохранилось. Болотники все разобрали на части. Собирали из нескольких одну, пока совсем ничего не осталось.
— Откуда они?
— Брешут, что со звёзд. Но мы думаем, что из дальних лесов.
— Что за леса такие?
— Во даёт, — удивился наводчик. — С ёлки упал? А сам ты откуда?
— Из города.
Все тихо засмеялись.
— Какого города? Нет никаких городов. Во времена железных изб были, а как Огненная война началась — кончились. Кроме Великого леса ничего нет. Вся земля покрыта лесами.
— Да вы что, — обалдел Валя. — Есть моря, океаны, горы, степи и города. Люди в космос летают.
Все опять начали хохотать.
— Похоже, голову отморозил, — произнёс один из стрелков, сидевший на правом балконе. — Надобно шапку потеплее сладить.
— Я, по-вашему, кто? Откуда? — спросил Валя.
— Ты редкий вид дикого великана, — ответил возница. — Иногда мы находим ваши кости в остатках странной одежды. Наверное, ты последний.
— Дурдом, — произнёс Валя. — А может кто-то видел высоко в небе белые полосы?
— Все видели, — сказал стрелок. — Это птица Ух. Когда она летит, слышен её голос — У-у-у-ух.
— Это самолет, чуваки! Машина! — возмутился Валя.
— Не ори, — осадил его стрелок. — Зверя спугнёшь. И мы тебе не чуваки….
Валя был оглушен теорией мироздания лесных жителей. Так в тишине простояли несколько минут, пока Валентин не услышал далёкий шум. Отряд сопровождения пугал лесного зверя, загоняя его на Валентина.
— Лук к бою, — произнёс наводчик.
Он дёрнул за верёвку, крючок больно впился в щёку, указывая направление стрельбы.
— Заряжай.
Валя поставил стрелу на тетиву.
— Товьсь.
Валя натянул лук. В этот момент он услышал, как какое-то большое животное, ломая ветки, бежало в его сторону.
— Пли! — крикнул наводчик.
Валентин выстрелил.
— Мимо! Заряжай! Пли!
Валентин снова выстрелил. Его поддержали огнём стрелки с балконов. Их стрелы точно попадали в цель. Животное ревело от боли.
— Мимо! Заряжай! Пли!
Снова выстрел. Валентин услышал, как стрела воткнулась в мягкую плоть, и животное завалилось в снег.
— Копьё! — последовала команда наводчика. — Вперёд! Коли! Вперёд! Коли! Вперёд! Коли!
Валентин быстро пошёл вперёд, нанося удары. Наконец он почувствовал, как пронзил животное. Присел, ощупал жертву. Это был молодой лось с полусгнившей повязкой на ноге. Валентину стало плохо. Он узнал его.
ОРГАНИЗАТОР
— Чего мясо не ешь? — спросила Валентина женщина. — Сочная лосятина. Смотри, не достанется.
— Нет аппетита, — ответил Валя, слушая чавканье, доносившееся со всех сторон.
— Знакомая повязка? — вдруг поинтересовался Старый.
Валя кивнул.
— Понятно. Тяжело, когда с другом так?
Валя снова кивнул.
— Привыкай. Дайте ему енота доесть. В погребе лежит четверть туши на мрачный день. И браги на трутовике налейте ведёрко. Заслужил, — добавил Старый.
Валя выпил брагу, но есть не стал. Лёг голодный. Долго не мог уснуть, ворочался с боку на бок. К нему подошёл Старый.
— Утром приходили болотники. Хотели забрать тебя. Обещали оставить нас в покое, железо предлагали. Я отказал.
— Почему? — спросил Валя. — Железо дорогое удовольствие.
— Они лгуны. Вижу, тебя что-то тревожит?
— Я видел старика на большом звере. Кто это?
— Ты был мертв? — удивился Старый. — Его видят перед смертью. Это Лесник и ленивец. Они доверенные лица Матери лесов.
— Хозяина лесов, — поправил Валентин.
— Матери. Первый раз слышишь?
— Да, — ответил Валентин. — А кто ждет в темноте?
Старый приложил палец к губам.
— Т-с-с-с, — прошипел он. — Помалкивай. Произнести его имя, значит позвать. Спи.
Старый удалился. Валя так и не смог уснуть. До самого утра он думал о сказанном Старым. Днём опять была тренировка, но на этот раз совсем лёгкая. Потом Старый объявил о подготовке к сражению, которое он наметил на следующий день.
Все приготовления завершили далеко за полночь, но и в эту ночь Валентин не спал. Он думал о том, что это не его дело, воевать с болотниками, что лесной народ может обмануть, что нужно бежать, как можно скорее. Дезертир? Да, дезертир, но его никто не призывал в эту странную армию. Он тут только потому, что умрёт в лесу без зрения, тепла и еды.
Наконец сон стал овладевать Валентином. В этот момент он ощутил сильное присутствие Матери лесов. Она наблюдала за ним и лесным народом. Она была печальна. Наверное, догадывалась о завтрашнем деле. Потом Мать лесов отступила. Её место занял Ждущий в темноте.
«О чем бы мы могли поболтать? — подумал Валя. — А вот о чём:
Он: «Наконец-то ты стал мужиком. Убить друга и позволить его съесть — это по-нашему».
Я: «По какому, по вашему?»
Он: «Скажу так, чтоб понял. Я, своего рода, тестировщик всех и вся. Мать лесов — технический специалист. Организатор — конструктор всего, что есть, и чего нет. Да, да его так и зовут. Спрашивается, на кой он всё это заварил? Когда придёт, поддержи меня. Чего тебе терять? Ты плохой человек, а он таких не любит».
Я: «Значит, ещё есть и некий Организатор. Так, так. А терять мне действительно нечего. Я сделал много плохого, много грехов, много зла. Вёл себя, как скотина, плевал на тех, кого считал ниже статусом. Не видел в них людей».
А он: «Вот. Осознал, типа. А на самом деле нет. Думаешь, раскаешься, тебя простят? Нет, не выйдет. Нужно самопожертвование. Некоторые считают, что стоит подорвать себя в толпе и самопожертвование состоялось. Как бы, не так. Оно случается вдруг. Быстрая оценка событий и жертва, ради других. Вот, как это выглядит. Так, что всем дорога сам понимаешь куда. Не сомневайся. Я хорошо осведомлён».
Я: «Знаешь, что будет завтра?»
Он: «Да. Старый задумал осадить крепость болотников на рассвете. По идее они не должны успеть выставить отряды для обороны. Тогда Старый, не без твоей помощи, запрёт их внутри и уничтожит. Хорошая стратегия. В случае вашей неудачи, у болотников будет место, где развернуться. Они ударят всей мощью и всем вам конец. В крепости им биться не с руки, они привыкли к простору».
А я: «Будет резня?»
Он: «Не угадал. Предупрежу их, буду помогать вам на зло. Болотники тоже хотят в рай и думают, что жертвуя собой, добьются прощения. Играть, так играть. Посмотрим, чья возьмёт».
Я: «Давай, давай. Копьё тебе в печень, тесак в спину»».
Ждущий исчез. Валентин почувствовал приближение Организатора. Это было нечто мощное и в тоже время мягкое. Оно пропитывало собой всё вокруг. Валентин чувствовал, как оно струиться сквозь его тело. Он не мог больше спокойно лежать. Стал подниматься и ударился головой о потолок. Наверху кто-то упал с койки, но ни одного слова не донеслось. Всё будто замерло.
Валя пополз к выходу из большой коммунальной избы. Он был так взволнован, что забыл прихватить сшитый по его меркам олений тулуп. Выполз на жгучий ночной мороз в одной рубахе и штанах. Сел на принесённые днём стволы поваленных ветром деревьев.
Ночное небо переливалось тысячами звёзд. Лунный свет чертил по снегу тени деревьев. Мерцала полярная звезда. Стояла такая тишина, что он слышал шум крови в венах, стук сердца, падение снежинок с ветвей мохнатых елей. Валя уставился на ночную картину незрячими глазами. К нему подошёл часовой.
— Вал. Зачем вышел? — спросил он. — Мороз такой, пёрнешь — жопа расколется.
— Расскажи про вашего бога.
— Про кого? — удивился часовой.
— Мать лесов — это природа, Ждущий — это зло, дьявол или его подобие, а бог у вас кто?