Племянник, точнее, внучатый, звали его Гурам, и впрямь оказался статным красавцем тридцати — тридцати пяти лет. Он был похож на арабского скакуна. Те же линии сухого, но при этом плотного телосложения, та же грациозная крепкая шея, прямая спина, шелковистая грива, гордая голова с широкими ноздрями и тонкогубым ртом. Красавец-грузин посидел с нами недолго, спешил, как он выразился, на rendez-vous avec une femme [20], но пообещал уже завтра поговорить с дядей. Прошла неделя, а грузин не проявлялся. Я позвонил Пиранье.
— Вопрос решается, — таинственно ответила она.
Еще через неделю мы встретились там же, в кафе «Пушкин».
— Батоно Зураб не возражает, — обрадовал племянник, — даже рад вашей инициативе! Батоно Зураб считает, что такая акция еще больше укрепит репутацию памятника, улучшит русско-грузинские отношения.
Я не решился спросить, каким образом наша акция повлияет на отношения России с Грузией, и это осталось для меня загадкой.
— Здорово! — похлопал я по холке, то есть по плечу, Гурама. — А должны мы как-то отблагодарить господина Церетели, проявить уважение, так сказать?
— Ни в коем случае! Батоно Зураб прекрасно понимает, какое важное и доброе дело вы делаете, и наотрез отказался от благодарности. Думаю, будет достаточно в знак уважения сделать ему маленький, символический презент. Миранде я уже говорил.
— Обсудим это отдельно, — шепнула мне на ухо Пиранья.
— Может, хорошее вино подарить?
— Зачем грузину чужое вино? Своего хватает, — сверкнул своей белозубой улыбкой Гурам и через минуту исчез.
Мы остались вдвоем, Пиранья предложила выпить шампанского по этому случаю, но при условии, что она угощает. Я не сильно сопротивлялся.
— Смотри, — Пиранья наклонилась поближе. — думаю, оптимальным подарком будут часы, швейцарские. Церетели любит Patek.
— Но это минимум тридцать косарей.
— Больше. Примерно восемьдесят. Он признает только Patek с турбийоном. И Гурама надо поощрить. Ему десятки будет достаточно.
— Надо подумать, — важно произнес я, а про себя подумал: «Да пошла ты в жопу со своим скульптором!» — Я позвоню тебе, как определюсь. Хорошо?
Я не позвонил. Пиранья все поняла и тоже не звонила. История вскоре забылась. Почти.
Звонит как-то ближе к полуночи подруга.
— Не спишь? Выручай! Я тут в ресторане застряла.
— Что стряслось? Опять буянила?
— Да, епта, я отрезвела уже от такой наглости… Охламон недоделанный, а не кавалер. Щас адрес вышлю.
— Так что случилось?
— Не трави душу, приезжай, при встрече расскажу. Как подъедешь, набери — я выйду.
Через полчаса я был уже у дверей ресторана.
— Ну?
— Епта, даже не знаю, как реагировать, — подруга была в белом манто, поверх белого кружевного платья, в белых туфлях на каблуках, и вся белая от гнева. — сука, не могу успокоиться.
— Так, посчитай до десяти, выдохни и расскажи, что стряслось.
— Еще в прошлую субботу познакомилась в клубе с одним красавцем. Ну, прям жеребец — холеный, резвый, с крепкой такой попой, просто офигеть, с шевелюрой до плеч — ну, вылитый Тарзан. Ты меня знаешь, я такое не упускаю — тут же заарканила жеребца.
— И?
— И он меня вот пригласил на ужин. Только не на обычный, а на белый. Ну, я и расфуфырилась, как невеста бэушная.
— Какая?
— Юзаная, епта… Ты знаешь, что значит белый ужин?
— Это когда все в белом, наверное. Он пришел не в белом?
— Сука, белый ужин — это когда дамы угощают кавалеров, понял, епта? — Подруга вынула из клатча, разумеется, белого, белую пачку «Мальборо», вытащила мизинцем оттуда сигарету, помяла ее нервно и выбросила в урну.
— Ах вот оно что.
— Заплатишь за ужин?
— А где сейчас твой… м-м-м… ухажер, точнее, альфонс?
— Там, внутри. Ты узнаешь его. Он самый красивый.
Я вошел в ресторан. О боже святый, даже в полумраке зала я узнал его. «Так это же племянник Церетели!» — воскликнул я про себя. Мы обнялись и вышли на воздух.
— Извини, Гурам, но негоже не платить за даму, — нарочито громко произнес я, чтоб слышала подруга.
— Что? Это был розыгрыш, генацвале. — Гурам широко улыбнулся. — Ты что, красавица, поверила, что ли? Запомни, грузин платит всегда. — Последнюю фразу Гурам произнес для меня. — Жалко, что вы тогда передумали с акцией. Ну, с памятником Петру.
— Извини, но для нас презент оказался неподъемным.
— Какой презент?
— Часы и… — про сумму поощрения я говорить не стал.
— Какие часы, генацвале? Я Миранду просил, никаких дорогих подарков.
— Пиранья, бля…
— Что?
— Извини, я что-то проголодался. Закажу себе суп из пираньи.
Гавайи
Планы завоевания России лучше всего пишутся за границей. Если такой план написан в России, то выходит не завоевание — бунт. А бунт не может закончиться удачей, в противном случае его зовут иначе. Из истории мы знаем про Соляной, Медный, Стрелецкий и прочие бунты. И не приведи Господь увидеть новый бунт — бессмысленный и беспощадный. Те, кто замышляет их, или молоды и не знают нашего народа, или люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка копейка. Другое дело — революции. Их замышляют зрелые мужи. И чаще всего в Германии. А все почему? Там лес и дол, там пастораль, ундины на ветвях сидят. Там призрак бродит по Европе — призрак коммунизма. Одним словом, там прусский дух, там Пруссией пахнет. Недаром же Ленин издавал там «Искру», чтоб из нее возгорелось пламя революции и переросло потом в мировой пожар.
Вот и «Варвара», зачатая некогда в России, по-настоящему была рождена в Мексике, в курортном городке Канкун, куда нас год назад вывез Ярдов и где был написан план завоевания российского рынка пельменей. Мексика, конечно, — не Германия, но кровью революции тоже пропитана. Вспомним хотя бы Койокан, пригород Мехико, где был убит ледорубом Лев Троцкий — демон русской революции.
Из каких соображений на этот раз Ярдов вывез нас на Гавайи, осталось неясным. Гавайи не были замечены в экспорте революций, хотя сюда всегда стремились за новыми идеями и открытиями. В конце XVIII века эти острова для европейцев открыл тот самый Кук, которого позже съели, и прозвал их Сандвичевыми — нет, не из любви к бутербродам, а в честь какого-то британского лорда. А ровно сто лет назад первым начальником Гавайских островов стал — и это сущая правда! — Николай Константинович Судзиловский, уроженец Могилева, известный под именем Каука Лукини (по-гавайски — «русский доктор»), Судзиловский всю свою жизнь посвятил революции. Где только он не занимался ею! В Петербурге и Киеве, Лондоне (где встречался с Карлом Марксом) и Бухаресте, Софии и Афинах, Нью-Йорке и Сан-Франциско. И даже в Японии с Китаем. В 1892 году он переехал на Гавайи, где развернул революционную борьбу за интересы коренных жителей, став их первым президентом, но продержался недолго. Примерно через год его свергли американцы, завладев островами. Позже на одном из них возникла военно-морская база Перл-Харбор, разбомбленная японцами, а на остальных островах раскинулись роскошные курорты с виллами.
Одну из таких вилл на втором по величине острове Мауи в фешенебельном районе Вайлеа снял Ярдов. Вилла была не то чтобы роскошная, a fabulously luxurious [21]. Двухэтажный особняк о семнадцати спальнях, с гаражом на дюжину машин, тропическим спа и собственным песчаным пляжем утопал в папоротниках, плаунах, лианах и манграх. А по всему околотку виллы — на воротах гаража, на столбах и арках — были прибиты деревянные дощечки с надписью Villa Malohua. Very private property [22].
— Тебе не кажется, что вилла имеет какое-то отношение к Шэрон Стоун? — Слегка покрасневшее от гавайского солнца лицо Платона имело ироническое выражение.
— Ты про развешанные повсюду портреты? — Я любовался солнечными бликами на изумрудной поверхности бассейна и слушал Платона вполуха.
— Ну да. Я насчитал тут три десятка ее изображений в разных позах. У меня в комнате она вообще чуть ли не голая с раздвинутыми ногами, как в том фильме. — Платон всегда говорил хриплым пропитым голосом, будто слова у него рождались не во рту, а на дне живота.
— Может, фанат ее?
— Это вилла Фила Бронштейна. — вдруг ниоткуда возник Ярдов в цветастой гавайской рубашке и камуфляжных шортах (и когда он успел переодеться?), держа в руках початую бутылку шампанского. — Будешь? А ты?
— Нет-нет, — хором парировали мы, — не с утра же!
— Бронштейн — главный редактор The San Francisco Chronicle, да еще и в сериалах снимается. А между редакторством и съемками шпилит свою жену — невъебенную Стоун.
— Дорого обошлась вилла? — робко поинтересовался я.
— Дороже твоей жизни, несчастный. Двадцать косарей в сутки.
— Триста тысяч за две недели? Ничего себе, — прикинул я быстро в уме.
— Три твоих жизни, армяшка. — Нельзя сказать, что Ярдов дешево оценил мою жизнь, но горький вкус гнильцы во рту у меня появился. — Ладно, нет времени прохлаждаться. Через час собираемся у бассейна на совет директоров. Зови всех, будем обсуждать стратегию.
Стратегический план, который каждый член Генштаба получил еще в самолете, представлял собой две страницы неряшливого текста, написанного Ярдовым от руки. Из текста следовало, что перед нашей командой стоит задача генерального наступления на российском фронте пива, цель которого — создание пивного бренда и последующая продажа его одной из глобальных корпораций. На все про все отводилось три года. А впрочем, зачем я пересказываю это, когда можно привести документ полностью (авторский стиль, пунктуация и орфография мною бережно сохранены)?
СТРАТЕГИЧЕСКИЙ ПЛАН КОМПАНИИ YARDOFF.
Сентябрь 2002–2004.
Остров Мауи, Гавайи.
Конфиденциально, экз. № 2.
Компания «Ярдофф» является частной компанией и занимается производством самого дорогого пива России. Философия компании выражена в ее миссии: интересы личности выше интересов коллектива.
СИТУАЦИЯ НА РЫНКЕ.
Пивной бизнес России стоит на этапе своего становления. Все 70 лет правления коммунистов и плановой экономики пивная индустрия находилась в плачевном состоянии. Неудивительно, что в первые же рыночные годы население резко увеличило потребление пива, с 20 л до 60 л. Однако населению по-прежнему незнаком продукт в том виде, каким он должен быть. В частности, отсутствует на рынке нефильтрованное пиво, а также продукция из microbrewery (минипивоварня), чем компания Yardoff и должна воспользоваться.
ОПИСАНИЕ КОМПАНИИ И ЕЕ ПРОДУКТОВ.
История компании начинается с 1 августа 1998 г., когда был открыт первый пивоваренный ресторан в Санкт-Петербурге. Однако полноценная деятельность компании началась с января 2002 г., когда владелец компании продал другой свой прибыльный бизнес (пельменный) и профинансировал данный проект. Компания планирует варить пять основных сортов: pilsner, lager, weisen, bock и porter, а также женское низкоуглеродное пиво и пивной коктейль yaquiza.
ЦЕЛЕВАЯ ГРУППА ПОТРЕБИТЕЛЕЙ.
Мужчины от 18 лет, подпадающие под следующую характеристику:
• доход от 1000 долларов на члена семьи
• ориентация на либеральные ценности
• эмоциональное восприятие жизни.
Пиво является дженерик-продуктом, поэтому важно быть отличным от других, апеллировать к образам независимости и непохожести. Отделу маркетинга предстоит непростая задача позиционировать пиво как атрибут свободы.
ПРОДУКТЫ И СЕРВИСЫ КОМПАНИИ.
Основным продуктом компании является пиво. На новом заводе в Пушкине (Царское Село) должен быть введен тотальный контроль качества и строжайшая производственная дисциплина. В ближайших планах:
• осень 2002 г. — удвоение производства и полная загрузка завода
• осень 2003 г. — строительство нового завода мощностью 2 млн гл
• весна 2004 г. — вывод нового бренда для студентов
• лето 2004 г. — выход на американский рынок.
К сервисам можно отнести ресторанный бизнес. Главная цель — стать первой в России федеральной сетью ресторанов. Для этого за 2003–2005 гг. открыть рестораны во всех городах-миллионниках. Выполнение уникальной задачи поставит нашу компанию на недосягаемую высоту и принесет всем сотрудникам компании моральное удовлетворение, а также немедленное материальное вознаграждение и личную капитализацию на рынке труда.
ЦЕНА.
Компания придерживается методологии ценообразования по принципу «снятия сливок»: максимальная наценка. Задача отдела маркетинга оправдывать эту цену за счет «эмоциональной составляющей» бренда. Задача также отслеживать тенденции на рынке, исследовать новые ниши. При этом, исходя из национальной бизнес-культуры, нецелесообразно самим заказывать исследования (очень дорого!), а коррумпировать менеджеров конкурирующих компаний, которые сольют нам любую информацию.
МАРКЕТИНГОВАЯ СТРАТЕГИЯ.
Все мировые производители являются нашими конкурентами. Сегодня они устремились в Россию, на самый динамичный и прибыльный рынок.
Мы не в силах противостоять их маркетинговым бюджетам. Остается только один способ победить их: быть креативными в рекламе и агрессивными в продажах. Компания не будет нанимать рекламное агентство, так как все они — халтурщики и импотенты. Никаких бюджетов не хватит, если реклама не агрессивна, не изобретательна и не шокирует. Директор по маркетингу лично обязан отслеживать имидж и репутацию компании и добиваться максимального упоминания в СМИ. Директор по репутации должна раскручивать «новых звезд» менеджмента из числа членов совета директоров с целью их капитализации на рынке труда. При этом новые звезды должны осознавать, что являются продуктом шоу-бизнеса и не должны реагировать на предложения хедхантеров.
ГЛАВНОЕ.
Всем ключевым сотрудникам компании будет предложен выкуп акций (stock options). Для них большая гордость, что они работают в самой яркой и успешной компании. Им повезло, как в сказке. Они станут миллионерами в ближайшем будущем!
В Генштаб, или совет директоров, которому предстояло сказку сделать былью, входили: сам Ярдов, председатель совета директоров, Василий Басов, директор производства, Алексей Розов, директор сети ресторанов, Владислав Молчун, финансовый директор, Родион Ольгин, директор по продажам, Михаил Гонцов, директор по рекламе, Платон Охремеев, директор по корпоративным финансам, и я, директор по маркетингу.
Среди членов заметно выделялся Платон. Не только потому, что приехал без жены. Официально он не был женат, но регулярно менял подруг. Платон был против беспорядочных связей, но блюл каноны серийной моногамии: не иметь параллельных романов, а последовательно заводить новые. Про него можно было бы сказать, что он типичный продукт лихих 90-х. Но это не так. Он был скорее технократом, чем новым русским. Закончив МГИМО и продолжив учебу в Пенсильванском университете (MBA Wharton), Платон успел поработать в нескольких финансовых структурах: Внешторгбанке, швейцарском UBS банке и в «Зените», откуда его переманил Ярдов.
Платон был среднего роста. Стройный стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все тяготы офисной скуки и сезонные перемены климата. Его тело, не побежденное ни развратом клубной жизни, ни затяжными любовными драмами, изобличало в нем привычки культурного человека. Платон любил поэзию Серебряного века и творчество Кшиштофа Пендерецкого. Но слабой чертой Платоновой натуры, я бы даже сказал, явным его пороком, была страсть Платона к темнокожим красоткам. При виде их он мгновенно млел и начисто забывал все заповеди: не создавать кумира, не прелюбодействовать, не желать жены ближнего и не лгать себе. Как-то раз, а было это в первую гавайскую ночь, мне не спалось то ли из-за джетлага, то ли из-за полной луны, я вышел прогуляться по пляжу и наткнулся на Платона.
— О, это ты? Напугал, — обрадовался я нечаянному собеседнику.