− А ты хотела, чтобы прямо по Куну, и характеры те же? – тут же накинулся на меня Веслав. – Особенности местных говоров – получите. Еще хоть догадаться можно, где кто…
Обсуждение возобновилось только после пятиминутного лирического отступления «Как нужно разговаривать с дамами. Этикет для алхимиков». Исполнял, разумеется, Йехар.
− Раз так – вот ты и догадайся, к какому это Герему нас Тано отправил, – огрызнулась я. Укоризну в глазах нашего предводителя, конечно, проигнорировала.
− А самой мозгами пошевелить лень, светлая? – не остался в долгу Веслав.
− Может же быть просто человек, – вставила Виола.
− Может. Но по основному закону, который свел нас вместе, то есть, по закону подлости…
− Ой.
«Ой» принадлежало мне, совершенно случайно соединившей в мыслях имя и профессию торговца.
Больше мы в этот день ничего не обсуждали. Лепешки закончились, на охоту за ужином вызвался сходить Йехар, и последнее, что мне запомнилось из событий: несущийся мимо костра кабанчик с дико вылупленными глазами, за ним – наш рыцарь с пламенеющим мечом, и удивленное восклицание Виолы от костра:
− Веслав! Кто говорил, что эти грибы нормальные?!
Глава 6. Торговцы, споры и сандалики
Герем, он же Гермес, он же, для непосвященных, Меркурий, он же бог-покровитель торговцев, курьер Громовержца, плут и вообще, помнится, сволота порядочная, мне не понравился с первого взгляда. Поскольку уже первый взгляд схватил в нем самое существенное: нереальной честности глаза, приветливую улыбку из-под короткой светлой бородки и подозрительно гибкие пальцы.
«Сетевой маркетинг, − с дрожью вспомнилось мне, – этот надует в любом случае».
– Радуйтесь, почтенные спутники, – распахнул нам Герем свои любящие объятия. – Хотите что-то выбрать в моей скромной лавке?
Лавка за его плечами действительно выглядела скромно: полки и прилавок перекосились, по навесу будто стая сатиров проскакала, а стены потресканы. Но зато и торговала эта лавочка не специями и не местным вином. И хвала здешним богам, а то за сегодняшний день нам попались пять телег, и все пять возниц предлагали выпить.
– Благодарю, − учтиво отозвался Йехар. – Нам бы только спросить дорогу, и, может быть, если вы не откажете в совете…
– Зачем торопиться? – заулыбался бог торговли еще шире. – Сядьте, отдохните, посмотрите товары! Я не прошу дорого, а другого такого вы не найдете нигде… Вот стрела Эроота, надежнее нет для того, кто хочет покорить женское сердце. Ты, например, – он указал на Веслава. – Подумай, ты же в минуту можешь скрасить свое одиночество, которое без столь сильного средства, скорее всего, будет длиться… мда, вечно.
На виске алхимика запрыгала жилка.
– Да я, если захочу, его в этот рог влюбить могу, – процедил он. – Причем, навечно.
Имелся в виду здоровенный рог, кокетливо висевший в центре экспозиции. Видно было, что в незапамятные времена по нему прошелся чей-то острый клинок: рог был разрублен почти надвое.
– Пока не надо, – попросила я шепотом, а Герем уже обращался ко мне, причем демонстрировал тот самый рог:
– …Минотаврия, подошел бы вам для придания уверенности в себе. Тот, кто отрежет хоть кусочек от него, навеки перестанет теряться и бежать от ответственности…
– Передумала, − сообщила я Веславу. – Влюбляй.
– Вот перья Икайра, кто владеет хоть одним из них…
– Икать будет до смерти? – тут же предположил Эдмус.
– …продержится в воздухе, сколько захочет и никогда не потеряет своих крыльев.
– Странно, – заметила вполголоса Виола, – я где-то слышала про Икара, и мне казалось, что история закончилась, конечно, долгим и счастливым полетом, вот только он был вертикальным.
– Это ты к тому, что он врет?
– М-м…
– Хочешь пример? – вмешался Веслав. – Тебе он только что предложил слезы Яниуса – от раздвоения личности.
– Это Януса Двуликого, значит?
– Очевидно.
Йехар тем временем пытался остановить это пылкое восхваление товаров, грозившее затянуться до самого вечера.
– Почтеннейший… уважаемый… милостивый… послушай, Герем! Заверяю тебя, мы просто хотели спросить дорогу, что ты и сам знаешь, раз уж так осведомлен о моих спутниках.
Это возымело действие. Улыбка стала жалобной, глаза – еще честнее, волосы и борода вдруг потемнели на тон (мы с Виолой тут же приготовились пинать алхимика – так что он за грибы вчера приволок?!), и Герем поникшим голосом осведомился:
– Ну, может, хотя бы волос Афейны?
– Нет, благодарствуем.
– И правильно… – совсем загрустил Герем, упираясь в прилавок глазами (волосы потемнели еще). – И верно… к тому же, у нее вовсе нет волос, они мешали ей под шлемом. Как сейчас помню: когда она попросила Геферна ее обрить, ему пришлось обращаться к Склепию за помощью, так смеялся, так смеял… а как там поживает Тано?
– Хорошо, – мягко ответил Йехар. – Он здоров, хотя…
Но тут грусть Герема вдруг прошла, и он бурно расхохотался. Теперь его борода и шевелюра сверкали золотом.
– Здоров? Конечно! Тано за все тысячелетия болел только раз, но Склепий отказался подойти к нему даже на два шага, и он живо выздоровел! Хотя, конечно, грустен – да, да, я не удивляюсь, у его меча сейчас нет работы… кстати, не хотите купить осколок от первой болванки этого клинка?
– Нет, благодарю… послушай, но ведь ты, кажется, бог?
– Кто? – с искренним интересом посмотрел на Йехара Герем.
– Ты.
– Да?
Я и Виола с двух сторон вцепились в Веслава.
– Сделай что-нибудь, пока он не свел рыцаря с ума!
– Так он же ж бог, – логично ответил Веслав. – Что я с ним сделаю?
– Так почему ты здесь? – продолжал Йехар допрос. – Не на…
– Олиме… – подсказала я здешнее название Олимпа.
– Почему не на Олиме, с остальными? Почему не…
– Задавать такие вопросы бессмертному?! – полыхнул гневом Герем и стукнул кулаком по прилавку так, что тот расселся. В глазах у покровителя торговли вспыхнуло божественное пламя, а волосяной покров почернел. – Да кто ты таков… ты… таков… предводитель Дружины, да?
Может, лучше было Веслава отрядить на эти переговоры? Он со своими сменами настроения подошел бы гораздо больше, а то Йехар после каждой перемены чуть в транс не впадает.
Бог торговли, транспорта и путешествий, а может, и чего еще, уселся за свой прилавок, подпер рукой подбородок (теперь уже с бородой невыразительного пепельного окраса) и отчеканил сугубо деловым тоном:
– Я покинул Олиму добровольно, из-за событий, которые начали происходить на ней. Событий, которые не коснулись напрямую меня, но коснулись многих моих близких и друзей. С тех пор я опасаюсь проявлять свою сущность, оставаясь на земле. Без возвращений на Олиму я с течением времени стану простым смертным, но времени этого у меня будет гораздо больше, чем у остальных.
– У остальных – кого? Что случилось с остальными? – Йехар с нетерпением нагнулся вперед. – Расскажи об этом нам. Расскажи Дружине...
– Какой? – поинтересовался Герем, вдруг преисполняясь яда (и с виду тоже: борода осталась прежней, а кожа начала желтеть). – Передо мною пока лишь пять неудачников, которые сами не слишком понимают, зачем сошлись вместе. И поведать им главную тайну этого мира…
– Это кого он назвал неудачником? – громко поинтересовалась Виола.
– Меня, – пожал плечами Эдмус. – Я не отрицаю. Как еще можно назвать простого шута, который случайно попал в Дружину?
– Укажи нам хотя бы дорогу, – оставаясь таким же терпеливым, попросил Йехар. – Тано просил нас найти двоих, которые живут…
– Он просил вас найти Зевея и Гээру, конечно, – Герем чуть ли не впервые заговорил как нормальный человек. – Первых, по ком ударила беда. Что ж, указать вам дорогу не трудно, но… но…
И он запунцовел, как девушка. Покраснел даже лоб, и борода приняла оттенок морковной рыжины. Кажется, он никак не мог выразить свою мысль вслух − благо, неподалеку обретался циничный, как все шуты, Эдмус.
– …но трудно это сделать бесплатно, – невозмутимо и очень громко озвучил он.
Герем покраснел уже до состояния вареной свеклы.
– Это просто так… – забубнил он. – Я таким родился, и вообще, я бы с радостью, но это же натура, понимаете, это мне положено…
– Что ты хочешь? – с тяжелым вздохом осведомился Йехар.
Герем совсем засмущался и принялся расколупывать свою витрину стрелой Амура, по-местному Эроота. Витрина незамедлительно выбросила пару веточек и забелела цветами.
– Ну, строго говоря, я ведь бы мог попросить что угодно, – бормотал Герем, − Но это было бы так нечестно, так что я… я не буду, я просто… сыграй со мной в кости, ладно? Один раз, больше не надо. Здесь так скучно, в этой глуши, совсем нечем заняться…
Неподалеку веселый сельский голос заорал: «Все на оргию!» Вопль продолжился криками и радостным топотом. Село, которое Герем облюбовал для своей лавочки, явно не слышало о печалях мира сего.
– В кости? – удивленно переспросил Йехар. – Я? Просто так?
Судя по тону странника, он во время своих странствий разве что пляжным волейболом не занимался, а может, и это было, так что он выделил голосом не первую фразу, а последнюю.
Сделал резонно.
– Ну, почти, – небрежно пожал плечами Герем и достал из-под прилавка баночку с костями. – Конечно, без ставок играть неинтересно, но я могу поставить свое указание вашего пути, а ты – свой меч, например, я же не настаиваю…
Я не видела лица Йехара, но была уверена, что оно удлинилось вдвое.
– А я так и знала, что этим кончится, − хмыкнула Виола. – Больше-то с нас и брать нечего.
И она продемонстрировала свой старый арбалет, а потом кивнула на Веслава и его одежину. Такое счастье и за деньги никто не попросит.
Йехар тем временем пытался объяснить оборотистому божеству, что меч он отдать не может, потому как не может совершенно. Логика таких заявлений до Герема доходить не желала: он менял характеры, цвет волос, попеременно куксился, смеялся, угрожал, а потом дал понять ясно: или Глэрион на кон, или дорогу будем искать сами.
– Сами и найдем, – отрезала я, выходя из себя окончательно. – Йехар, идем, зря время тратили. Название деревни знаем, кого искать – тоже, нам его указания нужны как…
– Пять дней пути и шестнадцать развилок, – уже в спины донеслось до нас. – Указатели стоят на половине, шесть из них врут.
Йехар медленно обернулся. Судя по его лицу, ему больше всего хотелось оказаться сейчас за этой дверью. Или продемонстрировать способности Глэриона – а ну, как и бессмертного возьмет?
– И половина дорог ведет в чащу, или в логово великана, или к разбойникам… – мечтательно принялся перебирать Герем. Глаза у него подернулись поэтической задумчивостью. – Но зачем я перечисляю опасности? Ведь Дружина объединяет столь могучих колдунов, что все невзгоды им…
– Я готов, – тут же сказал побледневший Йехар. Видно, вспомнил, как пятеро «могучих колдунов» вчера в панике спасались от одного бешеного пегаса.
Герем радостно осклабился и потряс желтыми игральными костями. Процесс игры, как и ее результат, нет смысла описывать: первое скучно, второе очевидно. Захоти бог торговли – и он бы обыграл нашего рыцаря до трусов, но тут верх взяла врожденная деликатность: хватило только Глэриона.
– Я жду, – поторопил радостный Герем, протягивая руку за выигрышем. Мы молчали. Йехар тоже, он бил рекорды бледности (Веслава уже затмил, теперь решил состязаться с Тано) и смотрел на Глэрион так, будто его разом попросили отдать в рабство жену, детей, лучшего друга и любимую собачку.
– Возьми, – наконец хрипло выдавил рыцарь. – Сам вынь его из ножен, я не могу.
Бог торговли со сволочистой улыбкой покачал головой и поцокал языком.
– Нет-нет, не надо хитростей. Всякий, кроме тебя, кто возьмет этот меч, – испытает силу его пламени, я вижу. Нет, передай его мне в ножнах.
Йехар пошатнулся, как будто на него рухнул здешний потолок. Оглянулся на нас, словно ища поддержки, Медленно, очень медленно потянулся, чтобы отстегнуть ножны…
– Предлагаю спор! – вдруг громко заявил Эдмус. Герем посмотрел на него с отдаленным интересом.
– Ты? Споришь со мной?
– На его меч, конечно. Спорю, что ты не дослушаешь моей шутки!
Герем только брови приподнял. Похоже, он, как и мы, считал, что Эдмус спятил.
– А если я не собираюсь…
– Тогда кое-что сейчас упадет на здешний пол, и кое-чья лавка долетит до Олимы на ракетной тяге, – процедил Веслав от двери. Тон сомнений не оставлял, но Герем только заулыбался.
– Угрозы? Мне?
– А ты мне помешай, – посоветовал алхимик невозмутимо, – прояви свою божественную сущность, присоединишься к остальным родичам. Во будет весело!
И здесь в лице бессмертного впервые мелькнул страх. Это был страх такой, что он даже не спросил у Эдмуса, что тот ставит на кон, просто кивнул, соглашаясь. Страх такой, что только когда мы открыли дверь и почти вышли – он выжал из себя:
– Меч… в залог.
– Я останусь, – тут же заявил Йехар, но Эдмус в секунду оказался рядом с ним и шепнул:
– Э, нет, странник, ты ж меня зарубишь через четверть часа. Выйдите из лавки и погуляйте.
– Прикажешь мне положиться на тебя, демон?!
– Спирит. Ну, можешь посидеть под дверью, но пусть тебя держат остальные. И вообще, я из-за тебя на смерть иду, а ты меня обзываешь!
На какую смерть он собрался, мы не успели уточнить, потому что к этому времени общими усилиями вытаскивали рыцаря из лавки. Закрывая дверь, мы слышали, как спорщики договариваются об условиях:
– Значит так, ты мне даешь час времени, и я рассказываю, и если ты меня прервешь каким-нибудь способом…
– Но предупреждаю, если ты вдруг собьешься или запнешься – ты…
– Парочка подобралась, – заметила Виола, от души пиная дверь, − просто сказка! Веслав, а ведь ты этого бессмертного перепугал.
Мы обменялись хмурыми кивками. Неизвестно, что стало с остальными богами этого мира, но, видно, что-то крайне пакостное. Наверное, как и Тано, они утратили свою божественную суть, наполовину или полностью… только вот почему? Ну, не добровольно же они, в самом деле, с этой своей Олимы спустились. Остается надеяться, что разговор с главной божественной парочкой – Зевсом и Герой, или кто там они на местном диалекте – прояснит хоть что-то.
Впервые нам удалось осмотреть селение, в котором мы оказались. Решительно ничего особенного в нем не наблюдалось. Может быть, только чересчур пустые улицы – зато из ближайшего леска доносились развеселые крики. Наверняка там шла оргия, о которой мы уже слышали. Правильная позиция: живем в одном месте, громим другое… С дальнего конца селения долетали голоса двух женщин: шла последовательная разборка на предмет курицы, сожранной чьей-то собакой. В разборку вплетался кашель собаки, от стыда поперхнувшейся несчастной птицей.
Это справа, где было само селение. А вот слева расстилалось озеро, нет, небольшое озерко, и меня против воли потянуло к нему. Я ощутила присутствие своего медиума еще за пару километров, и вот теперь мне хотелось подойти, погрузить руку, поздороваться, и я невольно сделала несколько шагов…
– Только недалеко, – предупредил Йехар. Страннику было здорово плохо: он тяжело дышал, лицо передергивалось, как у наркомана, который давно не получал дозы, рука бесцельно шарила по поясу. – Не далее сорока шагов.
И опасливо посмотрел на дверь лавки, за которой скрывался Глэрион.
– А иначе?
– Иначе я умру.
Вопрос «Что ж ты сразу не сказал?» ощутимо материализовался в воздухе, но Йехар не счел нужным на него отвечать. Он все еще пытался взглядом сделать дверь прозрачной.
– Спустимся к озеру, – попросила я. – Тут и десяти шагов не будет, а тебе вода не помешает.
И это я выдала магу со стихией огня. Откусить себе, что ли, пол-языка, чтобы в другой раз такого не ляпнуть?
Йехар открыл рот, чтобы согласиться или, скорее, не согласиться − и остался в этом положении, присовокупив к нему еще округлившиеся глаза.