— Хорошо, — покорно прошептала я, — еще пять минуточек посидим и пойде…
* * *
Элтрайс Эль Дриэлл смотрел на свое отражение в зеркале. Его платиновые локоны были идеально уложены, волнами они спадали на плечи, лоб венчал золотой обруч с ярко-синим сапфиром, символ власти над его Домом. В тон камню была подобрана туника глубокого синего цвета. Тога же напротив, была солнечно-желтой, расшитой золотыми нитями. Ему навилось, как он выглядит. Сегодня был важный день, когда все главы Домов должны увидеть его величие и признать его могущество. Именно он станет спасителем Империи и ее будущим. Это будет очевидно для каждого. В то время, пока гарнизоны сражаются за то, чтобы удержать границы Империи, он поставит на колени врагов, что посмели посягнуть на их…нет, на его мир.
Он улыбнулся собственному отражению так тонко, изящно, что сделало его образ еще более неотразимым. Он чувствовал себя победителем в этот день. Все было готово, и ждали лишь его.
Широким шагом он проследовал из собственных покоев и в сопровождении верных ему охранников покинул стены личных покоев. Он шел вдоль еще спящих улочек собственной резиденции, которую ни одно столетие назад создал из ничего. Каждый положенный тут камень, каждое сплетенное заклятье, было плодом его труда. Его родовое гнездо, неприступная крепость, возведенная им. Сегодня день его триумфа. Он знал это. Как только пройдет ритуал, это развяжет ему руки, сделает наиболее влиятельным аланитом в их обществе и он сможет найти способ вернуть свои крылья никого не боясь!
Солнце алыми лучами едва окрасило горизонт, когда он оказался у входа в Исследовательский центр. Тут его уже ждали ученые, маги, что работали на него и помогали ему развивать его изыскания.
— Мы ожидаем вас, господин, — склонился перед ним мужчина, которого Элтрайс несколько десятилетий назад выбрал, как своего ученика.
— Как прошла ночь? Надеюсь, все сосуды в сохранности, — имея в виду человеческих рабынь, спросил Дриэлл.
— Конечно, господин, — не разгибая спины, ответил мужчина. — Как вы и велели, мы закрыли доступ на шестой этаж для всех сотрудников и оставили с женщинами лучших целителей. Если бы что-то произошло, мы бы тут же узнали. Наша охранная система лучшая в мире.
— Замечательно, — довольно кивнул Элтрайс, и с чувством собственного достоинства, вошел внутрь здания.
Следом за ним вошла охрана. И уже после этого встречавшие его сотрудники.
Идя по широким коридорам Исследовательского центра, он невольно чувствовал гордость. Сегодня был странный день, а точнее, предвкушение собственного триумфа усиливало чувство гордости, которое он испытывал всякий раз переступая порог этого заведения. Еще один оплот его мысли, страсти и стремлений. Все это он! Не будь он тем, кто он есть, то кто знает, где сейчас была бы их империя? В момент нависшей над ними угрозы именно он станет тем, кто спасет их мир обезопасив его на века!
Он размеренно преодолевал пролет за пролетом, ступая по лестнице, сделанной из драгоценного туманного камня, который в свете солнца льющегося из широких окон, начинал мерцать, точно его испещряли мириады золотых и серебряных искр. Он ступал, не касаясь витых золоченых перил, которые сами по себе могли бы стать произведением искусства, и чувствовал небывалый подъем сил и воодушевление.
На мгновение замер перед плотно закрытыми дверями, ведущими в святую святых его центра — место, где хранились плоды его трудов, его личный кабинет, а сегодня и шесть сосудов, которым предстояло изменить все! Он глубоко вздохнул, улыбнулся чему-то, после чего коснулся ручки двери, позволяя охранным чарам распознать себя, и потянул двери на себя.
Первые странности не заставили себя ждать. Стоило ему переступить порог, как его встретила звенящая тишина, царящая внутри. В этом могло быть ничего особенного, но по негласному распорядку принятому среди его работников, его было принято встречать на входе, когда он только появлялся на рабочем месте. Целители, которые были поставлены для присмотра за сосудами не могли не почувствовать его приближение. И, если даже за все это время не успели дойти до центрального входа на этаж, то должны были бежать сюда со всех ног!
Дриэлл озадаченно нахмурился, и более не задерживаясь ни на секунду, устремился вперед. Шаг в шаг за ним ступала охрана и на некотором расстоянии руководящий состав центра. Каждый из них заметил то, что резко выбивалось из общепринятых норм и сейчас буквально обмирали от ужаса, что их ждет, если что-то случилось за эту ночь?!
Стоило им достичь небольшого холла, где находилась палата для хранения сосудов, как Элтрайс резко остановился. На полу лежало четыре целителя и перевернутая скамья. Двое из них были почти голыми, не считая коротких туник, и жались друг к другу точно возлюбленные. Еще двое просто непристойно храпели, широко раскинув руки и ноги.
Трайс смотрел на происходящее, и некоторое время ему казалось, что его разбил паралич. Он даже не мог найти в себе сил, чтобы просто моргнуть, не говоря уже о том, чтобы что-то сказать или закричать. Внутри него точно закручивалась смертоносная воронка из ярости, гнева и злости!
— Убить, — сквозь зубы процедил он, и опрометью устремился туда, где еще вчера было заперто его будущее.
Стоило ему распахнуть двери, как он вновь замер, с силой сжимая кулаки, и резко обернулся к своим людям, чьи мечи уже нашли сердца двух целителей.
— Этих двоих допросить! — рявкнул он, имея ввиду парочку, что так сладко обнимала друг друга. — Обыскать центр, немедленно! Я хочу знать, что здесь произошло! И, куда делись шесть беременных, — поджал он губы, пытаясь подобрать слова и взять под контроль собственные эмоции.
Но идеальная маска победителя уже треснула и раскололась на сотни крошечных осколков, обнажая истинную суть этого мужчины.
— Немедленно! — пожалуй, так, он не позволял себе орать еще никогда в жизни.
В попытках взять под контроль собственную ярость, Элтрайс наблюдал за тем, как заметались его люди. Кто-то спешил убраться с этого этажа; часть его охраны торопилась связаться со своими, чтобы начать поиски; несколько охранников уносили все еще крепко спящих целителей, оставив трупы двух других так и лежать на его драгоценных полах из туманного камня. Кровь алыми струйками бежала по мерцающему золотыми и серебряными искрами полу, легко затмевая их глубоким алым. В один миг его центр превратился в растревоженный улей, где казалось, каждый пытается, что-то сделать, но никто толком не понимает с чего именно стоит начать.
Элтрайс глубоко вздохнул и широким шагом направился в свой кабинет. Ему стоило взять под контроль все действия его людей, лично проверить охранные чары! Но стоило мужчине переступить порог собственного кабинета, как он растерянно замер.
— Ах, — как-то непозволительно женственно и надломлено выдохнул он, на негнущихся ногах, подходя к собственному столу. Он ошарашено водил руками в пространстве, пытаясь нащупать привычные драгоценные вещи и не находил их. Его тетради! Его кристаллы!
Точно пьяный он преодолел расстояние до комнаты, где хранил финальные результаты исследований, но ступив внутрь, едва не сел там, где стоял! Все пространство вокруг было усеяно блестящей пылью разрушенных кристаллов.
Он осторожно поднял щепоть пыли и пропустил ее сквозь пальцы. Почти невесомый порошок, медленно кружась в воздухе, устремился вниз. Некоторое время он не мог отвести взор от этого танца песчинок, как и заставить себя связно мыслить. Тот, кто все это сделал, не просто навредил ему, он уничтожил…
— Уничтожил, — растерянно прошептал он.
Конечно, это были не единственные информационные кристаллы с его исследованиями, но именно тут он хранил уже законченные, отредактированные и «чистые» проекты, которые не требовали доработок! Сотни опытов, исследований, дней и ночей его трудов! Все это было тут в непроницаемом хранилище! Да, если бы даже твердь земная разверзлась — это место уцелело!!!
— Я убью тебя, — вызверился он в пустоту, — кем бы ты ни был — просто убью!
* * *
— То, что ты рассказал, — тяжело сглотнул Трэй, — это омерзительно, — вложив в это слово всю степень отвращения, которую он испытывал, сказал мужчина.
Сейчас Трэй был облачен в черную тунику поверх которой был надет кожаный нагрудник с темными металлическими вставками и изображением оскаленной волчьей морды над самым сердцем. Черные волосы мужчины были собраны в тугой хвост, а в руках он держал шлем. Рэйн выдернул его чуть ли не с самой передовой, где вот-вот должно было начаться основное сражение, когда силы магов, что продолжали удерживать границу станет недостаточно.
— Не говори мне, что ты допустишь это? — подозрительно покосившись на друга, спросил он.
Сейчас они находились за пределами резиденции Дриэлл. Что уж говорить сама встреча проходила в чистом поле под покровом сумерек.
Одна мысль о том, что собираются сотворить крылатые у мужчины вызывала непреодолимое желание избавиться от содержимого собственного желудка. В какой степени животное внутри него превалировало над разумом Трэй не брался судить. Но умерщвление младенцев, лишь бы избежать сражения, войны, казалось ему противоестественным. Мужчина рожден сражаться за свой дом, землю, самку, что угодно, что он считает своим. А не лить кровь детей ради собственной безопасности.
— Я не могу ничего поделать, — монотонно отозвался Рэйн, который, казалось, дрейфовал где-то на самом дне собственных мыслей.
— Не можешь или не хочешь, — почти прорычал Трэй, — разделяй понятия и говори честно со мной.
— Это меньшее из зол, — скупо сказал мужчина спустя некоторое время.
— То есть, ты позволишь этому произойти? — прищурившись спросил Трэй.
— Слишком поздно что-либо менять. Если я сейчас вмешаюсь, то это будет равносильно тому, как отрубить голову собственной матери и отдать ее тело на растерзание голодным сцима. Ты знаешь это, как никто другой.
— Хочешь сказать, что тебе нечем прижать ни одного из них или ты не хочешь этого делать?
— Я не хочу делать это именно сейчас, — особенно выделив последние два слова, сказал Рэйн.
— Не смотри на меня так и не смей судить меня, — сквозь зубы процедил мужчина. — Главная беда не там, — указал он пальцем по направлению к резиденции Дриэлл, — а там! — горячо взмахнул он рукой в сторону пограничья. — Если беда придет оттуда умрет не шесть младенцев, а тысячи тысяч детей, матерей и мужей моей страны! И, если надо пожертвовать меньшим во спасение большинства я не стану раздумывать над этим ни секунды дольше, чем того требуется! И, перестань взывать к моей совести, для аланита моего происхождения — это роскошь! Ты хотя бы представляешь, в каком состоянии наша армия сейчас? Мы точно разжиревшие поросята, которые привыкли жрать, спать и отнимать похлебку у тех, кто слабее. Нам не устоять и в отличии от тебя, я это вижу предельно ясно.
Некоторое время Трэй молчал. Он глубоко дышал, пытаясь совладать с собственной яростью и старался не смотреть на Рэйна. Он сам занимал не последнее место в своей стаи, он знал, что такое интриги и понимал, о чем сейчас говорил Рэйн. Но…это было тем, с чем его зверь не желал мириться.
— Знаешь, как говорил мой отец, — тихо сказал он, — уступив себе в малом — ты признал себя слабаком.
Рэйн лишь беззвучно усмехнулся и глубоко вздохнул.
— К сожалению, именно себе я остаюсь верен.
Горизонт позолотили солнечные лучи, ознаменовав приход нового дня, а двое мужчин стояли бок о бок давая время осознать и принять услышанное друг другу. Лишь ветер шептал, тревожа ковыль у их ног, успокаивая и усмиряя гнев и позволяя отодвинуть не нужные никому эмоции.
— Зачем ты позвал меня? — наконец-то заговорил Трэй. — Не думаю, что перед тем, как совершить грех ты любишь исповедоваться? Да и я мало похож на жрицу Лурэс.
— Мне нужна твоя помощь, — просто пожав плечами, сказал Рэйн.
— Кто бы сомневался, — усмехнулся Трэй. — Видишь ли, я немного занят оберегая границы Империи, в которую ты не веришь, — ядовито заметил оборотень.
— Хм, ну, так и мне она нужна не прямо сейчас… — пожал плечами Рэйн. — Твой отряд войдет в охрану Императора, так ведь?
— Это закрытая информация, — монотонно ответил Трэй.
— Очень смешно, — кивнул Рэйн, подходя ближе к мужчине. — Ничего особенного я у тебя не попрошу, Трэй, но, пожалуй, ты должен со мной согласиться, что как только граница будет восстановлена этот снежный ком по использованию сначала человеческой, а потом, возможно, и энергии себе подобных будет уже не остановить?
— Оборотни не могут восстать против Императора, ты же знаешь это? Эти поводки нам не обойти.
— Вам и не надо, — пожал плечами Рэйн, — могу я.
* * *
Была стылая темная ночь, но я сидела у огня, и это кое-как согревало меня. Хотя я и не могла разглядеть ничего, кроме того крошечного пятачка, которое выхватывало из тьмы пламя чахлого костерка, что мне удалось развести, мне почему-то казалось, что я парю где-то в пустоте. Точно вокруг нет ни деревьев, ни скал, ни чего-нибудь еще, что могло бы мне подсказать, где я. Лишь тьма вокруг и неровное пламя огня.
Я притянула колени к груди, и просто смотрела на этот крошечный огонек. Было холодно и одиноко.
Неожиданно, у самого пламени возникло тонкое девичье запястье, которое сжимало в руке палку. Эта самая палка тотчас устремилась в огонь, отчего пламя тут же выросло, яростно поедая подношение, а я смогла разглядеть девушку, что сидела напротив меня зеркально повторяя мою позу.
— Айрин, — прошептала я.
Девушка подняла взгляд своих странных белесых глаз и прямо посмотрела на меня. Она улыбнулась и кивнула, точно говоря: «ну, конечно, кто же еще».
— Ты…умерла?
Айрин усмехнулась, покачав головой.
— Все время спрашиваешь одно и то же, будто не знаешь, — хитро прищурившись, сказала она.
— Не могу привыкнуть, — просто сказала я.
— Не привыкай, — вновь пожала она плечами и замолчала на какое-то время. — Ты молодец, — вновь заговорила она, смотря прямо перед собой. — Ты знаешь, сегодня я впервые дышала за столько лет. Оказывается, это здорово.
— Что?
— Дышать, — улыбнулась она, посмотрев мне в глаза. — Не бойся меня…нас, — вдруг перешла на шепот она. — Отец велел не говорить тебе. Он хочет, чтобы ты сама выбирала, а я хочу, чтобы моя девочка не боялась. Ты же помнишь? Ты дочь, которой у меня никогда не было. Ты сестра, которую я нашла сама. Ты друг, ближе которого у меня никого нет. Помнишь ведь?
Я лишь кивнула, пытаясь сдержать слезы, которые против воли скользили по моим щекам.
— Тогда не бойся нас, — сказала она, кивнув в огонь еще одну палку, отчего пламя вновь стало шире, а я вдруг поняла, что нас вовсе не двое сидит вокруг этого огня. Они все были здесь, смотрели на меня, точно вторя ее словам, а по моей коже бежали мурашки от тех ощущений, что сейчас нахлынули на меня.
— Вставай моя Соль, тебе пора, — вдруг сказала она, а я точно по команде распахнула глаза.
Я все еще сидела на полу в мертвецкой. Мое сердце бешено стучало в груди и еще некоторое время я не могла понять ни где я, ни что со мной произошло. Сон такой реальный. Лицо Айрин…не изуродованная маска, которая так часто виделась мне в моих кошмарах. Она приснилась мне такой, какой я помнила ее. Такая живая. Столь непостижимо реальная. Потерев глаза, чтобы прийти в себя, я обнаружила, что мои щеки влажные, точно я и впрямь плакала во сне.
— Вот, дрын ядреный, — выругалась я, — нашла время.
И, только в этот момент я поняла, что что-то не так. К месту, где я находилась, кто-то приближался. По моим ощущениям их было двое, и они были уже совсем близко. Со сна я невольно заметалась, пытаясь сообразить, куда лучше спрятаться и это отняло у меня ту малую толику времени, которой я располагала.