Хотела было «выйти за водой», чтобы предоставить мужчине возможность остаться одному, одеться и сохранить в тайне некоторую физиологическую неловкую напряженность. Но… что-то бедовое внутри меня запротестовало.
Он-то позволяет себе подтрунивать, капризничать, переходить на фамильярность. Почему бы не закрепить урок «осторожнее, дружок, с желаниями»? Расставить все по полочкам и местам.
- Федор, правильно понимаю - у вас эрекция? – отстраненно-прохладно спросила я.
Его брови полезли на лоб, и я впервые увидела, как пробивается на лице обычно сдержанного босса по-настоящему яркая эмоция – изумление. Вот так. Ты для меня – пациент.
- Не стесняйтесь жаловаться на симптомы, - заявила я. – Я ваш доктор, а не какая-то женщина. А вы для меня вообще не мужчина. Между прочим, данная реакция - показатель хорошей иннервации. Как врач могу только порадоваться за своего пациента.
Я покровительственно похлопала по предплечью, взяла полотенце, чтобы вытереть руки от масла. И довольно улыбнулась.
- Пойду-ка я за Виолой, действительно. Вы хотели, насколько я помню, с ней по работе пообщаться. А я комнату свою посмотрю. На сегодня до ужина наши процедуры завершены, Федор. Если что – зовите.
Я расстегнула пару пуговок халата, чувствуя, как поет душа. На-на-на. Послушай, дорогой шеф, как твой гонор со стороны звучит. Я тоже так могу. Просто смысла не вижу, и удовольствие в этом не нахожу. Предпочитаю не смотреть на людей свысока.
Уже закрывая за собой дверь, я поймала его взгляд и нахмурилась. На меня смотрел отнюдь не прозревший, впечатленный и раскаявшийся пациент, даже не поставленный на место мужчина. Мне вслед, заинтересованно прищурившись, смотрел матерый хищник, который почуял вызов.
Последнее, что я видела, захлопнув за собой дверь, задумчивое выражение его лица. Такое впечатление, что Федор впервые обратил на меня внимание по-настоящему, увидел, как человека, а не удобный ресурс.
И я пока затруднялась оценить, хорошо это или плохо.
Глава 10. Боссы и поклонницы
Когда я зашла в комнату, что на эти несколько дней должна была стать моей, то поняла, что телефон возмущенно вибрирует. И так настойчиво и тревожно он делает, когда звонит…
- Мама, - со вздохом проговорила я в трубку.
- Василиса. А что у тебя происходит?
- Я нашла подработку на лето, - ответила я чистейшую правду. – Слишком заманчивое предложение, не смогла.
- И именно поэтому мне звонил Павел и переживал, что ты собрала вещи?
- Чтоооооооо?!!!
Я… вещи… собрала?!!! Это сейчас так называется. Вспомнила чемодан и свое отчаяние выкинутой из дома собаки, что не отпустило меня, на самом деле, и по сей день. Тяжело вздохнула, думая о том, как все буду объяснять маме.
- … Одобряем…
Внезапно услышала я из трубки.
- Что именно.
- Наконец-то!!!
- Мама!
- Он нам с отцом никогда не нравился. Какой-то прибахнутый.
- Какой?
- Фу какой, - понятнее объяснила мама.
Вот тут я просто впала в ступор.
- Мама, - проговорила с я такими интонациями, что на той стороне трубки - юге нашей страны - явственно напряглись. – Мам. А если он тебе не нравился – чего ты его всегда защищала. Пашенька – то, Пашенька – се? Чего ты мне мозги промывала – Вася, старайся, Вася, помягче. Семья же…
- Так семья же, - растерянно проговорила мама. – Муж и жена – одна сатана, как положено.
- Мам.
- Себя пыталась убедить. Ты его любишь самозабвенно, а нас с души воротит. Вот немного и перестаралась. Но можно подумать, ты бы хоть что-то услышала бы и восприняла, скажи я что-то по-другому. Ты вспомни – вечно как орлица крылами била, стоило хоть что-то сказать о твоем Пашечке не с тем придыханием!
Вот что ты тут скажешь. Цензурного - ничего.
Все мы просто молодцы. А я… повесть о любви… Белокрылая орлица и желтый суслик… Надо Иде рассказать – она заценит.
Попрощавшись с мамой, я вышла в коридор второго этажа.
Дом я, поглощенная спорами с Федором, толком не рассмотрела. Ну, что сказать… Дорого, богато. Осталось понять, где здесь что. И спокойно прожить эти несколько дней. И самое главное – не навредить своему суперупрямому пациенту.
- Авававававвввв. Иавав. Иииииииваааааа!!!! – раздалось у меня под ногами истеричное нечто. Я подпрыгнула – и чуть не упала с лестницы.
Ушасто-лохматое чудовище налетело на меня, встопорщив волосенки на голове, выпучив глазки и отчаянно трясясь розовато серым голым тельцем. Это было страшно, если бы оно было хоть чуть побольше.
Но оглушало знатно.
- Буханочка! Прекрати! – донесся из гостиной голос Виолы. Собака отступила, рыча. Но хоть прекратила атаковать.
- Ты всегда в таком отвратительном настроении, чудо ушастое?
- Она чужих не любит, - ответила Виола, выходя в коридор. Посмотрела на меня, пожаловалась. – Федор Леонидович в плохом настроении, прошел мимо меня и сказал, что все разговоры потом, после обеда. Кстати, практически не хромал.
Я покивала головой. Угу-угу. Неужто наша твердыня расслабляться поскакал? Надо же, нет чтобы гордо проигнорировать требования природы и продолжить трудиться на благо компании. Все же – остались, остались у босса простые человеческие слабости.
- Василиса, - Виола носком ноги аккуратненько подвинула собачку и подошла ко мне ближе.
Ее глаза настороженно прошлись вправо-влево по коридору, пометавшись, наконец, вперились в меня. Кончик острого розового язычка прошелся по нижней губке. Виола выдохнула и осведомилась:
- Федор Леонидович… он ничего не спрашивал?
- Что именно? – удивилась я.
- Про Лялю Викентьевну, про меня… Может быть что-то личное…
Я несколько удивилась, кинула взгляд на весьма легкомысленный наряд приехавшей девушки. Знавала я пациенток, красящихся перед операцией, потому что «мужчины смотрят». Видела девушек в купальниках и на каблуках, еле шкандыбающих по песку пляжа родного городка.
Как пел Утесов «Хоть лопни, но держи фасон». Но в данном случае – был перебор.
С миром бизнеса близкого знакомства не было, но что-то мне подсказывало – документы привезти не обязательно было в декольте, почти приоткрывающем ареолы сосков.
- Виола, ну о чем личном мог со мной говорить шеф во время массажа?
- Массаж – дело интимное и вызывающее доверие, - твердо сказала секретарь. – Любому врачу начинают открываться, рассказывать личное, а уж вы женщина опытная, разок его от срыва переговоров спасли, он точно это оценил. Василисушка…
И вот тут меня передернуло. Уж очень знакомо прозвучало, будто из сладко-обманных уст моей несостоявшейся свекрови.
- Василисушка, будь подругой, намекни Федору Леонидовичу, что секретарь у него умница-красавица. Это же я тебя практически на работу устроила, такие девочки как мы должны держаться вместе. И, кстати, Игорю твой телефон передала. Но ты на него особо не рассчитывай, красивый мужик, но слишком разговорчивый. Они с шефом дружат, Ляля на этом подзалетела. Но из-за небольших сбоев в самочувствии босс редко с приятелем своим болтает, так что о тебе не узнает. А у меня рот на замке будет.
И многозначительно на меня посмотрела.
Иногда со мной случается. Говорит кто-то другой, а стыдно мне. И Лялю она сдала, и меня, и Игоря. Меня вообще то ли шантажировать, то ли опекать собралась. Кучеряво люди живут, волнующе, в интригах.
Я хотела сказать, что с Игорем нас ничего не связывает, но Виола посмотрела на звякнувший телефон, всплеснула руками и с криком «За мной! Он ждет!». быстро зацокала по коридору, мелко переставляя ноги в узкой юбке и трепетно прижимая к себе толстую папку с бумагами.
Непонятно почему, но появление подтянутой, тонкой и ухоженной барышни испортило мне настроение. И, спрашивается, что мне за печаль? Федор мне кто? Пациент на неделю. Следовательно, если они не будут напрягать его страдающий позвоночник, то чем будут заниматься босс и его секретарша – это их личные сложности. Да хоть документацию друг друга наизусть зачитывать.
Но хозяин особняка, как оказалось, планировал совместить несколько дел сразу. В столовой расставляла посудные приборы пухленькая пожилая женщина в цветастом платье и белоснежном фартуке. Золотистые короткие кудряшки на ее голове задорно подпрыгивали от каждого шага, да и сама их хозяйка скорее пританцовывала, нежели ходила.
- Опять ты, Феденька, себе аппетит гадостями всякими портишь, - приговаривала она, недовольно поглядывая на босса и секретаршу, уже разложивших бумаги на журнальном столике. Они сидели на диване, в полутора метрах от обеденного длинного стола и переговаривались вполголоса.
- Надо сначала покушать, сил набраться, а только потом дела, бизнесы всякие. Исхудал совсем, иссох, прости господи.
- Тетя Лена, мы скоро, буквально пять минут, - вполне добродушно ответил Федор и мазнул по мне задумчивым взглядом, - вон Василису пока покорми. Она врач, отвечает за мое здоровье.
Вот так я оглянуться не успела, а уже за здоровье упрямца начала отвечать. Я с подозрением посмотрела на шефа, не подтрунивает ли. Но он уже не обращал на меня внимание, подписывая передаваемые Виолой документы. Причем та наклонилась настолько низко, что даже с моего места вид смотрелся полномасштабно. Представляю, какие красоты наблюдал босс.
- Одинокая она девка, жалко да? – прошептали рядом. – И красивая, и не дура. Федя давно ей продвижение предлагает, а она: «Нет, Федор Леонидович, я только вам верная». А вы сами, правда доктор?
Я обернулась на ставшую рядом Елену улыбнулась:
- Здравствуйте. Я – «правда доктор».
Та всплеснула руками:
- А чего ж мы стоим? За стол присаживайтесь, давайте-давайте. Пока они там цифры изучают, я хоть вас покормлю.
Деятельная, несмотря на свои почтенные годы, Елена явно давно работала в доме, а может быть была настоящей родственницей, не даром Федор ее «тетей» назвал. Во всяком случае, вела она себя весьма по-хозяйски. Поставила тарелку не только мне, но и себе. Села рядышком и устроила целый допрос, кто и откуда, только что светом в глаза не светила как в застенках ГРУ.
За милой открыточной внешность, а мне кажется, именно такими рисуют на картинках милых бабушек, скрывалась весьма любознательная и въедливая особа. Да что там говорить, она даже о моем институте расспросила.
Без белого халата я всегда чувствовала себя немного неуверенно, а сейчас просто кусок в горло не лез.
- Тетя Лена, - бархатно пророкотало рядом. Пока мы разговаривали, Федор поднялся и подошел к столу, - хватит мучать Василису. Она уже от тебя глаза прячет.
На мое плечо легла широкая загорелая ладонь, побыла пару секунд и убралась. Я изумленно затаила дыхание и тут же встретила внимательный взгляд седовласой Елены.
- Виола, детка, - вдруг запела она, - ты не против, если я к тебе пересяду? Давно хотела расспросить тебя о прошлых выходных…
Она споро цапнула свою тарелку и рванула на другую сторону стола. А на освобожденное место тут же подсел Федор.
Крупное мужское тело оказалось неожиданно близко, запах корицы долетел пряной волной. Я отчего-то смутилась и пропустила вопрос Виолы.
- Что?!
- Как прошел вчерашний вечер, спрашиваю, - улыбнулась секретарша и нанизала вилкой грибочек.
С противоположной стороны стола на меня смотрела две пары горящих любопытством глаз. Не очень понимаю все эти намеки, но кажется, Виоле не понравилось касание по плечу в частности и пересадка за столом в целом. Мне давали понять, что заигрываться не стоит, на меня есть компромат и лучше держаться паинькой.
Можно было ответить простым «хорошо вечер прошел» и таким образом не связываться с Вилой. Но я прошла многолетнюю школу противостояния шантажу в лице незабвенной своей несостоявшейся свекрови Алисы Альбертовны, и давно поняла - врать я не умею и учиться этому поздно. Тонкости игры словами тоже не факт, что выдержу в силу малой практики. Да и перед кем мне, свободной одинокой женщине, стесняться. Поэтому моргнула и прямо ответила:
- Спасибо, очень хорошо. Игорь просил передать тебе «спасибо» за то, что дала мой телефон.
- Не понял, - тяжело уронил Федор и развернулся вместе со стулом, - какой Игорь? Ты же должна была к отъезду готовиться.
Глава 11. Пари
- Так Василисочка все у нас успевает, - растерянно сказала Виола, мое признание для нее стало неожиданностью. – Прямо на все руки мастерица.
Мне не оставалось ничего другого, как кивнуть. И зачем я вообще сюда пошла, в эту столовую. Общались бы с Бухой! Та хоть в открытую лает! Не улыбаясь.
- Поняяяятно, - протянул Федор. Он не пошевелился даже. Не откинулся назад на спинку стула, не поднялся. Но я почувствовала, как босс закрылся от меня.
- Так что за Игорь? – тетя Лена с интересом изучала наши лица. Ее пухлые пальцы выстукивали неслышную дробь по дубовой столешнице.
Отличный вопрос, учитывая мою полную неосведомленность кто такой Игорь и чем занимается.
- Я его встретила, когда бежала вчера за лекарствами. Насколько поняла, Игорь работает где-то в соседнем офисе. Виола о нем, наверное, больше знает. Я просто сходила в ресторан, поели, поболтали.
Черт, что я несу. Опять пришлось на Виолу стрелки переводить, а это – ошибка, Вася, серьезная ошибка. Своими руками врага создаешь, секретарь мне таких намеков не простит.
Как ни крути, офисный боец из меня никакой. Это и раньше было понятно, но сейчас, глядя в сужающиеся от злости глаза блондинки стало ясно отчетливо. Я даже почувствовала, как на моем лбу появилась мишень.
Виола смотрит. Ядовито улыбается. Сейчас будет плевок ядом.
- Ужин? Василисочка, я тебя понимаю, - она покачала головой, при этом разглядывая мою отнюдь не тоненькую фигуру. – Новая работа, ответственность, красивые умные мужчины рядом, сплошные волнения. В некоторые периоды жизни так и тянет заесть стресс.
Эх, я так не умею. Правильно же говорит, сочувствующе даже, а осадок странный остается. Дескать, мало я видела раньше достойных мужчин и трепещу нынче как наивная деревенщина в ночном клубе. Таращу глаза, жру канапе и соглашаюсь на любые знаки внимания.
Я чуть не застонала от стыда, а ведь так на первый взгляд и есть. Поманил пальцем красавчик и помчалась Вася на подкашивающихся ногах вступать в бизнес-отношения. Ты мне – я тебе. Меня кормят, а я после ресторана чем могу оплачиваю…
Но, гори оно огнем, не буду я молчать.
- Стресс был, - мрачно призналась я, ощущая себя просто глупо. – День вообще был сложный. И мне еще после ужина пришлось бегать и бегать.
- Да? – вдруг оживился Федор. – И куда же вы побежали?
- Консультироваться с профессурой. С массажисткой нашей, в клинике. Потом…
Во взгляде Виолы мелькнула неприкрытое недовольство. Разговор уходил в другое, невыгодное ей поле. Поэтому она опять очаровательно улыбнулась и покачала указательным пальчиком:
- Все же тебе надо следить за комплекцией. Хотя… возможно, ты считаешь – девушка может выглядеть как угодно страшно, главное - ее богатый внутренний мир.
- Отчего же, - я прямо посмотрела девице-совершенству в глаза. – Я очень хочу похудеть, но у меня не получается.
- Это потому, что у вас нет мотивации, - Федор отчего-то успокоился окончательно.
- У вас тоже нет мотивации вылечить спину?
- Это очень трудно, будто вы не понимаете. Моя работа, график жизни...
- Так у меня тоже самое - работа и график жизни.
- Признайтесь честно, менять жизненные привычки - непросто. Или вам, действительно, не хватает мотивации? И, предложи вам кто-нибудь деньги за то, что вы будете худеть…
Я посмотрела на него недоуменно, и встретила в ответ смеющийся взгляд. Твердые губы даже не намекали на улыбку, но эти искры в зрачках и бьющаяся на широкой шее жилка…
- Деньги! Деньги! – проворчала тетя Лена. – Все вы только деньгами и измеряете. Ничего больше не осталось.
- Но деньги – это же хорошо, - захлопала глазками Виола.