Подняла глаза и осознала: Эллан смотрел в упор и чего-то ждал. Почтительно склонив голову, он заложил руки на спину.
Ощущение неловкости вновь повисло в воздухе.
Думала, он подскажет, но нет, мне предстояло догадаться самой.
Томительное ожидание затянулось на несколько минут, после Эллан встряхнул с лица болезненное напряжение и стал прежним. Выпрямился и улыбнулся, только вот вместо добродушия ощутила фальшь. Он прятал за ней неудачу.
Вседержители, отчего напрямик не попросить? Откуда мне знать, что надобно сделать или сказать?
Полагала, замкнется, как прежде после невольных оскорблений, но нет, спина лорда не превратилась в каменную глыбу, а сам он, казалось, успел забыть о странных минутах ожидания.
— Я ухожу, замок в вашем полном распоряжении, — сообщил Эллан. — Не стесняйтесь тревожить экономку. Она предупреждена.
— А вы?..
Нервно оправила ворот платья и подняла упавшую с колен салфетку.
Остаться одной в чужом доме… Нет, я не трусиха, лажу с домашними духами, только вот до рези в желудке одиноко.
— У меня, Дария, насыщенный день. — Эллан положил руку на плечо и взглядом обещал: «Не волнуйтесь, все будет хорошо». — Постараюсь составить вам компанию за обедом, но не обещаю. Сами понимаете, ученики, дворец, Совет. Зато завтра посмотрим Эрасскую долину. Чувствую, проблем там немерено, составим план действий и покажу, как обращаться с недовольными. Вы ведь позволите, не сочтете самоуправством?
— Разумеется.
Бездумно скользнула пальцами по ладони лорда, когда тот убирал ее.
— Прекрасно! — кивнул Эллан. — Уволим смутьянов и опасных, проведем воспитательную работу в деревнях. Места хорошие, нужно строить усадьбу. Полагаю, старая, если существует, пойдет под снос. Архитектора посоветую, подрядчиков тоже. Отдыхайте!
Лорд Марон ушел, а я направилась в парадную гостиную, чтобы переговорить с Соланжем. Долго собиралась с силами, но все же взяла в руки пирамидку.
Не ожидала, что некромант ответит. Судя по окружающей обстановке, он дома, разбирался с бумагами в кабинете.
— Доброе утро, миледи, — первым предельно вежливо поздоровался Соланж и отложил самопишущее перо. — Как ваше здоровье?
— Спасибо, не жалуюсь.
Некромант кивнул, предложив вести разговор мне. Плохо. Долго под цепким взглядом желтых глаз я не выдержу. Одно хорошо, Соланж далеко, над пирамидкой — проекция, бояться нечего.
Первым делом скороговоркой, чтобы пресечь вопросы и возражения, отчитала некроманта за поведение на маскараде и очередную ловушку. Не явись на зов Эллан, пришлось бы воскрешать. Сколько Соланж собирался ждать? Неделю, чтобы наверняка?
— Я свободный человек, леди, а не игрушка или служанка, чтобы подвергать меня опасности! — от волнения перешла на крик.
Щеки горели. В душе поднималась буря негодования.
Верность — и приманкой? Вот так я нужна Соланжу, раз даже жизнью не дорожит.
Некромант слушал и подозрительно молчал, хотя мог давно оборвать эмоциональный монолог. Но нет, Соланж делал вид, будто все в порядке вещей, перед ним не выскочка, а сам он — обычный мужчина, а не вершитель смерти. Именно притворялся: выдавали выражение глаз и тщательно скрываемая ухмылка.
— Вы правы, миледи, — наконец, когда поток обвинений иссяк, фальшиво покаялся он. — Надлежало посвятить вас в свои планы, но времени не было. Решение созрело спонтанно и не без вашей помощи.
— Моей? — удивленно выдохнула я.
— Ну да, — Соланж заложил большие пальцы за жилет. — Именно вы заметили преступника и рассказали Родриго Соурену. Он в свою очередь — его величеству и мне. Последнее — с большой неохотой.
— А королева?.. — Меня больше волновало, откуда обо всем узнала ее величество.
— Его светлость не глупец, — хмыкнул Соланж и откинулся на спинку кресла, пожирая глазами. — Он не сказал бы Евгении даже под пытками. Да и Оллоса поставил в известность только потому, что счел нужным. Меня — тем более.
— Постойте! — нахмурилась, отыскав в словах собеседника несоответствие. — Королева присутствовала при разговоре, Родриго Соурен не молчал в ее присутствии.
Соланж глянул как на дурочку.
— Она так заявила? Ну-ну! Поинтересуйтесь на досуге у жениха, в каких отношениях его отец с правящей семьей и как трепетно «любит» Евгению. Та об этом знает и ограничивается официальным общением. Столь же «нежные» чувства герцог питает ко мне. Будь воля Родриго Соурена, род Альдейнов бы оборвался, и ему представилась такая возможность.
Некромант замолчал и выразительно уставился на меня.
Да в чем дело-то?
Оглядела себя. Нет, платье на месте, волосы не растрепались, вроде. Тогда отчего Соланж пристально разглядывает?
— К...к…какая возможность? — от волнения начала заикаться.
— Вы. Однако герцог по-королевски благороден и не подстроил ловушку для наиви. А вам бы пошел герцогский титул, может, даже основали новую династию. Хотя я смог бы дать не меньше, пусть без трона.
— Потрудитесь объяснить милорд! — вспомнив уроки Эллана, перешла в наступление.
— Брак, — явно скучая, пояснил Соланж, продолжая скользить по телу прежним взглядом на грани пристойности. Еще немного и мысленно изнасилует. — Со мной — понятно, а вот Родриго… Он вам титул и защиту, я бы добавил — образование и терпение, вы ему — ребенка, — некромант сделал паузу и резко придал туловищу вертикальное положение, — власть и удовольствие.
Последнее слово он произнес с нескрываемой ревностью. Ну да, желал обладать единолично.
— Наиви способны довести мужчину до исступления, — непроизвольно покусывая нижнюю губу, будто желая скрыть некий неприятный факт, продолжил некромант. — Если пробудить чувственность светлой, никакую другую женщину не захочется. Но для этого нужно завладеть не только телом, но и сердцем. Хотя и тело чрезвычайно привлекательно, герцог бы не вылезал из спальни. Наиви и тут постарались, умеют привлекать мужчин безо всяких уловок. Наверняка заметили реакцию сильного пола при вашем появлении? Они жаждут обладания, новых ощущений. Добавьте смешение темной и светлой крови, которое дает потрясающие результаты, и поймете, для Родриго Соурена вы бесценны.
— Постойте, как я могу родить от темного? — нахмурилась, отыскав нестыковку в рассказе.
— На пике наслаждения или волей любви. — Желтые, непривычные для альбиноса глаза, потемнели до цвета палой листвы. Пальцы сцепились, выдавая волнение. Некромант явно не желал, чтобы я рожала от навсея. — С первым, конечно, дольше, нужно исправно стараться десяток лет, добиваясь полнейшего женского удовлетворения, зато результат того стоит. В подобных союзах рождаются универсалы, способные бросить вызов сильнейшим магам. Они вбирают лучшие качества родителей. Темная аура, темная суть, но светлая сердцевина. Никакой Чувствующий не различит подвоха, не поймет, кто таится под маской. Но Родриго отказался. Сомневаюсь, будто ради меня.
Последняя фраза поразила ударом молнии.
Соланж встал, сложив руки на груди, и волком смотрел на меня. Только глаза не посветлели, а, наоборот, потемнели еще больше, стали почти черными. Странное противоречие эмоций! С одной стороны, злость, с другой — затаенная радость и желание.
Хотела оборвать связь, но некромант запретил, так и замерла с поднятой рукой.
— Нет, — уже спокойнее повторил Соланж, вымученно улыбнулся и к моему облегчению опустился в кресло, — сначала договорю. Вы моя пара, Дария.
— Кто?! — не сиди я, упала бы.
— Пара, — вздохнул некромант и на миг отвел глаза. — На балу я провоцировал… хм… королеву, чтобы та вывела на одного человека, но не только. Я кое-что вам объяснял, вспомните.
— Ну да, то, как сильно меня хотите и с какой радостью я должна вас немедленно удовлетворить. Великая честь — раздвинуть ноги под Хозяином смерти!
Просто попрощаться и уйти. С какой стати я должна его слушать, терпеть унижения? Да не пошел бы Соланж Альдейн в Сумеречный мир! Плевать на вербену, отныне я выбираю сама.
— Ну, если хотите считать мое желание похотью, считайте, — покачал головой Соланж. Радужка медленно, но верно возвращала прежнюю окраску. — Только вот незадача, к другим я ее не испытываю, других я не берегу, не оправдываюсь, словно школьник.
— Мне все равно, милорд, — отвернулась, а на щеках играл румянец.
— Вам нравились мои поцелуи, вы хотели их, — мстительно напомнил некромант. Теперь он издевался, из жертвы превратившись в охотника. — Хотя бы там, на крыше.
Промолчала, хотя сказать хотелось многое.
Соланж не прав, я боюсь его, а не хочу. Что за бред! Подумаешь, чутко реагируют на вербену, чаще дышу? Обычная паническая реакция. А поцелуи… Он застиг врасплох.
Пфф! Ну, может быть… Существуют же мужчины, к которым нестерпимо тянет? Соланж Альдейн из таких. Хороших девочек привлекают плохие мальчики. Куда уж хуже беловолосого Хозяина смерти, наглого, не считающегося с другими? Но сдаться ему, млеть от рук — никогда! Подобные мужчины меня не прельщали. Рабынь — возможно. Они бы оценили его грубость, любовь к унижению и использованию людей.
— Где бумаги на дом? — потребовала то, ради чего завела разговор.
От обуревавших чувств даже мямлить перестала.
Хватит, надоело! Сначала Геральт, потом белобрысый некромант!
— Сегодня доставят. Можно нанести вам визит, миледи, чтобы лично принести извинения? — несмотря на почтительный тон, голос Соланжа сочился лукавством. — Отказа я не приму, — добавил некромант, подтвердив подозрения.
Это стало последней каплей. Подобной наглости я не стерпела.
— Придется принять, милорд. Всего хорошего!
Бросила пирамидку на диван, чтобы чересчур самонадеянному типу не пришло в голову продолжить неприятный разговор, и поднялась к себе. Нужно стереть беседу из памяти, успокоиться. За пирамидку связи не беспокоилась: слуги не тронут. В Веосе красть у господ — себе дороже. Желающих занять место много, как и оврагов в окрестностях столицы. Церемониться с ворами не станут, повесят.
Шла, широко размахивая руками, и ненавидела всех темных. И не навсеев тоже, потому что Соланж Альдейн ничуть не лучше. Пара я, видите ли, ему, спасибо, облагодетельствовал! Хочется ему меня? Так я и поверила! Геральт тоже прижимал, соблазнял, знаю теперь для чего. Покувыркаться с наиви ему хотелось, потому как они незабываемые, ярких ощущений в постели получить. Совершенно бесплатно, заметьте. Белье, еда и платья — сущие пустяки, куртизанки дороже обходятся. Ничего, милорды, я не игрушка и, если один бросил, другому не достанусь. Стану раздавать пощечины направо и налево, любовника заведу, а потом прогоню. Вот. Стребую со всех кавалеров подарки, заставлю Филиппа до отъезда оставить мне крупную сумму. Невесте нужно на что-то жить, а брюнет вдобавок мой должник. Судя по Эллану, с вопросами чести у темных строго, вот и воспользуюсь.
Хватит, надоело!
Не заметила, как поднялась на второй этаж и свернула в незнакомый коридор. Остановилась, гадая, куда теперь идти. Самый простой выход — спросить.
Хлопнула в ладоши, вызывая духа. Он явился с оброненной пирамидкой связи. Сухо поблагодарила и сунула средство связи в карман, хотя прекрасно видела свечение. Не желаю ни с кем разговаривать.
— Миледи, это, по крайней мере, невежливо. — От низкого глубокого голоса за спиной сердце ухнуло в желудок, превратившись в желе. — Перед вами душу изливают, а вы не слушаете.
Шумно втянула воздух и сжала кулаки.
Не подумаю оборачиваться, пусть очаровывает дальше. Плевать, что каждое слово теплом стекает к ногам. Понятия не имею, какими чарами пользуется Соланж, но воистину божественно.
— Дария, обернитесь, пожалуйста! — Бархат голоса обволакивал, вибрацией расходился по телу, заставляя сердце пропускать удары. Вербена душила, напоминая о слабости к простеньким цветам. Они неизменно ассоциировались с желанием — неистовым, всепоглощающим, в которое я когда-нибудь упаду, если не оборву порочную нить. — Тяжело извиняться, когда на тебя не смотрят. Не спорю, ваша спина — прелестное зрелище, но глаза мне нравятся больше.
— Как вы сюда попали? — На всякий случай отступила вглубь коридора.
Пусть замка я не знаю, но наверняка найду лестницу для слуг или хотя бы комнату, в которой можно спрятаться.
Пальцы нащупали алую нить. Так спокойнее.
Бедный Эллан, дважды спасать за двое суток! И я, неблагодарная, так и не взглянула на его царапину, только о себе думала. Он мог иллюзию наложить, чтобы не волновалась, а там ведь все, что угодно. Например, внутренние увечья заработал, а я о Геральте плакала. Навсейка! Как вернется, тут же осмотрю и возражений не приму. И поцелую. Обязательно поцелую. Может, даже два раза.
«Не в щечку, Дария!» — хихикнул внутренний голос.
Разумеется, не в щеку. Мужчину нужно благодарить в губы. Что-то подсказывало, лорд Марон не откажется.
Эллан… Единственный темный, которому я доверяла, несмотря на случай с гипнозом. Сегодняшнее утро расставило точки. Я крайне сожалела о глупых подозрениях и нанесенных лорду обидах.
И пальцы у Эллана такие нежные, и руки чуткие, голос спокойный, повадки не звериные. Может, мне действительно с ним?.. Нехорошо, конечно, вот так, но все-таки жизнь спас. Только предлагать не стану. Захочет, получит, с обещанием не изменить отношения. Лучше с клятвой.
Представила, как те же пальцы, которые разминали шею, распускают волосы, тянут за атласные ленты корсажа, расстегивают крючки.
Щекам стало жарко. Я вдруг поняла, что мне будет с ним нестерпимо стыдно и неловко. Именно из-за близкого знакомства. А еще отчего-то в мысли вкрался страх совершить опрометчивый поступок, не оправдать ожиданий. Если благодарить, то благодарить, а не считать себя саму по себе подарком.
В размышления вторгся Соланж. Ему надоело ждать, пока я соизволю обернуться, и некромант материализовался передо мной, скользнув по граням. Каждый раз пугалась, когда он вон так, смазанной тенью, возникал из ниоткуда.
— Попал я сюда порталом. Очень хотел вас увидеть. — Медовые глаза остановились на губах, заставив прикрыть их ладонью.
С некроманта станет поцеловать, прижать к стене и изнасиловать. Если он зашел столь далеко на маскараде, не отступит.
— Вряд ли лорду Марону понравится подобное самоуправство, — как можно строже, пряча волнение, возразила я.
Дыхание болезненными спазмами вырывалось из груди. Так душно, так жарко!
Рука нащупала ворот платья и чуть ослабила корсаж.
Ну вот, теперь Соланж смотрел на кружево нижней рубашки.
Да что такое! Ватные ноги решительно нуждались в опоре. Мысли путались и сосредоточились на хищном породистом лице.
— Я поставлю его в известность, хотя, уверен, милорд уже в курсе. — По губам Соланжа скользнула гаденькая улыбка. — Охранные нити я таки потревожил — спешил, халтурил.
Некромант шагнул ко мне и потянулся к руке. Отдернула ее и спрятала за спину, но Соланж не растерялся, мгновенно сжал в ладонях другую и поцеловал. Потом, не отпуская добычи медленно, незваный гость скользнул пальцами по коже и опустился на колени. Такого я точно не ожидала, как и того, что Соланж обовьет мои ноги руками и уткнется лицом в атлас платья.
Дыхание обжигало даже сквозь слои ткани и белье. Поведение некроманта казалось вызывающим, непристойным и одновременно волнующим. Поднимала руку и всякий раз опускала, не в силах дать пощечину.
Тело покрылось мурашками.
Я не двигалась. Некромант тоже. И молчал, предоставляя самой додумать слова.
Казалось, происходящее, те мгновения — хрупкий мыльный пузырь, шевельнись, лопнет и никогда не повторится.
Звуки исчезли. Воздух стал плотнее, сжался вокруг двоих.
Одежда, кожа, даже мысли пропитались вербеной.
Остро ощущала каждый вдох Соланжа и сама начала дышать так же.
Внизу поднималось желание, пока еще слабое, тончайшими языками пламени обвивало ноги, устремляясь ввысь.
Под ложечкой заныло — так призывно, знакомо.
Неведомый советчик беззвучно шептал: «Подчинись!», но рука дрогнула, и пощечина оставила-таки алую отметину на лице некроманта. Я усвоила урок, Эллан.
Соланж дернулся и вскочил, будто его облили холодной водой.
— Значит, так, да? — глухо спросил некромант. Он утратил самоконтроль, и смешанная с нервозностью ярость прорвалась подергиванием головы и стремительно выцветавшими глазами. — Не пожелала принять?