Четыре дня всё шло отлично. Я была осторожна, медлительна и постепенна, как послеобеденный удав. Кто сказал, что тренировки должны быть стремительны — тот не имел ни малейшего представления о методике тайцзицуань. Главное — после хорошей растяжки и правильно проведённой заминки не остаётся даже остаточных болей в натруженных мышцах, так что хомячок и не замечал ничего. За четыре дня я успела неплохо подразмять это жирненькое тельце и даже слегонца растянуть подколенные сухожилия, без хорошей эластичности которых невозможен переход к базовому комплексу. Молодой растущий организм имеет свои преимущества, с моим старым телом мне бы для подобного прогресса потребовалось не менее месяца, и это при том, что я была довольно спортивна.
Четыре дня я успевала позаниматься полтора часика и вернуть бессознательное тельце в постельку до пробуждения основного хозяина. А на пятый, похоже, увлеклась и потеряла бдительность.
Я выполнила разминку и растяжки и как раз приступила к скруткам (на этом этапе — лучшее из того, что можно сделать для уминания жира и подготовки Вовочкиного аморфообразия к настоящим занятиям), когда хозяин проснулся. Разумеется, запаниковал — как же, его телом управляет наглая подсадка! Разумеется, не стал ни в чём разбираться и ни о чём спрашивать, а просто вырубил меня, с типично мужской прямолинейностью и решимостью. В благодарность, так сказать. Хомячок-хомячком, а вот когда не надо — самцовская бесцеремонность так и прёт. Или это тоже проявление трусости?
Иногда я близка к тому, чтобы его возненавидеть.
Хорошо, что сегодня математика, хорошо, что Хамлет вытащил дундука к доске. Хорошо, что мантру пробуждения мой лапуля произнёс без ошибки, а то с него станется… В последнее время, правда, не ошибался, да и браслетик опять же: если что, трудно будет оправдываться и врать, что забыл. Но обиженный хомячок — страшный зверь, от него любой подляны ожидать можно. Никогда бы не думала, что когда-нибудь на полном серьёзе искренне скажу нечто подобное, но — спасибо Хамлету.
Хамлет — ещё одна наша школьная проблема.
Гамлет Иннокентьевич, крепкий моложавый мужчина, наверняка пробуждает некоторые волнения в женских сердцах, и не только в силу той причины, что единственный барбос среди местных роз от педагогики. Импозантный, статный, с гордым профилем — хоть сейчас на медаль или в глянцевый журнал на обложку. К тому же непьющий и математик, а значит, как минимум, не полный дурак — ну как мимо такого сокровища спокойно пройти и не взволноваться бедной женщине? И совершенно, кстати, напрасно взволноваться — каким бы я была психологом, не сумей распознать латента с первого взгляда? Поначалу, правда, сомневалась ещё, подозревая в нём вполне себе реализовавшегося, принятого в дружный школьный коллектив по программе всеобщей толерантности, но потом отбросила эту мысль как имеющую очень низкую степень вероятности. Те, кто свою нестандартность реализовал, а тем более — реализовал успешно, никогда не становятся такими вот законченными мелко-пакостливыми стервецами. Благодушнее они как-то. Снисходительнее, что ли. Состояние счастья характерно тем, что им хочется поделиться с окружающими, а вот от хронической неудовлетворённости и подавленных желаний стервенеют порой и самые стойкие натуры.
Забавный плюс от пребывания не в себе: пока сижу в Вовке — мне любое мужское обаяние по барабану. А обаяния в паршивце-математике — аж из ушей лезет. Чёрная ухоженная грива до лопаток, смуглое удлинённое лицо с волевым подбородком, глаза — с поволокой, миндалевидные, как у индийского принца, нос с горбинкой, чувственные, резко очерченные губы. Этакий облагороженный Тарзан — костюмчик от кутюр, манжетики с запонками, трепетные кисти с длинными узкими пальцами, на большом — перстенёк. Татушка на шее, как же без татушки-то, конечно-конечно. Короче — полный АХ. Совмещает это журнально-обложечное чудо математику и — ну кто бы мог подумать! — физкультуру.
Хамлет — главный мучитель моего Вована из числа учителей — атмосферу и в математическом классе стремится максимально напоить ароматами спортзала (в переносном смысле, разумеется, на дезиках красавчик не экономит).
Вот уже вторую неделю, как меж нами и Хамлетом бурлит нечто вроде необъявленной холодной войны, достаточно взрывоопасной и захватывающей для понимающих, но малозаметной постороннему взгляду, подковёрной и вроде бы не выходящей за рамки обучающего процесса. Не думаю, что изначально злокозненный физрук сознательно выбрал бедного Вовика на предмет поиздеваться — скорее наоборот, хомячковая безответность как раз и спровоцировала. Тиранов делают рабы, как это ни странно звучит, но на самом деле так и есть. Подозреваю, что и с Хамлетом произошло нечто подобное: он когда-то слегка и, может быть, даже совершенно ненамеренно задел Вовочку, а тот стерпел, как терпит всегда. Физрук задел посильнее, уже сознательно — снова ноль реакции. И Хамлет окончательно определил моего хомячка в боксёрские груши — инструмент для отработки педагогических ударов и сброса лишней негативной энергии. Причём всё в рамках закона и новейших педагогических веяний.
Слепому понятно, что мой балбес не способен выполнить ни единого норматива, и Хамлету, думаю, тоже понятно, но… есть справка? ах, нету… Ну тогда в строй и на общих основаниях к турнику бегом марш!
Самое забавное, что как раз таки освобождение от физкультуры у Вовочки имеется, вполне законное и настоящее, в диспансере выданное. Путём осторожных окольных расспросов — не подставлять же идиота, тем более что непонятно в чём! — удалось выяснить, что родители и бабушка о хомячковых мучениях в школьном спортзале ни сном ни духом, они свято уверены, что он посещает исключительно рекомендованную врачом лечебную физкультуру в группе здоровья. Нулевая категория сложности с некоторыми элементами первого уровня, не более, никакого бега и никаких турников, конечно же, там и в помине. От всего этого справка освобождает надёжно. Надо только предъявить её директору или самому Хамлету (представляю его разочарование! Бедный Хамлет…)
Только вот дающая полное освобождение карточка лежит у Вованчика дома. Вернее даже не лежит — висит, приклеенная жвачкой к нижней стороне столешницы, тоже мне, шпионские игры. Не выбросил — значит, наверняка собирается предъявить в конце года или четверти, когда встанет вопрос о неуде, продуманный хомячок. Сложнее понять — почему сейчас не предъявляет? Не хочет выделяться ещё больше? Тоже мне, причина — куда уж больше-то! Боится? Или просто ему лень таскаться на ЛФК? Диспансер не школа, у которой рейсовый бус чуть ли не на пороге останавливается, до поликлиники от остановки идти с полкилометра. Для моего хомячка расстояние практически непреодолимое. Вот и выбрал из двух зол то, что показалось меньшим? Или ему действительно нравится, когда его бьют и унижают?
В спортзале Хамлет измывается над Вовкой невозбранно: ни одно из унижений в рамках закона (а то и на грани) не упустил. Бег, турник, отжимание, прыжки через козла. Игра в вышибалу — вышибаемым, конечно же, почему-то почти всегда оказывается Вовик, а мяч тяжёлый, большой, баскетбольный, больно бьёт. Но, похоже, аппетит приходит во время еды и страдания хомячка в спортзале физрук-математик счёл лишь лёгкой закуской перед основным блюдом. Желая продолжить удовольствие и на математике, миляга Иннокентьич каждый урок изыскивает для Вовки персональную задачку.
А началось с того, что Хамлет запутался при вычислении экстремума, я заметила ошибку и — дура! в его-то возрасте и с его-то внешностью — и чтобы призывный перстенёк! — шепнула Вовке. Тот радостно потянул вверх свой передний окорочок.
Ныне задачки Хамлета давно уже вышли за границы не только пройденного классом, но и школьной программы вообще. Только уж простите, Юридическая Академия — это не физкультурный институт и не заочные курсы педа, или что он там заканчивал кроме Лесгафта. После каждой задачи, что я решаю на доске за Вовку, Хамлет то бледнеет, то багровеет, то начинает задыхаться и хвататься за грудь. Нехороший, кстати, признак, поберечь бы ему себя, а то не ровен час…
Зато мой пузан хоть в собственном классе обрёл какой-никакой авторитет: на контрольной решает (то есть я решаю) для желающих любой вариант на выбор, домашнее каждый вечер сбрасывает в сеть. Его страничка продвинулась в рейтинге упоминаний и ссылок, растет и количество посещений. Могу быть довольна: начало положено, Вовик стал одноклассникам полезен. Какое-никакое, а положительное изменение статуса с полного аутсайдинга, пусть даже и пока ещё не все одноклассники осознали это изменение, но вода камень точит. Да и посрамление Хамлета многим пришлось по душе. Жаль только, что сам Вольдемарчик уверенности в себе так и не обрёл, а я очень рассчитывала, хороший ведь повод, мало кому удаётся посадить в лужу препода. Другой бы нос задрал и гоголем ходил, а Вовочка всё так же изображает мышь под веником. По-прежнему куча комплексов и ни капли уверенности в себе, а без подобного внутреннего стержня все мои усилия уходят в песок. Ну, не все, ладно. Но процентов девяносто — точно. Насколько было бы легче, имей этот рыхлый тюфяк внутри стальную пружину! Хотя бы одну. Как, к примеру, у того же Дыни с параллельного.
У нас физра сдвоенная, смотрю и завидую.
Дыня этот — тот ещё дебилоид. Морда приплюснутая, словно ею о шкаф колотили. С вечной улыбочкой счастливого олигофрена. Кулаки — шире рожи, с хорошую «колхозницу» каждый. Подозреваю, за них и прозвищем наградили. И взгляд голубой-голубой такой, как у младенца, незамутнённый даже зачатками интеллекта. У Дыни внутри не пружина — рельса. Чугунная свая, тараном не прошибить.
Сначала я присматривалась к нему на предмет годности подобной кандидатуры на роль соперника, которого Вованчику необходимо будет побить для обретения в школьном социуме приличного статуса. Но разочаровалась довольно быстро. Ибо имелся у подобной кандидатуры один весьма существенный недостаток. Один. Но ключевой и неустранимый.
Характер.
Этот тип с набитой физиомордией записного драчуна, кулаками-поршнями и общей внешностью малолетнего уголовника на поверку оказался травояднее новорождённого телёнка. Тоже, наверное, добрые и милые люди воспитывали. Интеллигентные… Драть-драть-драть!
Будь Дыня с таким телячьим характером чуть пониже росточком или чуть послабее — его бы затравили, как и моего оболтуса. Дети слабину чувствуют влёт. И не прощают. Но такую вот орясину затрави попробуй… заморишься пыль глотать! Он на физре как-то шведскую стенку сломал. Нечаянно. Ладошками. Задумался о чём-то, за планки держась, а тут на него как раз наш миляга Хамлет и рявкнул. Ну, две ступеньки в Дыниных ручонках и остались, когда он к Хамлету обернулся. Наш латент аж на визг перешёл от неожиданности и расстройства. А Дыня лишь улыбается, смущённо так и недоумевающе, да палки в руках вертит. Они в его ладошках как зубочистки смотрятся.
Ни разу не видела, чтобы он с кем-то дрался, что само по себе странно. Силы он, конечно, немереной, но ведь телок телком! Такого должны задирать. Закон стаи. А вот поди ж ты — не задирают почти. Может, потому что он не умеет обижаться? Слишком туп и слишком силён, чтобы поверить в то, что на него может кто-то попытаться напасть всерьёз. Когда его начинают задирать — он лишь смотрит сверху вниз на подобного задиральщика в тоскливом снисходительном недоумении, как на больного. И смущённо хихикает. Словно барышня, которой батюшка в церкви вместо воскресной проповеди неприличный анекдот рассказывает.
Интересный факт — обидчик и сам очень быстро начинает кривовато улыбаться и хихикать. И по сторонам посматривать с вызовом — не видите, что ли, мол? Шуткую я это. И раньше тоже шутковал. Кто-то хочет поспорить? Есть желающие выйти поговорить о шутках? Как правило, желающих не обнаруживается. Так и расходятся.
Дыня никого и никогда не боится. Может — в этом всё дело?
Мой Вовочка боится всех и всегда. Не знаю, как и когда это случилось, но, похоже, он слишком рано и слишком хорошо усвоил этот паскудный урок, урок страха. И теперь из него уже не сделать непуганого идиота — пуганый он. Хорошо так пуганый. Качественно. Он научился осторожничать. Пригибаться. Дуть на колу, обжегшись на кофе. Правильно падать — причём заранее, даже когда ещё не бьют. Но ведь могут же! Он — трус, патологический трус, как ни печально, и с этим ничего не поделать.
Трус никогда не сумеет вот так просто и легко сводить все провокации к безобидной шутке. Для подобного нужно обладать определённой внутренней силой. Стержнем. Доверием — хотя бы к самому себе, про большее я уж и не говорю. Вованчик же не доверяет никому — и себе самому в первую очередь. И силы никакой пока ещё не ощущает. Очень надеюсь, что именно «пока ещё». Не привыкла я бросать недоделанную работу, и этот случай при всей его нетипичности не станет исключением. Не дождётесь.
Труса придётся вести другим путём: через хорошую победоносную драку. Убедительную такую, с качественной победой в финале. А для драки нужен противник — тот самый, которого Вовочке предстоит победить. И не абы какой, а лидер, альфа-самец, предводитель внутришкольной аристократии — ну или хотя бы не последний её представитель. Чтобы вместо долгого и нудного подъёма по социальной лестнице ступенечка за ступенечкой — сразу на лифте и на самый верх. Ибо только на самом верху пищевой цепочки патологический трус может почувствовать себя в безопасности, а если Вовочка не будет чувствовать себя в безопасности — на всей дальнейшей работе можно смело ставить крест.
Заранее.
Жирный такой крест.
С физическими-то параметрами у нас всё более или менее налаживается, организм молодой, адаптируется быстро. Тем более что на радостях от столь внушительной победы над Хамлетом наш светлый князь Володимир-Толсто-Солнышко даровали мне с упитанного барского плечика высочайшее дозволение делать зарядку. Осторожно. Пока сами оне почивать изволят. Но только чтобы не будила. Хоть какой-то прогресс.
Но — господи, как же трудно с этим идиотом!
Без малого семь лунных месяцев до того дня, когда моё новое тело будет готово. Почему именно лунных? Мистика? Менструальный цикл? Или действительно Луна как-то влияет? Впрочем, без разницы. Поскорей бы.
Моё новое тело. Моё…
Это.
Будет.
Только.
Моё.
Тело.
====== 38-е сутки. Отчет теловладельца ======
Как же трудно с этой идиоткой!
Ну да, сам виноват, лажанулся.
Опять.
Пора бы уже и привыкнуть. И перестать каждый раз надеяться. Или хотя бы так остро реагировать. Пора бы, да. Сам знаю. Да только вот… снова и снова.
А ведь поначалу казалось, что шанс вполне реальный. Что должно получиться. Да нет, чего там! Что не получиться просто не может! Вот что показалось, идиоту. Ну да, конечно — взрослая женщина, с боевым опытом. К тому же мастер восточных единоборств. А ведь для них вроде как главное — что у человека внутри. Дух, а не жалкая оболочка, в которую этот дух заключён. Такая должна видеть не только внешность. Такая должна понять. И оценить. Пусть не сразу, да, но у нас ведь семь месяцев будет на всё про всё! И близость такая, что ближе уже просто и не бывает. Полное слияние душ и возможность посмотреть на мир глазами партнёра. У внутренних сущностей нет возраста. Нет внешности. Никаких тайн, хотя б на эмоциональном плане. Никаких внешних преград. Ничего между, что могло бы помешать…
Она видела смерть вблизи, возможно — и сама убивала. Агент из ЦКБ напрямую об этом не говорил, но намёков было более чем. Понимаю, не дурак. Хотя и прикидываюсь, потому что так проще. Если человек глуп настолько, что не просекает нанесённой ему обиды — его перестают доставать. Какой интерес? Вот и меня почти перестали. Не сразу, конечно…
Но эта — не прикидывается.
Она действительно дурра. Полная и круглая. И сам дурак. Доприкидывался. Похоже, в натуре поглупел. Раз на самом деле позволил себе на что-то надеяться. И думать разное глупое. Впрочем, вру, ни о чём таком не думал тогда, это позже уже намечталось, когда к операции готовили. А тогда просто злился — так, что заледенело всё внутри и мысли метались, словно летучие мыши. Такие же стремительно-угловатые.