Меня так и подмывало сходить, проверить как там Эсфер. Его укрытие в порядке? Вдруг оно повредилось во время землетрясения? Тогда надо его перепрятать. Но по замку сновали поисковые отряды, и я опасалась лишний раз показать нос из комнаты. Навещать Шар в таких обстоятельствах было слишком рискованно. В первую очередь для него самого.
Многие предпочли не дожидаться результатов поисков. Верхушка общества, приехавшая после взятия замка, теперь стремительно его покидала. Я наблюдала за их исходом из окна. Вереница обозов тянулась от ворот вниз к подножию скалы. Уезжая, люди прихватывали «сувениры». Если так пойдет дальше, скоро в замке останутся только голые стены.
На четвертый день поисков за мной явились воины Дариуса и попросили пройти с ними — муж желал меня видеть. Это должно было рано или поздно случиться, я не удивилась. Иридия еще на совещании намекнула, что я наверняка в курсе, где Шар.
По дороге к Дариусу я ужасно нервничала, хоть и старалась этого не показывать. Вдруг он будет пытать? Выдержу ли я? Подобного опыта у меня нет. Не знаю, чего боялась больше: боли или того, что могу проговориться.
Позади меня шел Агварес. Он и не думал отказываться от моей охраны. Уличив удобный момент, мужчина шепнул мне:
— Не бойтесь, княжна, я не дам вас в обиду.
Я благодарно кивнула. С ним было спокойнее, это факт.
Пока мы шли, я обратилась внимание, в каком плачевном состоянии замок: стены в трещинах, каменная плитка на полу местами выворочена. Что это: последствия землетрясения или поисков обсидиана? В любом случае Дариус не сильно заботился о сохранности замка. Под его началом Морабатур быстро развалится и без помощи вулкана.
Княжич поселился в покоях Дракона. Заняв их по праву победителя, он словно говорил всем — теперь я здесь главный. Вернуться в эти комнаты было больно. Множество деталей напоминали об Эйрихе. Вот здесь мы обедали вместе, там он поцеловал меня. Каждое воспоминание как удар кинжала прямо в сердце. Слава богам, Дариус не настаивает, чтобы я жила с ним.
— Касильда, моя драгоценная женушка, — голубые глаза княжича смотрели холодно. Прежде они ассоциировались у меня с теплым летним небом, сейчас я видела в них льдины. — Я пригласил тебя для серьезной беседы. Говорят, ты в курсе, где обсидиан.
— Откуда мне это знать? — поинтересовалась я.
— Это ты его спрятала, — в разговор включилась Иридия. Теперь она ни на шаг не отходила от Дариуса. Ну, просто верная собачонка у ног хозяина. — Лучше отдай. Он нужен Дариусу.
— Ты уже зовешь княжича по имени? — вскинула я брови.
— Должен же кто-то, раз ты отказываешься.
Я пожала плечами. В конце концов, это их дело. Если Дариусу нравится крутить интрижку с подобной девицей, пусть развлекается. В свое время отец пожалел ребенка из разорившегося дворянского рода и приблизил к себе, и вот результат. Как выяснилось, Иридия всегда мне завидовала.
— Ты мне все расскажешь, — Дариус шагнул ко мне.
Он протянул руку, схватить меня за волосы, но между нами вклинился Агварес. Загородив меня собой, телохранитель застыл.
— Как ты смеешь вставать на моем на пути? — возмутился Дариус. — Давно в темнице не был?
— Простите, но моя обязанность защищать княжну от любой угрозы.
— Вот как, — Дариус прищурился. — Осознаешь ли ты, что защищаешь предательницу? Дракон убил твоего сына. Или ты забыл об этом?
— Дракон получил по заслугам, — хрипло ответил Агварес. Слова княжича его задели.
— Но даже после смерти он умудряется мстить нам. Морабатур на грани краха. Лишь обсидиан может его спасти. Спасти всех нас! А княжна не желает нам помочь. Она знает, где обсидиан, и молчит. Для нее какой-то кусок камня важнее людей. Кто она после этого?
Агварес оглянулся на меня. Мне не понравился его взгляд. Осуждающий. Он как будто спрашивал: как вы могли? А затем телохранитель решительно поджал губы. Я похолодела. Что он задумал?
Повернувшись назад к Дариусу, Агварес произнес:
— Я видел, где княжна прячет обсидиан. В день пира она ходила к нему.
— Не делай этого! — я дернула телохранителя за рукав, заставляя посмотреть на меня. — Ты его не знаешь. Он живой. Нельзя позволить убить его.
— Один кусок камня или сотни людей? — спросил телохранитель. — Мне кажется, выбор очевиден. Я не смог спасти сына, но людям погибнуть не позволю.
Я сникла. Агвареса не переубедить. В его системе ценностей Эсфер пустое место.
— Это правильный выбор, — Дариус похлопал Агвареса по плечу. — Идем, покажешь, где это место.
Вместе мы отправились на поиски Эсфера. Поначалу я надеялась, что Агварес не найдет тупик, где мы с кормилицей спрятали Шар. Но надежда быстро таяла. С каждым новым поворотом коридора мы приближались к цели.
Мне не стоило навещать Эсфера, но тогда я еще рассчитывала, что он поможет найти Дракона. Я не знала, что его уже нет в живых. В день пира я ходила к Шару, а телохранитель проследил за мной. Возможно, им двигали добрые мотивы, он не хотел оставлять меня одну, но результат вышел так себе. Лучше бы он стоял на месте, как я просила.
— Это здесь, — заявил Агварес, когда мы достигли того самого тупика.
— Где именно? — спросил Дариус.
— Не знаю. Я не подглядывал за княжной. Но обсидиан точно спрятан где-то здесь.
— Что скажешь, Касильда? — обратился княжич ко мне. — Покажешь нам конкретное место?
Я покачала головой. Конечно, нет.
— И не надо, — махнул он рукой. — Мои ребята здесь камня на камне не оставят, а тайник найдут.
Следующие полчаса в тупике трудилось сразу десять воинов. Они буквально разобрали стены и лавку по камушкам. Добрались и до пола. Чем ближе они были к тайнику, тем быстрее билось мое сердце.
— Ага, — радовался Дариус, наблюдающий за мной, — мы на верном пути. Касильда не просто так разволновалась.
Наконец случилось неизбежное: один из воинов вскрыл тайник. В этот момент я перестала дышать. Я была такой беспомощной, такой никчемной. Только и могла, что сжимать кулаки до хруста в костяшках.
Оказывается, неделя — это ох как долго. Настойке чаровника готовиться еще три дня. Целая вечность! За это время Дариус вычерпает Эсфера до дна, и чаровник будет ему после этого не страшен. Столь сильная магия выжжет любой яд.
С моего места был виден край углубления в полу. Внутри лежала занавес, в которую я завернула Эсфера. Прости, друг, не уберегла.
— Ну же, доставай, — Дариус оттолкнул воина от тайника и сам заглянул внутрь.
Схватив занавес, вытащил ее. Кусок ткани повис тряпкой. Пустой. Дариус отбросил занавес и, встав на четвереньки, принялся шарить руками в углублении.
— Какого огня?! — взревел он. — Здесь ничего нет!
Сердце воспарило. Я словно вынырнула на поверхность воды после долгого погружения и сделала глубокий вдох. Кто-то перепрятал Эсфера! Хотя почему кто-то? Я точно знала кто — кормилица. В эту минуту я любила ее так сильно, что едва не разрыдалась от нахлынувших чувств.
— Это ты? — Дариус подскочил ко мне. — Признавайся!
— Нет, — покачала головой. — Я ходила сюда лишь однажды. Не веришь мне, спроси Агвареса. Он повсюду следует за мной.
Дариус повернулся к телохранителю, и тот кивнул в ответ на немой вопрос.
— Видимо, за мной следил не один Агварес, — заметила я. — Кто-то опередил тебя.
— Не похоже, что ты переживаешь за судьбу своего драгоценного обсидиана. Значит, этот кто-то свой. Тот, кто не причинит ему вреда. Ты мне расскажешь все о людях Дракона, Касильда. Мы найдем этот камень, не сомневайся.
Схватив за плечо, Дариус дернул меня, и я вскрикнула от боли. f73b2
— Никакого насилия, — заступился за меня Агварес.
— Ты освобожден от должности телохранителя княжны, — рявкнул Дариус.
— Разжаловать меня может только княжна, — Агварес не собирался уступать.
Я видела, в каком состоянии Дариус. Он прикажет казнить Агвареса, если тот будет ему мешать. Смерть старого телохранителя не изменит мою участь. Несмотря на предательство, я не винила Агвареса. Для него Дракон и все, что с ним связано — зло. Так было и так будет. Отцу не объяснишь, что его сын погиб случайно и отчасти по своей вине.
— Я больше не нуждаюсь в тебе, Агварес, — произнесла я.
— Он убил моего сына, — попытался оправдаться мужчина.
— Я понимаю, но моим телохранителем ты не будешь.
— Мудрый поступок, Касильда, — похвалил Дариус. — Наконец-то. А теперь мы отправимся в мои покои, и побеседуем по душам.
Глава 22. Кто ты? II
Княжич крепко держал меня за предплечье, когда шел по коридору. Ничего не оставалось, как идти следом. В противном случае он бы вырвал мне руку.
Он притащил меня в покои Дракона и развернул лицом к себе.
— Говори!
От его рыка волоски на руках встали дыбом.
— Что ты хочешь услышать?
— Где обсидиан? Как усмирить вулкан? Я ведь вижу, как ты убиваешься по Дракону. Все это видят. Он что-то значит для тебя. Наверняка и ты ему небезразлична. Уверен, он поделился с тобой знаниями. Хоть чем-то.
— Хочешь узнать, как он усмирял вулкан? Я скажу. Своей магией. Той, что есть только у драконов. Ни тебе, ни другим она неподвластна. Так что лучше прикажи собирать вещи, потому что Морабатур обречен, а вместе с ним все, кто здесь останется.
— Ложь! Ты — лживая дрянь!
Рассвирепев, Дариус толкнул меня. Его ладони ударили по моим плечам со всей силы. Я потеряла равновесие и начала заваливаться назад. За моей спиной находился небольшой бассейн с лавой. Дракон организовал его как проводник к сердцу скалы и окружил магическим куполом, который сдерживал жар лавы. Бассейн помогал ему контролировать вулкан, но для меня он стал роковым.
Я сделала шаг назад, неловко взмахнула руками в попытке удержать равновесие. Тщетно. Наткнувшись на бортик, полетела назад, прямиком в лаву. Увы, купол был непроницаем только для температуры и испарений вулкана.
Я плюхнулась в бассейн, разбрызгивая вокруг огненную жидкость и визжа от ужаса. Дариус стоял напротив, смотрел на меня огромными испуганными глазами. Подобное не входило в его планы. Упади я где-то на лестнице и сломай шею, он бы объяснил мою гибель несчастным случаем. Но смерть от ожогов попахивала убийством. Отец это так просто не оставит.
Я барахталась в бассейне, пытаясь выбраться. Платье загорелось, волосы тоже наверняка пылают, а кожа обезображена. Странно, что я до сих пор не лишилась сознания и не чувствую боли. Должно быть, это шок. Я слышала, из-за него боль появляется не сразу. Но уж когда придет, на стену будешь лезть.
— Давай руку, — Дариус схватил меня за пальцы, чистые от лавы, и выдернул из бассейна.
Он помог мне скинуть горящую одежду, а потом набросил на меня покрывало, чтобы потушить языки пламени. Ведь я горела в прямом смысле этого слова. Как бумага, брошенная в камин.
Огонь потух. В комнате витал стойкий запах горелого. Пепел на полу — все, что осталось от моей одежды. Как же я выгляжу? Мне было страшно взглянуть на себя. Дариус тоже отворачивался, делая вид, что занят ковром, на который попало немного лавы. Он затаптывал тлеющие очаги сапогом.
Повернувшись к княжичу спиной, я нашла взглядом зеркало в паре шагов от себя, но сделать их было как никогда сложно. Что я увижу в отражении? Обезображенное чудовище?
Боль все еще не пришла. Шок был слишком силен. Наверное, только посмотрев на раны, я их почувствую. Решив начать с малого, я вытянула перед собой правую руку. Кажется, именно она побывала в лаве. Кожа, вопреки ожиданиям, была чиста. Должно быть, я спутала руки. Правая — та, за которую меня вытащил Дариус, а левая была в лаве.
Я выпутала из покрывала левую руку и осмотрела ее. Снова ничего. Ни следа ожогов. Я погладила кожу, желая убедиться — мне не привиделось. Рука и на ощупь была гладкой.
Я кинулась к зеркалу и вплотную приблизила к нему лицо. Все цело. Губы, нос, волосы — идеально. Словно не было никакой лавы. Но ведь это невозможно! Я скинула покрывало, оставшись в чем мать родила, и крутилась около зеркала, рассматривая себя.
В этот момент не думала о Дариусе, напрочь забыв о его присутствии в комнате. Меня волновало одно: как такое возможно? Упасть в лаву и уцелеть. Что это за магия и откуда она у меня? Или что-то не так с лавой? Быть может, она не настоящая?
Дариус подумал о том же. Я услышала его вскрик и обернулась. Княжич опустил палец в лаву и получил серьезный ожог. Кожу буквально разъело. Меня замутило от вида крови и запаха паленого мяса.
Подхватив с пола покрывало, я закуталась в него. Нечего провоцировать Дариуса, стоя перед ним обнаженной.
— Как любопытно, — пробормотал он, обматывая обезображенный палец платком и морщась от боли. — Я получил ожог, а ты цела и невредима.
Он осмотрелся вокруг, что-то выискивая. Взгляд княжича зацепился за графин с широким горлышком. Тот был из особого сплава, известного лишь в огненных землях, стойкого к самым высоким температурам.
Схватив графин со стола, Дариус вылил его содержимое на пол. Между прочим, это было дорогое вино. Затем княжич подошел к бассейну и зачерпнул в графин лаву. Сплав выдержал.
Следом Дариус стремительно повернулся ко мне. Я не успела отреагировать и прикрыться, как он выплеснул лаву прямо мне в лицо.
Я вскрикнула и отскочила, но поздно. Лава попала на подбородок и шею. Я чувствовала, как она стекает в ложбинку между грудей. Щекотно, но не больно.
— Поразительно, — отбросив графин, Дариус шагнул ко мне. — Ни следа.
Вырвав у меня из рук край покрывала, он распахнул его. Расширенные от возбуждения зрачки мужчины следили за каплей лавы, бегущей по моему животу.
— Кто ты, Касильда? — хрипло спросил Дариус, заглянув мне в глаза.
— Княжна и твоя жена.
— Чушь. Ты прекрасно знаешь, я не о том спрашиваю. Человек не в состоянии выдержать соприкосновение с лавой. Твое тело должно быть покрыто ожогами. Лава спалила бы твое мясо до костей. Но вот ты стоишь передо мной — все так же свежа и красива. И я спрашиваю: кто ты?
Я сглотнула вязкую слюну. Разумеется, я уже догадалась, почему лава меня не берет. Все дело в драконьей крови. Она делает меня невосприимчивой к огненной стихии. Наверное, я способна войти в открытое пламя и не обгореть.
— Он ведь не просто так на тебе женился, — вкрадчивый голос Дариуса ворвался в мои мысли. — Ты что-то для него значишь. Как много?
— О чем ты? — я запахнула покрывало и завязала его на груди, чтобы не спадало.
— Я спрашиваю: как много ты для него значишь? Что он готов сделать ради тебя?
— Ты хотел сказать: готов был сделать.
— Я сказал то, что хотел. Ни к чему меня поправлять.
Глава 23. Двоемужница I
— Что ты имел в виду? — спросила я осипшим голосом.
В голове лихорадочно метались мысли. Я хваталась за надежду, потом отбрасывала ее, говоря себе, что это слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Затем снова воскрешала и отчаянно за нее цеплялась. За несколько минут я сотни раз падала в пучину отчаянья и взлетала на облаках счастья. И так по кругу.
Дариус читал мои эмоции по лицу, видел сомнения и наслаждался ими. Он нарочно не торопился с ответом, мучая меня неизвестностью. О, это изощренная пытка! Я была готова ползать за ним на коленях и вымаливать ответ.
— Дашь на дашь, Касильда, — улыбнулся мужчина. — Ты расскажешь мне свою страшную тайну, я тебе — свою.
Ему нужно было услышать признание из моих уст, хотя он уже догадался, что в моем роду были драконы. Но и я подозревала: Эйрих жив. Вот только и Дариусу, и мне требовались подтверждения. Мы оба хотели знать наверняка.
— Ты первая. Говори, — кивнул он.
Я облизнула пересохшие губы. В память всплыло предупреждение отца — если люди узнают, что ты дракон, даже князь не сможет тебя защитить. Страшно. Не за себя, а за Эйриха. Дариус придумает, как использовать меня, чтобы сделать ему больно.
— Молчишь? — нахмурился княжич. — Ты всегда была скромницей.
Комната погрузилась в напряженную тишину. Дариус медленно обходил меня кругом, присматривался. Показалось, сейчас заглянет под покрывало, проверить, не вырос ли хвост.