— Я была уверена, что несу труп. — Опять помрачнела расслабившаяся было МакГрин, вертя в пальцах стопку. Залпом опустошив её, пояснила. — У тебя ни пульс, ни дыхание не ощущались, а осмотреть как следует некогда было…
— Да я не в обиде, всё ведь срослось. — Отмахнулась Хенриксен. — Живая — и ладно. И вообще, тащить мёртвого товарища до своих — куда самоотверженней, чем раненого.
Снова повисло молчание, но на сей раз Мишель не позволила ему затянуться. Взяв свою рюмку, повернулась к Штреллеру:
— Скажите, Маркус, как вам эта база? Я не про деловую часть и перспективы проекта спрашиваю, это вы, уверена, обсудили с полковником. Вообще, ощущения от людей, коллектива?
Вопрос Мишель застал инженера врасплох. Он привык анализировать, оценивать и препарировать все вокруг, а вот его ощущениями обычно мало кто интересовался.
— Если честно, фройляйн Хенриксен, мне у вас, как это… комфортно. Много интересных людей, разных, не идеальных конечно, но весьма любопытных. Грандиозная задача. Масса интересной работы по нормальной организации всего вокруг. — Маркус залпом опустошил рюмку. — Да ладно, не слушайте меня, опять в анализ скатился. Мне просто с детства хотелось пожить в сверхсекретном подземном бункере. — С улыбкой немец наполнил опустевшие рюмки — свою и Энн. — А как вас двоих занесло в проект? Объявлений о приеме на работу наверняка не было. Сразу поверили, что пришельцы существуют?
— Не то, чтобы сразу… — Капитан поводила пальцем по краю банки с огурцами, обходя вопрос о переводе. — Но к тому моменту, когда прибыла на базу — уже верила. Нас здорово «накачали» перед отправкой — и остальных оперативников тоже, как я знаю. Первый бой… не шокировал. Всё то же самое, что и с людьми, если не цепляться за детали. Даже полегче. Именно оттого, что в прицеле не люди.
Она внезапно зажмурилась и, шмыгнув носом, отпила из своей рюмки. И ещё раз — добив остатки. Выдохнула.
— Мне сказали, вы не пьёте. — Хмыкнул Штреллер.
— Да. Есть причины. — Мишель несколько смущённо почесала кончик носа, а МакГрин, протянув руку через стол, забрала у неё пустую стопочку. — Но сейчас уникальная ситуация — я точно знаю, что вот эти… — Она прищурилась и смерила взглядом почти пустую бутылку. — …сто двадцать-сто двадцать пять грамм кубинского рома — последний алкоголь в радиусе нескольких сотен километров, если не считать препаратов из лаборатории. Так что могу составить вам компанию без особого риска…
— А чем мы рискуем? — Не удержался Штреллер, вспоминая, как зарделась МакГрин во время их разговора на банкете. — Вы бросили пить после какого-то инцидента, кажется?
— Ох, чёрт… — Мишель облокотилась о край стола и подпёрла лоб ладонью. Маркус тут же пожалел о том, что задал этот вопрос, но канадка всё же ответила… со смешком. — Я и раньше-то почти не пила, только за компанию, с товарищами. Допьяна вообще никогда не напивалась. Видите ли, среди моих предков есть северные индейцы, со спиртным я должна быть очень осторожна… В общем, в тот раз, после тяжёлой операции, все здорово надрались, меня тоже напоили в зюзю… И я каким-то образом уговорила часового открыть мне арсенал…
— И? — Подтолкнул немец, когда пауза затянулась.
— Вот что было после — не помню. — Развела руками женщина. — Но утром сильно болело правое плечо, а ещё оказалось, что меня понизили до лейтенанта… Хотя через неделю восстановили. Так что я дважды капитан. Детали знают только Энн, которая всю вечеринку была в сознании, и командир, который подписывал приказ о моём разжаловании, но оба мне ничего не рассказывают.
— Это чтобы тебе было стыдно. — Буркнула рыжая напарница, отодвигая трофейную капитанскую рюмку к стене.
— Мне и стыдно. — Сокрушённо вздохнула Хенриксен. И тут же лукаво глянула на Маркуса из-под чёлки. — Вот такая история, герр Штреллер. А вы что подумали?…
* * *
Гости покидали базу «X-UNIT» следующим утром — спокойно и без лишней помпы. Провожали их только офицеры и пара человек обслуги. Прибывший за час до того «экскурсовод» Джеймс стоял у люка доставившего его Ми-8, кивком приветствуя каждого, поднимающегося на борт. Шейх и его телохранитель, как обычно, напустили на себя загадочный вид. Англичане тоже уходили молча, в задумчивости. Вот русский «крупный предприниматель» и немец-инженер прямо на ходу продолжали что-то обсуждать, однако уже на ступеньках трапа Штреллер нашёл время обернуться и с улыбкой помахать кому-то из провожающих рукой.
— Что ж, мистер Краснов. — Обратился к полковнику Джим, когда погрузка завершилась. — Думаю, всё прошло… Как минимум интересно. Ближайшие недели наша административная часть будет улаживать последствия этого визита, а там ждите звонков. Надеюсь, всё выйдет с пользой для вас. Мистера Чарльза Батисту, как обещал, оставляю вам окончательно, он уже зачислен в штат. Всё, чем могу, увы…
— Спасибо. — Наклонил голову полковник.
— Будете в Лондоне — я вас найду. — Джеймс вскочил на подножку люка. — Выпьем за победу!
Он убрался внутрь и закрыл дверцу. Вертолёт начал раскручивать винт, персонал бросился в стороны… Через пару минут Ми-8 растаял в небе Сибири.
Как только створки гигантского ангара сомкнулись над головами сотрудников «Х-UNIT», Мишель Хенриксен, всё это время стоявшая с запрокинутой головой, шумно выдохнула и размашисто перекрестилась. Энн за её плечом повторила жест, хотя и более сдержанно…
Глава 6. Маркус Штреллер
Где-то.
Комната была достаточно просторной, чтобы желтоватый свет слабой лампы в жестяном абажуре, висящей над столом Куратора, не доставал до её стен. Он кое-как выхватывал из мрака лишь сам стол, перед которым на высоких тумбах полукругом стояли совершенно одинаковые компьютеры «Commodore PET 2001» — двенадцать штук. Массивные экраны одиннадцати из них показывали багровую надпись «NO VIDEO» на чёрном фоне, а на мониторе двенадцатого мягко светилась бело-голубая заставка в виде эмблемы ООН.
— Фактический отказ России от участия в проекте создаёт больше проблем, чем ожидалось. — Грохотал мощным басом компьютер, расположенный по центру. Звук шёл от системного блока, хотя встроенный динамик конструкцией предусмотрен не был… Как и цветной дисплей, впрочем. — Мы не только лишились их финансовой и научной поддержки, теперь нам ещё и следует ожидать от них каких-то самостоятельных действий. Никогда не поверю, что они будут сидеть, сложа руки, и наблюдать.
— Однако эти неприятности отнюдь не фатальны. — Голос, доносящийся из третьего слева компьютера, был высоким и скрипучим, с металлическими нотками. — Русские покинули программу не полностью — они не стали отзывать аренду базы и право на закупку снаряжения. Так что мы всё ещё с ними сотрудничаем. Кроме того, после инцидента в воздушном пространстве Китая и успеха последовавшей операции «Х-UNIT», Народная Республика согласилась не только удвоить финансирование, но и оказать помощь с кадрами.
— Что позволяет нам сохранить независимость проекта от частных источников. — Пробасил центральный компьютер чуть менее напористо. — Возможно, решение об их привлечении было поспешным.
— Возможно. Но на мой взгляд, польза от проведённой «экскурсии» очевидна. — Негромко заметил Куратор, глядя поверх сцепленных пальцев. — Проект получил не только разовые вливания — были установлены контакты, которые могут оказаться ценны в будущем.
— Вот только нужны ли они нам — большой вопрос. — В бас вернулись недовольные нотки. — Мы же не хотим превратить «Х-UNIT» в полностью самостоятельную организацию. А неконтролируемые связи весьма этому способствуют. Выход на чёрный рынок через прямой контакт…
— Но пока всё идёт по плану. — Вмешался третий голос — мягкий баритон, исходящий от крайней справа электронной машины.
— Не всё. — Возразил бас. — Я до сих пор считаю решение полковника Краснова самовольством.
— Дитя покинуло колыбель. — Поддержал скрипучий — словно наждаком провели по ржавчине. — Теперь мы должны думать, кем её заменить.
— В данном случае я полностью поддерживаю решение командующего «X-UNIT». — Куратор сдвинул брови. — Проблема даже не в отсутствии навыков и способностей, для этого рядом с де Мезьер были опытные люди, и мы могли прислать новых. Проблемы в её психической нестабильности. Она просто не подходила для наших целей. Истеричный депрессивный подросток не должен решать судьбы мира. Даже если «подростку» перевалило за двадцать. У нас с самого начала был запасной вариант — пусть не столь яркий, но более уравновешенный и надёжный кандидат. Намного более надёжный. И к тому же, взрослый, а потому хорошо контролируемый.
Почти минуту после слов представителя ООН стояла тишина. Наконец, ЭВМ в центре заговорил:
— Проект доказал свою жизнеспособность и мы готовы его поддерживать в дальнейшем. Это решено. Можно обсудить иные вопросы. В первую очередь — действия Российской Федерации. Нами было установлено, что специальный отдел Роскосмоса, изначально сформированный для помощи «Х-UNIT», не был распущен после выхода страны из проекта. Кроме того, крупные суммы из федерального бюджета…
…Когда мониторы один за другим погасли, Куратор встал и, морщась, потёр поясницу. Вздохнув, вышел в коридор, быстрым шагом поднялся наверх и прошёл к краю платформы. Там он долго стоял, облокотившись о перила, глядя на низкое серое небо Северной Атлантики и слушая, как её холодные волны плещут о циклопические опорные сваи…
19 января — 5 февраля 2014 года. Российская Федерация, Якутия, база «X-UNIT».
Несмотря на запланированные перемены, после отлёта гостей база словно впала в дрёму. Прилетали грузовые вертолёты — пузатые «восьмушки» и огромные «двадцать шестые», с которых выгружали амуницию, оружие, строительные материалы. Возились в клубах пыли и бетонной крошки рабочие, приводившие в порядок новые помещения. Почти не покидала своей лаборатории Елизавета Васильевна, о результатах трудов которой в первые дни стало известно лишь то, что пленный сектогит ест печенье из столовой… С одной из машин улетела Хильда — ни с кем не попрощавшись. Её отбытие некоторое время обсуждали молодые солдаты «Альфы», которых беспокоил вопрос нового командира, но вскоре и их разговоры перешли на далёкие от службы темы. Визжали дрели, стучали молотки, гудели вертолётные роторы… А сотрудники, свободные от текущих дел, просто жили, наслаждаясь передышкой.
Двадцать второго числа, после завтрака, Энн МакГрин с забавной торжественностью принесла в столовую собственноручно сделанный набор шахмат. Белые фигурки остались не крашенными, чёрные лейтенант покрыла каким-то лаком из маскировочного комплекта. Один из техников принёс обещанную самодельную доску, на которой обе канадки тут же сыграли несколько показательных партий. К удивлению немногочисленных зрителей, капитан с треском проиграла все, хотя сопротивлялась отчаянно и явно в полную силу. После этого набор с ещё большей, теперь уже откровенно напускной помпой, был передан командиром «Линз» в общественное пользование и занял место под телевизором.
К концу января реконструкция базы почти завершилась. Техническая лаборатория всё ещё представляла собой огромный, аналогичный вотчине Солнцевой, ангар с наваленным по углам оборудованием, а вот комната для брифингов получилась удобной и уютной — сенсорный стол в центре, мягкие кресла вокруг него и вдоль стен, небольшая кафедра у дальней, экран проектора, сам проектор под потолком… В правом углу уместился пост оперативного контроля — с него можно было получать информацию со всех источников на базе, сортировать её, выводить на экран, комбинировать… Для работы с таким комплексом требовался умелый оператор, но его лысый покровитель организации обещал предоставить. «С приятным бонусом», как он выразился.
Первые четыре дня февраля какая-то деятельность происходила лишь в лаборатории, однако соваться туда боялись даже канадки и Джейкоб. Тем более что Мишель была занята осваиванием «подарка» от полковника — крупнокалиберной винтовки М82 «Баррет». Опыт работы с ней у капитана был скромный, всё же хрупкое телосложение девушки плохо соответствовало подобному оружию. Так что походы на поверхность — «прогуляться и пристреляться» — возобновились. Именно с такой вылазки снайпер и возвращалась с напарницей, когда её настиг вызов по рации.
— Хенриксен на связи. — Капитан прижала наушник ладонью. Хоть воздух вокруг и потрескивал от мороза, старшая канадка шла по зимнему лесу с непокрытой головой, и старые наушники, закрывающие уши целиком, служили ей единственным «головным убором». Шагающая следом и несущая за плечом винтовку Энн мрачно таращилась в затылок снайпера — она давно привыкла к феноменальной морозоустойчивости подруги, и всё равно не оставляла попыток приучить её к ношению шапки. Разумеется, без особого успеха.
— Капитан, мэм… — Дежурный оператор на том конце радиоканала виновато откашлялся. — Простите, вы же сейчас на поверхности?
— Да, и не надо извиняться. — Ответила Мишель, пригибаясь, чтобы пройти под низко склонившимися лапами старой ели. Шаги девушки всё-таки потревожили снег на ветках, и её тёмные волосы припорошило белой пылью. — Вы не помешали, мы уже возвращаемся.
— Спасибо, мэм. Это очень хорошо, на самом деле. — Оператор выдохнул, не скрывая облегчения. — Можно попросить вас о помощи?
— Конечно, если в моих… Ой! — Капитан втянула голову в плечи, когда идущая сзади МакГрин протянула руку и без лишних слов стряхнула с её волос снег.
— Что такое, мэм?
— Ничего, продолжайте. — Девушка, обернувшись, погрозила напарнице кулаком. — Чем я могу помочь?
— Через полчаса прибывает пополнение, как и было запланировано. — Пояснил оператор. — Но несколько человек уже здесь — они летели из Китая, через другой аэродром. Их вертолёт из-за неполадки сел в тайге, на полянке у грузового въезда. Там старая просека рядом.
— Я помню. — Кивнула Мишель — скорее себе, ведь собеседник её не видел.
— У нас все люди заняты на разгрузке и работах, снаружи никого нет… — Голос оператора снова сделался виноватым. — Нужно очистить ангар до прибытия машин с новобранцами…
— Принято. — Капитан улыбнулась, поправляя лямку своего крошечного рюкзачка. — Пусть ждут. Отыщем и обеспечим эскорт.
* * *
Проводить спасательную операцию не потребовалось — маленький пассажирский Ми-2 приземлился не так уж и далеко от въезда, в паре минут ходьбы. Когда канадки приблизились, его боковой люк распахнулся и на землю спрыгнул коренастый китаец в лётном комбинезоне — ещё с капитанскими знаками ВВС НОАК на воротнике, но уже без нашивок страны и подразделения. Он подал руку следующей пассажирке, молодой женщине-азиатке — стройной, хрупкой, с пышными чёрными волосами и точёными чертами лица. Вместо привычной для персонала «X-UNIT» униформы на ней был строгий костюм полувоенного покроя — белая рубашка с галстуком, узкая чёрная юбка почти до колен и пиджак такого же цвета, вышитый золотой нитью на воротнике и «погонах». Образ дополняли туфли-лодочки на небольшой каблуке — таких на подземной базе точно никто не носил…
Энн МакГрин присвистнула. Хенриксен, не оборачиваясь, опять показала ей кулак, но и сама прошептала под нос:
— Запасные сапоги тут бы не помешали…
Тем временем выглянувший из салона пилот-вертолётчик передал черноволосой азиатке тёплую камуфляжную куртку (та её с благодарным кивком накинула на плечи), и помог спуститься третьему, последнему пассажиру. Тот, что удивительно, не был китайцем — высокий европеец лет сорока, в толстых квадратных очках, он пошатывался и выглядел нездоровым. Оказавшись на ярком свету, мужчина страдальчески сморщился и прикрыл глаза ладонью.
— Мисс… э-э… — Китаец в лётном комбинезоне первым шагнул навстречу канадкам, предлагая рукопожатие, но замялся. На одежде девушек не было ни погон, ни именных табличек.
— Мишель. — Пришла ему на помощь снайпер, пожимая протянутую ладонь. — Капитан Мишель Хенриксен. А это — лейтенант Энн МакГрин. Мы проводим вас на базу.