— Я не был прав! Ксю, скажи, что происходит!
Ему показалось, что она говорит неестественно заторможено:
— Мой неудачный опыт в восемнадцать лет подарил мне психический сдвиг. Второй я уже физически не хочу вынести.
— Ксю! — он уже орал. — Ты о чем вообще?
— Я узнала о вашем споре на меня с Вадимом. Узнала, что он никогда не был в меня влюблен. И его я тоже прощаю.
Кира вынесло из машины на воздух, но он пытался говорить спокойнее:
— О споре? Да, было дело! — он на ходу подбирал слова. — Я предложил тот спор, Вадима уговорил. Он потом отказался от него сам! Почти сразу! Так что мы, конечно, косяки, но это не значит… Он потом влюбился в тебя!
— Не влюбился, Кир… — ее голос становился все более уставшим.
— Ладно, пусть так! Тогда брось его или врежь — нам обоим врежь! Это же не повод так переживать! Ты где сейчас?
— Это неважно уже. Я прощаю тебя. Но и ты пойми, что для одной жизни этого слишком много.
И отключилась. Кирилл кое-как попал на кнопку вызова, но теперь ее номер был недоступен. Он кинулся обратно в машину, рванул с места, выехал на встречную, но, к счастью, движение было не слишком оживленным на этом участке. Под маты и сигналы занял свою полосу и сбавил скорость. До боли втолкнул наушник в ухо, набирал Лизу.
— Ты нашла Ксюшу?
— Нет. Пропала куда-то… Но когда я ее последний раз видела, она как будто не в себе была. А с твоим голосом что?
Он не ответил, перезвонил Андрею, а потом по порядку всем, кто с Ксюшей был знаком.
В офисе «Нефертити» царила пустота. Охранник сказал, что только Елизавета Николаевна вечером заходила, но и она ушла.
Дома у Ксюши его встретила тетя Аня. Она удивилась его настроению, но сказала, что дети ее давно уже куда-то гулять ускакали. Он не дослушал.
Кирилл сидел в машине перед ее домом и глох от приливов крови в ушах. Они нахлестывали сильно, больно, мешали думать. Ксюша совсем не производила впечатления человека, которого легко сломать. Но, возможно, до школьного выпускного этого тоже не было заметно? Она только выглядит сильной, но куча справок от психиатра подтверждают, что она уже ломалась, а значит, может сломаться опять. Она узнала, что Вадим обманул ее — для любой другой девушки повод для серьезного огорчения, но для Ксюши, которая только-только выбралась из своей норы, для Ксюши… Куда ехать?
Кирилл еще десять раз подряд набрал ее номер, а потом швырнул телефон в лобовое стекло. От места удара поползла паутинка, но его испугало не это — он снова схватил мобильник, вставил на место отлетевшие аккумулятор и заднюю панель, включил. И как только дисплей засветился, снова набрал Ксюшин номер. И опять безрезультатно.
Он понял, что сойдет с ума, если останется на месте. Думать, что уже опоздал, не мог — даже без этого было невыносимо. Ее уже ищут все, кому он позвонил, только Вадим не ответил, но она очевидно была не с Вадимом, судя по ее репликам. Она может быть где угодно в этом огромном городе. Например, на любой из крыш. Кирилл страшно заорал, оглушая самого себя криком.
На седьмом этаже «Нефертити» горел свет. Кирилл пролетел мимо охранника, но в лифте вынужденная остановка заставила его об этом пожалеть — если бы охранник хоть что-то сказал, то ему, наверное, было проще.
В общем отделе его встретил Андрей, а сразу за ним прямо на столе сидела Лизавета, игриво болтая ногами в воздухе. Там, дальше, почти у самого окна стояла Ксюша. И неловко улыбалась. Она в порядке. А за ней сквозь огромное стекло вздрагивало ночное небо, которое все расставляло по своим местам.
— Все, все, Кир, можешь дышать! — звонко пропела Лизавета. — Мы тебя разыграли.
— Что, неприятно, когда играют с тобой? — поинтересовался и Андрей.
Но у Кирилла не осталось сил, чтобы отвечать. Не осталось сил, даже чтобы стоять на ногах. Он бессильно рухнул на колени, а через несколько секунд начал смеяться. Потом он их всех убьет. Мучительно, никого не пожалеет. Саму Ксюшу он будет убивать дольше всех остальных. Но этом потом, чуть позже. А пока… она в порядке.
Глава 17. Дружелюбная
Ксюша не открыла братьям, почему так сильно зла на Кира. Его неоценимая помощь оказалась фальшивой — ведь он честно признался, что помогал только лишь от скуки, еще и обвинил в потраченном времени. Про катастрофу в «Нефертити» родня даже не догадывалась, да и Лиза не стремилась поведать эту душещипательную историю, чтобы не подставить друга еще сильнее. Поэтому пришлось признать, что Вадим заслуживает чуть более сурового наказания, чем Кир. Или роль сыграл тот факт, что братья, несмотря на произошедшее, продолжали относиться к Киру, как своему другу и «просто прикольному чуваку», если цитировать Антона.
В итоге почти вся кара пала на Вадима. Ксюша не могла даже вообразить, что может пережить человек за двадцать минут в багажнике машины с мешком на голове. Выходило уж слишком жестоко — это не просто мимолетная угроза жизни, это скорее пытка, когда человека оставляют наедине с этой угрозой и собственными мыслями. Ксюше даже захотелось сдать назад, когда она представила себя на его месте, но торнадо из разбушевавшихся родственников она остановить уже не могла. Лиза уверила, что Вадим сначала сильно разозлится, но если не выдвигать неподъемных требований, то он быстро сопоставит нанесенную обиду с деловой репутацией и сразу остынет. Вадима можно испугать, но убить в нем бизнесмена нереально.
И тем не менее, Ксюша продолжала переживать, как бы у него сердце не прихватило от таких развлечений. Кирилл же, благодаря лояльности ее братьев, был удостоен только легкого волнения. Предложение Лизы Ксюшу озадачило — станет ли он вообще переживать из-за такой ерунды? А даже если и промелькнут у него признаки совести — это все равно несопоставимо с наказанием Вадима. Но отчего-то братья, начав хитро улыбаться, идею приняли на ура, поэтому и Ксюша с ней согласилась. С ее точки зрения, даже Лиза в качестве приманки вызвала бы больший эффект, ведь для Кира она была очень близким человеком, а Ксюша — посторонней, к которой он уже выразил полное равнодушие.
Они собирались звонить ему, чтобы сообщить об окончании розыгрыша, как тот и сам вернулся в «Нефертити». И уже через секунду Ксюша поняла, что ошиблась. Бледный, как смерть, Кир не стоял на ногах. Он смеялся — а в этом смехе звучало столько всего неразличимого, что Ксюша даже испугалась. Когда же он настоящий: в этот момент или когда улыбаясь, втаптывал ее в землю? Вечно скучающий балбес или человек, которому до такой степени небезразлична жизнь какой-то девицы, над которой можно только подшучивать в свободное от прямых издевательств время? Ксюша замерла, вслушиваясь в его ненормальное веселье, и пыталась хоть в чем-то разобраться. Но разобралась только в одном — они перегнули палку.
Наверное, к этой же мысли пришла и Лиза. Она легко соскочила со стола и шагнула к нему.
— Все, Кир, это была шутка! Или месть, — она хохотнула и тронула его за плечо. — Всего лишь час волнения!
— Всего лишь час? — Кир посмотрел на нее, а потом, шатаясь, поднялся на ноги. — Это ты рассказала о споре?
— Я, — Лиза пожала плечами. — Только Вадиму не говори — он меня закопает.
Кир изменился в лице:
— Да я тебя сейчас сам зако…
Он бросился на нее и попытался ухватить за шею, но вовремя подоспел Андрей и отвлек его внимание на себя:
— Так, Лизу душить не будем. В конце концов, тебе еще не пришло в голову, что ты это заслужил?
— Ты?! — Кир будто только что его заметил. — Я тебя другом считал!
— Так мы и есть друзья, — уверенно ответил Андрей. — Зато теперь с нулевым счетом. Самое время начать с чистого листа. Так что, друзья?
И протянул обескураженному такой наглостью Киру руку, ничуть не смущаясь проделанной работы. А Кир выглядел настолько уставшим, что если даже и кинулся бы в драку, то большого урона никому бы не смог нанести. Возможно, он и сам это хорошо понимал, потому что решил ограничиться разговорами:
— Я тебе вот что скажу — я в этой вашей гребаной сказке «Волк и семеро козлят» совсем даже не Волк. Я тебе, козлина младший, больше не друг… я…
На саму Ксюшу он так ни разу и не взглянул, но она не удержалась от порыва. Его до сих пор бледное лицо, его трясущиеся руки, его злость заставили ее метнуться вперед и обнять. Кирилл сначала попытался оттолкнуть, но она только еще крепче вжалась в него, и после этого он затих.
— Я не думала, что ты воспримешь это так близко к сердцу.
Кир усмехнулся:
— Говори уже прямо — ты вообще не думала, что у меня есть сердце.
— Не думала, — честно ответила она. — До сих пор об этом ничего не свидетельствовало.
— Стыдно тебе? — теперь он и сам обнял ее в ответ и уткнулся лицом в ее макушку.
— На самом деле, не должно бы… Ведь ты это заслужил.
Кир подумал немного, посмотрел на Андрея и тяжело вздохнул:
— Зато теперь с нулевым счетом. Самое время начать с чистого листа.
Ксюша тихо рассмеялась, чувствуя, что Кир совсем успокоился. А Лиза еще Вадима называла отходчивым…
Он даже позволил им увести себя в бар и согласился выпить вместе в знак примирения. Ксюша, конечно, не пила — все больше наблюдала. И чем пристальнее она смотрела, тем сильнее жалела о том, на что решилась. Хотя кто мог предположить? Но ее терзало смутное подозрение, что, возможно, она оказалась единственной, кто не предполагал.
* * *
Кириллу так и не рассказали точно, откуда обо всем стало известно. Например, как вообще всплыла Фиона, о которой и сама Лизавета не подозревала? Почему Вадима всего лишь пугали и шантажировали, а ему, Кириллу, устроили ад? Но все рассуждения привели его к одному очень важному выводу — Ксюша теперь уже точно не была девушкой его лучшего друга. Да и раньше таковой не являлась в полном смысле этого слова. От этой мысли в груди стало щекотать до раздражения. Ведь оказалось, что он совсем напрасно сделал Ксюше больно, и еще напраснее — себе. Из таких историй не выкручиваются обычными сожалениями, тут надо что-то потяжелее. Например, то, что произошло.
Но выяснилось, что его еще собираются добивать звонками.
— Понравилась наша шутка? — спросил Александр.
— Да пошел ты!
Неудержимый хохот.
— В понедельник в бассейн идем? — поинтересовался Антон, как ни в чем не бывало.
— Да пошел ты!
— Встречаемся в восемь.
И тут же новый звонок:
— Ты там как, оклемался? — Аркадий.
— Да пошел ты!
— Только мамане не рассказывай — она из нас душу вытрясет…
Последнего он уже ждал. Не сможет же Анатолий промолчать?
— Ну что, зятёк, живой?
— Да пошел… Стоп, как ты меня назвал?
И снова гогот — это у них семейное. Кирилл отключил вызов сам. Оставалось только пожалеть, что он когда-то с ними связался, и порадоваться, что хоть у двоих старших номера его телефона не было.
Сложнее всего было разобраться с тем, как теперь относиться к Ксюше. Имеет ли он право злиться на нее? Безусловно. Имеет ли она право злиться на него? Да кто бы спорил. А теперь, когда они квиты, есть два пути — продолжать злиться или отпустить себя на волю течения, поплыть за буйки. Да вот только Кирилл не мог быть уверенным, что ее буйки — в той же стороне, что и его. Потому решил дать рассудку отдых и ни о чем не думать вообще — благо, впереди целых два выходных.
За весь день единственным впечатляющим событием стал разговор с Вадимом по телефону:
— Я ее убью! Вот, честное слово, убью! — тот до сих пор психовал.
— Ксюша отомстила за то, что мы сделали, — Кирилл удивил самого себя, вдруг начав ее оправдывать.
— Да при чем тут Ксюша? Я про Флору! Вот же сука — фотографировала нас, а потом слила фотки! А ведь я ее на показ протолкнул, хоть Вильдо и орал, что у нее аура «землисто-коричневая». Впервые жалею, что его не послушал! Когда он эту Фауну решит выкинуть, я просто постою в сторонке — мразь пожалеет, что испортила со мной отношения!
— А-а… Кстати, ты почему нам с Лизаветой соврал? Мы же решили, что у тебя с Ксюшей серьезно, а тут эта Фиона всплыла.
— Разве я должен был отчитываться? — судя по голосу, Вадим уже улыбался. — Кир, ну вы же меня знаете! Ксюша интересная, но ведь это не значит, что из-за нее я должен был дать обет безбрачия?
Не значит. И никогда не значило. Теперь у Кирилла возникло чувство, что он сам себя обманул. Ведь и он так поступал часто, что тут преступного? Просто… сейчас ему не хотелось смотреть ни на какую другую девушку. Но из этого не следовало, что и Вадим обязан был чувствовать себя так же.
Поскольку ближе к ночи совсем не думать и при этом бодрствовать оказалось невозможно, то Кирилл решил улечься пораньше. Лучше проспать до понедельника — а там все само собой куда-нибудь встанет. Но только он коснулся подушки, как раздался тихий стук в окно. Все бы ничего, но комната его располагалась на втором этаже. Неловко улыбающаяся лохматая мордашка добила картину до абсолюта.
— Здравствуйте, Ксения, какими судьбами? — Кирилл приоткрыл одну створку, но внутрь гостью пропускать не спешил.
— Я… это… Ну, ты же ко мне залезал, так и я подумала, почему бы и мне не залезть к тебе?
Она вроде бы на чем-то прочно стояла, а Кириллу так нравился ее смущенный вид, что он решил подзатянуть эту сцену:
— Понимаю. Но, видишь ли, наше высочество такой стресс пережили, устали, хотели отойти ко сну…
— У меня с собой маманины булки. В рюкзаке.
— Заходи, — тут же передумал он. — Чувствуй себя, как дома.
Ухватил ее за бесценный рюкзак и затащил в комнату. После глянул вниз, оценил и не смог унять ехидства:
— Стремянка?! Как?
Ксюша шмыгнула носом, покраснела, а потом рассказала о своем очередном позорном случае. Она хотела пробраться незаметно — сюрприз сделать. Но сначала ее задержала охрана на входе, передала Тамар Санне. Та не вняла никаким мольбам и сообщила Семену Ивановичу. Шеф, после того, как проржался до слез, сильно опечалился, что жена задержалась у подруги — она бы ухохоталась до смерти. Потом они всей толпой принесли ей стремянку и спрятались за углом. Поскольку бежать было уже поздно, Ксюша решила пережить эту ситуацию до конца и все же добралась до его окна.
Кирилл никогда не мог предположить, что способен настолько хорошо контролировать себя — внутри у него органы лопались от смеха, но внешне он оставался спокойным:
— Молодец. Ты учишься позориться все лучше и лучше. Но зачем все эти трюки?
Ксюша стянула рюкзак и попыталась сделать вид, что осматривается. Ей было до мандража неудобно:
— Решила, что мы можем не извиняться друг перед другом. А просто начать с той точки, где все было хорошо. Как тогда — когда ты забирался ко мне. Помнишь, я говорила, что ты мне друг? Я и правда хочу, чтобы так и было.
Кирилл демонстративно задумался, даже челку взлохматил, полностью войдя в образ.
— Ну ла-а-адно, — растянул он, недовольно гнусавя. — Но только при условии, что теперь ты у меня с ночевкой останешься. Прихватила свою жуткую пижаму с ракушками?
Ксюша растерялась:
— Не прихватила…
— Плохо! Совсем не похоже, что ты хочешь со мной дружить, виноватая девочка!
Она наконец-то осознала, что он просто издевается. Схватила его за руку и потащила к кровати. Усадила на край и сама примостилась рядом. Достала из рюкзака булку.
— Заткнись уже и жри!
Ему пришлось повиноваться. А потом и сходить за чаем. На кухне царила какая-то истерика, а поднос с чашками ему Тамар Санна протянула сразу, как будто ждала на стреме, когда тот понадобится. Кирилл не стал обсуждать странное настроение своих сожителей, а уже в комнате поделился с Ксюшей мыслями:
— Я сейчас очень жалею, что не купил себе отдельное жилье. На следующей же неделе займусь! Или… проще будет поспорить с Вадимом на квартирку где-нибудь в центре, чтобы самому не заморачиваться?
И едва он успел поставить поднос на тумбу, как ему в лицо впечаталась возмущенная подушка.