— Сумасшедшая, подожди! Уедешь ведь без меня! — рассмеявшись закричал Отто и принялся её догонять.
Через минуту они уже стояли в конце трамвая у большого окна. Аделия прислонилась спиной к его груди, а он просто обнимал её своими руками. Она чувствовала, как он крепко прижимает её к поручню, но совершенно не подавала вида, что замечает это. Они ехали молча. Счастье было уже просто в том, что они могли быть рядом.
— Нам здесь выходить — наконец обронил он и подал ей руку, когда она выходила.
У входа в метро, Отто снова повернул её к себе и опять сомкнулся с ней губами.
— Что ты делаешь? — шёпотом спросила Аделия, но и сама не могла оторваться от него.
— Извини — смешно ответил он и, крепко взяв за руку, добавил — немножечко осталось нам, чтобы доехать. Одна остановка на метро, и мы у цели.
— А разве не две?
— Нет. Можно и одну.
В вагоне они стояли рядом. Отто не держал её за руку, не обнимал. Они просто смотрели в своё отражение в дверных стёклах и были счастливы находиться рядом друг с другом. Конечно, такие вещи со временем притупляются и начинают казаться не такими волшебными, но это был как раз тот самый день, когда они еще замечали каждую мелочь.
— Ты так быстро съела свою конфету — улыбаясь произнёс Отто и достал из сумки еще одну.
— Ох, спасибо!! — ответил Аделия и уткнулась лбом в его плечо.
— Развернуть?
— Конечно.
— Почему ты шепчешься?
— Не знаю, Отти, наверное, так интереснее.
Он улыбнулся и, развернув чупа-чупс, отдал его ей.
— Хочешь попробовать? — спросила она.
— Нет, это твои конфеты.
— Они такие большущие! Знаешь, когда я была маленькой, мы с родителями ездили на море, и они мне там покупали такие же большие чупа-чупсы. Они никогда не влезали мне в рот, потому что были просто огромные. Я таких не ела уже лет десять, а ты их нашёл и привёз.
— Только теперь они влезают в рот.
— Точно. Спасибо большое.
— Да не за что. Мы приехали. Пойдём.
Отто шёл, крепко держа её за руку. Аделия упиралась ему в плечо головой и ела свою конфету. Они говорили. Много. Обо всём на свете. О машинах, высоте, его учёбе, о погоде, о путешествиях. Они смеялись с ерунды, которая была понятна только им. Иногда Аделия грустила, потому что понимала, что скоро ему нужно будет ехать обратно, но Отто тут же начинал её целовать и кружить над землей, и грустные мысли уносились в неведанные дали. Еще они много молчали, хотя их души, руки, сердца в этот момент вели странный, свой разговор. Только с ним её не смущало молчание. Оно было тёплым. Не гнетущим. Это молчание пахло счастьем.
— Мы ведь не молчим сейчас? — неожиданно прервав тишину, спросила она.
— Нет. Это только наш рот молчит.
Аделия улыбнулась.
— Жаль, что я не встретила тебя раньше.
— Значит, так должно было быть. Ведь знаешь, в жизни всё происходит именно тогда, когда должно произойти. Я хочу показать тебе кое-что. Пойдём.
— Мне понравится?
— Надеюсь.
Они шли по маленьким мостикам. Их здесь было даже слишком много. Эта большая река больше не казалось такой холодной и непонятной. Теперь и она была родной.
— Я никогда не думала, что здесь столько мостов.
— Ты разве никогда здесь не гуляла?
— Нет.
— Хм, странно. Мне кажется, что вы должны были уже весь город обойти.
— С кем? Разве что с Элли. Только мы не так часто теперь ходим гулять.
— А с Джери?
Сердце больно защемило.
— У нас редко есть время.
— У вас или у него?
— Не знаю.
— Джери хороший. Тебе повезло с ним, Адель. Ты знаешь его только год, а я практически всю жизнь.
— Может быть.
Стоя на мосту Отто подошёл к ней со спины и поцеловал в шею. Сердце тут же отозвалось на его губы.
Отто почувствовал, как от ветра её волосы начали гладить его лицо. Аделия повернулась к нему.
— Я люблю тебя. Очень люблю. Хочу, чтобы ты это знал.
— Я чувствую, Адель. И я всегда буду твоим ветром.
Она взяла его за руку и потащила дальше. Аделия рассказывала ему всё. О себе, о том, чем она живёт, как дышит и о чём мечтает. Отто, не перебивая, слушал и хотел узнать еще больше. Она нравилась ему своей непревзойдённостью и неожиданностью. Она была смешной, но в тоже время красивой.
— Ой, Адель, дурная ты совсем, но такая чудесная — улыбаясь, сказал он и начал теребить ей волосы.
— Отти, перестань! Ты испортил мне всю причёску. Теперь я точно, как дурная — смеясь и возмущаясь, твердила она.
— Расскажи мне еще о себе.
— Я уже всё рассказала. О, перестань трепать мои волосы! Сумасшедший. Я же сбегу от тебя!
— Далеко собралась? — улыбаясь, спросил он.
— Ой, Отти, Отти посмотри какая там красота!! — неожиданно закричала она и указала на маленький остров в самом центре реки — Я туда хочу! Можно я побегу! Только одним глазочком!
Аделия не дождалась его ответа и бросила бежать.
— Сумасшедшая! — снова расхохотавшись, закричал он — Хоть сумку отдай, чтобы удобнее бежать было! Куда ты понеслась, мы же и идём туда!?
Но, она уже не слышала, а носилась, как больная по всему парку. Он принялся её догонять, и, как только настиг, крепко схватил её в свои объятия.
— Знаешь, с тобой я понял одну вещь.
— Какую? — улыбаясь, спросила она, обхватывая руками его шею.
— Тебя нужно любить и о тебе нужно заботиться. Если этого не делать, то придётся ловить тебя в другом городе.
— Может быть, ты и прав.
— Я всегда прав — улыбаясь произнёс он и снова принялся трепать её волосы.
— Отти, я убью тебя! Что ты снова делаешь?!
— Раз тебе так не нравится, то почему ты смеёшься?
— Потому что люблю тебя — ответила Аделия и поцеловала его в губы.
— Пойдём, я хочу отвести тебя на этот остров.
— Там будет много людей.
— Как раз наоборот, там их почти нет.
— Пойдём — сказала она и взяла его за руку.
Людей там действительно практически не было. Солнце сладко переливалось в воде, не давая возможности даже просто смотреть на неё. Вода абсолютно ослепляла своим сине-золотым цветом.
— У меня еще есть третий чупа-чупс.
Аделия улыбнулась.
— Только развернёшь его мне?
— Конечно.
Глядя, с каким старанием он это делает, она поцеловала его в щеку.
Уже через минуту Аделия шла и вспоминала их странные до безумства ночи. Как могло так быть? Ночью для них как будто открывалось новое начало. Ночью они топили друг друга в нежности и страсти. А сейчас, просто шли рядом, держась за руки. Сейчас была какая-то нежность и странная, непонятная романтика. Ночью они обезумили. Высушивали друг друга и в тоже время растекались. А сейчас, она целовала его в щеку, а он трепал её волосы. Они были счастливы. Наверное, тогда время остановилось. Они были только друг для друга. Она думала, что после всего, что между ними происходило, ей будет немного стыдно на него смотреть. Но, нет. Сейчас было ощущение, что всё это было не с ними.
Найдя небольшую лавочку прямо над водой, вдали от всего мира и суеты, Аделия, наконец, уселась на его колени.
— Можно я обниму тебя? — скромно спросила она.
— Тогда я поцелую.
— Целуй.
Отто старался целовать её медленно и нежно, но в последний момент сорвался. Она ощутила, как его руки впились в её талию. Сильно. Безумно. Точно так же, как и тогда на площади. Она прочувствовала каждый его палец, который впился в кожу. Его дыхание. Он снова дрожал. Она попыталась вырваться, но нет. В этот раз он её не отпускал. Он сильно её целовал. Она почувствовала, как его язык прошёлся по её нёбу. Так еще никто не делал. Аделия испугалась и начала бить его в грудь. Наконец, Отто отпустил её. Она дышала глубоко. Сильно. Испуганно. А он просто обнял и положил голову на её плечо. Она уткнулась в него и быстро запихнула в себя конфету, чтобы не дать возможности этому всему повториться.
— Можно, теперь я тебя поцелую — тихо произнесла она и, не дождавшись его ответа, достала чупа-чупс и прижалась к нему губами.
Снова те же движения. Его горячие руки. Всё по кругу. Она снова теряла голову. Она хотела так же безумно его целовать, но не могла. Аделия была с ним всего второй раз, хотя, если посчитать все ночи, то пальцев бы на руках не хватило. Но, она не могла себе это позволить. Она хотела его больше, чем когда-либо, а потом, неожиданно встала и пошла к бортику моста.
— С тобой всё в порядке? — спросил Отто.
— Да — ответила она и очень захотела, чтобы он подошёл к ней.
Словно почувствовав это, Отто встал и уже через минуту подхватил её на руки.
— Что ты делаешь, сумасшедший?! Я же тяжёлая — смеясь, повторяла она.
— Люблю тебя — произнёс он и опустил её на землю.
— Потанцуй со мной.
— Прямо здесь?
— Да.
— Я никогда не танцую на улице…
Аделия уже была готова расстроиться, как вдруг он добавил.
— Но сегодня можно сделать исключение.
— Научи меня танцевать танго.
— Это сложно и не делается за один раз.
— Хотя бы немножко.
— Хорошо. Тогда просто чувствуй меня.
Отто взял её ладонь в свою руку и нежно прижал за талию к себе.
Аделия ничего не делала, но только растворялась в его движениях. Он касался её щеки своей, ветер бил по лицу, она случайно наступала на его ноги: всё перемешалось.
— Наверное, сегодня всё же лучше обойтись без танго — тихо рассмеявшись, сказала она — иначе я растопчу все твои туфли.
— Тогда просто потанцуй со мной.
Нос к носу, рука в руке, сердце к сердцу… Там, в центре огромной реки, на небольшом островке, куда вели тысячи мостов, они впервые танцевали, а весь мир пропал.
Отто снова начал её целовать. Теперь нежно, так, как любила она. Он целовал её в нос, щеки, а она просто гладила его волосы.
* * *
Это было непонятно для стабильных жизненных вещей. Как человек, которого ты совсем не знаешь, может быть самым близким? Наверное, и правда, самым родным можно назвать того, кто знает, как сладко ты обнимаешь ночью подушку, сколько ложек сахара ты сыпешь в кружку, как ты любишь завязывать галстуки и за что ты так любишь луну. Они совершенно друг друга не знали, но, в то же время, знали друг о друге столько, сколько не знали даже самые близкие люди.
* * *
Он не отпускал её от себя ни на секунду. Но, она и не хотела убегать.
— Ты не сбежишь сегодня, как тогда? — прижимаясь к ней лбом, спросил он.
— Нет. Ты же не отпустишь.
— Больше никогда.
Это было самое особенное место. Там не было людей. Только большой, высокий деревянный плот над водой и эта лавочка. Впереди еще один остров. Много синей воды. Огромное ясное небо и ни одного облачка. Там была тишина. Много деревьев повсюду. Это был маленький рай на земле.
Они снова уселись на лавку. Аделия обнимала его плечи. Отто обнимал её одной рукой. Они просто сидели и мечтали. Мечтали о том, что когда-нибудь они так же будут гулять рядом, вокруг будут бегать дети, что Отто будет на них за что-нибудь ругаться, а Аделия будет их защищать. Они мечтали, хотя, может быть, оба знали, что такого не будет никогда.
— Можно спросить тебя?
— Конечно.
— Почему ты согласилась выйти замуж?
— В смысле?
— Всегда есть причина, по которой человек идёт на такой поступок.
Аделия молчала.
— Почему ты молчишь? Или причины нет?
— Есть.
— Какая?
— Я не хочу тебе сейчас об этом говорить. Расскажу в другой раз.
— Почему?
— Пожалуйста, Отти, не сегодня.
— Хорошо — коротко ответил он и спрятал свою голову в её волосах.
— Я хочу кое-что сделать! — неожиданно громко закричала Аделия и подскочила, смеясь.
— Больная — рассмеявшись, ответил Отто и покачал головой.
Она оббежала лавочку с другой стороны и крепко обняла его за плечи. Щека к щеке. Отто улыбнулся.
— Какая же ты сумасшедшая.
— Я всегда мечтала так сделать — ответила она и поцеловала его в щёку.
— Я тоже так хотел.
Аделия обрадованно вернулась к нему на колени и поцеловала его в шею. Он дрогнул.
— Не делай больше так — сглатывая комок в горле, произнёс он.
— Почему? Не нравится?
— Очень нравится. Только не здесь.
— Хорошо.
— Я не хочу об этом говорить, но через полтора часа у меня поезд. Нужно уже потихонечку собираться.
— Ты совсем не можешь остаться? — с надеждой спросила она и почувствовала, как к глазам начинают подступать слёзы.
— Маленькая, только не плачь. Адель, я не навсегда. Я скоро вернусь и заберу тебя с собой.
— Обещаешь?
— Да.
* * *
Минуты отъездов всегда печальны. Кажется, ждал, ждал, дождался и потом снова придётся ждать. Грустно отпускать. Отпускать, когда нет возможности задержаться. В такие минуты кажется, что каждое мгновение может что-то продлить и изменить. В такое время важна каждая минута, и время хочется остановить. Но… нет. Время непослушно и безжалостно с теми, кому его не хватает.
* * *
Всю дорогу обратно они ехали молча. Аделия с трудом сдерживала слёзы, потому что знала, что Отто очень не любит таких слёз. Он же сдерживал себя, чтобы не увести её с собой. Они вышли за одну остановку до вокзала.
— Теперь я поеду на вокзал, а ты домой — коротко произнёс он и поцеловал её руку.
— Почему? Я хочу тебя проводить.
— Я не люблю прощаний.
Аделия уже практически не могла сдерживаться, и чем больше он смешил её, чем больше пытался поднять ей настроение, тем сильнее сжималось её сердце от боли, которая разламывала кости по частям.
— Адель, я вернусь и заберу тебя.
— Когда?
— Скоро.
— Еще минутку.
— Нельзя. Иначе мы с тобой не попрощаемся никогда.
— Я знаю.
Отто взял её лицо в свои ладони и заглянул ей в глаза.
— Я люблю тебя, моя Адель.
— И я люблю тебя — ответила она и почувствовала, как одна слеза всё же вырвалась наружу.
— Сегодня ночью встретимся, как всегда?
— Конечно.
— Я буду ждать тебя.
* * *
Аделия шла домой, совершенно не замечая того, что на улице уже разливался дождь. Сердце ликовало и танцевало. Душа пела. Она ловила ртом капли дождя, кружилась вокруг себя и была так счастлива, как еще никогда в жизни. Руки всё еще пахли духами Отто. Ей казалось, что она вся насквозь пахнет им. Плечи всё еще носили отпечаток его рук. Волосы всё еще чувствовали его пальцы. Губы всё так же приятно болели. Всё тело покрывалось до боли знакомыми мурашками, когда она вспоминала его объятия.
На телефон раздался звонок.
— Адди, как ты там? Скоро приедешь?
— Элл! Я такая счастливая! — хохоча и кружась, ответила Аделия.
— Сумасшедшая ты! Когда домой? — улыбаясь, спросила подруга.
— Скоро. Осталась одна остановка.
— Ты что, пешком идёшь? Там же дождь!
— Мне всё равно! Мне так хорошо! И да, я иду пешком.
— Дурная ты, Адель. Как вообще всё прошло?
— Лучше, чем просто отлично!
— Нацеловались?
— Отстань! — рассмеявшись, произнесла Аделия.
— Значит нацеловались.
— Да… губы до сих пор болят.
— Ой, я тебя еще никогда такой счастливой не слышала. Даже завидно.
— Теперь я знаю, что такое счастье… Это когда ты летаешь над землёй, когда ты сама себе завидуешь, когда всё так невероятно прекрасно, что сердце бешено вырывается наружу.
— Классно тебе, Адди. Ой, кстати, я ж нам торт сделала.
— Всё кухню спалила?
— Ты ненормальная. Не всю. Я купила готовые коржи и намазала их сгущёнкой.
— И это называется испекла?
— Ай, отстань — рассмеялась Элли — давай быстрее иди домой.
— Джери не звонил, кстати?
— Нет. А тебе?
— И мне тоже, нет. Наверное, где-то чем-то занят. Ладно, Элл, я уже через пятнадцать минут буду.
— Давай быстрее. Будем болтать.
Аделия бросила телефон в сумку и снова придалась своим мечтам, шлёпая каблуками по лужам. Только подбегая к дому, она заметила, что платье промокло насквозь. Она быстрее добежала по лестнице до двери, выжимая юбку и, уже повернув замок, услышала, как её окликнули.