– Они живут по-другому. Дольше, чем мы… И растут иначе. И вообще очень многое у них по-другому. Вы знаете ее.
– Я?
– Да. Она очень красиво танцует.
У Леона оборвалось внутри.
– Марта?!
Лакруа кивнул и вдруг резко посерьезнел.
– У меня к вам дело, Лео. Дело, которое я лично выполнить не могу. Все слишком сложно, чтобы я мог просто так сорваться и. Но вы сможете. Вопрос деликатный.
Глава 20
Утром Леон отправился в школу. Подниматься по знакомой дороге было легко. Будто возвращаться домой. У ворот его встретила стража. Леон протянул старшему пропуск. Тот просмотрел бумагу, искоса глянул на Леона и отошел в сторону. Леон прошел внутрь со смешанным чувством тревоги и радости. Ему было приятно вернуться сюда уже не кадетом. Но и вместе с тем ему было тревожно, как бывает, когда не знаешь, чего ожидать от тех, с кем давно не виделся.
Внутри крепости ничего не изменилось. Все так же цепочкой бегали молодые кадеты по плацу, перепрыгивая через препятствия. Все так же ходили строем и дрались на мечах.
К Леону спешил дежурный.
Леон пригляделся.
– Чего бы вы хотели?.. – начал дежурный, но осекся. Всмотрелся. – Леон?! Нет… нет, вы только посмотрите! Это же он!
Слав в два прыжка оказался рядом, обхватил Леона, приподнял. Он громко смеялся, хлопал Леона по спине, крутил его в разные стороны, одним словом, вел себя как обычно. И у Леона отлегло от сердца. Друг остался прежним, и слава богу.
– Куда ты делся тогда? Мы едва всех на уши не поставили! Был Леон, ушел в наряд и не вернулся!
– Я приходил… Надо было вещи забрать. Но меня дальше каптерки не пустили. Сам понимаешь. А вы на марше были. – Леон чуть смущенно улыбался.
– Но хоть бы сказал! Хоть бы сказал! – Слав потащил его в караулку.
– Да я сам не ожидал.
– Значит, ты теперь оруженосец! Силен, силен. Наставник к себе взял? Да? Здорово! Молодец. А нам еще тянуть и тянуть.
Он закрыл дверь. В караулке было пусто. Стоял кувшин с водой, кружки.
– Так. Сиди тут, я сейчас чего-нибудь придумаю. Угостить особо нечем, сам понимаешь.
– Не волнуйся. – Леон поставил на стол суму, которая висела у него на плече. – Все есть.
Он выставил на стол бутылку вина, головку сыра, ломоть ветчины и разную зелень.
– Вот это я понимаю. – Слав хлопнул в ладоши, но вдруг опомнился. – Погоди. Я ж дежурный. Не положено.
На его лице отразилась такая досада, что Леон засмеялся.
– Это тоже учел. – Он достал из-за пазухи бумаги. – Давай сделаем так. Ты приставь к этому хозяйству караул, а сам найди Филиппа и еще парнишку из молодых, Артура.
– Ага. Этого я знаю. Мы из него чуть душу не вытрясли, когда тебя искали. А караул тут без надобности, вокруг паладины все же. – Слав засмеялся. – Лучшей стражи не сыщешь.
– Хорошо. – Леон показал ему бумаги. – Тогда ты за этими двумя, а я к ректору. Можете считать, что вы уже в долгосрочном увольнении, кадет!
– Так точно! – Слав щелкнул каблуками и исчез за дверью.
Леон двинулся следом, в административный корпус.
В приемной у ректора никого не было. Только его адъютант лениво водил ветошью по клинку.
– Вам к кому? – поинтересовался адъютант, будто был выбор.
– К ректору школы паладинов Славомиру Вячко.
Ректор был родом из тех же краев, что и Леон, только его родня жила дальше к северу, вдоль той же реки, но в глубине Империи.
– А вы… – Адъютант явно хотел покуражиться, но не мог придумать повод, к которому можно было бы прицепиться.
Леон молча сунул ему под нос бумагу с имперской печатью.
Юноша вытянулся, буркнул что-то вроде:
– Извините, гражданин, одну минуту, – и исчез за дверью.
Через некоторое время он открыл створки настежь и отошел в сторону, пропуская Леона.
Ректор, большой, грузный, как старый медведь, сидел за столом и смотрел на Леона, чуть наклонив голову.
Леон вошел в кабинет, сделал положенные по статусу три шага внутрь, остановился, отсалютовал. За спиной тихо затворились двери. Ректор молча рассматривал юношу. Тот знал, что сейчас этот человек читает его как книгу. По одежде, цветам, значкам и бронзовым накладкам на поясе он уже знает о Леоне достаточно…
– Как дела у паладина Тибальта Лакруа? – поинтересовался ректор.
– Благодарю вас, все хорошо. – Леон коротко кивнул.
– Вижу, вы хорошо все выучили. Приятно наблюдать плоды своих трудов. – Ректор позволил себе улыбнуться. – Ладно, оруженосец, вольно. Давайте ваши бумаги.
Леон расслабил плечи, подошел к столу, протянул гербовые листы.
Ректор взял их, развернул, долго рассматривал. Хмурился.
– Не скрою, мне не хотелось бы отпускать кадетов. И я мог бы упереться копытами и завернуть вас с этими, – он толкнул бумаги в сторону, – грамотами. А знаете почему?
– Не могу знать.
– Дело кадетов – учиться. А мое дело – учить их, превращать их в паладинов. В опору Империи. А втравливать моих ребят в политические игры, делая их разменной картой в чьей-то игре, это мне не по душе. Даже если помыслы ваши и вашего господина чисты, мне это не по душе. Политикой должны заниматься кто угодно, но не будущие паладины. Уж слишком велика возможность того, что когда-нибудь вы столкнетесь лицом к лицу со своими друзьями. Да на такой узкой дорожке, что и разойтись будет никак. Не дело это. Не дело. К сожалению, я со своим замшелым мнением буду в меньшинстве. Поэтому чинить вам препятствий не стану. Вопреки своему желанию я разрешаю вам взять этих ребят, но учтите, оруженосец, они должны вернуться в казармы целыми и здоровыми. Иначе… – Он подался вперед. – Иначе я найду способ устроить вам и вашему покровителю массу проблем. Вы понимаете?
– Да, конечно, ректор. – Леон кивнул.
Ректор чиркнул что-то на бумаге, протянул ее Леону.
– Можете идти.
Леон поклонился и покинул кабинет.
Эта короткая беседа произвела на него неожиданное действие. На душе стало тревожно и сумрачно. «Тем ли я занимаюсь?.. То ли делаю?..» – подумал Леон, спускаясь по каменной лестнице.
На улице светило солнце, но сейчас юношу это не радовало. В словах ректора было что-то особое. Не похожее на обычное ворчание старого человека. Славомир действительно переживал за каждого из своих подопечных. Недаром на стене казармы были выбиты слова: «Мы – одна семья». Так и было…
У караулки его уже ждали.
Филипп захватил его в свои медвежьи объятия так, что хрустнули кости. Он так искренне, так честно радовался, что Леону сделалось лучше. Тоска отступила, отодвинулась на второй план.
Артур поздоровался сдержанней, но было видно, что и он рад встрече.
– Пойдемте. – Леон махнул рукой. – Я вам кое-что расскажу.
Глава 21
Леон разлил вино по грубым глиняным стаканам.
Слав уже нарезал сыр и ветчину крупными ломтями. Казалось, от предвкушения чего-то неизвестного, но уж точно очень интересного кадет вот-вот начнет пускать искры.
– Ну, что там? Что там? – Слав не мог больше терпеть.
– Дай ты ему горло промочить. – Филипп был как всегда добродушен и пребывал в том ровном состоянии, которое могут себе позволить только очень большие люди.
Один только Артур заметно нервничал. Что было понятно.
Леон поднял стакан.
– Ребята. Я предлагаю вам совершить путешествие.
– Отлично! – Слав захохотал. – Я только ротному скажу. Он будет в восторге.
– С вашим начальством все уже решено.
– Ого, – пробасил Филипп.
– Да. Но… – Леон сделал небольшую паузу. – Путешествие опасное. Дело может кончиться тюрьмой, смертью или трибуналом.
Артур посмотрел на него исподлобья.
– Нет-нет, – поспешил Леон. – Наши действия не будут противозаконны. Скорее наоборот. Однако мы можем кому-то крепко насолить, и в случае неудачи нас ждут крупные неприятности.
– То есть ты предлагаешь нам ввязаться в какую-то политическую интригу? – спросил Слав.
– В общем и целом – да.
Слав выпил вино залпом. Потом сморщился, будто хватил кислятины.
– Леон. Это не лучший путь послужить Империи.
– Может быть. – Леон тоже выпил. – Если честно, я не могу найти каких-то слов, чтобы… Небольшую лекцию о вреде политики мне уже прочитал сегодня ректор. И, если честно, он, наверное, был прав. Наше дело – враги империи. Не знаю только, что делать, если ее друзья приносят вред едва ли не больший, чем все ее противники.
– Этим должна заниматься инквизиция, – сказал Слав.
– Наверное, она и занимается. Честно, ребята, я сам не знаю, верно ли я поступаю. Не запутался ли я.
Он посмотрел на друзей. Филипп молчал, глядя в пол. Артур тревожно переводил взгляд с одного на другого. И только Слав смотрел на Леона в упор. От этого взгляда делалось нехорошо. Маятно становилось на душе.
– Та, кого мне надо спасти, она, так уж вышло, принадлежит к одной из групп, которые… которые… – Леон понял, что не знает нужных слов.
– Погоди, так речь идет о женщине? – Слав удивленно поднял брови.
– Да. И она мне очень дорога.
– Хм… – Филипп налил вина в стаканы. – С этого бы и начинал. А то, понимаешь, политика, трибунал, интриги. Сказал бы, моя возлюбленная попала в сети зла! Ну или еще что-нибудь такое.
Он засмеялся. За ним фыркнул Артур. А Слав покачал головой.
– Лео, ты меня удивил. Столько всего наплести и не сказать ни слова об истинной причине. Ты прирожденный интриган! Когда едем? Но учти, на политику мне плевать. Если я иду, то не за этим.
Филипп засмеялся еще громче.
– А ты что скажешь? – спросил Леон у Артура.
Тот пожал плечами.
– Отец, когда отпускал меня, сказал, чтобы я вмешивался во все, во что только можно. Он сказал, что это единственный путь, который может сделать из меня настоящего мужчину. Получается, что выбора у меня нет. Я с самого начала понял, что поеду.
– И я, – буркнул Филипп, откусывая от большого ломтя ветчины. – Если так кормить будут, то я точно еду.
– Ты просто зашел не с той стороны, – Слав ел сосредоточенно. С удовольствием. – Надо было сразу сказать про твою девушку и тому подобное.
– Ну, она не то чтобы моя… – Леон замялся.
– Это уже детали, которые меня лично не интересуют. – Слав потянулся к ветчине. – Филипп, не налегай.
– Мне нужно много есть. Я не уверен, что смогу пообедать.
– Сможешь, – пообещал Леон. – А вообще нам нужно будет выехать завтра. Остаток дня можем потратить на снаряжение. Но, если честно, я бы выехал в ночь.
– Почему?
– Если наш предполагаемый противник узнает о нашем путешествии, у него будет меньше времени, чтобы помешать нам. Смешаем карты!
– Неизвестно кому?
Леон развел руками.
– Я не знаю, чего можно ожидать. Честно. Я знаю, что девушка находится на Севере. В замке Гретхен.
– Это же кочевья зеленокожих.
– Да. Более того, хозяин замка – в родстве с ними. Кто стоит за ним, я не знаю.
– А что про него известно? – спросил Артур.
– Его зовут Брюнегольд. Он наполовину орк. По матери. Кто был его отец – неизвестно. Впрочем, думаю, что его не спрашивали.
– Почему?
– У орков матриархат, – пояснил с набитым ртом Слав.
– Но как же он?.. – Артур смотрел на Леона широко открытыми глазами.
– Ну… – Слав повертел руками. – Как-то так! Жить захочешь. А ты когда-нибудь орчиху видел?
– Нет.
– Ну! – Слав хлопнул его по плечу. – Считай, что ты ничего не знаешь о женщинах. Это, брат, я тебе скажу, такая штука!..
За столом замолчали.
– А чего вы на меня вытаращились? – с невинным видом поинтересовался Слав, отрезая себе кусок сыра. – Что такого-то?
– Однако. – Филипп почесал затылок. – Ты это… Ну, ты, в общем, за столом не надо.
– Чего не надо?
– Я их видел, – коротко, но со значением сказал Филипп.
– А… – протянул Слав понимающе. – Ну извини.
Артур покраснел.
– В общем, этот Брюнегольд наполовину орк. И через его владения зеленокожие ходят как у себя дома. Известно еще, что он человек, или как его называть?
Слав пожал плечами и почему-то кивнул на Филиппа. Тот покачал головой.
– Ладно, – продолжил Леон. – Этот Брюнегольд получил свои земли за то, что сумел выгнать с них своего брата.
– Так он не один такой там?! – обрадовался Слав. – Какая горячая штучка.
– Ну я же попросил! – Филипп грохнул по столу кулаком.
– Извини-извини.
– Брат был ярым противником Империи, а Брюнегольду, видимо, просто плевать. Но своему хозяину он служит верно.
– А кто его хозяин? – спросил Артур.
– Тот, кто платит.
– Но всегда же может найтись тот, кто заплатит больше.
– Если честно, я не знаю, как он утрясает эти вопросы.
– Собираешься брать замок штурмом или заинтересовать его материально? – спросил Слав.
– Не исключено, но маловероятно. Замок охраняется слабо. В своем имении зеленокожему бояться некого. А бойцы из орков слабые. Гонора много, а на деле труха. К тому же у меня есть к Брюнегольду кое-какие бумаги. Предполагается, что это может помочь. У него есть какие-то задолженности перед моим наставником или перед какими-то другими влиятельными людьми. Если честно, я надеюсь на эти бумаги. Так что главная задача – добраться до замка. Это, как вы понимаете не просто. У орков сейчас период кочевья.
– Что это значит? – поинтересовался Артур.
– Это значит, что они шляются туда-сюда по всему Северу.
– А зачем?
– Ну, – Леон искоса посмотрел на Филиппа. – У них брачный период.
Все замолчали.
– Да, – наконец протянул Слав. – Это не очень приятное известие. Когда у орков гон.
– Разве они как животные? – спросил Артур.
– Что ты делал на ксенологии? Спал?
– Мы так глубоко не изучали. – У Артура был такой растерянный вид, что Слав засмеялся.
Юноша покраснел.
– Ладно, ничего. – Слав налил Артуру вина. – С нами еще не то узнаешь.
– Итак, к делу. – Леон поставил стакан на стол. – Сегодня к вечеру, когда пробьет пять, я буду вас ждать на площади перед ратушей. Лошади на мне. Нужно говорить про оружие?
Филипп хмыкнул.
– Дорога должна занять два-три дня. Это если все будет хорошо. Но готовиться надо на неделю. Вы со мной? – Леон протянул руку.
– С тобой!
Ему ответило тройное рукопожатие.
Глава 22
Из школы Леон прямиком направился за город. Он поймал извозчика и, удобно устроившись внутри брички, поехал к самому известному конезаводчику в столице. Клаас Барте, потомок восточных кочевников, народа, который давно рассеялся по Империи, был связан с лошадьми еще до своего рождения. Этим делом занимались все предки Клааса. И его отец, и его дед, и прадед, и так до бог знает какого колена. Сам Клаас любил говорить, что когда-то давно его родичи были наполовину конями, а наполовину людьми. Так что никто лучше него не понимает это благородное животное.
Нужно было отдать должное, конюшни у Барте выглядели образцово. В них всегда было чисто, сухо и тепло. Пахло свежим сеном. Лошади в стойлах стояли чистенькие, вычесанные, сытые. В этих конюшнях Клаас держал только тех лошадей, которых готовил к продаже. Основной табун, и не один, ходил где-то в степях. И возвращался в стойла только к зиме. Говорили, что огромные и высокие конюшни нужны Клаасу не только для обычных коней, но и для грифонов. Так говорили, хотя никто и в глаза не видел этих легендарных животных.
Когда Леон подъехал к воротам конюшни, его встретил слуга.
– Что угодно гражданину?
– Господин Барте принимает? – поинтересовался Леон.
– Сейчас он занят, – слегка поклонившись, ответил слуга. Смотрел он в пол, физиономию имел кислую и тем Леону совершенно не нравился. – Если желаете, мы можем помочь вам. Хотите выбрать коня?
– Сразу четырех. Но я лучше подожду господина Барте.
– Как вам будет угодно. Прошу… – Слуга отворил дверь и проводил Леона в небольшую комнатку, где на столе уже стоял горячий ароматный чай. – Я передам хозяину, что вы ожидаете его.