Эрбин ободряюще улыбнулся.
Все взоры устремились на меня, но странно — впервые я не читала ни в одном из них враждебности. Напротив, все, даже ненавидящая меня белобрысая, безмолвно поддерживали. Это новое ощущение придало сил и заставило заговорить. Пусть опустив голову и обхватив плечи руками, но все же произнесла:
— Это словно была одновременно я и не я. Трудно объяснить, что чувствовала. Будто контроль над телом взяла какая-то иная часть моей души, о которой даже не подозревала раньше. Мне было плевать на все, кроме крови. Я не испытывала эмоций и привязанностей…
Тут я запнулась, не зная, стоит ли говорить о том, что одна привязанность все же осталась. Потом решила, что об этом все же умолчу. Пусть это останется только моим.
— Сейчас, когда вспоминаю то, что делала тогда, мне стыдно. Хочется сквозь землю провалиться. А забыть не получается, как ни пытаюсь. Пусть умом и понимаю, что тогда ничего не могла сделать с собой.
Моя откровенность будто прорвала сдерживаемую плотину. Другие тоже заговорили, делясь тем, что пришлось пережить. В какой-то момент никто больше не прятал глаза. Все доверчиво смотрели друг на друга и понимали, что тут нет никого, кто бы осудил хоть за что-то.
Как же прав оказался Эрбин — поделиться с теми, кто пережил то же самое, иногда лучший способ преодолеть и пойти дальше! Понять, что не только с тобой это случилось и не только тебе приходится внутренне бороться с последствиями. А исповедь Цинана о том, что он лишил жизни не одного человека, а пять, прежде чем сумел это контролировать, заставила меня понять, что другие переживают и куда горшие муки совести. И пусть те люди, которых мы лишили жизни, преступники, все равно не так легко смириться с тем, что именно ты стал для них возмездием.
На этом занятии мы не развивали наши способности, не изучали теорию или что-то еще. Но оно стало, пожалуй, самым важным из всех, какие только у нас были. Это занятие помогло нам и правда перейти на третью стадию. Принять то, что мы пережили, и начать путь дальше.
Пусть даже все мы будем не раз еще оглядываться на прошлое, но по крайней мере, первый шаг сделали. А он самый тяжелый.
Больше в тот день у нас занятий не было. Нам позволили осмыслить все, к чему мы пришли. Так что вторую часть дня мы с Криспиной просто гуляли по парку. Много разговаривали. Не только о том, что происходило с нами в последний месяц. Обсуждали прошлое, родных и друзей, которые остались в мире людей. Делились тем, о чем когда-то мечтали.
Странно, но если бы от меня потребовали сказать, о чем мечтаю сейчас, я бы не смогла дать ответа. Именно теперь, когда моя жизнь скоро обретет масштабы вечности и передо мной откроется столько новых перспектив. Но все казалось таким шатким и ненадежным, что я боялась строить какие-то планы, мечтать о чем-то. Понимала, насколько мало зависит от меня самой.
Оказалось, что с Криспиной происходит нечто подобное. Она сама заговорила об этом:
— Знаешь, иногда я хочу, чтобы эти полгода, которые нужно провести в Обители, никогда не заканчивались.
— Почему? — тихо откликнулась я, хоть и предугадывала ответ.
— Я не знаю, смогу ли потом сама распоряжаться своей жизнью.
У меня сжалось сердце от осознания того, что у Криспины все обстоит гораздо хуже. Она зависимый вампир и должна будет делать все, что захочет Хозяин. А вряд ли тот придет в восторг от ее общения с Асдусом.
— Думаешь, он тебя любит? — думая о могущественном Хиртии Барате, спросила я.
Но Криспина подумала о другом и залилась краской.
— Я могу только мечтать об этом!
Я тут же смутилась.
— Не Асдус. Я о твоем Хозяине.
Криспина изменилась в лице.
— О, Светлый бог, я надеюсь, что нет!
— Но ведь зачем-то он захотел сделать тебя частью своей семьи.
Девушка задумалась.
— Знаешь, он ни разу не говорил со мной об этом. Почему выбрал именно меня. А спрашивать я не осмелилась.
— Еще бы, — хмыкнула я, вспоминая тяжелую ауру, исходящую от этого вампира. — Я бы тоже вряд ли осмелилась.
— Но я знаю, что далеко не все руководствуются этим, создавая новых членов клана.
Даже не знаю, кого Криспина пыталась в этом убедить: меня или себя, но решила ее поддержать:
— Может, ты и права. К примеру, вряд ли Аттий Аддалос воспылал сильными чувствами к Кадору, — при одной этой мысли я захихикала, уж слишком забавные картинки подбросило воображение. — Или к Болану. Как бы я к Аттию ни относилась, он вроде не извращенец.
— Обычно вампиры делают это по двум причинам, — рассуждала дальше Криспина. — Конечно, насколько я успела понять из того, что видела. Или человек вызвал у них симпатию или они желают с его помощью усилить клан.
Я подумала о том, что вряд ли с помощью Криспины можно было сделать последнее. Так что, скорее всего, Хиртий и правда к ней неравнодушен. Но говорить об этом не стала — не хотелось расстраивать девушку. Хотя странно тогда, что за все время, пока мы в Обители, Хозяин так ни разу ее и не навестил. Даже на Дне Примирения не делал попыток пообщаться с подопечной. Или может, просто не все склонны так проявлять чувства, как Черный Лорд. Некоторые все же и правда отличаются сдержанностью.
Но сомневаюсь, что Хиртий Барате позволит Криспине общаться с развратным демоном после того, как заберет из Обители. И сердечко бедной подруги окажется разбито. Насчет Асдуса я не переживала — этот ветренник утешится быстро. А вот она… Эх… Грустно-то как…
— Если бы Асдус только захотел… — неожиданно с воодушевлением сказала Криспина, — то обязательно бы что-то придумал!
Я с трудом скрыла насмешливую улыбку. Но несомненно, если бы эти слова слышал самоуверенный демон, ему бы они без сомнения польстили. Хоть кто-то верит в него настолько безоговорочно!
На следующий день неспешные расслабленные деньки закончились. Если я полагала, что это раньше нас на занятиях гоняли, то теперь поняла, как же сильно ошибалась. Теперь никто нас жалеть не собирался. Наставники взялись вытягивать из нас все жилы, лишь бы усилить те способности, которые открылись во время второй стадии.
Я и не думала, что буду настолько уставать от напряжения мысли. И в то же время приходила в восторг от того, что теперь умею. Раньше о таком только мечтать можно было. Теперь я без труда считывала мысли у тех, кто открыт. И даже пару раз получилось пробить барьер и проникнуть за выставленную одногруппниками преграду. Но они тоже становились сильнее и борьба шла с переменным успехом.
Зато мои способности к мороку оказались уникальными. Нет, другие тоже могли навеять небольшую иллюзию, но слабенькую и легко развеиваемую. Мою же пока не удавалось преодолеть никому из новообращенных. А у Цинана открылись неплохие способности к телекинезу. Не зачаточные, как у остальных, а полноценные. Так он мог играючи швырять по комнате кого-то из противников силой мысли и те не могли ничего противопоставить. У остальных никаких особых способностей не открылось, поэтому приходилось работать с тем, что есть.
А еще нас учили защищаться от постороннего воздействия. Пожалуй, этому уделялось больше всего внимания.
— Поймите, что пока ваших сил недостаточно, чтобы вступить в полноценное противоборство даже с самым слабеньким демоном. Единственный ваш шанс — в полной мере осваивать защиту, которая позволит остаться в живых. Со временем силы ваши будут расти и тогда вы сможете оказать достойное сопротивление. Но перед тем как лезть на рожон, каждый раз думайте головой — окажется ли соперник вам по силам. Помните, что своим поражением вы опозорите не только себя, но и свой клан, и кому-то из старших вампиров придется потом смывать ваш позор с помощью личного вмешательства.
Незыблемые традиции, по которым живут вампиры уже больше двух тысяч лет. Мы постигали их одновременно с тем, как учились управлять своей силой. Так я уже знала, что молодые вампиры обычно ведут себя тише воды ниже травы с теми, кто старше по возрасту или положению. Нельзя говорить первым до того, как к тебе обратится высший, нельзя бросать прямой или косвенный вызов кому-либо, если не уверен в успехе, или без позволения Хозяина. Столько всяких тонкостей, от которых голова шла кругом.
— Но уж если ввязались в драку, — учил дальше Эрбин, — то постарайтесь не ударить в грязь лицом. Для многих лучше смерть, чем поражение от лица представителя более слабого клана. И ваш Хозяин предпочтет увидеть вас мертвым. По крайней мере, кровь смоет ваш позор и не навлечет его на остальных членов клана.
Ужас какой! У меня кровь стыла в жилах от всех этих зверских правил. А еще поняла вдруг жуткую вещь. Если бы тогда, в поединке на площади победил Аттий Аддалос, Эрбину пришлось бы предпочесть смерть, чем навлечь позор на свой род. Ведь клан Гилеры считался сильнее, а значит, для них позор проиграть слабому.
От одной мысли, что наставник мог умереть из-за меня, становилось не по себе. И я решила, что постараюсь быть благоразумной и не заставлять его больше так рисковать. Аттий коварен и может в следующий раз предпочесть нож в спину, а не открытое противоборство. Придумает какую-то каверзу, которая может привести к поражению Эрбина. А вообще в идеале я должна научиться сама себя защищать. И пусть силенки у меня еще слабые, но кое-какое преимущество все же есть. Морок. И я бросила все силы на развитие именно этих способностей. Ну и, конечно же, защиты от чужого мысленного влияния.
Прошла уже неделя с начала занятий и сегодня Эрбин впервые решил провести с нами учебные бои.
— Каждому вампиру приходится сталкиваться с противостоянием чужой силе. Чем раньше вы научитесь вести бой, тем больше у вас шансов выжить. Конечно, в случае с женщинами действуют особые правила. Ни один уважающий себя мужчина Сумеречного мира, будь он вампир, демон или кто-либо еще, не вступит с женщиной в поединок на мечах. Это прерогатива мужчин. Женщинам даже не позволяется носить с собой подобное оружие.
Ну и слава Светлому богу! Я вовсе не горела желанием, чтобы меня порезали в клочья. Прекрасно понимала, что вряд ли сумею достаточно наловчиться, чтобы оказать достойное сопротивление в схватке на мечах.
— Но это не значит, что не происходили поединки с женщинами. Порой им тоже приходится отстаивать свою честь, — продолжал наставник. — Но ставку приходится делать на магию или особые боевые техники рукопашной. Последним вас обучат в ваших кланах, если, конечно, посчитают нужным, — обратился Эрбин к девушкам. — Как и парней владению мечом и прочим премудростям. В Обители же вас научат контролировать свою магическую силу. Это ключевое на этапе перерождения, поскольку навыки, полученные в течение первого полугода, бесценны. Дальше будет гораздо труднее развивать свою магическую силу. Так что советую вам делать все возможное и невозможное, чтобы уже сейчас развить то, что в вас заложено.
Мы все смотрели на Эрбина с горящими глазами. Как-то ему всегда удавалось разжечь в нас энтузиазм.
— Начнем с Гая и Криспины, — объявил наставник первую пару. — Никаких особых способностей у них нет, поэтому поединок будет наглядным для каждого.
Бедная подруга побледнела как смерть, но все же поднялась и на негнущихся ногах вышла на свободное пространство. Напротив нее встал Гай, на его губах играла презрительная улыбочка. Видать, как и многие мужики, не считал женщину достойным противником. Конечно, будь это поединок на мечах или рукопашная, у Криспины и правда было бы мало шансов. Но сейчас их силы равны.
— Криспина, ты сможешь! — крикнула я в знак поддержки.
— Сильно сомневаюсь. Гай, давай, ты ее в порошок сотрешь! — тут же отозвалась Эгерия, неприязненно глядя на меня. Наша взаимная нелюбовь снова вернулась, особенно с тех пор как стало понятно, что я одна из немногих, в ком открылись уникальные способности.
Остальные одногруппники явно сохраняли нейтралитет.
— Объясняю, как обычно проходят магические поединки, — заговорил Эрбин, переводя взгляд с Криспины на Гая. — Первое, что вам стоит сделать — усилить барьер на телепатическое воздействие до крайних пределов. Если известно, что противник обладает еще способностью извергать огонь, как, к примеру, демоны, понадобится еще создать вокруг себя защитный кокон. Этому я научу вас позже, когда освоите элементарное. Сейчас просто упоминаю, что такое может понадобиться и напряжение сил будет в два раза больше.
В боевой трансформации такие поединки проводить легче, потому что вас будет защищать особая сумеречная оболочка. Пока же вы этого не умеете делать — такая трансформация вам станет доступна лишь по завершению перерождения. Магический поединок без применения особых сил — занятие достаточно скучное. Противники пытаются проникнуть за выстроенный барьер, воздействуют телекинезом или мороком. Все происходит с минимумом телесного контакта. Иное дело смешанные поединки. Но о них пока речь не идет. Итак, если готовы, кивните.
Криспина и Гай кивнули, не сводя друг с друга напряженного взгляда. Я не удержалась от вскрика, когда в ту же секунду Гай направил на подругу телекинетический удар. Конечно, особо мощным он не был, но все же его хватило, чтобы Криспина согнулась вдвое и от неожиданности ослабила мысленную защиту. В ту же секунду она закричала и обхватила голову руками. Видно было, что Гай без труда преодолел барьер и воздействовал на нее болью.
Из горла других одногруппников вырвался одновременный вздох. Эрбин же сухо приказал:
— Достаточно, Гай.
Тот с явной неохотой убрал воздействие и Криспина тут же повалилась на пол. Я бросилась к ней и обняла, с неприязнью глядя на ухмыляющегося парня.
— Обязательно быть таким придурком?
— Тея, — строго прикрикнул наставник, — не забывай, где ты находишься.
— Простите… Но неужели вы ему ничего не скажете?!
— К сожалению, в подобных ситуациях никто не будет делать скидку на то, что противник слаб или недостаточно опытен, — заметил Эрбин. — Гай все сделал правильно. Он вывел соперника из равновесия и воспользовался его замешательством. Думаю, в следующий раз Криспина окажется готова к подобному и сможет оказать сопротивление. А для вас всех пусть это послужит уроком. Ключевое в магических поединках — мысленная защита. Как только она падет, можете считать себя проигравшим. Как бы ни молотили ваше тело магическими атаками, держите барьер. Это понятно?
Послышался нестройный хор голосов, подтверждающий понимание сказанного.
Эрбин велел Криспине и Гаю сесть на места, а потом проговорил:
— А теперь посмотрим, как в таких поединках помогает владение особыми способностями. Тея и Цинан, к барьеру, — его губы тронула чуть ироничная улыбка.
Я нервно сглотнула и, чувствуя, как тело сотрясает предательская дрожь, заставила себя подняться. С понятным опасением смотрела на громадного верзилу, с которым мне предстояло сражаться. Нет, конечно, вряд ли его габариты помогут в магическом поединке, но все равно сам вид Цинана подавлял. Я казалась себе еще более маленькой и хрупкой, стоя напротив парня. Тем более навевал опасения наглядный пример Криспины. Если Гай с его недоразвитым телекинезом сумел вывести ее из строя, то что со мной сделает Цинан?! И что могу противопоставить я? Еще были бы шансы, если бы я могла застать его врасплох. А так он будет знать, что я навеиваю морок, и сможет не поддаваться на провокации или быстрее его развеять.
Я беспомощно взглянула на Эрбина, но тот сохранял полнейшую невозмутимость и приходить на выручку не собирался. Даже посоветовать ничего не захотел! Я тяжело вздохнула и с видом обреченного на бесславную и неминуемую смерть выставила барьер. Ну что ж, буду надеяться, что это, по крайней мере, не продлится долго. Цинан, похоже, тоже не сомневался в исходе поединка и самодовольно выпячивал подбородок.
— Готовы? — словно сквозь туман донесся голос наставника.
Едва я успела кивнуть, как меня отшвырнуло к противоположной стене с такой силой, что спина взорвалась острой болью. Из горла хлынула кровь и я с ужасом поняла, что не обошлось без внутренних повреждений.
Каким чудом еще сумела удержать барьер, сама не понимаю. Наверное, слишком сильно вонзились в мозг слова Эрбина о том, что нужно его держать, даже если будут молотить почем зря. Ощутила, как сила Цинана пытается пробить защиту, но натыкается на преграду.