“Блин, вот снова складывается ощущение, что я или не знаю, или упускаю какую-то важную деталь, без которой эта головоломка не складывается. А сложить её жизненно необходимо! Не хочу быть пешкой в чужой игре”, - отставив чашку, я поднялась и начала мерять шагами кухню, пытаясь хоть что-нибудь придумать.
“Есть только один выход - если парни виноваты в моих ощущениях, то все ответы у них, а чтобы получить их, необходимо ближе подпустить этих типов”, - я поморщилась от такой перспективы, но другого выхода пока не видела. “Ладно, так и сделаем. Посмотрим, что они предпримут. И пока лучше сосредоточиться на Давиде, потому что из двух парней именно он больше всего озадачил меня. С Гектором хоть какая-то определённость есть, а вот Давид тёмная лошадка. Сначала займусь плотнее им, чтобы понять его цели, а затем столкну этих двух лбами, чтобы окончательно всё прояснить”, - решила я.
**************** **************** **************** ************** **********
Возле входа в центральный парк остановился серебристый седан представительского класса, и из него вышел высокий светловолосый парень. Оглянувшись вокруг, он зло прищурился, увидев чёрный спортивный автомобиль стоящий неподалёку, а потом двинулся к нему и, снова оглянувшись, достал из кармана нож. И только он присел возле одного из колёс, как рядом появился темноволосый парень и холодно сказал:
-Гектор, будем играть в прокалывание колёс? Для этого позвал меня сюда? Ты же меня знаешь - я пойду дальше. Залью тебе выхлопную трубу герметиком или на капоте такое нацарапаю, что побоишься и к машине подойти. А могу ведь и пожар устроить, когда ты будешь в салоне. Так, небольшой костёр, чтобы ты не умер, а слегка обгорел, и твоя рожа покрылась волдырями и рубцами.
-Попробуй! - зло бросил блондин, встав. - Тогда ты с радостью будешь вспоминать пробитые шины, когда месяца два пролежишь в реанимации, залечивая раны после кислоты или сильных побоев. Поверь, ты тоже не умрёшь, но пострадаешь сильно.
Темноволосый сжал кулаки, а в глубине глаз вспыхнул недобрый огонёк, но он быстро взял себя в руки и произнёс:
-Вижу, ты тоже совсем недавно прошёл погружение. И у нас двоих эмоции бьют через край. А что ж так слабо? Это сколько тебе сейчас лет для Далилы? Двадцать пять или двадцать шесть? Староват для неё…
-Как раз наоборот, - светловолосый окатил соперника презрительным взглядом. - Она всегда любила, когда я лет на пять-шесть выглядел старше её. А вот ты щегол для неё. Сопляков она всегда терпеть не могла.
-Ну, на сопляка я и в двадцать бы не тянул, - темноволосый снисходительно усмехнулся. - И мой возраст сейчас именно то, что нужно. Я ведь теперь студент, как и она. И учусь с ней в одной группе, а значит, она всегда в поле моего зрения. А вот ты уже прошедший этап! Две ночи и прощай Гектор!
-Прощай? О нет! Это только начало. И не надо говорить, что она уже твоя. Этот твой показушный поцелуй меня не обманет. Ты её целовал, а она-то тебе не отвечала. Так что, не сильно гордись собой, - Гектор ответил такой же снисходительной усмешкой, а потом отвёл взгляд в сторону и более спокойно сказал: - Но ты прав, позвал я тебя не для выяснения отношений или мелких гадостей…
-А из-за Далилы, - вставил темноволосый, став серьёзным.
-Да. Ты видел, что с ней стало? Она полностью изменилась.
-Согласен. И эти изменения - кардинальны. Не думал, что полное погружение может дать такой эффект. Так что, может, откажешься от неё? Нет больше послушной, спокойной девочки, готовой прислушиваться к твоим словам!
-Даже не надейся! - заявил Гектор. - Но меня сейчас волнует не эффект, а что делать дальше. Конечно, каждый из нас будет тянуть её в свою сторону, а вот что потом? Я готов придерживаться нашей прошлой договорённости. Однако когда-нибудь придётся рассказать ей - кто она такая…
-Да, я тоже об этом думал, - задумчиво произнёс Давид. - Далила никогда не была дурой, и сейчас так просто её не проведёшь. Поэтому предлагаю, когда придёт время, рассказать ей часть правды. Объяснить кто она, и как всё происходит, но не говорить, что раньше мы были знакомы. Сказать, например, что по неизвестным для нас причинам она прошла полное погружение, и мы вышли на её след случайно, а раньше и не подозревали о её существовании…
-Или же сказать, что сами недавно прошли полное погружение, поэтому не знаем всех ответов, - дополнил Гектор. - Так даже будет вернее. Дело в том, что в клубе при первой нашей встрече она сказала, что я кажусь ей знакомым. Сам понимаешь, как только выплывет правда про одного, так и остальное нет смысла скрывать.
-Согласен, - кивнул Давид. - Только вот, сдаётся мне, что ты не совсем готов играть честно. Как я понимаю, пока я искал Далилу, ты всего лишь следил за мной, а когда у меня появилась зацепка, подсуетился первым и, пока я готовил документы и бумаги, приехал сюда и познакомился с ней. Ты вон даже мой номер телефона знал.
-А мы не договаривались о методах поиска, - светловолосый с превосходством окинул соперника взглядом. - Ты же сам всегда говорил, что в любви и на войне все средства хороши. И как помнится из прошлого, не чурался любых методов, чтобы добиться Далилы. Я просто действую сейчас так же, как и ты.
-Ну что ж, тогда придерживаемся двух соглашений, а в остальном действуем любыми методами, - подытожил Давид и зловеще улыбнулся. - Вот увидишь, двух суток не пройдёт, а она уже будет моей.
-Это мы ещё посмотрим, чьей она будет, - уверенно произнёс светловолосый, а потом развернулся и пошёл к своей машине.
Глава 5.
Направляясь следующим утром в университет, я настраивала себя на положительное отношение к Давиду. “Можно даже немного позаигрывать с ним, чтобы парень расслабился. Необходимо узнать кто он и откуда. Где раньше жил и учился. Возможно, все ответы найдутся в этой информации. Главное не сорваться и не начать язвить, если он, почувствовав мой интерес, решит поиграть в загадочность”, - говорила я себе. “Однако, при этом, необходимо держать его на некотором расстоянии, чтобы он не подумал, что я готова к более плотным отношениям. Пока буду делать вид, что я заинтересовалась им и раздумываю - начинать с ним отношения или нет, и всё зависит от того, насколько он готов рассказать о себе”.
Но, спустя двадцать минут, весь мой благодушный настрой испарился. Заняв своё место в аудитории, я с нетерпением ожидала прихода Давида, а когда он появился и, кивнув мне, сел за свободный стол, нахмурилась. “Понятно, решил поиграть в недоступного. Типа, я за тобой вчера побегал, а сегодня потерял интерес, и побегай теперь ты”, - сразу поняла я и поморщилась. В любой другой ситуации я сразу выбросила бы парня из головы, но сейчас требовалось получить информацию, поэтому я повернулась к нему и иронично произнесла:
-Это кого ты теперь разыгрываешь - стеснительного или потерявшего интерес?
-Просто не хочу на тебя давить, - спокойно произнёс он.
-Да? Похвально, - ответила я, не веря его словам. - Иди сюда. Тогда я буду на тебя давить.
-Сильно? - вкрадчиво спросил он и, улыбнувшись, поднялся и пересел ко мне. - И на какие места?
-На голову, и сильно, - саркастично бросила я, а потом более спокойно добавила, чтобы не встревожить его: - Просто хочу ближе с тобой познакомиться.
-Рад этому, - ласково сказал он.
Хотелось сказать, что рано радуешься, но я сдержалась и, улыбнувшись ему, спросила:
-Слушай, а с какого перепуга ты перевёлся в наш универ в мае? Сессию уже бы сдал и переводился. Или так накосячил там, что учиться уже не давали? Так и здесь тебя быстро поставят на место, если будешь унижать всяких кур, наподобие Милы.
-Ты думаешь, что меня можно испугать чем-нибудь и не дать делать то, что я хочу? - снисходительно спросил он. - Плевать мне на то - кто и что обо мне думает.
-Ой, вот только не надо разговаривать со мной в таком тоне, - предупредила я. - Ну, так что? Почему перевёлся? И, кстати - тебе сколько лет? Не староват для студента очника, а? И сразу скажу - начнёшь юлить, а не на вопросы отвечать, больше никогда разговаривать с тобой не стану.
-Мне двадцать три, и учиться никогда не поздно, - с показным послушанием ответил Давид, а в глазах появился хитрый блеск. - Перевёлся по личной и очень важной причине.
-Какой? - требовательно спросила я.
-Ну, может мне сердце разбили, и я решил уехать подальше от предмета своих мечтаний, - уклончиво ответил он.
-Серьёзно? Тебе? Сердце разбили? - скептично спросила я. - Да кому ты заливаешь?! Кому угодно можно разбить сердце, но не тебе…
-Ну, почему же? И мне можно разбить сердце, - прервав, безэмоционально сказал он, и я поняла, что именно сейчас он говорит правду.
“Допускаю, что была в его жизни зазноба, оставившая след в душе. Но точно не она причина его перевода”, - подумала я, и в этот момент раздался звонок, и в аудиторию вошла преподавательница.
-В общем, ты пока думай над ответом, который меня убедит, а на перемене озвучишь его, - быстро произнесла я, давая понять, что пока разговор окончен.
Всю первую полупару парень вёл себя тихо и делал вид, что слушает препода, но чувствовалось, что мыслями он далеко. “Наверное, выдумывает, что бы мне такого соврать. Руку даю на отсечение, что правду из него так просто не вытянешь. Не из тех он, кто любит откровенничать”, - я тоже не особо вслушивалась в лекцию, и косилась на Давида. А когда началась перемена, сразу вопросительно посмотрела на него.
-И?
-Ладно, тебе скажу, - нерешительно произнёс он и наклонился ко мне. - Только обещай, что никто не узнает. Не хочу сочувствия или охоты на меня.
-Сочувствия или охоты? - заинтригованно переспросила я.
-Да. Именно это я переживал последние полгода, - он тяжело вздохнул. - В общем, чуть больше полугода назад мои родители погибли в автомобильной аварии. Отец являлся владельцем крупного холдинга, и я стал единственным наследником. После этого все как с цепи сорвались. Каждая девица видит во мне потенциального мужа, который будет исполнять все её желания. Или же вокруг снуют доброхоты, желающие помочь мне в управлении отцовскими, а сейчас уже моими, финансами. Сама понимаешь, такое положение вещей напрягает.
Как только я услышала про смерть родителей, то моментально испытала стыд из-за того, что так вела себя с парнем, поэтому виновато произнесла:
-Соболезную из-за утраты…
-Рима, только не надо мне соболезновать, - Давид мученически закатил глаза. - Я сюда переехал именно из-за того, что, в том числе, устал выслушивать и соболезнования. Полгода, пока оформлялись права на наследство, пришлось ждать и отбиваться от всех, а здесь я хочу начать жизнь заново. В этом городе нет воспоминаний о родителях и бывших друзьях, нет компаньонов отца и девиц-охотниц за богатыми мальчиками. Понимаешь? Я хочу жить как все.
-Понимаю, - ответила я, испытывая жалость к парню, и дала себе слово, что постараюсь не напоминать ему о смерти родителей, чтобы не бередить его рану. - А почему раньше не закончил универ?
-Ну, тут я сам виноват. Таких историй масса - богатенький, избалованный с детства мальчик ещё в школе стал на скользкий путь и забивал на учёбу, - он поморщился, говоря это и я улыбнулась, представив какие тусовки мог устраивать Давид. А он, тем временем, продолжил: - Но потом пришло прозрение, и я взялся за ум.
-Ясно… Слушай, а почему тогда пошёл на нашу кафедру маркетинга и рекламы, а не в юристы, экономисты или банкиры?
-Хочу творческой работы. Планирую после окончания универа открыть своё рекламное агентство. Может и тебя удастся затащить к себе на работу? - последнее предложение он произнёс игриво, и я рассмеялась.
-Ты не исправим, да? Жалуешься, что барышни охотятся на тебя, и при этом сам не упускаешь ни одной юбки…
-Почему же юбки? Ты вон сегодня в брюках… И кстати, тебе идёт. Попка смотрится очень аппетитно. Так бы и покусал! - Давид подмигнул мне, и теперь уже я закатила глаза, а потом весело сказала:
-Побереги зубки, дорогой. Моя попка не для тебя. И кстати, если не хочешь, чтобы девушки знали о твоём благосостоянии, поменяй машину. Она слишком дорога и лучше всяких слов рассказывает о своём владельце.
-Думал уже об этом, но не могу. Хорошие машины моя страсть, и я готов пожертвовать некоторыми вещами, ради езды на хорошем авто, - он с раскаянием посмотрел на меня, как бы говоря, что в некоторых вопросах не властен над собой, и я снова улыбнулась.
Тут пятиминутный перерыв между полупарами закончился, и я снова попробовала сосредоточиться на лекции. Но мысли упорно возвращались к словам парня. “Судя по всему, он не врёт насчёт родителей. И я прекрасно понимаю его нежелание посвящать других в это дело. Я бы тоже не хотела, чтобы ко мне лез кто попало с соболезнованиями. Всё равно слова не уменьшают боль. И, наверное, тоже бы уехала из города, где всё напоминает о потере родных”, - сердце болезненно сжалось, когда я представила, что и мои родители однажды умрут.
“Да и остальное вроде соответствует характеру парня. Эти его снисходительность и презрение воспитывались в нём с детства, плюс деньги отца вытаскивали из всех передряг и давали крепкий тыл, вот парень и стал таким заносчивым… Только непонятно, каким образом это может быть связанно со мной, а это волнует как раз больше всего”, - на главные вопросы я пока не получила ответа и с нетерпением ожидала пятнадцатиминутного перерыва между парами, чтобы продолжить задавать вопросы.
Однако всё вышло совсем не так, как я задумывала. После первой пары мы перешли в другую аудиторию, и по плану стояла “История мирового искусства”, по которой мы готовили эссе после похода в музей, и, как только я выложила на стол папку, Давид протянул к ней руку. Я не возражала, так как продумывала стратегию выяснения чего-нибудь, касающегося меня. Неожиданно парень напрягся и, сев ровно, принялся рассматривать репродукцию картины.
-Вот что меня так взволновало при нашей первой встрече, - пробормотал он и, взяв лист с картиной, внимательно посмотрел на неё, а потом на меня. - И вот что мне не давало покоя! Поэтому ты казалась мне знакомой.
-Что ты имеешь в виду? - с любопытством спросила я. - И ты не говорил, что я кажусь тебе знакомой!
-Ты, наверное, эссе писала потому, что девушка схожа с тобой, да? - деловито спросил он.
-Да, - я кивнула, не понимая, к чему ведёт парень. - Ты можешь нормально сказать, что тебя так взволновало?
-Ммм… пока нет. Хочу кое-что проверить, прежде чем говорить, - ответил Давид, напуская на себя загадочность, и я недовольно фыркнула:
-Ну и не надо.
-А дай мне свой номер телефона, - попросил парень, по-прежнему рассматривая картину. - Как домой приеду, хочу посмотреть одну вещь, и если всё совпадёт, позвоню тебе.
-А может, ты сначала скажешь - что хочешь посмотреть? - сухо спросила я.
-Пока не скажу, - он улыбнулся. - И если не хочешь мучиться от неизвестности до завтра, то давай номер.
-Что, язык отсохнет, если сейчас скажешь, дабы я не мучилась от любопытства? - номер телефона давать ну очень не хотелось.
-Угу, отсохнет, - веселясь, подтвердил он.
-Кому попало свой номер я не даю, - холодно ответила я и, выдернув у парня из рук листок с репродукцией, положила его в папку.
-Ну, как знаешь, - он пожал плечами. - Ходи тогда в неведении насчёт одного очень интересного открытия, сделанного ещё моим отцом. Ведь эта девушка изображена не только на этой картине… А впрочем, чего уж говорить, ведь тебе это неинтересно.
Произнеся это, он вальяжно развалился на стуле, а я, как гончая собака, взявшая след, ощутила азарт, а в голове появилась масса вопросов. “Что за открытие? Где ещё изображена эта девушка? И каким боком к этому семья Давида? Блин, я должна узнать! Но вот номер не хочу ему давать… Попробую-ка поторговаться”, - решила я.
-Дам номер, если расскажешь, что за открытие, и где видел изображения этой девушки, - небрежно бросила я.
-Не-а, - Давид игриво поднял брови и хитро посмотрел на меня. - Сказал же, пока не проверю, ничего не скажу. Кошечка моя, тебе придётся принять мои условия, если хочешь получить все ответы. Дай номер и дождись вечера.