— Ясно, ты считаешь, что это бред, — Саша посмотрел на меня как на законченную атеистку.
— Честно, считаю.
— В мире много непонятного, нельзя сбрасывать со счетов мою версию.
— Я бы даже поспорила с тобой, если б задержалась тут немножко, но не смогу. За 2 дня ты не найдешь ни одного монстрика, чтобы мне что-то доказать.
— Ты веришь только в то, что видишь? — подала голос Надя, все время лишь наблюдавшая за нашими дебатами.
— Я верю в Бога, — улыбнулась я.
— Но ты ведь не знаешь, что Он точно есть, — ехидно подметил Саша.
— В жизни были моменты, когда я убеждалась. Не буду ж я тебе рассказывать свою биографию! — сравнение существования вампира и Бога здорово разозлило меня.
— Ладно, успокойся. Это я просто к тому, что если ты чего-то не видела, это не значит, что его нет.
— Ладно, закроем эту тему, — мне надоела эта никчемная дискуссия. Все равно, что спорить, что появилось раньше — яйцо или курица.
— Закроем, мне тоже это надоело, — добавила Надя. Похоже свою норму страха на сегодня она уже получила.
Мы шатались по площади почти до полуночи, после чего Саша и Надя проводили меня до гостиницы. А не навестить ли мне завтра этот заводик? Вдруг и нарою чего интересного…
Как и говорила Надя, сегодня мы пошли к заводу. Я приняла участие в возложении цветов и сделала несколько фотографий плачущих бабушек с каллами. Что ни говори про фантастику, а то, что на этом заводе творились страшные вещи, похоже факт. Я решила зайти внутрь. Я подошла к проходной, представилась, меня пропустили. Видимо, сейчас там действительно нечего прятать, кроме анальгина и марганцовки. Мне выдали халат и, как я это назвала, намордник, наверно чтоб не надышалась или, скорее, заразу не принесла. Я беспрепятственно ходила по заводу, для приличия поспрашивала рабочих об условиях труда и тому подобном. Решив обойти здесь каждый угол, я спустилась на нулевой этаж. Там находился склад медикаментов. Охранник естественно задержал меня, но я показала ему пропуск, который мне выдала приветливая тетя на проходной. Охранник проворчал что-то себе под нос, но возражать не стал. Можно идти дальше.
— Да… — вздохнула я, не обнаружив на складе ничего, кроме пыли и кучи ящиков, — только зря время трачу.
Вдруг из-под коробок в углу за моей спиной прямо мимо меня пронеслась здоровенная крыса. Я инстинктивно отшатнулась к стене. Грызунов я не боюсь, но все равно неприятно, особенно когда не ожидаешь. Крыса исчезла, я облегченно вздохнула.
— Ничего себе… Кошмар, делают лекарства, а у них тут крысы ходуном ходят, — ворчала я, отряхивая сзади свою блузку.
Вдруг браслет с моей левой руки расстегнулся и отлетел за ящики, откуда выбежала крыса. Только я умею так тщательно отряхиваться. Прорычав на саму себя, я начала отодвигать их, не оставлять же тут браслет, который стоил мне целой зарплаты. Интересная картина наверно открылась бы тому, кто мог меня увидеть за этим занятием. Прощай, маникюр. А вот и браслет, сейчас дотянусь… Чертовы шпильки! Я растянулась на скользком полу, как корова на льду. Опасаясь за свою репутацию, я в момент вскочила и испуганно огляделась по сторонам. Вздох облегчения, никто не видел. Продолжим. Я снова нагнулась над ящиками и продолжила тянуться за браслетом. Его закрывала какая-то доска. Я оттолкнула ее кончиками пальцев, едва не поломав ногти. А это еще что такое? Люк? Я достала браслет и застегнула понадежней. Наверно, это не мое дело, и я не имею права соваться туда, но… С немалыми усилиями я отодвинула ящики с этого места. Это и вправду люк. Никто не говорил, что внизу есть еще один этаж. Лезть туда по — любому, противозаконно…
— Алиса? Ты что тут делаешь?
Черт, засекли!
— Надя… — облегченно провела я ладонью по лбу, — Напугала, блин.
— Ты что тут делаешь? — подошла она. Как и на мне, на ней был надет белый халат.
— А ты?
— Я первая спросила.
— Вампиров ищу, — засмеялась я.
— Дурочка, — улыбнулась Надя. Вдруг и она с удивлением уставилась на люк в полу, — А это что такое?
— Я думала у тебя спросить.
— Я не знала, что там есть еще этаж.
— Сейчас проверим, что там есть, — и я принялась рассматривать замок. Обычная заржавевшая щеколда.
— Ты что! Нам нельзя туда лазить. Если про это не говорили, значит это не наше дело.
— Если про это не говорили, — хитро посмотрела я на нее, — значит, есть, что скрывать. Значит, это что-то интересное, и я это проверю.
— Тебя не учили, что совать нос, куда не просят, не хорошо? — Надя сейчас напомнила мне мамашу, отчитывающую провинившегося ребенка.
— Надь, не ссы! Извини за грубость. Боишься, иди, куда шла.
— Я не боюсь, просто это незаконно!
— Кто сказал, что мне туда нельзя? Табличек никаких нет, мне сказали ходить везде, где хочу. Какие проблемы? — Надя начинала меня раздражать своей осторожностью, — Кстати, ты не ответила мне, что тут делаешь.
— Работаю, я помогаю кладовщику.
— А где кладовщик?
— Попросил заменить на час.
— Это очень хорошо, — вслух подумала я, никто мешать не будет.
Старая щеколда будто срослась с полом, никак не поддавалась.
— Есть что-нибудь тяжелое, чтобы ударить? — спросила я Надю.
Та похоже поняла, что спорить со мной бесполезно.
— Вот этим попробуй, — она протянула мне кирпич.
Я начала бить им по замку. Щеколда пошатнулась.
— Ага, кажется есть, — обрадовалась я. Сзади послышался тяжелый Надин вздох, — Помоги.
Вдвоем мы подняли массивную крышку люка и отодвинули ее в сторону.
— Я вперед, — решила я. Конечно, если бы Надя возмутилась, я бы без проблем пустила ее первой.
— Давай, — она не возражала.
По лестнице я спустилась вниз. Темнота. Сердце бешено забилось. Темно и тихо, как в могиле. Панический ужас овладел мной. Торопливо я достала мобильник и посветила им вокруг. Заметив недалеко рубильник, в надежде, что он еще работает, я потянула за него. На стенах зажглись лампы. Мрачный серо-зеленый коридор, куча спутанных проводов, с потолка капала вода, образуя на бетонном полу вонючие грязные лужи.
— Алиса, ты как? — Надя, похоже, испугалась не на шутку.
— Нормально, спускайся сюда.
Надя спустилась ко мне.
— Что тут такое?
— Бункер какой-то, — я сама находилась на грани любопытства и паники. Заори сейчас Надя, заорала бы и я, — пойдем, посмотрим.
Надя вцепилась в мою руку. Появись сейчас из-за поворота какой-нибудь лабораторный мутант или свихнувшийся ученый, и мы — покойники. Пройдя метров пятьдесят по коридору, мы увидели железную дверь. Она была приоткрыта.
— Алиса, давай туда не пойдем, — Надя потянула меня назад.
— Надь, будь тут кто, давно сдох бы с голоду, — этой мыслью я пыталась успокоить и себя заодно. Все мои научные доводы готовы были капитулировать в любой момент, уступив место естественному животному страху. Все во мне кричало "беги отсюда", но не зря же я таскала наверху пыльные ящики, портила маникюр, пытаясь открыть замок и, наконец, чуть не обдулась от страха, когда спустилась вниз. Кажется, Надя сейчас грохнется в обморок. Только этого мне не хватало.
— Надь, все хорошо, я с тобой. Если что, я буду тебя защищать.
Зря я это сказала…Тебя саму то, дуру, кто защитит?
— Если что, это в смысле? — у Нади началась паника.
— Ничего не будет! Что ты как маленькая?!
Щелкнув выключателем у двери, я потянула ее на себя. Дверь со скрипом открылась. Я повела Надю за собой, мы оказались в небольшой комнате. Стол с ремнями по бокам, медицинский шкаф, обшарпанные зеленые стены, бетонный пол, на котором в углу были свалены в кучу какие-то коробки.
— Что здесь было? — Надя, кажется, сейчас сольется со стенами.
— Похоже, операционная, — я подошла к коробкам и принялась изучать их содержимое. Жаль фотоаппарат пришлось отдать на проходной.
— Что там? — склонилась надо мной Надя.
— Ничего особенного, пробирки, бинты. Думаю, не стоит это трогать, пойдем отсюда, вдруг это заразно.
Надя возражать не стала. Мы пошли дальше по коридору. Обнаружили какой-то кабинет, в котором, к моему разочарованию, не осталось никаких документов. Нашли кухню, наверное, тут готовили еду жертвам науки, пару одноместных камер с цепями. И лишь одна дверь оказалась заперта.
— Странно, что там может быть такого, что это надо прятать даже после закрытия? — недоумевала я.
— Пойдем отсюда. Нет и не надо, — Надя испуганно озиралась по сторонам.
— Долбаный концлагерь, — дергала я дверь.
— Алис, я тут подумала, а здесь заразу тоже вывели?
— Блин, хороший вопрос, — Надя действительно меня озадачила, — но теперь уж поздно, если что.
Опять зря сказала, Надя стала бледной как смерть, она прижалась к стене и схватилась рукой за лоб.
— Ты только не умирай раньше времени, — и почему мне смешно? Наверное, защитная реакция на страх, я продолжила дергать дверь, — Как же ее открыть?
Я вспомнила, что видела за углом лопату и сбегала за ней. Надю начинало трясти. Глядя на нее, я испытала угрызения совести. Не надо было тащить ее с собой. Но одна я тоже, наверное, не рискнула бы спуститься. Собрав все силы, я ударила по замку, цепочка лопнула, с ржавой щеколдой я справлюсь. Щелкнув выключателем в очередной раз, я взглянула на Надю. Сложно сказать смесь чего с чем выражали ее глаза в эту минуту. Мое сердце никогда еще так не колотилось. Мерзкое тошнотворное ощущение в груди вперемешку с чувством безнадежности и ужаса. И этот тусклый мигающий свет… Хорошо, что я не умею падать в обморок. Я толкнула дверь, с тихим скрипом она открылась внутрь. Несмело я шагнула туда. Тошнота резко накатила, я рефлекторно прикрыла рот рукой. Сзади раздался истерический вопль и сразу за ним грохот. Я шарахнулась в сторону. Надя лежала на полу без сознания. Нет, мне нельзя падать, мало ли что может случиться, пока я в отключке.
То, что я увидела сейчас, не только вызвало у меня естественный рвотный позыв… я заплакала и не хотела сдерживать слез. Не приведи Господь никому никогда увидеть то, что увидела я. Я рыдала, дыхание сбилось, сейчас меня стошнит… Прямо передо мной стояли клетки. Маленькие скелетики животных в неестественных позах лежали внутри. Видимо в спешке, их бросили умирать голодной смертью. Я не могла остановить слезы. Пробирки, грязные тряпки, бинты, законсервированные оскаленные головы, шприцы, скальпели, какие-то страшные инструменты… За клетками стоял грязный операционный стол с привязанным ремнями скелетом. Дрожа от плача, я подошла ближе. Кости скелета были пронизаны множеством мелких отверстий, рот заклеен скотчем, который теперь уже отстал и просто прикрывал его. Новая волна слез…Что же вынес этот бедняга перед смертью… Внезапно на меня накатила бешеная ярость.
— Сволочи!!! — вкрикнула я и снова расплакалась. — Чтоб вы сдохли…
Наверно эти изверги и так давно мертвы, но с каким бы удовольствием я убила их еще раз… Позади меня что-то зашуршало. Вздрогнув, я обернулась. В памяти мгновенно всплыл случай с Надиным дедом. Огромной толщины цепь торчала из стены, рядом в пустой миске лазила крыса. Я подошла поближе и разглядела черту на полу, видимо за нее заходить не следовало. Но сейчас на меня могла напасть оттуда разве что эта крыса. Я подошла еще ближе и рассмотрела в углу мелкие почерневшие сломанные кости и разбитое стекло. Стены вокруг были исцарапаны. Я поразилась, борозды, оставленные когтями существа, привязанного здесь, доходили до 2х сантиметров глубиной.
— Кто же способен на такое? — сказала я в пустоту.
— Вампиры, Алиса, — послышалось сзади.
Я подбежала к Наде.
— Вставай, уходим отсюда.
Я помогла ей подняться, и мы поспешили уйти из этого проклятого подземелья. Наверное, теперь мне будут сниться кошмары… Мы поднялись наверх и завалили люк ящиками.
Следовало бы похоронить умерших. Но если мы расскажем кому-нибудь, где были и что видели, возможно, нас самих похоронят. Нам необходимо было успокоиться, я затащила Надю в первый попавшийся бар. Хуже ей точно не будет.
— Чего желают очаровательные девушки? — подошел официант, скользко улыбаясь.
— Бутылку водки, пожалуйста, и сок какой есть.
— Алис, я не пью… — Надя еле говорила, она все еще была очень бледная.
— Молчи, я знаю, что делаю, — рявкнула я. Надя замолчала.
— А сок какой будете? — официант смотрел на нас выпученными глазами.
— Какой есть?
— Апельсин, яблоко, персик, томатный.
— Персик давайте и побыстрей, пожалуйста.
Официант принес все уже через минуту.
— Спасибо, я сама, — пресекла я его попытку разлить нам по рюмкам.
Я налила Наде и себе водки, затем сока.
— Пей, успокоишься.
Надя не спорила. Она залпом выпила рюмку, сморщилась и запила соком. Я следом за ней. Постепенно Надя начала приходить в себя, а ко мне вернулся здравый смысл.
— Значит так, — начала я тихо, — о том, где мы были и что видели, никому ни слова.
— Почему?
— Не будем рисковать. Ты сама говорила, это незаконно.
— Зачем вообще ты туда полезла?
— Тшшш, — прошипела я, — не ори так! Я ж не знала, что там ТАКОЕ…
— Конечно, ты думала, это тебе как в Петергофе прогуляться?
— Говорю же, я не знала. Ты говорила, все вывезли! Я надеялась найти только заброшенные катакомбы.
Надя закрыла лицо руками, а я снова улыбнулась.
— Тебе смешно? — вытаращилась она.
— Не обращай внимания, я всегда смеюсь, когда мне паршиво. Организм так реагирует.
Мы просидели в баре еще около получаса, после чего
Надя поплелась домой, а я в гостиницу. Не знаю, усну ли сегодня вообще.
Ночью мне, к счастью, ничего не приснилось. Проснулась я рано, наверно потому что вообще плохо спала, постоянно просыпалась от малейшего шороха. Радует, что завтра поеду домой, где меня ждет любимая квартира на 10 м этаже. Не один мутант туда не заберется. Сегодня третий и последний день фестиваля. Хотя не понимаю, почему местный день траура и скорби назвали фестивалем. Надо спросить у Нади, если она жива после водки и стресса. На улице пасмурно, но вроде бы тепло. Я оделась полегче, джинсы, топик, ноутбук через плечо, так как обещала показать Наде фотографии, и вышла на улицу.
Я шла по уже привычной дороге, некоторые даже здоровались со мной. Фестиваль… Теперь ясно. На площади начиналось костюмированное шествие. В толпе серых балахонов я заметила Надю и Сашу.
— Привет. Как настроение? — подошла я.
— Паршиво, — буркнула Надя, — с утра на валерьянке.
Так… эта овца нас сейчас выдаст…
— Да еще бы! Такое увидеть! — с пониманием добавил Саша.
Понятно… уже проболталась… Возьми такую в разведку.
— Что ты имеешь в виду? — не подавая вида, спросила я у него.
— Алис, Надя мне рассказала, что вы вчера нашли в подвале.
— Это не подвал, а нижний уровень, — поправила Надя, — в подвале лекарства лежат.
— Ясно, — вздохнула я и обратилась к Саше, — и что ты думаешь про это?
— Мне бы самому увидеть конечно…
— Без меня! — отмахнулась я.
— И без меня тоже, — поддержала Надя.
— Надя мне рассказала, я так понимаю, немного. Алиса, ты менее эмоциональный человек, расскажи, что ты видела?
Обидно. Чувствую себя каменным истуканом. Неужели я и вправду такая бесчувственная? Я вкратце описала ему то, что увидела в "камере пыток", пока Надя лежала без сознания.
— Интересно… Это подтверждает мою теорию, — с воодушевлением начал он, — я был прав!
— А поподробнее?
— Там проводили опыты на вампирах, а скелет на столе, который ты видела, цепь в стене, царапины на стенах, все это принадлежит вампирам.
— Опять двадцать пять, — вздохнула я.
— Ну не верь. Твое дело.
— Пойдемте, все уходят, — одернула нас Надя.
— Куда? — не думала я, что в нашей культурной программе есть еще пункт.
— На кладбище. Положим цветы на могилы.
Я ехала за тысячи километров, чтобы сходить на кладбище. Чудесно…Мы пошли за толпой.