В машине царила тишина, нарушаемая только односложными ответами Грэгхана. Заметила, что все мужчины были в рубашках с длинными рукавами. Может, дресс-код или прихоть главного? Не удержалась и бросила взгляд на своего будущего шефа. Его профиль притягивал, как оказалось, еще больше, чем фас. Жёсткие линии скулы, сдвинутые густые брови, жесткий взгляд соревновались за моё внимание с умопомрачительной рельефной шеей. Безуспешно… Мужская шея всегда была моей слабостью. Наверное потому, что запах кожи на шее ярче и вкуснее. Целомудренный и эротичный одновременно … А ещё говорят, что к особенно пахнущим участкам тела душа ближе…
Вдруг Грэгхан глянул на меня недоуменно, и я, словно ошпаренная, отвернулась. До самого своего дома я больше на него не смотрела, а он со мной не разговаривал. Когда машина затормозила у подъезда, я было схватилась за ручку, но тут же почувствовала тяжелую ладонь на своем плече.
— Подожди, — услышала его голос, а помощник уже вышел из машины и принялся пристрастно вглядываться в окружающий нас старый дворик.
Что-то у всей этой компании навязчивая паранойя… К чему все эти «танцы и прелюдии»? Обойдя машину по периметру, он наконец распахнул мою дверь.
— Пригласите нового босса на кофе? — вдруг послышалось вкрадчивое. Обернулась на мужчину. Грэгхан умел улыбаться по-разному, как оказалось… Сейчас это была слегка усталая легкая улыбка уголками губ, первая на моем счету. Можно было бы встать в позу и напомнить ему, что пока контракт не подписан, он мне не босс. Но, с другой стороны, нужно было начинать с ним дружить, раз уж я решилась на этот самый контракт.
— Конечно, — вежливо кивнула, — пойдёмте.
И только подумала на лестнице, что придется нарушить неприкосновенность маминой кухни, когда вдруг Грэгхан толкнул меня к стенке у самой двери в квартиру и перегородил ее своей широкой спиной.
— Что случилось? — прошептала и выглянула сбоку от него, чтобы тут же замереть в ужасе: дверь в квартиру была приоткрыта. Грэгхан, прислонившись к стене, вглядывался через брошенную щёлку в прихожую, задвигая упрямую меня обратно себе за спину. Наконец, он открыл дверь и тихо двинулся внутрь. Я последовала за ним по пятам.
Едва мы прошли через коридор, с моих губ сорвался стон отчаянья: все в квартире было перевернуто вверх дном. Повсюду валялись вещи, осколки стекла и керамики, одуряюще пахло смесью запахов десятков раздавленных в центре коридора флаконов духов… Грэгхан, судя по интонации, выругался на незнакомом мне языке и потянулся к телефону. Я хотела уже пройти мимо него и углубиться в осознание масштаба бедствия, но он перехватил меня за плечо и остановил.
— Подожди, — помотал он головой, и продолжил разговор. Действительно, по — итальянски. И это поразило меня на столько, что я с готовностью переключилась на это действо. Итальянский в его исполнении был непривычно жестким и холодным, как если бы он говорил на шведском. Но что-то было в сочетании этих двоих: Грэгхана и итальянского языка. Что-то, чего не встретишь больше нигде и ни с кем…
— Пару часов хватит на сборы? — вернул он меня в реальность. И мне пришлось все же погрузиться в этот ад… Я молча прошла в свою спальню, холодея от догадки, и первым делом посмотрела на тумбочку у кровати. Телефон предсказуемо пропал.
— Телефона мамы нет… — пролепетала жалко и стиснула зубы. Кто-то посмел забрать у меня последнее, что осталось от нее! Наш дом, наши вещи, наши воспоминания! Сама не поняла, как зарычала от бессилия и стиснула кулаки. До боли. Мгновение, и рычание вдруг перешло в крик. А крик в истерику… Я орала и плакала, отбивалась от рук, пытавшихся меня скрутить, била по кровати ладонями…
Понятия не имею, как долго была не в себе. Очнулась я на коленях Грэгхана. Мы сидели на полу, я — лицом к нему, уткнувшись лбом в его грудь. Меня всю трясло, а он растирал мои плечи и что-то говорил… Но я не понимала, что именно. Только тембр низкого голоса упруго вибрировал в моих ушах, удивительным образом успокаивая…
— Каролина, — наконец прорвалось в мою голову, — ты меня слышишь?
Он обхватил ладонями моё лицо и заставил посмотреть в его глаза. С трудом кивнула.
— Сейчас… сделаю кофе…
— Какой кофе! — прорычал мужчина и, подхватив меня на руки, стремительно шагнул к двери.
Последнее, что выцепил мой взгляд, были остатки бедного маминого цветка, растянутые по полу в осколках горшка…
Мы быстро спускались по лестнице, а я болталась лоскутком в мужских руках и совершенно не возражала против его действий. Наоборот, он сделал именно то, что было нужно. Молча, не спрашивая.
Мне показалось, что только сейчас мне кто-то снова сказал: «Каролина, мама не вернется. Ее больше нет.» И до меня наконец это дошло… Кто это сделал? Кто посмел растоптать наш с ней храм? Дом, в котором могла еще жить ее душа, вещи, которых она касалась!!!
Я стискивала рубашку Грэгхана пальцами на плечах, по щекам снова потекли слезы, смазывая реальность…
Выйдя со мной на улицу, он в два больших шага оказался рядом с машиной. Навстречу уже кинулся его помощник и распахнул задние двери. Усаживая меня на сидение, Грэгхан о чем-то говорил с ним снова на не знакомом мне языке. Я пялилась в спинку переднего кресла, обхватив себя руками. Перед глазами стояла разрушенная квартира. Дом, который у меня отобрали…
Я вздрогнула от хлопка двери и посмотрела на Грэгхана, севшего рядом.
— Поехали! — скомандовал он водителю, и мы мягко тронулись. Безликий охранник остался у моего подъезда. А рядом со мной легла моя сумочка, которую Грэгхан удосужился поднять с пола вместе со мной. Хоть что-то осталось… Я открыла ее и пробежалась взглядом по остаткам своей прежней жизни: телефон, кредитки, фото, что он кинул на мой стол, покидая кабинет… Кое-что было новым: на дне сумочки под моими пальцами зашелестели блистеры таблеток, прописанных психотерапевтом. Справляться самой все же было мне не под силу.
— Квартиру опечатают и уберут, — прервал мои мысли Грэгхан, едва глянув на меня. — Ваши вещи пришлют чуть позже…
— А милиция?
Голос охрип, вынуждая меня прокашляться.
— Ваши правоохранительные органы тут бессильны, Каролина. Этим займутся мои люди. Я выясню, кто это сделал, обещаю…
Я с удивлением обнаружила, что он в ярости. Его и так суровое лицо сейчас помрачнело еще больше.
— Скажите, вы с мамой… — стушевалась под внимательным холодным взглядом, — вы просто… так реагируете…
Отвернулась к окну, не в силах оформить мысль, и захлопнула сумку. Он ответил не сразу, и я поняла, что все, что было между ними, так просто в одно предложение не уложишь.
— Мы с ней очень давно знаем друг друга, — отозвался он наконец.
Опять он говорит о ней в настоящем времени.
— Почему она ничего мне не говорила? — вернула свой требовательный взгляд на его лицо. — Или в вашем контракте прописано и запрещено говорить даже о том, что не касается работы?
— Что-то типа того, — он отвел взгляд и отвернулся к окну, заканчивая разговор.
Ну и ладно! Сложила руки на груди и откинулась на сиденье. В молчании мы ехали довольно долго, пока впереди не замаячило здание аэропорта.
— Вы же говорили, что самолет вечером…
— Ничего не мешает нам улететь сейчас, — не глядя на меня, ответил он.
Меня охватила привычная дрожь: я была «счастливой» обладательницей аэрофобии. Не безнадежной, но гарантирующей мне неизменно неприятное времяпрепровождение в ожидании полета и в его процессе.
Я облизала пересохшие губы, впиваясь взглядом в проплывающие за окном терминалы. Грэгхан вышел из остановившегося на парковке автомобиля, быстро обошел его и встретил суровым взглядом меня, вылезающую со своего сидения самостоятельно.
— Вы что, приверженка феминистского движения? — скривил лицо мужчина, все же придерживая тяжелую дверь с моей стороны.
— Нет, — буркнула я.
— Тогда будьте добры, — проникновенно заговорил он, заключая меня в кольцо своих рук, хватаясь второй за крышу авто, — не выскакивайте самостоятельно из машины и куда-либо вообще, пока я не разрешу!
И не давая мне возможности возразить, взял меня за руку, второй рукой принял у подошедшего водителя знакомый мне чемоданчик, и мы зашагали к зданию аэровокзала. Я еле поспевала за ним, временами переходя на бег, но мысли мои крутились вокруг ощущений моей руки в его ладони. Он тащит меня куда-то в совершенно неизвестную жизнь, а я даже не знаю, куда! Как моя жизнь докатилась до такого? За пол дня!
— Куда мы летим? — повысила голос, стараясь перекрикнуть звуковой хаос зала аэропорта.
— В Рим, — не оборачиваясь, ответил он.
Стоило нам приблизиться к одному из международных терминалов, Грэгхан показал сотрудникам какую-то карту, с которой они быстро считали информацию, и нас пропустили, ничего не потребовав. И лишь пройдя в зону отправления, я опомнилась.
— У меня же нет с собой паспорта…
Даррэйн вообще не удостоил вниманием мою фразу. Посчитала, что с меня хватит, и в балласт я больше не играю.
— Мне нужно в аптеку, — сказала я, пытаясь одновременно вырвать свою руку из его хватки. Грэгхан сбросил скорость и одарил меня недоуменным взглядом. Решила добить его окончательно. — А еще — в туалет!
Сработало! Мужчина обреченно выпустил мою ладонь.
— Я буду вон там у окна, — неожиданно спокойно кивнул он, указывая рукой в сторону небольшого кафе с множеством столиков, расположенных вдоль панорамного окна с видом на взлетную полосу.
— И сколько времени у меня есть? — как можно серьезнее спросила я.
На этом его благосклонность разом и кончилась.
— Двадцать минут, — процедил он, сдвинув брови, и направился к обозначенному месту встречи.
Фыркнула и неторопливо пошла в дьюти фри. Внутри все как будто вибрировало, сердце бешено скакало в груди, а ноги подкашивались. Боялась даже начинать прислушиваться к себе. То, что мне было плохо, понятно было и так. Зайдя в аптеку, первым делом купила бутылку воды и выпила антидепрессант с транквилизатором, которые всегда теперь лежали у меня в сумке. Прислонилась к стенке помещения и постаралась выровнять дыхание. Выходило плохо. Пришлось выпить еще и адреноблокатор, чтобы унять скачущее сердце. Перед разговором, который я собиралась затеять со своим новоиспеченным боссом, нужно было успокоиться и набраться сил. Второе, что нужно было сделать — привести себя в порядок.
Вышла из аптеки и углубилась в косметические ряды ближайшего магазинчика. У меня было мало претензий к себе даже без косметики. Только все пережитое на пользу не шло. У мелькавшего в маленьких зеркалах моего отражения было много всяких не нужных мне в переговорах следов пережитого: синяки под глазами и неровный цвет лица, к примеру. Перед Родионом меня это не смущало. Все знали, что мне было плохо, и я соответствовала их ожиданиям. А перед Грэгханом так было нельзя. Он жалеть меня не собирался…
Кроме того, ничто мне так не поднимало настроение, как ритуальное приведение себя в порядок. Купила самое необходимое, уместила все это в небольшой бумажный пакет и направилась в туалет. Не улетит же босс без меня в конце концов?
За что любила свое лицо — незаметных усилий было достаточно, чтобы поменять его в лучшую сторону. Увлажнила бедную кожу, нанесла легкий тон, убрала синяки под глазами, слегка припудрила лицо сияющей пудрой, ей же прошлась по ключицам, накрасила ресницы, расчесала брови и растёрла каплю тинта по губам — и вуа-ля. На меня из зеркала смотрела уже не потерпевшая несчастная жертва, а симпатичная девушка без признаков косметики на лице. Не стыдно теперь и такого мужчину сопровождать. Встряхнула волосы руками и вышла из туалета. Таблетки начинали действовать, жизнь — возвращаться.
Вопреки ожиданиям, Грэгхан встретил меня спокойно, несмотря на то, что я опоздала минут на двадцать, и то лишь по ощущениям. Вернее, он даже не обратил внимания на моё возвращение.
Он уже успел устроить из маленького стола филиал рабочего, разместив на нем ноутбук, а также две чашки с кофе и аппетитный сандвич. Села за столик почти вплотную к нему (другого варианта не было) и молча придвинула к себе кофе.
— Спасибо.
— Каролина, — начал было Грэгхан, отрываясь от монитора, но едва поднял взгляд на моё лицо, замер, и даже немного подался вперед. Видимо, не готов был к таким переменам. Еле удержалась, чтобы не улыбнуться. Видеть его таким удивленным, пусть и на несколько секунд, было очень приятно. Но он быстро пришел в себя и невозмутимо продолжил, — постарайтесь придерживаться временных рамок, которые я вам обозначаю.
— Вы будете обозначать мне подобные рамки на весь день? — прорычала, неожиданно быстро теряя самообладание.
— Нет, — холодно ответил он, буравя меня взглядом. — Только в тех случаях, когда посчитаю нужным. Если вы планируете работать на меня успешно, советую вам учитывать мои требования…
— Я могу выпить кофе? На это у меня есть время? — всеми силами сдерживаясь, чтобы не смахнуть весь его импровизированный рабочий стол, произнесла я.
— Пейте.
— Поесть тоже можно?
— Каролина, — он наклонился ко мне, и мне почудилось, что в солнечном сплетении что-то отозвалось на вибрацию его низкого раздраженного рычания, — не испытывайте меня на прочность… Вашим воспитанием, конечно, могу заняться. Но длинные терпеливые объяснения — не моя сильная сторона. Буду беспощадно пороть…
Последние три слова он выдохнул шепотом почти-что мне на ухо, наклонившись так близко, что я могла потереться носом о бьющуюся на его шее вену. Облизала вмиг пересохшие губы и отшатнулась.
— Что это за тест такой? — спросила возмущенно. — С вашим запахом?
Грэгхан выпрямился, оценивающе глядя на меня, и, кажется, еле заметно улыбаясь.
— Я же не успела даже начать отвечать на ваш вопрос…
— Но ты же собиралась это сделать, — ответил он с той же снисходительной "недоулыбкой", неожиданно переходя на «ты».
— Откуда вам знать? — сложила руки на груди. — Может, я бы назвала составляющие неправильно…
— Запах таких, как я, Каролина, различают только такие, как ты.
Его глаза вдруг сверкнули каким-то пугающим золотистым бликом, и волосы у меня на голове с готовностью снова начали вставать дыбом… Я собралась было привстать вместе с ними, а потом либо упасть в обморок, либо рвануться подальше, как получится… Но он вдруг мягко прикрыл своей ладонью мою.
— Успокойся, пожалуйста. Я здесь, чтобы защищать тебя.
То ли таблетки все же действовали, то ли после всего пережитого я уже просто не могла больше впадать в панику, то ли его жест и голос обладали гипнотическими свойствами, но внутри все быстро улеглось, дыхание выровнялось, и я совершенно спокойно откинулась на спинку стула.
— А теперь поешь, — неожиданно заботливо продолжил он, как ни в чем не бывало, — скоро вылет…
4
Кусок предсказуемо мне в горло так и не полез, а кофе давно остыл. Сидела, теребя ручку фарфоровой чашки, и делала вид, что рассматриваю снующих туда-сюда людей, а сама пыталась понять, почему так спокойно внутри? Ведь с его глазами было явно что-то не так! И с ним тоже!
Он углубился в монитор, периодически отвечая на звонки, и на меня больше не смотрел. Но я чувствовала, что стоит мне дернуться, и я увижу тот же самый спецэффект, что и в моем кабинете, когда я опрокинула кофе на документы.
Вскоре к нашему столику подошел служащий аэропорта, передал Грэгхану какой-то пакет и попросил нас следовать за ним, объяснив, что частному рейсу моего предполагаемого босса через полчаса дают разрешение на взлет. Точнее, через тридцать минут и двадцать пять секунд.
Шла рядом с ним и удивлялась: как давно весь мир начал так следить за временем? А я совершенно «не в теме».
Пройдя через пару терминалов, мы двинулись одинокими коридорами, наполняя их звуками наших шагов. Вскоре, они вывели нас к выходу на взлетное поле, где нас ждал другой автомобиль: тоже Вольво, только черный, и, кажется, другой модели. Грэгхан открыл передо мной двери, сам сел рядом.