- Она беременна, и я хотела бы, чтобы вы приглядели за ней.
- Хорошо. Как ее зовут?
- Лиана Рейнелл.
- Красиво. Но почему...?
- Если она моя племянница, почему она окажется у вас? Потому что дура, - вдруг зло бросила госпожа Риона. - И муж ее такой же! Идиоты! В дерьме живут, а морду дерут!
- Простите, не понимаю...
- Сейчас я все расскажу подробно, - вздохнула женщина.
История была не нова. Две сестрички, которые росли в очень верующей, очень религиозной семье. Старшая, повзрослев, решила, что хватит с нее проповедей, хотелось бы и чего-то для тела. Не выходить замуж за достойного молодого человека, которого присмотрели родители, не рожать каждый год, не надрываться на тяжелой работе... пожить хоть десять лет, но для себя! И сбежала из дома с первым попавшимся состоятельным мужчиной, благо, внешность позволяла рассчитывать на многое.
Многое потом и было. И смена покровителей, и работа на улице, и аборты...
Многое.
Наконец, ей повезло попасть в бордель, и там она воспользовалась шансом. Не тратила больше денег, а накопила, выкупила дело и заправляла им железной рукой. Но...
Аборты сказались.
Детей госпожа Риона иметь не могла, а вот сентиментальность, видимо, взыграла. И решила девочка поискать родных. Мало ли, что мать с отцом от нее отреклись в ужасе, мало ли, что сестра говорила - вдруг за двадцать-то лет передумали?
Нашла...
Мать уже давно умерла - молитва, она не слишком от болезни помогает. Отец ушел в Храм, жив он еще или нет... да пес его знает. Госпожа Риона не рвалась его искать.
Братья, сестры...
- Мать ведь каждый год рожала, и считай, каждый год мы маленьких хоронили, - зло рассказывала она, блестя глазами в сумраке кареты. - Отец, тварь такая! Изменять жене нельзя, порывы свои сдерживать нельзя... он бы работал, как трахался! А то нарожать несложно, а вот вырастить... как еще мы с Тисой выжили! Повезло, не иначе! Мать, теперь, от частых родов и померла. Я ее и не помню без живота-то...
Голод и болезни уносили детей, в итоге, в живых осталась только младшая сестренка Тиса. Младшая...
Отец выдал бедолагу замуж за мужика на двадцать лет ее старше, вдовца с детьми, зато очень верующего! Набожного такого...
И тот пошел по проторенной дорожке, награждая сестру ребенком каждый год. К моменту встречи Тиса выглядела вдвое старше своей сестры-проститутки. И - увы.
Умерла два года назад.
На детей вдовца госпоже Рионе было плевать. А вот на единственную выжившую племяшку, Лиану, кстати, названную почти в честь тети - нет. К сожалению, Лиана представляла собой третье поколение дурочек.
Тетю она встретила приветливо, и тут же попыталась спасти ее душу. А то ж!
Бордель надо продать, девок распустить, деньги отдать на Храм, а сама госпожа Риона... да она тоже может уйти в монастырь. Грехи замаливать!
Достучаться до крохотного мозга сквозь толстую броню религиозных догматов и объяснить, что она вообще-то себя грешной не считает, уж точно не больше тех, кто ей платил за продажную любовь, Риона просто не могла. Не получалось. Да и мужа там подобрали... под стать.
Деньги он не взял, от помощи отказался, Лиане с теткой видеться не запретил, но саму госпожу Риону строго настрого предупредил, что любое не такое слово - и они все отношения разорвут. Ему-де жена нужна, а не шлюха.
- Идиоты, - искренне согласилась я.
- Знаешь, - мы как-то незаметно перешли 'на ты', - сколько к нам таких верующих приходит? И храмовники, и обычные мужики... один так вообще удовольствие получает, когда молится, а голая девушка его плеткой охаживает... ох. Извини.
- Ничего страшного. Выйду замуж - будет что с мужем обсудить.
Я улыбалась. В желтом городе сложно оставаться трепетной лилией. Такого наслушаешься... хотя сильно подозреваю, что это я просто ко двору не выезжала.
Госпожа Риона кивнула.
- Хорошая ты... Слушай, Лиана точно придет сюда. Я же и привезу. Мне нужно, чтобы у нее все возможное было. Палата хорошая, еда... и ты. Видела я, как ты работаешь, эту дуру Денизу мало кто вытащить смог бы. А ты...
- Я вытащила.
- Она уж и замуж вышла, кстати. За какого-то Дирена.
Я аж рот разинула. Вот так новости?
Значит, жениться лучше, чем на границу? Ну... каждый выбирает для себя.
- Руки у тебя хорошие. Вот. Примешь ребенка, и напугай ее как следует. Скажи, что укрепляющее нужно попить...
- Укрепляющее? - прищурилась я.
- Именно.
Мне на колени лег мешочек с травой. Я развязала, понюхала. Аромат был знакомый. Мне. Но хорошо замаскированный мятой и анисом.
- Противозачаточное?
- Именно. Тут на полгода хватит, а потом я еще принесу. И пусть год после родов пьет. А ты сталкивалась уже?
- Хороша б я была лекарка, таких вещей не зная...
Травница, у которой я училась, это практиковала. Нужная трава, подходящее время и доза. Нельзя сказать, что результат стопроцентный, но... помогало. И неплохо.
- Я к магу ходила. Так что год она точно отдохнет. Не хочу, чтобы девчонка умерла, сама понимаешь...
Я понимала. Молитва - молитвой, а ежегодные роды, да с тяжелым трудом, никого до добра не доводили.
- Обещаю.
- Сколько?
Я медленно покачала головой.
- Денег не возьму, сплетни у нас широко разносятся.
- Тогда, может, помочь чем?
- А чем тут поможешь? - вздохнула я. - Сами видите, здание старое, лекарей мало, служителей хоть и больше, да грязь везде. Мне вашу племянницу и положить-то некуда. А знаете что самое худшее? Даже если вы денег уборщицам подкинете, чтобы они мыли тщательнее, все равно ведь схалтурят. И ругайся тут, не ругайся... этих выгнать, так другие не лучше будут. Просто замкнутый круг какой-то.
Госпожа Риона вдруг усмехнулась. Весело и озорно.
- Не плачьте, госпожа Ветана. Есть у меня одна идея.
Как уж она договаривалась на следующий день с Харни Растумом, я не знаю. Но с результатами договора ознакомилась.
Госпожа Риона посчитала, что проще не искать лекаря, а договориться с лечебницей. Пусть им тут выделят несколько палат, ну и если с девочками что-то случится - они в любое время приходят сюда. Вне очереди.
Растум, не будь дурак, согласился - и отвел им четыре палаты в самом дальнем коридоре. Грязные донельзя.
И едва не сорвал на следующий день всю работу в лечебнице.
Я первый раз видела такую картину.
Два десятка девушек легкого поведения, в ярких платьях, которые где подоткнули, где подвязали, где еще что, вычищали палаты, то наклоняясь в провокационной позе, то вытягиваясь так, что прохожие застывали, рты открыв. Двое мужчин и одна женщина так засмотрелись, что к нам и попали - с забором не разминулись. Пришлось им шишки и синяки смазывать.
И могу сказать точно - после этого дня у нас столько мужчин себя здоровее почувствовало! Никакой магии не понадобилось!
Глава 4
Ночь скользила мимо окон. Касалась занавесок легким ветерком, щедрой рукой рассыпала звезды, подправляла очертания предметов, задевала своим роскошным платьем море, и оно тихо вздыхало вдалеке. Оно тоже дремало под теплым прикосновением ночного ветра.
Все было так хорошо и спокойно - в кои-то веки спокойно, что я даже придремала. И подскочила, словно ужаленная, когда с улицы донеслось...
Шум.
Треск.
Лязг.
Грохот.
И в завершение всего этого аккорда безумия - истошные крики боли. Так может кричать только человек, которому что-нибудь ломают или рвут.
Я подорвалась, быстрее ветра. В дверях пришлось расталкивать людей, которые сбежались посмотреть на чужую трагедию, но я справилась. И что за мерзкие привычки - прибежать не чтобы помочь, а чтобы полюбоваться на чужое горе?
На улице царил хаос.
Глаза просто не привыкли и выхватывали из общей картины какие-то детали...
Колесо кареты, откатившееся к стене...
Покалеченная лошадь, кричащая от боли...
Какие-то красные брызги на стене... только через пару невероятно долгих секунд я понимаю, что это - кровь.
- Помогите!!!
Чей-то истошный крик заставил меня встряхнуться, и я наконец увидела все целиком. Словно кто-то сдернул повязку у меня с глаз.
Недавно среди аристократической молодежи появилось такое увлечение. Гонки на каретах.
Берется карета, укрепляется, облегчается, снимается передняя стенка, или делается так, чтобы сидящий в карете мог сам править лошадьми, запрягается четверней, в данном случае, парой, - и вперед, по улицам города. И плевать на всех, кто подвернулся под колеса.
Гонки происходят, в основном, по Желтому городу, по улицам, ведущим к морю. Алетар Раденор строил свой город основательно, улицы широкие, вымощены добротным камнем даже здесь...
И проходит все это по ночам. Потому что если его величество узнает - гонять без правил молодчики будут по тюремной камере. Будь там хоть герцоги!
Скоты малолетние!
Ну да ладно. Сначала им надо оказать помощь, а убить можно и потом.
- Тамира, мужчин позови! Силена, немедленно ко мне!
Я сбежала с крыльца.
Первым делом - лошади.
Вы даже не представляете, сколько дел может натворить одна испуганная лошадь. Особенно если ей больно, если она пытается сделать свечку, бьет копытами.. хорошо, что я маг жизни, а не смерти. Некромантов животные не слишком любят, а вот меня...
При моем приближении лошадь чуть успокоилась. Достаточно, чтобы я перехватила ее за узду.
- Ну-ка, тихо...
Пара движений - и кожаные ремни упряжи лопаются под моим ножом.
Одна, вторая, третья...
Освобожденные лошади понимают, что здесь их ничего хорошего не ждет, и пытаются ускакать. Я не обращаю внимания.
Алетар - город большой, в нем что хочешь потерять можно, не только пару лошадей. Найдутся им хозяева поприличнее.
Теперь участники.
Осторожно открываю дверцу одной кареты, и мне на руки выпадает тяжелое тело, едва не сбивая с ног. Подхватываю его под мышки, кое-как тяну на себя и распластываю на мостовой.
Быстро провожу руками.
Внешние повреждения?
Да, безусловно.
Кровь на голове, кровь на губах - ребро пробило легкое или прикусил язык? - сломанная рука повернута не предусмотренным природой образом, видна белая кость...
Это надо срочно вправлять, шить, перевязывать.
Рядом оказываются служители с носилками, на них осторожно перегружают мужчину. Тамира командует уверенно. Я специально попросила именно ее позвать мужчин, ей в лечебнице никто отказать не может, да и не хочет.
Ладно, тут все будет в порядке.
- Силена, с ними. Срезать одежду, промыть раны. Справишься.
За спиной что-то мяукают, но я не слышу. Заглядываю в карету.
Никого нет?
Нет, больше никого.
Вторая карета лежит очень неудобно, на боку. Мне приходится подоткнуть юбки и лезть на колесо, чтобы что-то увидеть. Распахиваю дверцу и вглядываюсь внутрь.
Темного крабом!
В этой карете двое.
Мужчина и женщина, тела переплелись так тесно, что непонятно, где кончается один и начинается второй. И как же их вытащить?
Через дверь? А если перелом позвоночника? А если... я навскидку назову больше десятка травм, при которых такие упражнения для них станут смертельно опасными. И я ничего не успею сделать даже с моим даром.
- Слазьте, госпожа Ветана! Я щас помогу!
Гулкий бас снизу приводит меня в чувство. Я прищуриваюсь.
- Имон?
- Ага, я. Щас мы его вытащим!
Я оперлась на протянутую мне руку, спрыгнула на землю, блеснув голыми ногами, и только сейчас увидела топор, стоящий рядом с каретой.
Имон поплевал на ладони, прикинул направление, размахнулся - и только щепки от кареты полетели. Они ж легонькие, дерево тоненькое...
Пары минут не прошло, а я уже оглядывала парочку. И понимала, что женщине уже ничем не помочь. Голова у нее была под таким углом вывернута, что живому не добиться - перелом шейных позвонков, определенно, она даже почувствовать не успела ничего. А вот мужчина еще дышал. Хотя досталось ему определенно больше, чем первому, тут и как подступиться-то не знаешь, чтобы выжил.
А выживет - до конца дней своих лежать будет - подсказал мне дар целителя.
И поделом бы, но я уже чувствовала, как пробуждается сила в моей крови. Она разворачивалась, пела, требовала выхода на волю...
Что ж, этим кретинам сегодня повезло дважды.
И живы остались, и мне в руки попались.
Я помогла переложить второго пострадавшего на носилки, и направилась в лечебницу.
Тамира с Силеной уже ждали меня в перевязочной. Горели лампы, заправленные вонючим земляным маслом, стояли два стола, накрытые белыми простынями, на одном уже лежало тело.
Я наклонилась над ним, прощупывая обнаженное тело, на этот раз беззастенчиво пользуясь и своим даром. Когда распознаешь болезнь, оно почти незаметно.
Жив, и жить будет. Кроме руки ничего страшного, разве что язык прокусил. Ребра, конечно, сломаны, так о карету грянуться, но легкие целы. Тугую повязку наложить, и пусть проваливает.
А, еще зрачки нехорошие. Были б мозги - было б сотрясение, а так...
Полежит, не помрет.
А вот со вторым было намного хуже.
Не знаю, чем ему так досталось посреди спины, но позвоночник хрупнул, как та сухая веточка. Аккурат под ребрами.
И ноги ему нехорошо зажало. Ой, как нехорошо...
Надо срочно чистить, складывать, шить, пока кровью не истек...
Силена накинула мне на платье зеленый балахон, и я принялась за работу.
***
Балахон пришлось менять два раза.
Кровь брызгала так, что страшно становилось, я иногда не успевала пережать артерию, и все чаще понимала, что если бы не опыт...
Дар тут не поможет.
Он может удержать человека, не дать уйти за грань, стимулировать выработку крови, запустить остановившееся сердце, благо, когда возишься по уши в крови, даже как-то и не заметно ничего, но дар не сложит кости, не сошьет жилы...
Он может заставить их срастись, только вот если оставить все, как есть - человек калекой останется.
Светлый, как же мне не хватает знаний!
Обыкновенных знаний...
Наконец мы закончили, и девчонки потащили из перевязочной груды грязных окровавленных тряпок и инструменты, а обратно - ведра с водой.
Я посмотрела на усталых служительниц, махнула рукой - и тоже взялась за тряпку, получив в награду удивленные взгляды.
А что ж теперь?
Они стараются, а я буду сидеть, смотреть? Это аристократы... хотя - нет!
Бабушка себе такого никогда бы не позволила. И тоже взялась бы за тряпку. Благородство - оно ведь не в золотых кольцах, хоть ты ими себя с ног до головы унижи, и не в том, чтобы руки замарать бояться. Это нечто совсем иное...
В шесть рук мы комнату отскребли намного быстрее, и я махнула рукой.
- Девочки, тут до рассвета часа три осталось. Давайте так, рядом с этими посидеть бы надо, поделим на троих, кому какое время?
Тамира и Силена переглянулись, и, конечно, согласились. И даже договорились, что мое дежурство - первое. Я-то сейчас все равно не усну, пальцы до сих пор трясутся, голова легкая и ясная, а хуже всего - дар.
Я ж его почти не выпускала наружу, так, узнать, где что перехватить, где прижать, где сшить, и он сейчас ворочался во мне мощной приличной волной. Какое там ложиться? Не дай Светлый, вырвется, наплачусь потом...
Договорились так: сначала дежурю я, потом Тамира, потом Силена. И служительницы ушли к себе, а я осталась.
Сидела, смотрела в окно, пока не стало тихо-тихо.
Только тогда я заложила дверь на засов, проверила занавески на окнах, и подошла к раненым.
Оба были пока еще без сознания, и ничего удивительного. Выпили они перед своей эскападой столько, что уместнее будет говорить - нажрались. В дым и хлам.
Сначала я занялась тем, у которого повреждения были легче. И это понятно - расход сил меньше, его можно кое-как контролировать... пробуем?