Кавендиш довольно усмехнулся, быстро спустился по лестнице и, наконец, попал в холл.
Там, как и везде, царила паника: обезумевшая толпа в поисках выхода металась из стороны в сторону. Мужчины и женщины, голыми выскочившие из комнат, имели жалкий, перепуганный вид. Они толкались, падали, топтали друг друга. На полу уже лежало несколько неподвижных тел, другие свалились в декоративные ручьи, все люди стремились выскочить наружу и только мешала друг другу, бросаясь десятками к проходу, рассчитанному на трех человек.
От сильного напора толпы стеклянная стена хрустнула и разлетелась фантастическим дождем сверкающих кристаллов.
В этой безумной толпе Кавендиш чувствовал себя как в родной стихии. Его лицо превратилось в жестокую неподвижную маску. Он выпустил заряд картечи в стеклянную переборку, за которой находились уродцы, тем самым еще больше усилив общую панику.
Внезапно раздался ответный выстрел, и Кавендиш почувствовал, как раскаленный железный стержень обжег ему шею. Разведчик провел ладонью по больному месту и увидел, что вся она в крови. Взревев, как бешеный, он обернулся и заметил огромного толстого человека, с лысой, как колено, головой, с обмотанным вокруг бедер полотенцем, который стоял в середине лестницы и держал в руках маленький револьвер.
— Так ты Бессмертный? — взревел Кавендиш. — Тогда получи!
Он зло нажал на курок ружья.
Огромное брюхо буквально взорвалось, получив заряд картечи. Сильный удар оторвал человека от земли, перебросил через перила лестницы, и толстяк, широко раскрыв рот, словно задыхаясь, рухнул вниз. Его кишки разлетелись во все стороны, распространяя вокруг ужасающую вонь.
Паника, охватившая дом для уродцев, выплеснулась наружу и, словно горящий порох, принялась распространяться по городу.
Все кинулись бежать по улице, наступая на черные звезды и во все горло разнося ошеломительную новость:
— Там какой-то псих во всех стреляет!
Страшный кошмар, которого так боялись Бессмертные, стал реальностью.
Холл борделя опустел через несколько секунд. Кавендиш уже бросился к выходу, как вдруг его остановил чей-то голос:
— Послушай-ка, я надеюсь, ты меня не бросишь здесь.
Разведчик с удивлением увидел Крысу, который сидел на своем прежнем месте.
— А я думал ты смылся. Ты же хотел этого, — сказал Кавендиш, вернувшись. — Смотри-ка, похоже, ты передумал.
Он взял Крысу под мышку и удивленно спросил:
— Слушай, а куда делась вся охрана, я никого не вижу.
— Была общая тревога, — объяснил ему проводник. — Говорят, какой-то человек захватил жену Шона в заложники.
Глаза Кавендиша радостно вспыхнули, и он заорал:
— Да это же Джаг! Только он на такое способен! Мы с ним вдвоем перевернем этот город вверх дном!
— Слушай, а пока, может, мы уйдет отсюда? — опять захныкал Крыса. — Похоже, что здесь запахло жареным.
Разведчик с довольным видом направился к выходу.
Глава 17
Доктор — человек среднего возраста — был одет в темный костюм из грубой ткани.
У него были близко посаженные маленькие темные глаза, острый носик, круглый, как вишенка, рот и большие уши, обильно заросшие волосами. Его наполовину лишенный растительности лоб был окружен своеобразной короной длинных, серых, жирных волос. Он больше напоминал куклу, нежели человека столь артистической профессии.
Он долго ощупывал раздувшиеся, почти черные пальцы Джага и, наконец, криво ухмыльнувшись, сказал:
— На первый взгляд, у вас просто перелом длинной фаланги большого пальца и сильный вывих. Может быть, у вас есть и другие травмы, но, чтобы сказать более точно, мне необходимо тщательно вас обследовать. В любом случае требуется немедленно зафиксировать руку в неподвижном положении.
Джаг отрицательно помотал головой.
— Об этом не может быть и речи.
Медикастр удивленно приподнял свои брови.
— Но почему? Ведь вы рискуете получить осложнения.
— Он ждет Желтого Часа, чтобы попытаться пересечь бассейн, — пояснила Азелия. — Для этого ему понадобятся обе руки.
Врач надул щеки и опустил плечи, видимо, почувствовав на себе груз ответственности.
— Две руки или полное отсутствие рук — что это меняет? — со вздохом спросил он. — Невозможно быть быстрее, чем Белые Гиганты. Последний из тех, кто доплыл до другого края бассейна, был без половины левой ноги и с разодранным боком. Я присутствовал на празднике и впервые в жизни видел человека, который плыл бы так быстро. Говорил, что он тренировался целыми месяцами от Белого Часа до Красного Часа. Вот почему он совершенно спокойно бросился в воду бассейна. Он был убежден, что ему ничто не грозит, поскольку его скорость позволит обогнать этих хищников. Парень плыл очень быстро, но ему все равно не хватило одного метра, чтобы доплыть до края. Позвольте вас спросить, на что вы надеетесь? На то, что Шон будет снабжать вас этерной до конца ваших дней? Глядя на вас, этого не скажешь. К тому же, я никак не могу вспомнить, чтобы я видел вас где-нибудь раньше.
— Он просто хочет выйти из этого города, — с улыбкой сказала Азелия.
— Может быть, лучше было бы, чтобы вы сюда никогда не входили? — тихо произнес врач. — Ну а почему вы не хотите выйти из города так, как все люди?
— Это наше дело, — холодно ответила Азелия. — Не забывайте о том, кто вы такой.
Медикастр скупо улыбнулся.
— Я пришел в Эдем, чтобы никогда не стареть, — объяснил он. — Но вовсе не для того, чтобы просто оставаться молодым и красивым. Я хотел всю свою жизнь посвятить научным изысканиям. Понятно, что мне необходимо было время. Однако постепенно моя надежда на успех улетучилась. Видя, что творится вокруг, я понял, что ошибался: лечить надо не тела, а души. Как только я сделал это открытие, я стал ждать… Ждать, когда, наконец, ко мне придет мужество, чтобы встретить Красный Час, не принимая этерны. Дело в том, что городской костер слишком страшен для меня и броситься туда — выше моих сил. Надеюсь, что когда-нибудь я все же решусь на это.
— Хватит хныкать, — перебила его Азелия. — Прекратите жаловаться на судьбу и займитесь… ребенком!
Энджел лежал на столе, укрытый большим платком из белого шелка.
Медикастр склонился над ребенком, и в его глазах появилось выражение профессионального любопытства.
Джаг, задержав дыхание, наблюдал, как доктор ощупывает Энджела, переворачивает и тщательно осматривает его. Медикастр долго простукивал две выпуклости на спине ребенка и, наконец, произнес:
— Удивительный пациент. Я был бы счастлив, если бы вы оставили его мне…
— Об этом не может быть и речи, — резко ответил Джаг. — Ребенок болен, постарайтесь вылечить его.
— А чем же он болен? — спросил врач, прикладывая к уху стетоскоп.
— Его кожа совершенно холодная, и вы сами видите, что он едва дышит.
— Так это же прекрасно! Вы что, его отец?
— Нет, я просто воспитываю его.
— Скажите, а что с ним случилось?
— Он упал с лошади.
Доктор надул щеки.
— Похоже, что падение ему ничего не повредило. Сколько ему лет?
— Года четыре или пять. Я не уверен, но его мать называла именно такой возраст.
— Понятно. В таком случае, должен вам сказать, что при осмотре я не обнаружил ничего страшного. У ребенка летаргия, а не кома. Мне приходилось наблюдать несколько случаев подобного рода.
— Он будет жить? — дрогнувшим голосом спросил Джаг.
Доктор вытянул губы трубочкой.
— Ну, конечно же, будет, просто его организм защищается от воздействий внешней среды. Сейчас его здоровье лучше, чем у вас или у меня, однако не исключено, что его организм войдет в стадию трансформации… Во всяком случае, сейчас он вне опасности.
Успокоенный этим диагнозом, Джаг почувствовал себя значительно лучше.
Медикастр серьезно спросил:
— Могу ли я попросить вас об одном одолжении?
— Если возможно, постараюсь быть вам полезным, — ответил Джаг.
— Если с вами что-нибудь случится, я бы очень хотел взять этого ребенка к себе. И мне хотелось бы получить ваше согласие на это.
Джаг широко улыбнулся:
— Очень сожалею, доктор, но я убежден, что сумею выйти из города.
* * *
Безнадежный рейд Кавендиша окончился на улице, метрах в двухстах от борделя с уродцами.
Там его ждали около двадцати вооруженных до зубов охранников в позолоченной форме, укрывшихся за своими электромобилями.
Увидев такое количество стволов, направленных прямо на него, разведчик остановился. Зажатый под мышкой Проводник дрожал как осиновый лист.
— Я знал, что все это плохо кончится, — тихо прошептал он.
Кавендиш был достаточно опытным разведчиком и сразу понял, что сопротивляться в данной ситуации бессмысленно. Он неподвижно замер, опустив ствол ружья и стараясь не делать резких движений.
Засада поджидала его с трех сторон, к тому же, отовсюду прибывали электромобили с охранниками, что делало невозможным всякое отступление. На этом месте его путешествие наверняка прервалось бы, вздумай он предпринять хоть что-нибудь. Свинцовый град мгновенно обрушился бы на него. Кавендиш не боялся смерти, однако чувствовал себя не готовым к ней — ведь он пришел сюда, чтобы убить Шона, который пока еще был жив. По крайней мере, ему удалось положить конец страданиям Энди. Не всегда и не везде можно выигрывать буквально во всем.
— Крыса, что ты обо всем этом думаешь? — тихо прошептал разведчик.
— Я думаю, мы будем присутствовать на празднике Орла, но на сей раз не в качестве зрителей. Так мне кажется.
Кавендиш согласно кивнул головой и бросил охотничье ружье на землю. Потом поднял вверх одну руку, так как не хотел уронить Крысу.
Охранники мгновенно появились из-за электромобилей и подошли поближе.
— Ты выбрал прекрасный день, — с ухмылкой сказал один из них. — Шон обожает, когда сжигают его заведения и убивают его людей. Мне бы очень не хотелось быть на твоем месте во время игр.
— Я тебе говорил то же самое, — простонал Крыса.
Глава 18
У скамеек вокруг бассейна теснилась плотная и пестрая толпа. Люди хотели как можно быстрее занять места.
Бессмертные с веселым видом проходили на места под охраной Стражей, которым предстояло противостоять натиску крикливой толпы.
Из громкоговорителей лилась мягкая музыка, и на белом куполе постепенно стали появляться золотистые отблески.
Приближался Желтый Час.
Ни один житель Эдема ни за что в жизни не хотел бы пропустить праздник Орла. Конечно, не всегда игры были очень интересными, но все упрямо посещали их из простой боязни прозевать необычное, волнующее зрелище…
Тысячи Бессмертных в праздничной одежде уже расселись на скамейках. Арена вокруг бассейна напоминала огромный муравейник, в котором жили разноцветные насекомые.
Солнце, поднявшееся над куполом города, делало воздух удушливым, поэтому фляги с лавовым вином переходили из рук в руки. Старшины Кратера могли спать спокойно — их будущее было обеспечено.
Сначала к бассейну привезли тех, кого должны были принести в жертву. Клетку с несчастными поставили на подиум, построенный специально для этой цели у самого борта бассейна. В клетке находилось двенадцать человек: воры, убийцы, а также Кавендиш с Крысой.
Вся толпа внимательно смотрела на них.
Потом зрителям представили тех, кто рискнул совершить этот безумный подвиг.
На трибунах воцарилась тишина. Все уже знали, что среди участников предстоящего заплыва находится тот, кто бросил вызов самой Азелии. Толпа с любопытством рассматривала его.
Участников было трое, и они спокойно взошли на самую высокую ступеньку подиума.
Кроме Джага, тело которого было тщательно натерто маслом, плыть собирались еще два молодых человека, развитые мускулы и широкие плечи которых ясно указывали на то, что речь идет о пловцах. Однако их физическое развитие сильно отличалось от развития Джага.
После процедуры представления, на трибунах опять поднялся шум, который объяснялся нетерпением и количеством выпитого.
В криках толпы Джаг вдруг уловил знакомый голос. Он с удивлением обернулся и чуть было не свалился в бассейн, когда увидел Кавендиша. Разведчик со связанными впереди руками находился чуть ниже, позади него. Крыса тоже был там, привязанный к спине Кавендиша широкими кожаными ремнями. Вместе они напоминали странное двугорбое существо, стоявшее на двух ногах. Эффект был поразительный!
— Кавендиш! — воскликнул Джаг. — Вот уж никак не ожидал встретить тебя здесь! Что с тобой случилось?
Разведчик расхохотался.
— Я объясню тебе позже, когда мы встретимся в аду! — крикнул он. — Тот из нас, кто прибудет туда первым, подождет другого! Жаль, что я позволил тебе уйти одному! Ты сразу же начал откалывать свои номера!
— Да, действительно, нам нельзя было разлучаться, — ответил Джаг. — Вдвоем мы бы выкрутились.
— Я пришел сюда для того, чтобы убить Шона, — неожиданно для самого себя признался разведчик. — Он тысячу раз заслуживает этого. Правда, все это мне придется объяснить тебе в аду. Кстати, должен тебе сказать, я убил Корта и забрал обратно свои седельные сумки. Скажи мне, где Ангел?
— Я укрыл его в надежном месте. Потом заберу.
Лицо Кавендиша исказила гримаса.
— Потом… — тихо прошептал он.
Внезапно музыка из динамиков зазвучала громче, и разговаривать стало практически невозможно.
Золотой Орел, возвышавшийся над бассейном, не спеша раскрыл крылья, и наступила тишина.
Высоко над головами всех остальных зрителей, рядом с Орлом, сидели Шон и Азелия.
Желтоватый купол, отражая яркие лучи, мешал рассмотреть эту парочку, и Джаг козырьком приставил ко лбу свою сломанную руку.
Шон оказался чернокожим человеком огромного роста. Его грудь украшала татуировка, мощные руки от бицепсов до кистей были унизаны драгоценными браслетами, а на лбу сверкал огромный бриллиант в форме звезды. Вместо серег в мочки ушей Шона были вставлены маленькие золотые кинжалы, отблески которых отражались на его бычьей шее.
Шон поднял руки в виде латинского V и поздоровался со взволнованной толпой. Вновь наступила тишина.
— Сегодня у нас великий день! — торжественно произнес Шон. — Бессмертные, сегодня в честь Орла мы приносим в жертву двенадцать еретиков, которые забыли, что бессмертие связано с душой человека. Никогда не забывайте, что наше с вами тело лишь оболочка. Что бы вы ни делали, чем бы ни занимались, — только чистота вашей души позволяет вам надеяться на бессмертие. Готовьтесь к этому, пока вы живы, и никогда не пытайтесь противостоять законам Эдема. Иначе вас неминуемо накажут. Владельцы Бессмертия внимательно следят за вами, ничто не может укрыться от их взора, постарайтесь усвоить это, всегда живите в соответствии с правилами города, и вы будете счастливы!
В его речи явственно слышалась угроза. Зрители, сидящие на скамейках, боязливо молчали. Даже Бессмертные, казалось, постарели и превратились в дряхлых стариков. В их рядах, расположенных непосредственно над ареной, можно было видеть тех, кто остался без места. Сейчас они сгоняли со скамеек детей, пришедших на праздник.
Шон прекрасно знал, какое впечатление произведет его речь. Сделав паузу, он продолжил:
— У нас есть три претендента, решивших сразиться с Белыми Гигантами, которые сейчас вступают в игру.
Поведение Бессмертных тут же изменилось — они принялись болтать без умолку, подняв оглушительный шум.
В глубине бассейна открылась клетка, откуда мгновенно выплыли два белесых силуэта: пара Белых Гигантов.
Толпа, на мгновенье притихнув, разразилась бурными аплодисментами.
Взглянув на двух огромных хищников, которые беззвучно скользили по мраморному дну бассейна, Джаг на секунду растерялся и замер, словно окаменев. Его напарники тем временем интенсивно трясли руками и ногами, чтобы согреть мыщцы. Не прозвучало никакого подготовительного сигнала, а значит, и не было возможности отказаться в последний момент.