– Что с тобой, принц Амней? – ухмыльнулась она, прекрасно зная, что с ним происходит.
– Я не хочу потерять ее навсегда… – прошептал он, с мукой глядя на девушку.
– Тогда иди к ней… Иди, пока не поздно. Пока она еще ждет тебя.
– Ты думаешь, она ждет? – он потер лоб. – Мне кажется, после того, что я сделал…
– Глупый! Не думай о том, что тебе кажется. Просто иди к ней…
Его глаза засверкали, и он бросился к двери. Напоследок обернулся и неуверенно сказал:
– А ты? Что скажет твой отец?
– Это уж моя забота, – отмахнулась она. – Желаю тебе счастья, принц Амней. Тебе и твоей избраннице.
Он тепло ей улыбнулся.
– Я никогда тебя не забуду, принцесса…
– Говоришь так, словно мы больше не увидимся. Я собираюсь поддерживать нашу дружбу, так что не прощаюсь, – усмехнулась Саулин.
Амней еще раз улыбнулся и выбежал из комнаты.
Улыбка с лица принцессы тут же исчезла. Девушка опустилась в кресло и откинулась на его спинку. По ее щекам потекли слезы. Она думала о том, что для нее самой такого счастливого исхода не будет. И не потому что любовь Мойдера недостаточно сильна. Скорее, наоборот. Он считает себя недостойным ее, думает, что без него она будет счастливее. Благородный идиот…
***
Дорайна устроилась на траве возле бывшего дома Вормии, а теперь ее собственного. Высыпала на расстеленное полотно охапку целебных трав и занялась их разбиранием. Солнце припекало не слишком жарко, сказывалось скорое наступление холодов, но еще вполне ощутимо. Теплые лучи ласкали открытое лицо и руки девушки, и она нежилась, словно кошка. Старалась просто наслаждаться моментом и не думать ни о чем. Но мысли, словно непрошенные гости, то и дело проскальзывали в сознание, наполняя душу горечью.
Вот уже месяц, как она дома. Как же много изменилось с тех пор, как она в последний раз была здесь. Куда подевалась капризная наивная девочка, желающая, чтобы весь мир вращался вокруг нее?
Мама ужаснулась, увидев ее снова. Позже мысли матери озвучила и сестра:
– Ты сама на себя не похожа, Дорка. Глаза потухшие, ходишь, как тень. Ни прежней живости, ни задора. Что с тобой случилось?
Обычно Дорайна отмалчивалась, когда задавали такие вопросы. Не хотела бередить свежую рану. Даже с сестрой не решилась говорить об этом. Отчетливо поняла, что в родном доме задыхается, стены словно давят со всех сторон.
Девушка почти сразу по приезду побежала к Вормии, но ее ждала страшная новость. Знахарка умерла через неделю после ее побега из Лесовки. Тихо и незаметно, во сне. Даже не мучилась. Тело обнаружил селянин, которому понадобилась помощь знахарки. Домик с тех пор стоял заброшенный и никому не нужный. Селяне боялись этого места и обходили десятой дорогой. Даже стали легенды складывать про то, что там нечисто.
Едва взглянув на сиротливо глядящий на нее дом, Дорайна поняла, что ей будет лучше здесь. Тишина, полное отсутствие людей, которые станут лезть в душу. Только как сказать родным, что выбрала себе другую судьбу, чем они ожидали. Решила стать не женой и матерью, а знахаркой, которую все избегают и обращаются лишь по нужде.
Мама отнеслась на удивление спокойно. Погладила дочь по волосам и сказала:
– Я всегда знала, что тебя ожидает иная судьба. Не такая, как у нас. Просто не хотела с этим смириться. Вормию отгоняла от тебя, хотя понимала, что она тебе ближе, чем мы все.
Только сейчас, когда узнала тайну своего рождения и детства, Дорайна осознала всю глубину любви этой женщины. Чужую, странную и пугающую девочку, владеющую непостижимой для человеческого понимания силой, она приняла, как родную. Защищала, оберегала, ничем не выделяя среди других детей. Иногда Дорайне даже казалось, что приемная мать любила ее больше остальных.
– Все, чего я хочу – чтобы ты была счастлива, девочка, – глаза матери увлажнились. – Если для этого понадобится отпустить тебя, я готова… Не представляешь, как больно мне было, когда ты сбежала… Даже не попрощалась…
– Мама, а ты не представляешь, как мне стыдно за это, – Дорайна тоже расплакалась и порывисто обняла женщину. – И как мне тебя не хватало. Там, в большом мире, понимаешь цену многим вещам. Никому мы не нужны, никто нас не будет любить так, как любит семья.
– Мне жаль, что тебе причинили там боль, – осторожно сказала мать, вглядываясь в ее лицо. – Не буду расспрашивать подробности… Чувствую, что говорить тебе об этом больно. Но если когда-нибудь захочешь поделиться, я всегда готова выслушать.
Дорайна кивнула и спрятала лицо на ее груди.
Не принесло возвращение счастья и Мойдеру. Брат бродил, как неприкаянный, не зная, чем отвлечься от мучающих мыслей. Его не радовали ни охота, ни общение с приятелями. Ходил хмурый и мрачный, занимал себя тяжелой работой.
Дорайна осознала, что уже целый месяц не слышала его смеха. Надеялась, что время все же излечит раны и они оба смогут вернуться к нормальной жизни.
Похоже, из них всех по-настоящему радовался возвращению в Лесовку только Кильдер. Парень стал самым популярным жителем селения. Его истории о заповедных лесах обрастали все новыми подробностями. Возникало ощущение, что он даже верит в небылицы, которые плетет. Выдумка сплелась с правдой настолько, что трудно было отделить одно от другого.
Ни Мойдер, ни Дорайна не опровергали его слов, лишь иногда улыбались.
Все было бы не так плохо, если бы не сны… Они изматывали, доводили до слез. Сны о зеленоглазом нетире, его объятиях и поцелуях. Сны, которые никогда не сбудутся. Соль, вновь и вновь раздражающая рубец на сердце.
Дорайна пыталась вырвать из груди это чувство, оставить в прошлом. Не в силах сделать этого, упрекала саму себя за слабость, подолгу блуждала по лесу в поисках поддержки. Чувствовала, как каждая травинка дарит ей свое тепло и становилось немного легче.
Иногда появлялся отец и они подолгу беседовали. Она могла бы расспросить его о том, что происходит в Каруне. Для богов ведь весь мир – открытая книга. Но понимала, что от лишних знаний станет только хуже. И хоть и постоянно обращалась мыслями к тому неведомому огромному городу, ни разу не задала вопросов о нем.
Арника как-то сказала, что ей нужно выйти замуж. Семейные хлопоты заставят отбросить хандру. Сказала, что многие парни заглядываются на Дорайну даже несмотря на ее род занятий. Она легко может выйти замуж, если захочет.
Но сама мысль об этом приводила девушку в ужас. Представить рядом с собой пусть даже самого достойного и хорошего человека не могла. Как сумела бы выдержать чужие поцелуи, чужие ласки, позволить кому-то владеть своим телом, если вся она без остатка принадлежит другому. Пусть даже ему это не нужно и он легко позабыл о ней рядом с прекрасной принцессой.
Дорайна отвлеклась от разбора трав и устремила глаза к небу. Закрыла глаза, вспоминая крошечные мгновения, когда была абсолютно счастлива. Счастлива от того, что он был рядом. Ощущение крепких теплых рук, сжимающих ее плечи через бархатный фиолетовый плащ. Упоительная поездка верхом, когда они будто слились в одно целое и весь мир существовал только для них двоих. Его взгляд, от которого хотелось одновременно взлететь и умереть от счастья. Дорайна издала болезненный стон и сжала руки в кулаки, сминая ни в чем неповинный цветок.
Позади послышался голос, от которого сердце у нее подпрыгнуло к горлу.
– Дорайна…
Нет, это не на самом деле. Снова воображение играет с ней злые шутки.
Девушка упрямо продолжала сидеть с закрытыми глазами, не желая поддаваться наваждению. А потом ощутила крепкие горячие руки, сжимающие ее за плечи.
Как же это реально! Как же болезненно, щемяще реально…
Она открыла глаза и тряхнула головой, все еще не веря.
Он сидел рядом с ней, ее зеленоглазый нетир. Смотрел взглядом, выворачивающим душу наизнанку. Взглядом, полным любви и… страха. Будто боялся, что она сейчас оттолкнет, прогонит…
Дорайна со всхлипом обхватила шею Амнея руками и спрятала лицо на его груди. Пусть сон, пусть наваждение, но эти несколько мгновений принадлежат только ей. Ощущала его руки, гладящие спину, сжимающие талию. Он прижал ее к себе одновременно нежно и крепко, словно не желая отпускать никогда больше.
– Дорайна, ты простишь меня? – прошептал он в самое ухо, отчего все тело девушки покрылось мурашками.
– Простить? За что?
Она подняла голову, вглядываясь в любимые черты.
– За то, что был дураком… За то, что сразу не понял, что ты для меня важнее всего на свете… Хотя… может, я только придумал все и я для тебя ничего не значу.
По прекрасному лицу промелькнула тень.
Дорайна протестующе вскрикнула и коснулась рукой его щеки.
– Ты – не значишь? Как ты можешь говорить такое?! Ты – моя жизнь, мой воздух, моя душа. Без тебя я… оболочка… пустая и ни на что не годная…
Он обнял ее еще крепче и прильнул к губам. Сначала трепетно и осторожно, затем с яростной одержимостью. Покрывал поцелуями ее лицо, шею, плечи, шепча, как безумный:
– Я никогда… слышишь?.. никогда больше не отпущу тебя… Плевать, что скажут остальные… Вообще на все плевать.
Он поймал ее задыхающиеся губы и снова прильнул к ним, затем на несколько секунд отстранился, чтобы сказать:
– Дорайна, ты станешь моей женой?.. Я не могу предложить тебе много. Скорее всего, меня вообще прогонят из Нетирии за то, что сделал такой выбор. Но мне плевать… Готов стать охотником, добывать пропитание тяжелым трудом… Готов на что угодно… И ты знаешь, я буду счастлив, что бы ни пришлось пережить… Если только ты будешь рядом…
По ее лицу градом катились слезы. Эмоции переполняли настолько, что сдавило горло. Не могла вымолвить ни слова, просто смотрела на него и ощущала себя счастливейшей женщиной в мире.
– Ты молчишь…
Он с тревогой вглядывался в ее лицо, пытаясь что-то прочесть на нем.
– Н-нет, – сорвался с ее губ хриплый возглас. – Я не молчу… Я буду счастлива стать твоей женой… Мой Амней… мой любимый…
Его лицо озарилось светом, по сравнению с которым даже солнце не казалось таким ярким. Амней снова прижал ее к себе и застыл так, наслаждаясь каждым мгновением. Она трепетала в его объятиях, как пойманная птичка… Птичка, не желающая больше свободы…
Глава 39. Любовь способна преодолеть все
– Если ты немедленно не поднимешь свой зад и не поедешь к ней, я тебя сам потащу, – нахмурился Амней, нависая над чинящим изгородь Мойдером.
Парень кусал губы и делал вид, что ему плевать на слова нетира. Из дома доносился веселый смех Дорки, перенимающей у матери и сестры секреты готовки. Мойдер отложил деревяшку и поднял глаза на Амнея.
За несколько дней успел проникнуться к нему искренним уважением. Нетир доказал, как много значит для него Дорка, отказался от всего. Даже от Саулин. Мойдер был рад за сестру. В самом начале даже обрадовался и за себя. Принцесса теперь снова свободна. Потом подумал и понял, что он снова тешит себя напрасными надеждами. Ну, отсеялся один жених, скоро появится другой. Ему нечего мечтать о том, чему никогда не суждено сбыться.
Сегодня нетир завел тяжелый для парня разговор. Сказал, что знает о его чувствах к принцессе, и призывал что-то делать, а не сидеть на месте. Мойдер с трудом сдерживался, чтобы не обругать его.
Принцам говорить легко. Кто такой легурец, чтобы надеяться на руку принцессы? Да его и на порог не пустят, вышвырнут, как мусор. Хорошо если не на глазах у самой девушки.
– Зачем мне туда ехать? – буркнул Мойдер.
– Как зачем? Ты же ведь любишь ее, – нетир даже ногой топнул для убедительности.
– И что это меняет?
– Скажи: любишь?
– Да, люблю! – сверкнул глазами парень.
– Так борись за нее!
– Что я могу предложить ей, нетир? – прищурился Мойдер. – Сказать: бросай всю свою роскошь, принцесса, и переезжай ко мне. Да, забыл сказать, у меня и дома своего нет, придется жить с родителями. У тебя не будет ни нарядов, ни драгоценностей, даже телеги не будет, чтобы куда-то поехать. Слуг у нас тоже нет, придется самой прибираться и горшки таскать. Но ты это все бросай, ведь я тебя люблю!
– Понимаю твой сарказм, – усмехнулся нетир. – Вернее, твою гордость.
– Гордость? Причем тут она вообще?!
– Бедный гордый легурец, который лучше умрет, чем покажет девушке, что он не самый лучший.
– Не понимаешь ты ничего! – обиделся Мойдер и стукнул деревяшкой о землю. – Я не хочу для нее такой жизни.
– А ты ее саму не спрашивал, чего она хочет? В голову тебе это не пришло? Ты знаешь, что она мне сказала при нашей последней встрече?
– Не знаю и не хочу знать, – еще ниже опустил голову легурец.
– А я настырный и все же скажу. Я запомнил их очень хорошо, настолько они мне открыли глаза на все… Она сказала: «Да если бы он хотя бы намекнул… я ни на секунду бы не задумалась! Да плевать мне, что пришлось бы отказаться от всей этой роскоши. Я почла бы за честь стать женой этого легурца, жить в крохотной хижине, готовить и убирать для него, растить его детей!»
Мойдер медленно поднял взгляд, его лицо дрогнуло.
– Она правда так сказала?
– По-твоему, у меня есть причины врать?
На лицо парня наползла глупая счастливая улыбка. Потом он помрачнел.
– Правитель никогда не согласится…
– А ты пробовал у него это сам узнать? – резонно заметил нетир. – Или для тебя лучше сдаться сразу, без борьбы? Если так, то Саулин ты и правда не заслуживаешь.
Мойдер поднялся и, угрюмо глядя на Амнея, проговорил:
– Я готов ехать в Каруну хоть сейчас. Только во дворец меня не пропустят.
– Вот это уже другой разговор, – улыбнулся нетир. – А я тебе зачем? Все ж таки принц и спаситель принцессы. Пройдешь туда в качестве моего слуги. Дальше уже дело за тобой. Я найду способ подать весточку принцессе, что ты там. И поверь, ты сильно ее недооцениваешь, если думаешь, что она не сумеет горы свернуть ради тебя.
Мойдер выпрямился, глаза блеснули прежним молодцеватым блеском.
– Когда выезжаем?
– Тянуть не будем. Выедем завтра с утра. И Дорайну с собой возьмем. Я ее не намерен оставлять тут одну. А то разные Кильдеры вокруг ошиваются, – в голосе нетира промелькнули ревнивые нотки.
Мойдер усмехнулся и протянул ему руку:
– Я рад, что ты скоро станешь частью нашей семьи.
Без малейшего колебания заносчивый нетир пожал протянутую руку.
– Я считаю это честью.
***
– Ты можешь думать обо мне что хочешь, отец! – мотнула головой Саулин. – Я выйду или за Мойдера или вообще ни за кого. И ты меня не заставишь! Лучше умру!
Они стояли одни в покоях принцессы, друг напротив друга, перекидываясь яростными взглядами. Правитель с трудом сдерживался, чтобы не заорать на дочь. Никакие разумные доводы на упрямую девчонку не действовали.
– Ты понимаешь, что он – никто?! Босяк с улицы! И это достойная пара для дочери правителя?
– А ты понимаешь, что мне на это плевать? – прошипела Саулин. – Если хочешь, можешь дальше не считать меня дочерью. Но я не откажусь от него.
– Над нами будут смеяться во всех странах! – рявкнул правитель. – Будущий повелитель Дирании – легурский охотник, оборванец!
– Пусть смеются, это их дело. И я думаю, из Мойдера получится правитель получше, чем из некоторых принцев, – убежденно воскликнула девушка. – Ему нужно только немного вникнуть в государственные дела. Поверь, он толковый малый и сообразительный.
– Кто угодно, только не он, – простонал Громдел. – Только не этот наглец, который из меня дурака делал.
– Так вот, в чем дело, – рассмеялась Саулин. – В том, что ты влюбился в него?
– Тш-ш! Ты что несешь? – ужаснулся правитель, оглядываясь по сторонам. – Еще услышит кто! Ты с чего такую глупость взяла?
– Ну, я же не слепая, батюшка. Видела, как ты на лихую девку Мойдру поглядывал… Думаю, только она и не поняла ничего…