Кост. Мысль о брате обожгла, хотя душа уже казалась выгоревшей до тла. Какого ему сейчас? Один на один с горем... Скорей бы прислал приказ, позволил разделить боль... попрощаться.
А пока... Пока она будет здесь, в Высшей Королевской Военной Академии. И будет выполнять все, что от неё потребуется. Она не доставит Наследнику беспокойства. Не сейчас.
8
Матрац спружинил, когда Кара с размаху упала на кровать. Грязь с ботинок запачкала покрывало, он девушка не заметила. Усталость отошла куда-то, вместе с планами, которые еще утром казались выполнимыми и реальными. Теперь же осталась только пустота. И желание кого-нибудь убить. Да хоть Лу, что бесшумно двигается по комнат, что-то делает и... всхлипывает.
Сейчас многие плачут. Потеря короля и королевы — катастрофа для страны... Но что эти рыдающие знают об истинном горе?
Кара сжала кулаки. Никогда больше она не услышит голос отца. Спокойный, с чуть слышимой смешинкой... И не нырнет в тепло материнских объятий... Пустота заполняла нутро, вытесняя остатки человечности. И принесли с собой злость. Злость на весь мир. И жалость к себе.
Они плачут, а Принцесса, дочь, не смеет даже слезинки проронить. Хотя, почему не смеет? Именно потому, что в страна оделась в траур, Кара Хань, курсант Королевской Военной Академии имеет право на скорбь.
Но глаза пересохли. Под веками словно собрались пески жаркой пустыни. И из горла вырвался не всхлип — полувой.
— Что ты? — кинулась к подруге Лу.
— Ничего, — тут же замкнулась Кара. Именно сейчас, а шаткий миг, когда страна замерла на пороге перемен, было нельзя. Цена могла оказаться слишком высокой. — Ничего. Сигнал к ужину уже был?
— Через восемь минут, — Лу поднесла к глазам подруги руку с часами на запястье. — И если ты не успеешь привести себя в порядок...
Она не договорила. Кара сорвалась с места. Только хлопнула дверь, да выпала из шкафа запасная футболка. Лу положила её на место и долго смотрела на устроенный на полке беспорядок. Всегда аккуратная, строгая Кара... вот так... Наверное, на неё подействовало известие о гибели королевской семьи.
Лу вытерла слезы. Короля и королеву любили все. И это послужило залогом процветания. Справиться ли кронпринц? Хотя... уже новый король!
Вода била по голове, плечам, спине... Кара открутила вентили на полную и теперь задыхалась в клубах пара. Кожа горела то ли от прикосновений тугих струй, то ли от поцелуев почти кипятка... Девушка не замечала. В голове, как мышь в колесе, крутилась одна и та же мысль: «их больше нет».
Но ровно через три минуты Кара перекрыла воду и потянулась за полотенцем.
Она растирала ноги, грудь, живот, плечи жесткой тканью. Обожженная кожа жаловалась, но руки продолжали двигаться мерно, не пропуская ни сантиметра. Словно боль позволяла отвлечься, словно наказание могло все исправить... Кара встряхнулась. До ужина оставалось несколько минут, следовало поторопиться.
Построение. Шаг, другой... Мерный топот идущих в ногу не мешал думать. Нехорошие мысли возвращались, цеплялись одна за хвост другой, устраивали карусель...
— Ты есть не будешь?
Кара подняла глаза на Лу. Та указывала на поднос — салат, гуляш, жареная картошка... Кара не съела ни кусочка! Даже про шоколадку забыла.
— Не хочется.
— Ты не заболела? Может, тепловой удар? После «духовки»... Не тошнит?
— Курсант Кара Хань!
Она выпрямилась. В столовой вскакивать при приближении начальства не полагалось, достаточно было отложить столовые приборы и перестать жевать.
— Курсант Кара Хань! Вам требуется медицинская помощь?
— Никак нет! — она смотрела мимо подъехавшего лейтенанта. Коляска едва-едва проходила между рядами столов, но он упорно продвигался в направлении девушек.
— Тогда почему вы не едите? Государство тратит немалые средства для вашего обеспечения.
Он повторял это почти каждый раз, когда кто-то из курсантов оставлял в тарелке еду. Но сил у Кары не осталось. Она нащупала вилку и набила рот салатом.
Вкуса не чувствовала. Чтобы проглотить, приходилось запивать, и кружка постоянно пустела. Перепуганная Лу наполняла её снова и снова. А лейтенант, убедившись, что все подопечные будут сыты, направился к отдельному столу, где его ждал Тигр.
— Что-то она не очень...
— Справится, — отрезал Нэй.
— Уверен? — Тигр запихнул в рот мясо и долго жевал, прежде чем проглотить. — Она целый день в «духовке» провела, по жаре...
— Потому и выглядит... как ты и сказал — не очень, — Нжй присоединился к другу за ужином. Некоторое время оба ели молча.
Потом Тигр не выдержал:
— Нэй, я верю тебе, и поэтому согласился на эту авантюру. Но ты не слишком переоцениваешь девчонку?
— Слушай, — лейтенант отложил вилку и понизил голос, чтобы никто из курсантов не услышал, — помнишь, ты тогда в этой трубе два часа на спор просидел? Так вот, она, — он ткнул вилкой в сторону Кары, — выглядит сейчас намного лучше, чем ты, когда тебя достали.
Тигр хмыкнул и прекратил спор.
Кара не видела и не слышала. Мозг, потрясенный потерей, отказывался работать. Она механически выскребла тарелку, отнесла поднос на стойку и вернулась в комнату. Осталась вечерняя перекличка, а до той поры... Девушка скинула ботинки и рухнула на кровать. Измученное тело отказывалось двигаться, и темнота распахнула ласковые объятия. Засыпая, Кара молилась, чтобы в этот раз сны не пришли.
Перекличка прошла, как в тумане. Кара, ведомая Лу, вышла из комнаты и замерла справа от двери. Вымуштрованное тело действовало само, алгоритм въелся в спинной мозг. И, когда все закончилось и прозвучал отбой, девушка даже не вспомнила, что просыпалась.
Но сигнал ночной, тревожной побудки заставил её подскочить на кровати.
Кара моча выпуталась из одеяла. Двигаться не хотелось, думать — тоже. Рядом чертыхалась Лу — подбудка прервала очень интересный сон.
— Нет, ты представляешь? Стою я вся такая, в вечернем платье из последней коллекции Лартена, ну в том, бежевом... А, ты же не в курсе. Оно такое... кружевное, с прозрачными вставками по бокам, а от колен волнами расходится. Идешь — и словно из морской пены... Ну вот, стою я, значит, в этом платье, волосы длинные-длинные, в прическу уложены высоко, и жду... А он выходит из машины и протягивает мне букет потрясающих роз! И ведь я знаю, что их ровно сто одна штука, и что в одном из бутонов — бриллиантовое кольцо... И даже знаю, в каком из... И тут этот треклятый сигнал, чтобы ему пусто было! Кара, ты слушаешь?
Лу выглядела несчастной, но в этот раз у Кары не было ни желания, ни сил её успокаивать:
— Кто о чем, а лысый... Бегом, Лу!
Отряд выстроился на плацу. Кто-то на бегу застегивал куртки, кто-то поправлял кепи, а кто-то пытался покрепче завязать шнурки на ботинках. Но все — добротно, без суеты. И как только появились два командира, шеренга замерла.
Тигр и лейтенант медленно обходили курсантов. Кому-то уделяли чуть больше внимания, кому-то — чуть меньше. Те, кому не повезло, забывали даже дышать. Но стоило начальству сделать шаг дальше, как следовал облегченный вздох. Тихий-тихий, чтобы не обеспокоить командирское ухо.
Возле Кары Тигр стоял очень долго. Осмотрел сначала с головы до ног, после — с ног до головы. И повторил. Потом повернулся к товарищу:
— Нэй, ты уверен? — в голосе звучало сомнение.
В ответ последовал кивок — лейтенант даже говорить ничего не стал.
После странного осмотра личного состава командиры отступили и Тигр зачитал список из девяти имен.
— Кого не назвали — вольно и разойтись. Остальные — за мной!
В кабинете лейтенанта сразу стало тесно. Он сам сменил коляску на костыли, но поторопился занять место за столом — Тигр замер рядом, и его неподвижность была сродни напряжению дикого зверя, готового ринуться в атаку.
Нжй Байю придвинул к себе папку — именно ему полагалось зачитать приказ. Но прежде, чем достать гербовой лист, он обвел осмотрел курсантов. Каждому заглянул в глаза, словно стараясь рассмотреть саму душу.
Он редко ошибался в людях. И за прошедшие годы сумел сделать из простых солдат — элитных бойцов. Пусть до выпуска еще несколько месяцев, перед столом застыли навытяжку хорошо обученные воины. Даже суматошная Лу, заливающая все вокруг себя щебечущим мехом. Даже язвительная, замкнутая в себе Кара. Особенно Кара. Он задержал на девушке взгляд. Она смотрела в одну точку, и казалось, вместо живого лица на ней — маска.
Это тревожило: его подопечная не считала нужным поделиться с командиром своими бедами. Пальцы сжались на синем картоне папки. Нэй заставил себя расслабиться, надеясь, что никто не заметит. Но мимолетная ухмылка Тигра развеяла мечты. Вспомнился недавний разговор.
***
— Нэй, подумай еще раз. Мне кажется, ты не совсем... объективен.
— Я объективен, - возмутился Нэй. — Со... — он вовремя осекся, на миг забыв, что в Академии товарищ предпочитает использовать позывной, — Тигр, она готова!
— Признаю, использовать «духовку» было умно. А то, что она выдержала, говорит о хорошей физической подготовке. Но... ты сам говорил, что у курсанта Кары Хань совсем недавно была травма. Которая может поставить выполнение задания под угрозу!
— Она справится!
Тигр замер, оглядывая старого друга. Потом хохотнул:
— Нэй, если бы я тебя не знал... Ты влюбился?
— Да пошел ты... — задохнулся лейтенант, но тут же взял себя в руки. — И все-таки я настаиваю на рассмотрении кандидатуры курсанта Кары Хань.
— Как старший по званию я могу отклонить твое представление. Но если объяснишь... ведь читал её лично дело. Да, отчаянна, исполнительна, инициативна... Но последнее задание провалила из-за излишней самоуверенности! Нэй, если ты благодарен ей за то, что она спасла тебе ногу...
— Заткнись! — пальцы лейтенанта сжались в кулак и удар обрушился на ни в чем не повинную ручку инвалидного кресла. — Ты что, считаешь меня потерявшим голову юнцом? Тигр, поверь — Кара сделала выводы, она это умеет. Но если с тобой что-то случиться, именно она сможет принять на себя командование. За ней пойдут без разговоров. Знаешь... я бы сказал, умение заставлять слушаться у ней в крови. Она прирожденный командир.
— Или сумасбродная девчонка. Но я верю твоей чуйке, она никогда не подводила. Давай сюда свой список.
***
Курсанты терпеливо ждали, когда начальство перестанет сверлить их взглядом и сообщит, зачем их подняли среди ночи по тревоге.
Лейтенант открыл папку:
— Пусть вы еще курсанты, но сейчас вы нужны своей стране, как никогда.
Строй подтянулся. В глазах зажегся огонь. И только Кара встревожилась еще больше. В свете последних событий то, что на задание отправляли не спецотряд лейб-гвардии, внушало даже не страх — ужас. Но она заставила себя успокоиться — командир давал водные.
— Через два дня на границе планируется провокация. Цель — отвлечь нас и переправить объект. — с фотокарточки, сквозь квадратную оправу очков, смотрел немолодой мужчина. Седые волосы гладко зачесаны, из-за ворота белоснежного, в синеву, халата выглядывает аккуратный узел галстука. И только разноцветные колпачки ручек, выглядывающие из нагрудного кармана, нарушали весь официоз.
Лейтенант не заметил, как вздрогнула Кара и продолжал:
— Наша задача: вернуть объект целым и невредимым. В случае, если это окажется невозможным — уничтожить. Но это будет означать провал операции. — Нэй выдержал паузу, стараясь смириться с тем, что сейчас произнесет, — Командиром отряда назначен старший лейтенант Тигр. Все точные вводные получите от него. Вопросы?
На мгновение в кабинете воцарилась тишина. Нэй кивнул товарищу:
— Принимай командование.
Голос остался ровным, но в душе бушевал ураган: теперь он не мог помочь своим курсантам ничем. И не только из-за ранения. Отныне и до возвращения он для них — никто.
Тигр понял и шагнул вперед, хрустя костяшками пальцев. Щелчки звучали громче выстрелов.
— Готовы? Тогда — за мной!
Проверка снаряжения. Укладка рюкзаков. Ничего лишнего. Кара методично разбирала вещи. Руки действовали сами, в голове же теснились мысли.
Правильно ли она поступает? Тел родителей еще не преданы земле, а дочь не спешит проводить их в последний путь. Принцесса, место которой рядом с Наследником, пакует баулы, чтобы выдвинуться к черту на кулички, а брат даже не пытается вернуть её домой! Она что, теперь лишняя в королевской семье?
Девушка закусила губу, отгоняя нехорошие мысли. Кост — это Кост. Если до сих пор ничего не предпринял, значит, нельзя. Значит...
Взгляд седого мужчины с фотокарточки был серьезен. Кара знала, кто он. Если один из ведущих разработчиков... — Кара мотнула головой. Даже в мыслях запрещая называть себе имя и должность предателя, словно кто мог подслушать. Но решение приняла: если произойдет утечка информации, Кост столкнется с такими трудностями, что... последствиях думать не хотелось. Она пойдет на задание. Она его выполнит. А потом закончит обучение, вернется домой и встанет рядом с братом. Ему будет нужна её помощь.
Погрузка в автобус прошла в тишине. Через некоторое время возбуждение улеглось и курсанты задремали, сберегая силы.
Кара не спала. Тусклый свет в салоне превращал окно в зеркало, и отражение девушки накладывалось на тени вдоль дрог. Они клубились аморфными фигурами, и только иногда фары встречных машин превращали их обратно в кусты и деревья.
Девушка не обращала на метаморфозы внимания. Она думала о брате. Мысли о родителях причиняли нестерпимую боль, которую нельзя было выплеснуть ни к слезах, ни в крике... И Кара думала о брате. О том, что ему сейчас еще тяжелее, чем ей — стоять в кондиционированных залах Дворца, выслушивать соболезнования, принимать участие в заседаниях Совета... Их сейчас очень много, гибель Его Величества запустила глубинные процессы, незаметны взгляду простого человека. Следовало вернуть все на прежние рельсы до того, как изменения станут катастрофическими.
Рядом с Наследником — жена. Она поддержит, подставит плечо. А Кара... рядом с ней сокурсники. И пусть им не открыть истинной причины, переживать в их компании гору куда легче, чем среди официальных приемов, где за скорбными масками часто скрыты радостные оскалы.
А еще задание... Сейчас оно казалось невероятно важным. Здесь, на границе королевства, происходили события, способные разорвать мир. Косту как никогда нужна помощь сестры. И она справится. Жаль только, командир остался в Академии...
Мысли скользнули к лейтенанту. Сейчас, на грани сна и яви, они казались спокойными и не причиняли боли. А может, её заглушила другая, более острая... Или Кара все же научилась справляться со своими чувствами? Она не стала разбираться. Просто приняла как данность, что уже скучает. И порадовалась, что Нэй Байю ничего не знает об истинном происхождении одного из своих курсантов. Он бы не поменял своего отношения, не тот характер. Но вот настоять на возвращении Принцессы домой вполне в его духе. Как и в духе его отца. То, что Кост сумел сохранить все в тайне от Канцлера... Кара покачала головой и поднялась — автобус прибыл к месту назначения.
***
— Ваше Высочество, — канцлер догнал Наследника у самой машины. — Мы никак не можем связаться с Её Высочеством. Телефон не отвечает, а отследить по навигатору невозможно.
Крон-принц кивнул:
— Знаю. Я пошлю сообщение сегодня-же.
Канцлер отступил с легким поклоном. Наследник нырнул в прохладу салона, доставая телефон. Рассеяно улыбнулся жене, качающей на руках малыша, и набрал номер.
Тихо зурчал мотор, кортеж выехал в распахнутые ворота, мимо вытянувшихся в струнку гвардейцев.
— Диам? Да, надо встретиться. Я выделю сегодня время, ночью, да, раньше никак... Это касается...
Канцлер смотрел на закрывающиеся створки. Солнце сверкало на золоченых кончиках пик, венчающих столбы ворот. Они ярко выделялись на фоне плотной зелени. Кортеж скрылся за деревьями и грохот взрыва заставил землю содрогнуться. Ветки всколыхнулись, и над ними вырос буро-сизый столб взрыва.