Телохранители не успеют. Мысль мелькнула и пропала, спугнутая действием. Оборвав присягу на полуслове Нэй рванулся вперед. Взвился на дыбы серый конь, кавалеристы что-то кричали, выхватывая сабли... А королева падала на мостовую Дворцовой площади, сдернутая с седла лейтенантом. Сам он упал сверху. Пуля, не найдя цели, выбила облачко каменной пыли и застряла в вымытой в честь праздника светло-серой брусчатке.
Телохранителям не хватило нескольких секунд, чтобы предотвратить нападение. Но дальше они действовали слаженно и четко: загородили королеву и от убийцы, и от посторонних глаз. Нэя подняли на ноги и оттеснили в сторону. Он стоял, не чувствуя тычки и не спускал глаз с Её Величества. Укрытая от нескромных взглядом спинами охраны, она поправляла одежду, чтобы показаться подданным в подобающем виде. Но в прежде всего её руки метнулись к сбившейся вуали, закрывая лицо. Лицо Кары Хань.
— Вернитесь на свое место.
Шепот показался оглушительным. Нэй машинально выполнил приказ и замер во главе отряда. Мысли метались как летучие мыши в подземелье, потревоженные светом фонаря.
Кара мертва. Рапорт составлен, церемония прощания проведена. Тогда... почему она здесь, на месте королевы? Хотелось потереть виски, прогоняя скованность, но он не посмел даже пошевелиться: здесь, на главной площади столицы в день коронации все подчинено строгому ритуалу. И покушение — не причина его менять.
Он оглядел трибуны. На главной стоял отец. Спокойно стоял, словно ничего не произошло. Значит... он знал? Ну конечно знал! Подменить королеву солдатом можно только с ведома Канцлера. А значит... покушения ждали? И подготовились? И новая королева сейчас наблюдает за происходящим из безопасного места. Или... о том, что Её Величества может уже не быть в живых, думать не хотелось. Но привычка анализировать никуда не делась.
С момента гибели Наследного Принца его сестра везде появлялась, скрыв лицо за плотной вуалью. Считалось, что она прячет следы горя. Хорошая легенда: потерять разом и родителей, и брата наверное, очень тяжело. Но вполне возможно, что на смерти Наследного Принца череда покушений не закончилась. Просто... последнее могли скрыть. Принцесса редко появлялась на публике, предпочитая учиться за границей, сохраняя инкогнито, так что убийство могло пройти незамеченным. А вот для страны потеря последнего представителя правящей семьи оборачивалось катастрофой. Двоюродная бабушка Наследницы не могла оставить наследников, да и править — тоже. Вполне в духе Канцлера было заменить мертвую принцессу двойником. Хотя бы затем, чтобы избежать беды, дать себе время на маневр, разработать план действий.
И Всю оставшуюся церемонию Нэй молчал, четко выполняя все, что от него требовалось. И все же не мог понять, почему именно Кара? И... как она выжила? Сердце в груди замирало и хотелось петь. И даже боль в ноге не казалась такой сильной.
Праздник в Академии по поводу коронации совпал с торжествами, посвященными очередному выпуску. Младшие курсы смотрели на закончивших обучение с завистью: принести присягу на Дворцовой площади, перед лицом самой королевы, а не на плацу в присутствии дальних родственников правящего дома считалось небывалой честью.
Нэя мало заботили предрассудки. И долгие наставления не любил.
— Присяга — она везде присяга, где бы не прозвучала: в хлеву, или в тронном зале дворца. Держите слово, и пусть судьба и королева будут благосклонны к вам! — краткость тоста встретили овациями.
Отдав дань традиции, курсанты разбрелись по территории Академии. Сегодня разрешалось нарушать дисциплину, правда, не выходя за рамки, офицеры строго следили за поведением подопечных. Но нарушения случались. Поэтому лейтенант не стал засиживаться за столом, а решил обойти Академию.
Он передвигался от группы к группе, слышал смех, шутки, звон бокалов... но все это не доходило до его сознания. Перед глазами стояла всадница, сбившаяся вуаль, испуганный взгляд Кары. Она словно опасалась чего-то.
— Не чего-то, — хмыкнул Нэй себе под нос. — Кого. Меня.
Стало нестерпимо больно. Захотелось уйти к себе, закрыться в комнате, заткнуть уши, чтобы не слышать веселых голосов. Забыть обо всем... Но его уже звали. Отряд собрался для торжественной фотографии. Красивые молодые люди в парадной форме. И Лу... Она держала в руках большой портрет, перетянутый наискосок черно-белой траурной лентой. С него спокойно улыбалась Кара.
Ярость поднялась безумной волной. Видеть на похоронном портрете живую девушку показалось плохой приметой, словно это принесет ей горе, беду, смерть. Захотелось выхватить фотографию, сорвать ленты, сменить рамку... Но лейтенант сдержался. Простым воякам лучше не соваться в большую политику.
Вспышка оставила после себя сотни разноцветных солнечных зайчиков. Они прыгали перед глазами, мешали смотреть. Но мысли не сбились с опасного направления. Политика... Нэй знал, насколько она может быть опасна, отец много лет ходил по краю. Но он жил этим, дышал. А Кара, наивная, язвительная девчонка. Почему она? Спастись от верной смерти там, на границе, чтобы тут же оказаться в тенетах жирных пауков? То, ка Кара избежала гибели в бою, Нэя сейчас интересовало меньше всего. Он боялся. Боялся больше, чем если бы сам оказался во дворце. И не понимал, зачем его курсантка так рисковала.
Понимание пришло внезапно. Кара Хань, несмотря на свои недостатки, была хорошим солдатом. Смелым, преданным стране. А после гибели всей королевской семьи Наследной Принцессе угрожала опасность. Кара могла решиться на такой шаг только прикрывая новую правительницу! Она сознательно подставляла себя под пули убийц, потому что именно там, на площади, в окружении тысяч солдат, королева оказывалась меньше всего защищена — по протоколу телохранители держались от неё на расстоянии одного лошадиного корпуса.
Прекрасная, идеальная мишень для снайпера!
Нэй ударил кулаком по столбу турника и тут же расплылся в улыбке: слава Небесам, он тоже оказался там в тот день. И смог спасти Кару. Спасти ту, что занимала его мысли полностью с момента своей гибели.
— Надо завтра поговорить с отцом, — чуть ли не впервые в жизни Нэй решил воспользоваться своим положением сына Канцлера и узнать все из первых рук.
С этой мыслью он покинул праздник и отправился спать — отец не любил помятого вида. Но на рассвете, еще до побудки, в Академию прибыл нарочный. В конверте с гербовой печатью содержался приказ о зачислении лейтенанта Нэя Байю в отряд личных телохранителей королевы. Прибыть во Дворец следовало ровно в восемь часов утра. Времени почти не оставалось.
11
У ворот его ждали. Молчаливый гвардеец проводил Нэя в канцелярию. Там долго сверяли документы, делали копии, оформляли. Потом слуга в ливрее провел новичка в хозяйственные постройки.
Нэй только осматриваться успевал. До сих пор он видел только парадную часть Дворца: главное здание, оранжерею, сад. Но оказалось, комплекс состоит из множества строений: прачечных, общежитий обслуживающего персонала, гаражей... Одни из них соединялись галереями, другие стояли особняком.
Нэя отвели в комплекс, отданный Лейб-Гвардии.
Снова проверки, больше похожие на допросы. Пожилой мужчина в форме полковника хмурился, слушая ответы. Но направление подписал. Как только гербового листка коснулась алая печать Главы Службы дворцовой безопасности, лейтенант Нэй Байю стал частью этого ведомства.
— Выходные — дважды в неделю, по графику. Рапорт о переносе подается за две недели. Отпуск оплачиваемый — две недели в году. Но рекомендую о нем забыть, очень часто объявляется режим повышенной готовности, особенно сейчас, — полковник вздохнул. — Ступайте, получите обмундирование и заселитесь в комнату в общежитии. И еще, — голос оставался таким же монотонным, — не думайте, что если вы — единственный сын Канцлера, к вам буду относиться по-особому. Здесь нет любимчиков и цель у нас одна: служба стране и Королеве. Вам все ясно?
— Так точно! — отрапортовал лейтенант и вышел. За дверями его уже поджидал сопровождающий.
— Вот здесь столовая. Работает с шести утра до трех часов ночи. Специально отведенного времени для приема пищи нет, приходишь, как освободишься. Учти, режим во дворце жесткий, не приведи Небо нарушить. В своей комнате найдешь расписание. За формой следишь сам, по мере надобности относишь в прачечную. Личное белье и одежду — тоже. Вне службы по главному корпусу не слоняйся, в оранжерею или сад можешь заходить, но только если там нет королевы или её личных гостей. Советую не злоупотреблять. Если стане скучно, здесь есть несколько клубов по интересам, вступай в любой. Ну, и два — три раза в неделю устраивают кинопоказы. Расписание увидишь на доске в общежитии. Медцентр — вон в том доме, нам туда.
Нэю пришлось выдержать полное обследование. Врачи и медсестры не тянули, завершили все в короткие сроки. И медицинская карта лейтенанта заняла место в медицинской базе компьютера.
Обмундирование тоже подобрали быстро. Три комплекта: два повседневных и один парадный. Так же белье, пижама, спортивный костюм.
— Спортзал можно посещать без ограничений. Это только приветствуется. Учти, нормативы сдаем каждые три месяца.
Нэй только кивал. Здания, двери, наставления слились в единый ком, но повторять второй раз для новичка никто не планировал. И когда провожатый указал на комнату и выдал ключ, лейтенант почувствовал облегчение, что вводная часть закончена.
Он бросил сумку с вещами на пол и, прижав к себе форму, облокотился на дверь. Несколько минут тишины и покоя. Всего несколько минут, а потом... снова в бой.
Комната мало чем отличалась от комнат в Академии, разве что была одноместной. Кровать. Рабочий стол с ноутбуком, лампой и стационарным телефоном. Пара стульев. Кожаный диванчик и круглый столик рядом с ним. Достаточно для комфортного существования. В углу — кухонная зона: чайник, кофемашина, крохотный холодильник и шкафчик с посудой. Приготовить полноценный обед не получится, а вот устроить перекус — вполне.
Но больше всего порадовал отдельный санузел. Для ванны места не хватило, но душевая кабина с массажным эффектом заменяла её полностью. Нэй вздохнул и принялся обживаться.
Разложил вещи по полкам, развесил одежду. И обрадовался, увидев на внутренней дверце шкафа заламинированый листок с правилами поведения. К нему прилагался план дворцовых служб, ничего секретного, только то, что есть в открытом доступе.
Мысли с плавно вернулись к назначению. Он победил в этой борьбе! Она стал лейб-гвардейцем! Но почему отец пошел на попятный, почему позволил королеве подписать назначение? Червячок тревоги недолго отравлял радость: Нэй понял, что даже исполнение давней мечты ничего не значит. Важно другое: здесь, во Дворце, он сможет защитить Кару. Стать ей опорой и советчиком, ведь не зря же он вырос в семье Канцлера. И пусть для этого придется погрузиться в интриги по самые уши, цена бездействия слишком высока. Потерять любимую во второй раз он не может.
Резкая трель телефона заставила вздрогнуть. Нэй поспешил взять трубку. Спокойный голос отца застал его врасплох.
— Освоился? У тебя через час аудиенция, я пришлю за тобой человека. Не опаздывай!
Так Нэй не волновался со времен, когда сам бы курсантом в Академии. Крутился перед зеркалом, словно девушка перед первым балом. Одергивал мундир, поправлял бело-золотой пояс, аксельбанты и кивер. Когда явился сопровождающий, оставалось только натянуть белые перчатки.
Отец ждал в кабинете. Едва Нэй появился на пороге, встал из-за стола и знаком велел закрыть дверь.
— Покажись-ка, — он оглядел сына со всех сторон. — Хорошо. Все в порядке. Счастлив?
— Отец!
Канцлер протестующе поднял руку:
— Забудь! Здесь, во Дворце у тебя нет отца. А у меня — сына. Есть Канцлер Её Величества, и есть телохранитель. Запомни.
— Так точно, — послушно вытянулся Нэй.
— Хорошо. Надеюсь, я смогу гордиться тобой, — вздохнул Канцлер и тут же перешел на официальный тон. — Запоминай: первым не заговаривай, молчи, пока Её Величество сама к тебе не обратится. На вопросы отвечай четко, без заминки. Не знаешь, что сказать — поклонись. А это у тебя что?
Нэй посмотрел на сверток, который принес ссобой.
— Здесь, во дворце, служит девушка, Кара Хань. Не могли бы вы ей это передать?
Канцлер задумался:
— Кара Хань, говоришь? Ладно, бери с собой, сам отдашь. Хм, Кара Хань, - повторил он себе под нос. — Готов? Тогда — идем, нельзя заставлять королеву ждать.
Нэй шел за отцом и не замечал, куда. Переходы, залы, галереи слились в одну бесконечную анфиладу. И только, когда остановились у широкой двустворчатой двери, пришел в себя. Справа и слева замерли лейб-гвардейцы. Их руки синхронно взметнулись к киверам, стоило Канцлеру подойти ближе. Потом один из телохранителей четким, заученным движением открыл дверь. Одну створку.
— Обе — только для лиц королевской крови, — услышал Нэй шепот отца и шагнул в неизвестность.
За дверями оказалась приемная. Просторная комната с несколькими столами. За ними трудились младшие секретари. Старшему полагался отдельный кабинет, о чем свидетельствовала табличка.
— Жди здесь, — велел Канцлер и повернулся к ближайшему секретарю.
Пожилой мужчина на миг отвлекся от работы:
— Её Величество велела впустить вас без доклада.
Нэй опустился на указанный ему стул. Воротник мундира неожиданно стал тесным, захотелось ослабить застежки и снять кивер — ремень немилосердно давил на подбородок. А еще пакет. Нэю казалось, что он выглядит очень глупо, но страдания нового телохранителя прервал голос секретаря:
— Лейтенант Нэй Байю, Её Величество ждет вас.
Сердце ухнуло и пропустило удар. На негнущихся ногах Нэй доковылял до двери, выдохнул и сделал шаг вперед. Но первое, что он увидел в кабинете, была спина Канцлера.
— Ваше величество! Позвольте представить вам нового телохранителя. Лейтенант Нэй Байю, лично дело... — Канцлер раскрыл папку.
— Не нужно. Я уже ознакомилась, — прервал его спокойный голос.
Нэй, до этого стоявший, согласно протоколу, навытяжку, вздрогнул. Если бы не эта мягкость, с какой королева обращалась к собеседнику, можно было поклясться, что за столом сидит Кара. Но та разговаривала резко, жестко, даже смех у неё был... колючий, хот и заливистый. Нэй одернул себя — не время вспоминать о пошлом! Он — в кабинете самой королевы! И сейчас...
Канцлер сделал шаг в сторону. Рука Нэя взметнулась к киверу и застыла на полдороге. Но он позволил себе лишь секундную задержку и тут же пришел в себя. Было от чего растеряться — за столом, на месте Её Величества, сидела Кара Хань.
— Что.. происходит?
Шипение отца заставило опомниться. Но мысли продолжали лихорадочно метаться, перетекали одна в другую и не могли остановиться. Кара в кабинете королевы, на её месте... И отец обращается к ней, как к венценосной особе.
Адель ас Кармина с интересом наблюдала за своим новым телохранителем. Всегда выдержанный лейтенант сам на себя не походил. Все мысли, все эмоции читались на лице, как в открытой и понятной книге. Девушка с трудом сдержала ухмылку. Вместо этого на губах расцвела вежливая улыбка:
— Приветствую вас, господин лейтенант. Надеюсь, ваша служба будет долгой и плодотворной.
Поклонился и молча вышел Канцлер. Адель даже головы не повернула, но в который раз восхитилась его тактичности — он всегда знал, что и когда уместно. Вот и теперь. Оставил их вдвоем, хотя по протоколу уйти следовало как раз новому лейб-гвардейцу — представление состоялось, делать в кабинете ему было нечего.
— Присаживайтесь.
Нэй словно очнулся и оглядел обстановку. Адель тоже осмотрелась, по-новому взглянув на кабинет.
Она ничего не меняла. Все осталось, как при отце: светлые, почти белые стены скрыты многочисленными шкафами из мореного дуба. Резьба покрывала обрамления стеклянных створок, и повторялась на массивном письменном столе и кресле с высокой спинкой. Сидеть на нем было жутко неудобно, но отец считал, что в кабинете надо работать, а не отдыхать, а удобная мебель расхолаживает.