Значит, выпутываться придется самой. Начать надо с уволившейся секретарши. У меня есть источник общей информации — сидит себе в подвале. Потом можно незаметно расспросить Рикарда, вытащив его на вечернюю прогулку. Ну и экономка. Теперь, когда я поведаю ей историю о трисс, приехавшей в столицу и встретившей благодетеля в лице их лэра, она будет намного разговорчивей. Может, и с самой месс Лисбет Скари удастся побеседовать. Вряд ли кто-то лучше нее знает Идена. Мы с эхом все проверим.
А пока я буду делать то, чему научилась за последние двадцать лет. Соответствовать ожиданиям окружающих. Исправно выполнять работу и слушать прошлое, чтобы избежать неприятностей. Но на этот раз мне нужно держать ухо востро, чтобы не упустить что-нибудь важное в настоящем, то, что даст возможность найти рычаги давления на палача.
Своими рассуждениями я напоминала себе Эмиля, стало противно. Меня спасли от смерти, дали новое имя, работу, а я испугалась чужого врага, которому до меня и дела, скорее всего, нет, решила отплатить неблагодарностью своему спасителю. Вместо того, чтобы предложить помощь, ведь я работаю с эхом лучше многих магов моего направления. Может, я изначально ошиблась в своих предположениях? Что, если Идену был нужен маг эха, способный предупредить об опасности? Среди фениксов встречаются сильнейшие. Собирался ли он сказать мне об этом? Возможно. После того, как убедится в моей благонадежности.
Но я не видела смысла ждать и решила, что завтра же предложу свою помощь палачу. Оказывается, я вполне типичный представитель своей расы. Только порывистый и импульсивный феникс мог превратить план шантажа в запасной вариант на случай отказа от помощи. Терять время и гадать, когда Иден решит посвятить меня в подробности, я не собиралась. А бывшая секретарша могла стать источником информации, необходимой для защиты палача.
Улыбнувшись своим мыслям, я обняла подушку, повыше подтянула одеяло, глубоко вдохнула приятный лавандовый аромат и пришла к выводу, что спать я по-прежнему не хочу.
Где бы ни напали на Идена, эхо уже успело искривить прошлое. Чем дольше я тут лежу и размышляю, тем сложнее будет понять, что там произошло.
Слетев с кровати, я заметалась по комнате. Надела приготовленную на утро одежду, старательно убрала волосы в тугой пучок, закрепила скромную шляпку булавкой и попробовала пробежаться, стараясь сильно не стучать каблуками о паркет. Неплохо. Платье без кринолина, плотная шерсть, юбка не слишком длинная, я в ней почти не путаюсь. Шубка тяжеловата. Шляпка сидит плотно, волосы не выбиваются. Каблуки удобные.
К ночной прогулке готова. В случае чего, всегда смогу сбежать от опасности.
Натянув перчатки, я осторожно выглянула в коридор.
Эхо шептало, что палач спит, путало непонятными скрипами, которые, кажется, были искаженным шелестом ветвей в саду.
Вот и ладненько. Я только туда и обратно. Послушаю прошлое, пойму, что там случилось, и назад в особняк. Никто не заметит, что я уходила.
Мимо двери Идена проскользнула на цыпочках. Стараясь не шуметь, спустилась по лестнице, благополучно вышла из дома. Слушать эхо начала сразу от ворот особняка.
И сразу потерпела неудачу. Думала, если карета Регана катала нас с Рикардом, то он нанял экипаж. Последить путь пролетки сложно, но возможно, при определенной доле везения и упрямства. А тут… Мне хотелось ругаться, сильно и не приличествующими трисс словами. Карета, доставившая палача, была с такой магической защитой, что от прошлого остались одни обрывки.
Стук копыт, сухой хлопок, невнятные голоса…
Все.
Можно подумать, палача подвозил один из глав Гильдии Магов. Или…
— Ну и зачем? — не поворачиваясь, сердито спросила я у Регана, остановившегося в шаге от меня.
Палач подошел бесшумно, но эхо усилило его шаги, расцветило шорохами, исказило. Испугать меня своим неожиданным появлением у него не получилось. Мне показалось, Иден и не старался, это была, скорее всего, привычка. Понимаю, громко топающий палач плохо вписывается в образ хладнокровного исполнителя приговоров. Хотя за коллегой Идена из Ритиля я подобной бесшумности не заметила. Может, это приходит с опытом?
— Зачем было тратить силы и искривлять магический фон?
— Предположил, что письмами не ограничитесь, а искать вас утром по всем отделениям стражи у меня нет ни времени, ни настроения.
Перед моим носом появилась метрика. Моя. На имя трисс Арлины Онтане. Та самая, которая осталась у палача и о которой я благополучно забыла.
Сейчас решение помочь Идену уже не казалось мне хорошей идеей, вариант с самостоятельным расследованием выглядел гораздо лучше и практичнее, но я все равно предложила:
— Я могу помочь вам. Предупредить о люстрах и столярных дисках.
— Вы провидица?
— Нет.
— Отлично, а то я уже решил, что чего-то о вас не знаю.
Не будь голос Регана настолько же усталым, насколько ехидным, я точно сказала бы какую-нибудь колкость. А так забрала бумагу, сунула в карман шубы, насмешливо улыбнулась в ответ на изучающий прищур карих глаз и, уже шагая обратно к дому, сообщила, будто между прочим:
— Что вы забыли в Портовой слободе? Это место плохо подходит для приличного лэра.
По крайней мере, когда я изучала карту столицы под руководством отца, этому месту давали именно такую характеристику. А после я имела удовольствие убедиться, что так оно и есть.
Иден, и без того не слишком твердо державшийся на ногах, споткнулся от неожиданности и схватился рукой за мое плечо, чтобы не упасть.
— Откуда такие выводы? — Голос палача звучал бесстрастно, но меня показное равнодушие не обмануло.
— Услышала.
Я внутренне ликовала — теперь он точно не откажется от моей помощи! Осталось сложить оставшиеся кусочки прошлого и правильно их истолковать. Надеюсь, я не ошибусь.
— Слушали эхо в моей спальне? — вымученно усмехнулся палач.
— Не только. — Я показала на ворота особняка: — Кучер вашего друга был крайне недоволен, ему пришлось забирать вас из неподобающего места.
Радость на моем лице не осталась незамеченной. Иден нахмурился, окинул меня задумчивым взглядом, в котором сквозило раздражение. Сейчас вежливо напомнит, зачем меня вытащили из тюрьмы.
— Поговорим об этом утром.
Я возмущенно поперхнулась и притворилась, что случайно вдохнула снежинку. Иден выглядел усталым. Он больше не напоминал вставшего из могилы мертвеца, вампира на диете. Не хватало алых отблесков в глубине абсолютно черных глаз. Это и пугало. Я не знала, что думать.
— Вы против?
Палач склонился к моему лицу, провел кончиками пальцев по щеке, очертил подбородок. Я некстати подумала, что глаза у него поменяли цвет вовсе не из-за желания, хотя сиплое дыхание мужчины и шальная улыбка утверждали обратное. Просто в его глазах я видела нечто иное, это была даже не злость, а что-то такое жуткое, от чего хотелось сбежать. Смогу ли я отбросить палача, достаточно ли у меня накопилось магии, если вдруг к этой странности мага присоединится еще какая-нибудь? Интересно, а дверь особняка крепкая?
— Арлина! — Иден перехватил мой воодушевленный взгляд, непонимающе нахмурился, потом покосился на перстень на своей руке. Заглянул в мои испуганные глаза, отступил на шаг назад и, слишком уж вежливо поклонившись, исчез за дверью, напоследок бросив:
— Спокойной ночи! Завтра в восемь в кабинете.
Постояв немного на крыльце и подышав морозным воздухом, я пришла к выводу, что поступила глупо. В том, что глаза Идена меняют цвет, нет ничего удивительного или страшного. Серые глаза, к примеру, могут темнеть или светлеть. У оборотней зрачки форму видоизменяют, у фениксов сияют иногда, выдавая нашу истинную сущность. У вампиров, опять-таки… А тут — ну чернеют, жутко так. Ничего! Когти палач не отращивает, шерстью не обрастает. Хотя лучше бы отращивал и обрастал — тогда бы я точно знала, кто он.
Вот и вернулись к тому, что, возможно, лэр Реган не человек. А он человек с весьма примечательным перстнем, созданным архимагом.
А не в украшении ли причина метаморфоз палача?
Настройка сбилась какая-нибудь — и готово. Запросто. Но тогда получается, что до сегодняшнего вечера Реган пугал окружающих жуткими глазами, ничего об этом не зная? Я тоже хороша! Вместо того чтобы спросить, нафантазировала неизвестно чего. Теперь Идену придется остаток ночи с перстнем провозиться.
Обратно в комнату я шла дольше, чем требовалось, не удержалась и послушала эхо. Полностью убедившись в своей правоте, успокоилась.
Иден был зол, и если бы не слабость, давно бы сидел в кабинете над перстнем, который обругал последними словами и пообещал сдать в переплавку. Но так как взбодривший палача эликсир перестал действовать, Реган отправился в свою спальню, где благополучно уснул. Сил на защиту от меня у него не было.
Заглянула внутрь. Иден успел зажечь свечи и добрался до кровати, но не смог раздеться. Я решила помочь. Расстегнула меховой плащ палача, осторожно перевернула довольно тяжелого мужчину на бок. Пока размышляла, как вытащить плащ, Иден решил эту задачу — что-то пробормотал во сне и откатился на другую сторону кровати. Стягивая с Идена сапоги, я с усмешкой размышляла: и представить себе не могла, что буду выполнять обязанности камердинера совершенно незнакомого мужчины, потому что считаю себя виноватой.
Сон у Регана был крепким.
А вот я рисковала заработать бессонницу.
Зачем-то решила снять с Идена рубашку. Перевернуть недовольно бормочущего сонного мужчину на спину, а потом на живот — это полбеды. Когда я почти ее стянула, выяснилось, что забыла расстегнуть манжеты. Вытряхнула из головы нецеломудренные фантазии и начала стягивать манжеты так, как есть. С левой рукой справилась. А на правой перстень зацепился за ткань и, как я ни старалась, не отцеплялся. Нужно его снять, а потом опять надеть на палец. А это чревато.
Обычно подобные артефакты зачаровывали от кражи. Иногда вор оставался жив, а количество конечностей у него при этом уменьшалось.
Я свои руки-ноги любила, поэтому оставила все как есть. Виновато улыбнувшись спящему мужчине, взяла свечу в витом подсвечнике, погасила остальные и тихо вышла из спальни, плотно прикрыв дверь.
Стоило сделать шаг в сторону своей комнаты, как с лестницы донесся звук быстрых шагов. Кто-то стремительно сбежал вниз по ступенькам, стараясь делать это бесшумно. Но не учел, что эхо прошлого исказит и усилит едва слышный шорох подошв, начнет издевательски повторять его на разные лады.
Желание узнать, кто следит за хозяином дома, пересилило навалившуюся усталость. Скрываться не было смысла — прислуга считает меня любовницей лэра, так что имею право гулять по особняку в любое время дня и ночи.
Неторопливо спускаясь по лестнице, я внимательно слушала шепот прошлого. Некто, крадучись, выскользнул из комнаты прислуги, поднялся следом за мной наверх, потоптался у спальни Регана. Мое пыхтение и сонное бормотание лэра, конечно же, истолковали превратно. И решив, что ничего интересного больше не случится, отправились обратно. Тут-то и вышла я. Кому-то пришлось быстро бежать вниз, рискуя свернуть шею в темноте. Я не представляла, кто это. Даже пол определить не смогла! Ни характерного шороха юбок, ни шелеста рукава ливреи, ни сопения, ни ругани, когда неизвестный споткнулся о неровно закрепленный на одной ступеньке ковер, — ничего.
С каждой секундой убеждалась, что любопытством тут не пахнет.
У двери шпиона я задержалась чуть дольше. Соблазн постучать и узнать, кто решил поиграть в сыск на дому, боролся во мне с благоразумием. Сомневаюсь, что шпион решит свернуть мне шею, однако мой ночной визит под надуманным предлогом точно запомнит. Пока я решала, стоит ли рисковать или лучше утром сказать палачу, что у него завелись «крысы», в комнате будущего безработного зашевелились, а затем раздались весьма характерные звуки. Без эха было понятно, что за дверью парочка весьма страстно отмечала раннее пробуждение.
Я могла лишь пожать плечами и пожалеть экономку. Не умеет она мужчин выбирать! На вид умная женщина, хоть и любопытная. А вот ее любовник будет завтра работу искать. Как его там? Я прислушалась к страстным вздохам. Грегори? Да, именно так.
В своей спальне, укладываясь во второй раз, я подумала, что можно уже и не ложиться. Выспаться все равно не успею. И вдруг провалилась в мягкую темноту без сновидений.
Разбудила меня экономка. Мелани буквально лучилась от счастья, болтала без умолку, порхая по моей комнате счастливой пчелкой (жужжание особенно раздражает, если не выспался). Хвалила солнечную морозную погоду, радовалась тому, что при особняке палача есть большой сад, где можно погулять, не используя драгоценные выходные. Она копила их вместе с деньгами для поездки летом к родственникам, живущим где-то на границе.
А я мрачно жевала тосты с клубничным джемом и, попивая чай, мечтала о кабинете палача в мэрии, точнее о приемной, а еще точнее, одиноко мне было без кофе. Чтобы отвлечься, я решила послушать эхо экономки. Но, вспомнив, чем она занималась пару часов назад, передумала. Чужая личная жизнь на то и чужая. Не будь я вчера удивлена наглостью шпиона, ушла бы сразу от двери.
Пока экономка колдовала над моей прической, я внимательно слушала ее болтовню. Лэр уже встал, откушал в кабинете и ушел гулять по саду. Подивившись его здоровью, вспомнила о перстне и позавидовала. Мне тоже не повредил бы какой-нибудь взбадривающий артефакт!
Мелани сообщила, что лэр просил напомнить мне о нашей встрече в кабинете. Женщина решила, что мы с палачом поругались, и он таким образом наказывает меня. Назначает официальные встречи, указывая любовнице ее место. Не было смысла отрицать это. В спальне Идена я оказываюсь регулярно, по несколько раз на дню — предположения прислуги подтвердила. Касаемо наших с Иденом утренних встреч, у каждой пары свои причуды.
Зевнув в ладонь, я поблагодарила экономку за напоминание и пожаловалась на выкрутасы Идена. Мелани наживку проглотила и тут же рассыпалась в заверениях, что ничего страшного, помиримся окончательно, а он лэр хороший и своих женщин не обижает. Решив, что сболтнула лишнего, хотела перевести разговор, но я ухватилась за возможность узнать что-нибудь о Регане и его любовницах. Кто знает, может, удастся выяснить, какие отношения были у Идена с неожиданно уволившейся секретаршей.
Надежды не оправдались. Об официальной любовнице, той, скандал с которой я подслушала в день моего знакомства с палачом, слуги знали немного. Трисс лет двадцати пяти, красивая, блондинка, навещала Идена редко. Лэр снимал ей жилье где-то в другом районе. Ревнивая. По словам экономки, пару раз устраивала сцены Идену из-за его секретарши. В общем, все обитатели особняка считали, что скромница Лисбет Скари — вторая любовница палача.
Не думаю, что секретарша на самом деле была любовницей Идена. Я из любопытства спросила, почему слуги так решили, и получила весьма расплывчатый ответ. Дескать, лэр как-то по-особому на нее поглядывал, когда девушка привозила срочные бумаги.
Но там, где слуги увидели порочащую месс связь, я заподозрила нечто иное. Пометок о срочности на бумагах Идена я не заметила; ни на новых документах, ни на уже подшитых. А значит, вполне возможно, Лисбет Скари сама определяла степень важности. Еще один маг эха прошлого? Тогда понятно, почему он решил взять меня, ему так привычно, а то, что я феникс, — приятный бонус, особенно в свете последних событий.
А сбежала секретарша, получается, потому, что услышала в прошлом нечто ее напугавшее? Тогда мне тем более нужно ее найти. И чем быстрее, тем лучше. Эхо ждать не будет, искривит и исковеркает прошлое так, что даже я не разберусь.
Проще всего спросить у самого палача, узнать официальную версию, так сказать. Ответит или нет — другой вопрос. Но попытаться стоит. Надо придумать причину. И почему я вчера не пересмотрела все папки на полках в приемной? Может, там осталась какая-нибудь закладка, ручка, принадлежавшая Лисбет Скари? В библиотеке и не такое забывали в книгах.