Серега пошмыгал носом, чихнул, и живчики тут же похватали со стола бутылки и закуску.
— Чего тебе, Федот? Хочешь посетить льдину. Ну, давай.
По жестикуляции глашатая, он быстро понял, что тот сожалеет об исчезнувшей курице, просит сделать новую, также просит, расширить скотный двор, добавить живности — кроликов и уток, и в связи с этим просит, помимо Степана, дополнительного помощника, вернее, помощницу — Тамару.
— Вообще-то Тамара на кухне Зинаиде помогает… С другой стороны, нужна же на скотном дворе птичница. Вот пусть Тамара птицей и занимается, а я помимо уток еще и гусей слеплю. Только после, после. А по поводу Тамары — предупреди Никодима.
Серега отыскал глазами коменданта. К нему как раз подошла Машка. На кухне Никодим с ней разговаривать не стал, прихватив бутылку пива, взял девушку за локоток и повел в свою комнату. Вообще-то объяснить, как нужно вести себя в Застолье можно было и за столом в присутствии Влада, с которым Машка провела минувшую ночь. Но вскоре стало понятно, почему Никодим решил уединиться с новенькой. Закрыв за собой дверь на щеколду, комендант что-то сказал девушке, и та, помедлив совсем немного, принялась снимать с себя одежду. Будь сейчас на ее месте кто-то другой, Серега, скорее всего, вмешался бы. Но в этом случае… Возможно, Никодим ей даже не угрожал, а просто предложил, как сказал бы водитель Краснов, по-быстрому разделить с ним койку. Серега же рекомендовал Машке слушаться коменданта. Вот она и послушалась…
Может быть, вообще нет необходимости активно вмешиваться в жизнь Застолья? В смысле, кому-то что-то разрешать, запрещать, рекомендовать. Пусть сами разбираются. В конце концов, все живчики практически в равных условиях. Подумаешь, комендант владеет штык-ножом, это ни в коем разе не спасет его, если вдруг, выбрав удобный момент, даже хиленькая Ниночка сможет столкнуть его за борт.
Костикову повезло служить в пограничных войсках, где практически не было так называемой, дедовщины. Другими словами: старослужащие не издевались над молодыми и, отношения между ними складывались строго «по уставу». Во многом потому, что каждый день пограничники получали в руки автомат с боевыми патронами — чтобы всей заставой по тревоге убежать на, так называемый, «рубеж прикрытия» и не допустить нарушения границы, или отправиться втроем в пятнадцатикилометровый «дозор» и тому подобное. Ну, и кто станет унижать человека, зная, что на следующий день он может «случайно» выстрелить тебе в спину?
Если же учесть, что старослужащие и новобранцы вместе делили, так сказать, все тяготы воинской службы, зачастую ели из одного котелка, и, да чего уж там — сообща не всегда точно выполняли приказы офицеров, то пограничная застава для ее обитателей превращалась в родной дом, а сами они становились одной дружной семьей. И Застолье, с точки зрения Костикова, в чем-то можно было сравнить с пограничной заставой. Правда, на заставе, за исключением офицерских жен, не было женщин…
«Ладно, на некоторое время стану просто наблюдателем, а когда возникнет необходимость, можно будет и вмешаться», — решил Серега.
Вспомнив про обещание Клюеву слепить к понедельнику фигурку его начальника, подполковника Заводнова, он отодвинул композицию Застолье и на ее месте разложил коробочки с пластилином. Достал фото юбиляра, включил музыку и принялся за работу.
Ему очень нравились именно такие типажи, то есть не стандартные лицо-фигура-одежда, а чтобы присутствовало что-то свое, особенное. И в этом плане подполковник Заводнов был очень даже хорош: во-первых, густые седые брови и усы — уже узнаваем; во-вторых, этакий толстячок с «пивным» пузом; в-третьих — милицейская форма. Нет, в данном случае лепить милиционера на рыбалке он не собирался, но брюки с лампасами и отброшенная в сторону фуражка в совокупности придали бы композиции своеобразный шарм.
Нравилось Сереге и то, что не надо напрягать воображение при создании сюжета. Клюев попросил слепить подполковника, сидящего с удочкой на берегу водоема, с огромными глазами, открытым ртом и показывающим руками, какую он большую поймал рыбу, хотя на самом деле на крючке — мелюзга. Для Сереги сотворить такое было делом техники.
Он даже не стал задумываться, исправлять или нет частично вылепленную голову, которая по масштабу — в плане толщины щек и подбородка казалась для подполковника слегка мелковатой. Серега просто напросто отложил заготовку в сторонку и для новой головы отщипнул пластилина побольше — отсечь лишнее никогда не было поздно.
И ведь получилась, очень даже узнаваемой получилась голова подполковника Заводнова: седые брови, усы, округленные глаза, длинные руки, разведенные в жесте рыболова-хвастунишки… Сидел он на берегу, на зеленеющей травке — в закатанных болотных сапогах, брюках с лампасами и в бушлате. Милицейскую фуражку Серега лепить все-таки не стал, вместо нее на голове подполковника была типичная широкополая рыбацкая шляпа.
Имелись в композиции, названной «Рыбацкой счастье», и воткнутые в воду рогатульки, и удочка с окуньком на крючке, и коробочка для червей, и ведерко под рыбу, к которому незаметно для рыболова подкрадывалась кошка. Размещалась композиция на круглой платформе диаметром сантиметров восемь — как раз под соответствующую пластмассовую коробочку.
Немного подумав, Серега слепил еще и компактный рюкзачок, из бокового кармана которого торчало горлышко бутылки, но добавлять его к рыболову-хвастуну пока не стал — насчет этого следовало посоветоваться с Борисычем.
Пальцы скульптора жаждали продолжения действия, тем более, заготовка для головы уже имелась, а у него давно зрела идея создать очередную рыболовную композицию под названием «Необычный улов». Оригинальность сюжета была в том, спиннингист при забросе зацепил блесну не за подводную корягу и не за ветку дерева, а за бюстгальтер загорающей на берегу девушки и, к своему огромному смущению, сорвал его с растерявшейся красавицы.
Тут было важным, чтобы все происходило в динамике: экипированный по всем правилам рыболов — сосредоточившийся на забросе, согнутый в дугу спиннинг, натянутая леска, сорванный бюстгальтер, за лямку которого успела схватиться девушка, у которой еще и шляпка с головы слетела. Ну и антураж необходим соответствующий и детализированный: желтый песочек, шезлонг, зонтик от солнца…
Серега вылепил все это, за исключением головы девушки. Не потому что голову лепить сложно, просто спиннингист и комплекцией, и лицом очень походил на него самого, значит и девушка должна быть на кого-нибудь похожа, лучше всего — на известную артистку, но Серега никак не мог выбрать на кого именно.
К тому же его все больше отвлекали мысли о предстоящем свидании с Викой, к которому надо было еще подготовиться. Он рассчитывал не мудрить, и действовать по давно отработанному сценарию: встретив и подарив девушке цветы, привести ее домой, угостить шампанским или по обоюдному желанию — чем-нибудь покрепче, послушать музыку, ну а там — как сложится…
Серега не был завзятым ловеласом, и подобные свидания случались не часто, он вообще не мог похвастаться, что у него было много женщин, скорее — наоборот. Возможно, потому что в отличие от Краснова, предпочитал общаться только с симпатичными и молодыми.
В центре зала станции метро «Коньково» он появился без пятнадцати пять. Дома все было готово для встречи гостьи: бутылка сухого красного вина, бутылка коньяка, торт «Птичье молоко», лимон… Кроме того, он нажарил целую сковороду картошки с тушенкой и луком, сделал салат из свежих овощей — только маслом или майонезом осталось заправить, в холодильнике имелись консервированные шпроты, сайра, маслины, апельсиновый и томатный сок и, на всякий случай, бутылка водки. И порядок он дома навел, и букет из трех роз купил. В общем — подготовился по-взрослому.
Только не учел Серега, что сразу пойти к нему домой Вика не проявит никакого желания. И увидеть ее такой, какой она вышла из вагона метро, опоздав всего на две минуты, никак не ожидал. Дело было даже не в ее симпатичном азиатском личике и не в одежде — не вычурной, а скорее, «правильной» для первой декады апреля…
Серега был простым парнем, зато очень наблюдательным, поэтому, прикинув, сколько может стоить дамская сумочка на ее плече, и цепочка на шее — не золотая, а серебряная, но именно такую он как-то видел в одном из элитных каталогов моды, скульптор моментально осознал, что букетик роз, вручаемый им Вике, более чем скромен.
Какая жареная с тушенкой картошка, какой салат и шпроты! Эту девушку можно было вести только в ресторан. И она, словно уловив его мысль, с улыбкой приняв букет, тут же поинтересовалась:
— В какой кабак пойдем?
— А ко мне в гости не хочешь? — с угасающей надеждой спросил Серега. — Тут совсем рядом. Я наготовил всего…
— К тебе потом, ближе к вечеру заглянем, — пообещала Вика и, заметив его легкое замешательство, добавила:
— Не переживай, у меня и на крутой ресторан денежек хватит.
— О чем ты! — гордо вскинул голову Серега, в кармане которого денег было в лучшем случае на две кружки пива и пакетик фисташек. — Предлагаю посетить один прикольный ресторанчик под названием «Фазан и сазан», в котором подают фирменные блюда из дичи и рыбы.
— Супер!
— Ресторанчик — неподалеку от метро Сухаревская, как раз по этой оранжевой ветке. Так что на метро, минуя пробки, туда в три раза быстрее доберемся.
— Значит, вперед?
— Скорее — назад. В плане того, что ты сейчас в обратную сторону поедешь. Надо было заранее о ресторане договориться, чтобы туда-сюда не кататься. Хотя у меня дома…
— У тебя дома появимся ближе к ночи, — закончила за него Вика и обещающе подмигнула.
Насколько в последнее время не хотел бы Серега вновь оказаться в стенах «Фазана и сазана», настолько же понимал, что только там при удачном стечении обстоятельств у него есть шанс не опозориться перед девушкой, приглашенной на первое свидание.
Такой любознательной девчонки он раньше не встречал. По дороге в ресторан Виктория засыпала его вопросами. Ее интересовало все: его возраст, где родился, какие книги любит читать, а фильмы — смотреть, чем увлекается в свободное время и тому подобное… Долго смеялась над его прозвищем, и Сереге пришлось рассказать, что некоторое время носил зимой шубу с огромным воротником, в которой и на работу ходил, и на рыбалку ездил, вот все друзья и стали называть его Шубой. Интересовали Вику и другие инкассаторы, приезжавшие к ней в универсам — Боярин, Пух и даже Гаврилыч. Серега едва успевал отвечать, не переставая думать, как же быть в ресторане.
Не успел они переступить порог «Фазана и сазана», как Костиков встретился взглядом с Катей Жайворонок, курившей за барной стойкой. При последней встрече на пороге его квартиры, они расстались совсем не любезно — Серега не позволил Кате войти, она назвала его хамом. Теперь же ее помощь была ему необходима, поэтому, усадив Вику за свободный столик — изучать меню, Серега извинился и прямиком направился к «вертлявенькой».
Он боялся, что Катя даже разговаривать с ним не станет, но при его приближении она довольно мило улыбнулась и в своей манере сказала:
— Значит, приветик.
— Привет. Кать, ты меня извини, что тогда…
— Ладно. Забыли, — прервала вертлявенькая. — Посидеть с кралей пришел, или появились новости про Влада с Машкой?
— Да нет у меня о них никаких новостей, — отмахнулся он. — А вот проблема есть. Артур на месте?
— И для чего же он тебе понадобился?
— Понимаешь, хочу денег взаймы попросить.
— Значит, кралю в кабак притащил, а в кармане пусто.
— Угадала. Артура можешь позвать?
— Прошу заметить, я тебе в твоих просьбах еще ни разу не отказала, — вновь улыбнулась Катя и призывно помахала кому-то рукой.
Костиков обернулся и увидел приближающегося к ним лысого совладельца ресторана. Бильярдный шар тоже улыбался, и Серега подумал, что эта улыбка ничего хорошего ему не сулит. Но ошибся. Артур, что называется, «вошел в положение», поверив, что долг будет возвращен в течение двух ближайших дней. Более того, когда Серега познакомил его со своей спутницей, Артур порекомендовал ей, какой лучше всего сделать в меню выбор и велел официанту действовать порасторопней.
Уплетая за обе щеки, поданные в скором времени деликатесы, Вика вновь засыпала Серегу вопросами, теперь уже про Артура, о котором он сам толком ничего не знал. Выдумывать что-либо не хотелось и, не кривя душой, Серега сказал, что знаком с Артуром постольку-поскольку, через другого своего приятеля Влада Мохова, который в настоящее время пропал из поля зрения.
Расспрашивать Вика расспрашивала, о себе же почти не распространялась. Сказала только, что отец у нее и в самом деле чистокровный кореец, а мать — русская, и что в Москву вместе с родителями переехала совсем недавно, причем, где жила раньше не уточнила. На остальные вопросы ухажера все больше отшучивалась.
Артур пару раз возникал рядом с их столиком и вежливо интересовался, не желают ли гости еще что-нибудь эдакое, а когда они наелись и напились, совладелец ресторана удивил Серегу, лично преподнеся его симпатичной спутнице бутылку красного вина — на дорожку, за счет заведения…
Открыть вино Вика попросила Серегу сразу, как только они завалились к нему домой. Он прошел на кухню за штопором, она же заскочила в ванную комнату. Когда два бокала были наполнены вином, а из музыкального центра полилась спокойная мелодия, она предстала перед Серегой босиком, с мокрыми всклокоченными волосами, обернутая в махровое полотенце.
Вообще-то он собирался для начала, немного выпив, показать гостье свои пластилиновые композиции, потом, возможно, потанцевать, нашептывая ей на ушко что-нибудь ласковое, потом…. Но Вика, не церемонясь, залпом осушила свой бокал, после чего сбросила с себя полотенце. Ну и о каких пластилиновых композициях, о каких танцах в подобной ситуации можно было думать!
Такую страстную в кровати женщину Серега до сих пор еще не встречал. Каждое соитие с Викой было бурным, хотя и быстротечным. Она заводилась, стоило ему дотронуться до ее маленького сосочка, до мочки уха, до шеи… Вика тут же со стоном впивалась губами в его губы, тут же вынуждала войти в себя, чтобы очень быстро затрястись в оргазме, после чего оттолкнуть его, откинуться на спину и лежать с закрытыми глазами, сначала тяжело дыша, затем постепенно успокаиваясь и, кажется, даже засыпая.
Но Серега, оставаясь неудовлетворенным, вновь клал руку на ее бедро или живот, нежно гладил, и Вика почти сразу заводилась. Они постоянно меняли позы, и всякий раз инициатором новенького была кореяночка. Наконец, он тоже испытал наивысшее блаженство и расслабился, подумав, что на этом оргия закончилась. Не тут-то было! Немного передохнув, Вика сама начала его заводить, и это у нее очень даже получилось…
Проснувшись утром и сразу вспомнив обо всем и в подробностях, Серега, глядя на посапывающую рядышком Вику, вдруг почувствовал, что вновь возбуждается. Но когда прикоснулся губами к ее обнаженной груди, кореяночка что-то недовольно пробурчала, пренебрежительно от него отмахнулась, отвернулась к стенке и с головой накрылась одеялом.
Он не обиделся, разве можно обижаться на такую красивую, чудесную, неповторимую Вику! Прежде чем идти умываться, Серега опустошил недопитую вчера бутылку, благо в холодильнике и выпивки и продуктов хватало — можно было безвылазно просидеть дома все воскресенье. И ему очень этого хотелось — провести целый день вдвоем с Викой…
От радужных мечтаний его отвлек стук в дверь — Вике тоже потребовалась ванная комната. Выглядела она не столько сонной, сколько хмурой. Обнять себя Сереге не позволила, хорошо хоть ему удалось чмокнуть ее в щечку — вскользь.
Он включил электрический чайник, торопливо сварганил несколько бутербродов, достал из холодильника торт и шампанское. Позавтракать можно было на кухне, а в комнате он освободил стол от пустой посуды и выставил на него несколько пластилиновых композиций — хулиганских. Сереге было очень интересно, как отреагирует гостья именно на эти творения.