— Тэйт? — Бросил я.
— Не трогай ее.
Что?
— Что? — озвучил я вопрос, промелькнувший в моих мыслях.
— Алексис. Не трогай ее.
Я сделал нервный шаг по направлению к парню и схватил его за ворот пиджака, с силой сжав его, заставляя форменную ткань чуть ли не треснуть. Я смотрел в лицо своего друга и так хотел ему ответить… О, я многое хотел ему сейчас сказать. Какое право он может говорить что мне делать с моей девушкой? И вообще какое отношение он имеет к ней? Их что-то связывает? Подобный вопросы вспыхивали у меня в голове, заставляя почти ненавидеть своего лучшего друга. Но вместо того, чтобы их задать, я с силой оттолкнул его от себя. В последний раз посмотрел в сторону парка, где так недавно увидел Алексис и резко нажав на газ рванул с парковки.
Я уезжал в стойком понимании: я сошел с ума.
Алексис
Я сидела в кафе и нервно крутила белую салфетку. Мы с Тейтом уехали. Точнее меня «уехали», а еще точнее: младший Вуд насильно затолкал меня в мою же машину, заботливо пригнанную во Флориду отцом, отобрал мои ключи и сел за руль. В принципе, возмущалась я только для порядка, водить мне действительно было слегка страшно. Ночные кошмары в моей голове становились более реалистичными и визг шин, от которого я просыпалась, не способствовал любви к вождению.
Андреа билась в истерике, желая поехать с нами, но у нее была встреча с родителями и я не считала, что получила такую уж психологическую травму, чтобы со мной нянчиться. Поэтому настоятельно рекомендовала ей не менять планов. Тим пришел в себя и отказался от больницы. Мы отвели его в школьный медицинский кабинет и, выслушав все «ахи и охи» от медсестры, Красов получил свою порцию бинтов и перекиси водорода. И, судя по комплиментам, которые он отвешивал медсестре, заставляя ее краснеть как мак, он чувствовал себя действительно неплохо. Думая об этом, я усмехнулась.
— Что-то хорошее? — Передо мной появился гигантский стакан какао, обильно сдобренный сливками и посыпанный орехами и шоколадом, а на стул опустился Тэйт. Да, именно, Тэйт привез меня в ближайшее кафе, заметив как меня колотит. Спасать, очевидно, решил сахаром.
Я проигнорировала его вопрос и стерла с лица улыбку. Он правильно понял мое состояние и поинтересовался:
— Что Тим?
— Стейс и Брендан отвезли его домой. — Лаконично ответила я, пальцем вырисовывая узор на деревянном столе. Лаковое покрытие на нем порядком потрепалось. И какой-то умник расковырял ногтем надпись: «Пью ром по утрам. Я пират или алкоголик?». Провела пальцем по словам.
Тишина. Я притянула к себе стакан и с удовольствием приникла к трубочке, потянув сладкий напиток. Мои вкусовые рецепторы обдало смесью молока, шоколада и миндального сиропа.
— Мм… Нереально вкусно. — С благодарностью посмотрела я на парня. Тот улыбнулся. Мило, приветливо, просто. Без обычной провокации во взгляде и ухмылке.
— Я не знал, что тебе взять, поэтому попросил что-то самое большое, сладкое, шоколадное, и, обязательно, с орехами.
Я не стала скрывать своего удивления:
— Обязательно с орехами?
Не то чтобы моя любовь ко всем видам орешков была тайной за семью печатями, но чтобы об это знал Тэйт? Даже то, что он периодически жил в доме у брата и поедал мои мюсли (мне на зло!) не давало мне повода думать, будто он что-то знает о моих вкусах. Парень смутился и стал очень похож на старшего брата. Правда с фиговой прической.
— Не вгоняй меня в краску, мелкая.
— Эй, мы почти одногодки. Да еще и одноклассники.
— Ох, не напоминай.
Я засмеялась:
— Что мне еще «не» делать?
— Просто пей свой какао, мне и так трудно тебя терпеть.
Я показала Тейту язык, но от предложения не отказалась, с удовольствием сделав еще глоток напитка. Головная боль начала меня отпускать, что не могло не радовать. Кто-то еще сомневается в чудодейственной силе сладкого? Я от удовольствия даже зажмурилась, делая большой глоток напитка. Меня совершенно не угнетало молчание, но Тэйт явно хотел поговорить.
— Если ты еще раз размешаешь свой кофе, то вызовешь цунами. — Сказала я, красноречиво смотря на его пальцы, нервно водящие ложкой в чашке обычного черного американо. — Ну, давай, выкладывай. — Я подперла рукой подбородок и уставилась на младшего Вуда.
— Что?
— То, что тебя волнует. Спрашивай. Объявляю остаток дня: днем откровений.
Тэйт подозрительно уставился на меня, явно не веря в мою сговорчивость.
— Хорошо, — Я подняла обе руки в жесте «сдаюсь». — Я начну. Блэк — кто он? Что он? Ну и… Какого хрена он?
— Кто он? Ты хватила… Все СМИ знают о Блэке.
— У меня что, на лбу надпись «Нью Йорк Таймс»? Почему я должна знать о нем? Да и потом, с его повадками скорее о нем будет писать желтая пресса или глянец… А меня такое чтиво не интересует. И если мои доводы тебя не убедили, то еще кое что: я не могла узнать о местной звезде из газет, потому что почти год пролежала в коме и мне было не до новостей. Так лучше? — С сарказмом проговорила я, снова смутив парня.
Разговоры с Тэйтом можно любить хотя бы за то, что он знал про мое «медицинское прошлое». Только он и Дреа. Ставит ли это мою лучшую подругу и этого наглого вредного гоблина на одну строчку? В каком-то смысле…
Я дернула плечом и, вытащив у Тэйта из чашки ложку, подцепила себе орешки со сливками из моего стакана. Отправила в рот, но горечь моих слов это не исправило. В носу защипало. Да что это такое? Я еще раз сунула ложку с горстью орехов в рот.
— Мне кажется… Я почти уверен… Он рассказывал о тебе.
Я резко вдохнула, делая большой глоток и в итоге подавилась орехом, подавилась так, что Тэйту пришлось пересесть на мой диван и похлопать меня по спине.
Отдышавшись, я покосилась на него покрасневшими от кашля глазами:
— Что? — Если подумать… Адриан же действительно называл мое имя! Точно! Но на эмоциях я даже не была удивлена. А теперь…
— Адриан рассказывал о тебе. Ну, точнее, я не знал, что это ты. Да и он вряд ли знал, что рассказывал…
Я отсалютовала ложкой, давай понять, что жажду объяснений этой странной фразе. Тейт вздохнул.
— Мы тогда сильно напились, но Блэк сильнее всех. Обычно он трезвый, не употребляет, или знает меру. Все-таки спортсмен. Но тут его накрыло. Он позвал много людей, снял не хилый номер в отеле и закатил вечеринку. Не представляю, сколько это все ему обошлось… Тогда его и потянуло на историю о девушке. Звали её Алексис. Но… Блин, да как можно предположить, что ты та самая Алексис?
Я скрестила руки на груди и откинулась на мягкую спинку стула, недовольно скрипнувшую подо мной.
— Какая та самая? Только не говори, что мою отстойную историю с амнезией где-то опубликовали. И у Блэка случайно появилась подписка на научные журналы и талант к сказительству?
Тэйт молчал и пристально смотрел на меня. Я смотрела на Тэйта, непонимающе, но не буду врать: крайне заинтересованно. Прежде чем эта игра в гляделки меня довела до точки кипения, он резко встал из-за стола.
— Извини, я кое-что вспомнил. Отойду на одну секунду, окей? — Не дожидаясь моего царского разрешения, он пошел по проходу к выходу.
— Все страньше и страньше… — Пробормотала я знаменитую фразу Алисы, глядя ему вслед. Кажется, теперь я начинаю понимать, что чувствовала героиня сказок Льюса Кэрола. По крайней мере загадочных персонажей вокруг хватает. И если в воздухе появится фиолетовый хот с улыбкой во всю морду — я даже не удивлюсь.
Зеленоглазый вышел из кафе и принялся кому-то названивать. При этом он ходил взад и вперед, явно что-то доказывая тому, кто был на том конце линии. О чем бы не была речь, Тэйт был не доволен итогами.
— Я думала, что телефон не переживет этого горячего диалога. Как минимум он должен был поздороваться с асфальтом. — Сказала я, когда младший Вуд снова оказался перед моими глазами.
— Подглядывала? Это не хорошо.
— Я просто смотрела в окно, а ты попал в поле моего зрения. Сам виноват. И мы не закончили, что за история?
— Ох… История. Да, Адриан рассказывал про одну знакомую девушку, но я напутал, это не могла быть ты. Ты из другого города и вообще…
— Но он назвал мое имя.
— Что?
— Когда я выскочила, он назвал меня по имени. И позже тоже, он вел себя так, будто… Не знаю. — Я вспомнила безумно красивое лицо парня, будто выточенное из мрамора, и глаза — ледяные осколки, смотрящие на меня. Боль в голове снова накатила и я застонала, упав головой на стол. Пол царства за таблетку от головной боли…
— Эй, что с тобой? Тебе плохо?
Не поднимая головы я вскинула руку с указательным пальцем, вытянутым вверх.
— Не уходи от темы, Вуд.
— Возможно он знает твое имя от меня?
— Ох, тогда уверена, что он знает меня с лучшей стороны. — Вскинулась я, зло посмотрев на парня. Чтобы Тэйт рассказывал обо мне кому-то? Нонсенс. А если и говорил, наверняка большая часть речи содержала бранные эпитеты.
— Тебя это волнует? — Глаза-изумруды внимательно следили за мной, за моей мимикой. Я выпрямилась и стойко выдержала этот взгляд.
— Нет. Совершенно. — Бросила я равнодушно.
Мой голос даже не дрогнул, но я поняла, что солгала.
Адриан
— Итак, — Акира дождался, пока я проеду перекресток, как коршун следя по сторонам. Он явно мне не доверял. Даром, что пристегнулся, хотя раньше делал это только на «Петле». — Что тебе сделала Флорида?
— Флорида?
— Наша новенькая. Ты явно с ней знаком.
Я промолчал, соскребая что-то ценное со дна своей памяти. Твою же гребаную мать. Флорида — именно так назвала Стефани сегодня девушку, ставшую свидетельницей… Нет, твою мать!
— Это Алексис. — Сказал я другу. Голос звучал как-то безысходно. Не мой голос.
— Вообще-то, я знаю как ее зовут: Алексис О'Доэрти, второй курс, мы знакомы с первого дня… Подожди. — Акира прервал свой словесный поток и пораженно взглянул на меня, ища в моем лице подтверждение своей догадке. Нашел. — Не может быть. Ты шутишь. Ты же говорил…
— Я не знаю, Акира, я не знаю!
— Нет, стой, Адриан. Эта девушка не может быть твоей Алексис, она же… — Слово «умерла» повисло в воздухе.
— Как видишь, с ней все в порядке. Она жива, здорова, потрясающе прекрасна и потрясающе ненавидит меня.
— Нет, она же…
— Блять, Акира, ты что как заведенный? Тогда… Тогда она просто исчезла. Просто исчезла и просто вернулась. Сука. Мы должны вернуться. — Я выкрутил руль, с трудом вписавшись во встречный поток, не создав аварии.
— Нет, что? Нет! Стоп! Вообще, притормози немедленно, меня бесит твоя манера вождения в любой день, а сегодня особенно!
— Мы должны вернуться Акира. Я сбежал, понимаешь? Я сбежал, оставив ее там…
— Оставив ее с другом, которого ты избил на ее глазах. А теперь немедленно припаркуйся.
— Спасибо за поддержку. — Выдавил я, все же съезжая на обочину и врубая аварийку.
— Тебе нужна поддержка или правда? Я рад, что ты уехал. Это один из немногих мудрых поступков, которые ты совершил. Ну, кроме того, что мы все же остановились. Два мудрых поступка для тебя — это круто, знаешь, эта девушка уже меняет тебя в лучшую сторону.
— Прекрати трещать. — Поморщился я. Устало поставил локти на руль, и, опустив голову, вцепился руками в волосы. — Твою мать. — Я снова откинулся на спинку кресла и нашарив рукой бутылку с водой, быстро открутил крышку и опустошил ее наполовину.
— Я просто нервничаю. — Произнес японец и в доказательство забарабанил пальцами по крышке бардачка. — Итак.
— Итак?
— Для начала: почему ты набросился на Красова.
— Был плохой день.
— Ну, я так и подумал. — Акира прекратил выбивать пальцами мелодию и откинулся на спинку сидения. — А ничего, что тебя просили не высовываться до соревнований? Это ты называешь сидеть на жопе ровно? Ты не можешь без неприятностей прожить полтора месяца? Всего полтора месяца? Первый день, Адриан! Арчи нас обоих в порошок сотрет и не подавится.
— Откуда ее знает Тэйт? — Проигнорировал я ворчание друга. Арчи, менеджер, действительно отправил меня грызть гранит науки на полтора месяца, до чемпионата, который должен был начаться 18 декабря. Это было необходимо, чтобы уладить мои проблемы. Одна из шавок все же тяфкнула про мои подпольные развлечения, и теперь я должен был показать свою адекватность и благоразумность для прессы и мирового сообщества. Но прямо сейчас это последнее, о чем я мог думать.
Друг неоднозначно пожал плечами:
— Мы не обсуждали это, Тэйт избегает ее упоминания. Но, как я понял, он знает ее не со школы, знаком был раньше. И они в состоянии холодной войны.
— Войны? Да он едва молнии глазами не метал на стоянке.
— Не знаю, но они точно вечно на ножах, ругаются при любом удобном случае, о них уже сплетни ходят.
— Какие сплетни?
— Ты не захочешь этого знать. Да и это правда сплетни.
— Какие, мать твою, сплетни.
Акира вздохнул и потер переносицу:
— Ты слишком часто сегодня вспоминаешь мою мамочку… А она достопочтенная женщина, между прочим и очень…
— Акира!
— Хорошо! В основном говорят о том, что милые бранятся — только тешатся. Что они тайная страстная парочка нашей академии. Ну, Тэйт действительно никому не уделял столько внимания, сколько Флориде. Шумная новенькая. — Акира улыбнулся, но, увидев мой взгляд, быстро стер улыбку с лица, но вещать не прекратил. — Многие даже пророчат им титулы и танец на балу, думаю, половина академии проголосует только чтобы лицезреть это воочию: как два непримиримых врага будут танцевать медленный танец. Сцена должна быть а-ля Джоли и Пит в фильме мистер и миссис Смит, ножи, пистолеты и все такое… — Опять этого японца куда-то понесло. Я поморщился, представив, что Лексис и Тэ йт стоят спинами друг к другу как на известном постере… — Но это вряд ли, девчонки не отдадут Тэйта новенькой.
— На балу?
— Блин, Адриан, ты эхом подрабатываешь? Хоть иногда слушаешь о том, что происходит в Академии? Да, на балу. Ежегодном «Балу Масок», на котором выбирают «Три К» Короля и Королеву Крика. На балу, про который тебе Стефани прожужжала все уши сегодня, в надежде, что ты почтишь школу своим вниманием.
— Я приду. — Произнес я. Акира посмотрел на меня внимательным взглядом.
— Да я почему-то в этом даже не сомневаюсь. Тебе идеально подойдет костюм психбольного, взгляд и выражение лица менять вообще не придется. Да и всем будет спокойнее, если связать тебе руки на спине длинными рукавами.
— И почему я с тобой общаюсь, напомни?
— Потому что кроме меня у тебя больше нет друзей. Ну, еще Тэйт. Ну и Райан. Аби и Саймон. Пожалуй, теперь точно все.
При упоминании имени «Тэйт» я поморщился как от зубной боли:
— Ну да.
— Выключи на время свою горячую голову, их отношения с Тэйтом ни коем образом не должны отражаться на вашей дружбе. К тому же именно он сказал Джексону и парочке приближенных к Элите держаться от нее подальше. Так что еще скажешь спасибо.
Одна фраза о том, что у них «отношения» злила меня. Нет, я был в бешенстве. Мне все равно какие это были «отношения», мне все равно, что это мой друг, я не хочу слышать ее имя и чье-то еще в одном предложении.
— Давай вернемся. — Повторил я просьбу, но уже спокойнее. — Я не могу сидеть здесь, я ее увидел впервые, с тех пор как… Акира, нам надо вернуться. — Я посмотрел на друга. Только с ним я мог быть самим собой. Он внимательно посмотрел на меня, явно взвешивая все «за и против».
— Ладно, но я не думаю, что там кто-то остался. Занятия кончились. Давай я позвоню Тэйту?
Не уверен, что хотел бы видеть его сейчас, но это лучше чем ничего.
Алексис
Наш разговор прервался вибрацией мобильного телефона. Только у Айфонов такая вибрация, что ее слышно на всю улицу. И это беззвучный режим? Ну, как же.
— Извини. — Произнес Тэйт, слегка нахмурившись глянув на сенсорный экран. Интересно, а у него сохранилось мое селфи? Подумала я, усмехнувшись. Думаю, да, и там уже прифотошоплены рога и усы а-ля Д'Артаньян. — Да, Акира.