— У тебя твоя печать с собой? — спросил он.
— Да, конечно, – ответил покупатель, проверяя условия договора.
После того как все пункты договора были обсуждены, они по очереди поставили свои печати на лист бумаги и ударили по рукам в знак завершения сделки. Свернув договор и положив его себе в заплечную сумку, Кален, окрыленный успешным днем, направился в порт. Здесь всегда было много народа, пахло рыбой и гнилью, но это никак не могло повлиять на настроение Калена. Сегодня он не только выгодно продал коров, но и осуществил свою давнюю мечту — купил судно, которое планировал использовать для продажи овечьей шерсти и покупки корицы.
Чтобы зарегистрировать купчую, он, как и полагается, отнес ее в Дом Торговца, там чиновники должны были записать сделку в реестр и посчитать необходимый налог с нее. В любом случае это занимало не больше нескольких дней.
С хорошим настроением он отправился по дороге, ведущей домой, зная, что жена наверняка успела приготовить вкусный обед. Он не рассказывал жене о предстоящей сделке, боясь спугнуть удачу, а потом решил, что расскажет, когда все случится, — пусть будет сюрприз.
Во дворе, за деревянными воротами, виляя хвостом, его встретил Бим. Собака была рада видеть хозяина и подпрыгивала всю дорогу, провожая его вместе с лошадью к стойлу. Расседлав лошадь, Кален направился к дому:
— Инесса, я дома, — сказал он, войдя, и направился на кухню.
Он не очень обрадовался, увидев сидящего за столом брата жены, который, видимо, пришел в гости. Но даже свояк не мог испортить настроение от столь удачного дня, а когда к Калену бросилась его маленькая Аврелия и обняла за ноги... Он взял ее на ручки и начал подбрасывать вверх, издавая при это жужжащие звуки. Малышка откликалась звонким смехом при каждом движении отца, ей очень нравилась такая забава. Устав, он присел за деревянный стол напротив Авида, предварительно согнав с табурета толстого и наглого кота, который считал это место своим. Кот, спрыгнув на пол, недовольно фыркнул. Жена подала ему чистую тарелку с ложкой и поставила на стол большую супницу, из которой поднимался пар и приятно пахло похлебкой.
— Привет, Кален, рад тебя видеть, — сказал брат жены.
— Привет, и я тебя, — соврал Кален. На самом деле он не очень любил Авида, так как тот был настоящим бездельником и постоянно шлялся по кабакам. Кален часто встречал его в городе, шатающимся или вовсе лежащим пьяным, и ему приходилось обходить его десятой дорогой. Выглядел Авид как типичный пропойца: потрепанная временем и давно не стираная одежда, жирные немытые волосы, и щетина, пожалуй, были не настолько отталкивающими, как гнилые зубы, которые обнажал Авид, когда улыбался или говорил. А еще этот неприятный запах изо рта – смесь табака и перегара.
— Сестра рассказала мне, что сегодня у тебя планировалась большая сделка. Как все прошло? — поинтересовался сидящий за столом.
— Все прошло хорошо, — ответил глава семьи, не скрывая своего раздражения.
«Сколько не говорю, никак не могу научить Иннесу держать язык за зубами. Ну, вот что ты будешь делать?» — подумал Кален.
— Так это, раз все хорошо, не одолжишь мне десять драм? Крыша дома совсем худая стала, — продолжил разговор Авид.
— Я и рад бы, но все деньги в дело вложил, — ответил Кален.
«Угу, на починку крыши, как же… Как не вовремя, я ведь действительно потратил все деньги, а этот пропойца, выйдя отсюда без денег, растрезвонит всей округе, что его родственничек зазнался. Мол, когда дела с продажей скота пошли в гору, перестал здороваться и даже самую малость помочь не хочет. Поди потом объясни все теще: она ведь тоже, как и Инесса, видела в своем сыне только хорошее».
— Может, все же поможем? — сказала жена.
— Но у нас действительно нет свободных денег, — ответил Кален.
«Каким бы куском дерьма не был ее брат, она по—прежнему его любит, у моей Инессы слишком доброе сердце».
— Ну что ж, если не хочешь помочь, то я, пожалуй, пойду, — встав из—за стола, сказал Авид.
«Вот всегда поражают такие люди: при всей своей никчемности они еще обладают каким—то искаженным чувством собственного достоинства, как будто все вокруг им не просто должны, а, прям, обязаны. И сейчас просящий разыгрывал из себя обиженную жертву».
— Может, все же покушаешь? — с надеждой спросила Инесса.
— Вижу, что моему обществу здесь не рады, торговец скота стыдится нашего родства.
— Ну, давай не начинай опять, сейчас действительно нет свободных денег, — спокойно ответил Кален.
— Ну, раз – нет, то я тогда пойду, — Авид покинул дом.
Калену ничего не оставалось как есть похлебку в повисшей тишине.
— Мог бы и помочь, — с укором промолвила жена.
— Я ведь правду сказал, сейчас, действительно, – не могу.
— Ты всегда его недолюбливал, — сказала Инесса.
Кален понял, что из данного разговора ему не выйти победителем, поэтому благоразумно решил промолчать и просто продолжил кушать. Выждав паузу, он все же решился заговорить:
— Да не в этом дело. Помнишь, ты всегда говорила, что нужно заняться чем—то еще, кроме продажи скота? Так вот, – я купил судно.
— У нас что, есть деньги на целое судно?
— Ну, мне пришлось немного поторговаться с Симеоном, но теперь официально мы – судовладельцы.
— Как здорово! — жена подлетела и, обняв, стала его целовать.
— Как прошел день у моих малышек?
— Аврелия сегодня сказала новое слово, угадай – какое?
— Какое? – зная, что такой вопрос не предполагает ответа, спросил Кален.
— Водичка! Она сказала – «водичка»! Наша умненькая малышка, — ответила с нежностью в голосе жена.
23. КНОСС
Кносс нежился в теплой ванне, из которой вверх подымался ароматный пар. Запрокинув голову назад, он лежал, закрыв глаза, и размышлял о бренности бытия. Его пухлое лицо сияло от удовольствия, он напоминал жирного кота, объевшегося сметаной и готовившегося погрузиться в приятный сон. Когда вошел Тит, Кносс лишь ненадолго приоткрыл глаза, понимая, что слуга не станет его беспокоить попусту.
— Хозяин, Раковина Связи вызывает вас, — сказал Тит, стоя у двери.
— Хорошо, я сейчас подойду, — ответил Кносс, не торопясь покидать ванну. Какие бы не были дела, они смогут подождать минуту-другую.
Собрав волю в кулак, он все же поднялся. Накинув на себя халат, Кносс не спеша направился в комнату связи. Чтобы до нее добраться, нужно было пройти несколько длинных коридоров и попасть в один из туалетов на первом этаже. В стене за потайной дверью и находилась комната связи. Здесь на столе располагалось несколько резных шкатулок с тонкими деревянными перегородками вместо крышек. В каждой из них лежало по бронзовой раковине, перегородки же служили неким фильтром, чтобы раковины не могли “услышать” друг друга пока находятся внутри. Но звуки в комнату барьер пропускал абсолютно свободно. По протоколу вызывающий повторял условленное слово или имя:
— Один, — раздалось из ракушки.
— Слушаю, — ответил Кносс, открыл крышку шкатулки и взял ракушку в руку.
— Ты заставляешь меня ждать, — послышался раздраженный голос.
— Что ты, у меня и в мыслях не было, — стал оправдываться Кносс. — Как только мне сказали, что меня вызывают, я тут же бросился к раковине.
— Упустим ненужные детали… как продвигается наше дело?
— Уже готова первая партия, человек, которого вы прислали, знает свою работу, гексасы получаются прям как настоящие, внешне даже не отличишь. Если бы я не знал, что это фальшивка, я бы ни за что не догадался.
— Сколько уже сделано?
— Около восьми тысяч.
— Почему так медленно?! — нота раздражительности в голосе заметно повысилась.
— Возникли проблемы с грузом олова и меди. На один из складов, где хранились слитки, каким то образом вышла тайная полиция во главе с Набиром. Потеря сырья сильно сдвинула сроки.
— Что значит «каким—то образом»? Их кто-то навел?!
— Пока не знаю, проверяем. Я установил слежку за всеми причастными к этому делу людьми.
— Этот старик – как кость в горле, все время крутится под ногами. И где ты возьмешь металл?
— Я позаботился об этом, корабль с грузом прибудет через неделю, самое позднее – через десять дней.
— И что, всю эту неделю производство будет простаивать?!
— Я начал скупать лом меди и посуду. Также заключил контракт на поставку олова из рудников на севере, но оно тоже пребудет дней через пять. Это все, что мы можем сделать.
— Старайтесь лучше, вы должны отрабатывать свою долю. Нужно выяснить: каким образом Набир вышел на склад?!
— Я же сказал, мы работаем над этим.
— Когда вы планируете выйти на нужный объем? Вы все надежно организовали?
— Производство мы разместили в подвале моего имения в деревушке недалеко от Эбрука, в сторону Вэй. Само имение я приобрел на подставное лицо, так что никаких ниточек, что ведут ко мне, – нет. Подвала хватит, чтобы там поместились станки и печи, а также люди, необходимые для работы.
— Я не сомневался, что ты достаточно умен, чтобы замести следы, которые могут привести к тебе.
— Если люди короля выйдут на меня, – это никому не принесет прибыли, — ответил Кносс.
— Станки и печи уже готовы?
— С этим проблем нет, учитывая наши ресурсы, лучшее оборудование закуплено и установлено на месте.
— Хорошо, о месте производства ты позаботился, а как же люди?
— Всех работников доставляют на производство с завязанными глазами. По условиям найма они не имеют права покидать территорию. Едят лучшую еду и пьют изысканное вино и пиво. Вместе с ними живет повар, которого я переманил из одного известного заведения. Он им готовит такие блюда, что грех жаловаться! Я даже поселил там несколько смазливых шлюх, чтобы работники никуда не отлучались. К сожалению, в имении нет высокого забора, так что приходится импровизировать и привозить работников только ночью, чтобы не вызвать любопытства у местных. Так что, как видишь, я хорошо позаботился об организации.
— Что с охраной? Ты пристроил моих людей?
— Да, те люди, что вы прислали, выглядят более, чем надежно. Я разместил их на первом этаже имения, как раз над местом производства. Внутри также есть несколько верных мне людей. Еще десяток наблюдает за дорогами и если замечают что-то подозрительное — тут же сообщают мне. Также я разместил наблюдателей на выезде из Эбрука в сторону Вэй.
— Запомни, когда дело касается денег, – верить никому нельзя. А когда замешаны большие деньги…
— Да я все понимаю, поэтому там и находятся только те, кто давно у меня работает. Не будешь же все делать сам!
— Надеюсь, ты прав, и твои люди не подведут! Сколько человек ты нанял?
— Два десятка, для того, чтобы выйти на запланированную мощность нужно где-то еще десять. Думаю, это займет не больше недели, как раз когда прибудет корабль с грузом…
— Хорошо, начинайте понемногу сбывать деньги. Сначала мелкими партиями, чтобы не вызвать подозрений.
— Само собой, — ответил Кносс.
— Нужно сделать не меньше двадцати тысяч золотых к концу этого месяца.
— Мы постараемся сделать все возможное.
— Я думаю, ты понимаешь цену ошибки!
Кносс понимал. Наказание за подделку королевских монет было суровым, и если он попадется, то никакие деньги не смогут его спасти.
Он никогда не видел лица говорившего. И хотя тот назвался Тарсом, Кносс сомневался, что это настоящее имя, да и какая разница! Казалось, что сама судьба их свела вместе. Каким-то образом человек в белой маске вышел на него, и их интересы сошлись. Сошлись также их взгляды на этот прогнивший мир знати Титоса и жизненные ценности в целом. В первую же встречу Кноссу казалось, будто он знает этого человека много лет, хотя никогда не встречал его раньше. Удивительно, но Тарс понимал его с полуслова, это было настолько поразительно, что Кносс проговорил с ним в первую встречу несколько часов. Его давно так никто не понимал. Казалось, что Тарс знал Кносса лучше, чем тот сам себя, хотя это было невероятным!
Но еще более удивительно, насколько их интересы совпадали. И то, что позволят сделать деньги, которые Кносс получит от этого дела. Много денег. Очень много! Настолько, что все состояние Кносса, по сравнению с этим, лишь песчинка в пустыне Магрифа. И когда он поднимется еще выше, тогда придет черед д’Бьяка. Он заставит корчиться того в муках. Его и всех, кто смеялся над ним в тот вечер! Какая же это будет сладкая месть! Кносс никак не мог дождаться дня расплаты.
Он давно начал распространять фальшивки на рынке и в лавках, принадлежащих ему. Сначала мелкими партиями, опасаясь разоблачения. Но убедившись, что подделки никто не способен распознать, уже без стеснения подсовывал их даже при крупных сделках. Поток фальшивых денег растекался по Эбруку, а из столицы он помчится и по всему Титосу. Когда количество поддельных денег перешагнет допустимый предел, они распространят информацию, как отличить фальшивые деньги от настоящих. И тогда наступит настоящий хаос. В этом хаосе Кносс с его деньгами сможет скупить у поддавшихся панике людей самые сочные куски. Сложно даже представить, насколько увеличатся его власть и возможности.
Каждый фальшивый золотой обходился ему в двадцать три раза дешевле настоящего, деньги в буквальном смысле текли к нему рекой. И, что самое приятное, – это лишь начало.
С хорошим настроением Кносс покинул комнату связи и направился в подвал своего дома, где находилась казна и поступления за неделю, предвкушая холод и тяжесть золотых монет при пересчете. Кносс любил процесс подсчета монет даже больше, чем еду или секс. Это настоящее блаженство: выстраивать их на столе в стопочки, записывая сколько он заработал на этой неделе. Что может сравниться с ощущением тяжести монеты на пальцах? Ему даже казалось, будто он чувствует особый, ни с чем не сравнимый, запах золота. Сумма была внушительной, теперь нужно было сверить дебет с кредитом по бумагам. К концу пересчетов Кносс пришел к неутешительному выводу, – кто-то воровал. Количество материала, изготовленных фальшивок и полученных королевских золотых не совпадало. И это точно не могло быть случайностью или браком: не хватало порядка двадцати пяти процентов. Чтобы исключить ошибку, Кносс начал пересчет заново, но результат не изменился, по-прежнему была недостача. Позвонив в колокольчик, он позвал слугу, Тит явился незамедлительно.
— Кто у нас отвечает за производство фальшивок? — спросил Кносс.
— Малик, — ответил Тит.
— А за сбыт?
— Оронт.
— Похоже, у нас появилась крыса, — начал свой разговор Кносс, — нужно понять, кто она, изловить и наказать, чтобы другим неповадно было.
— Хорошо, господин, я займусь этим, — ответил Тит, выходя из комнаты спиной вперед.
***
Найти вора оказалось простой задачей: Оронт начал тратить значительно больше, чем раньше. Он купил себе дорогую лошадь, чистокровного черного скакуна из Магрифа, заказал несколько кафтанов у известных портных города и стал интересоваться покупкой новой недвижимости. Суммы, которые он проигрывал в азартные игры, равнялись его годовому заработку. Воистину, человеческая глупость и жадность не знают границ.
Когда Тит рассказал Кноссу результаты расследования, тот пришел в ярость и приказал собрать всех, кто хоть как—то ответственен за производство фальшивых денег, в подвале имения. Люди Кносса сработали четко и к назначенному часу все были на месте. Большую часть подвала занимали чаны и различные механизмы. Здесь везде что-то кипело или плавилось. В помещении царили духота и запах серы с какими-то химикатами, то тут, то там поднимались разноцветные клубы пара. От этих резких запахов у Кносса слезились глаза. Подобно копошившимся муравьям, люди что-то сыпали в емкости, носили мешки, размешивали кипящий металл. Усилиями нескольких работников раздувались огромные меха. Слитки металла с помощью подъемников и цепей опускались в специальные печи или чаны. Работа вокруг кипела в прямом и переносном смысле.
Когда Кносс с Титом вошли в подвал вместе с охраной, все столпились в центре, и на какое-то время повисла зловещая тишина. Люди перешептывались или же смотрели на вошедших молча, не понимая, зачем их тут собрали.