Отрываю взгляд от россыпи останков, смотрю вперёд, и по губам пробегает нервная ухмылка. Всего в двадцати шагах, вывороченным комлем ко мне, через расселину перекинут ствол замшелого древесного великана. Близнец того, что повстречался раньше. Ширина расселины здесь метров пятнадцать, и слава Алану, теперь не придется проверять свою прыгучесть, чтобы оказаться на той стороне. На первый взгляд дерево так упало совершенно случайно… Но я на это не ведусь. Приседаю на краю обрыва, снова замираю, прислушиваясь. Скольжу взглядом по окружающим зарослям, смотрю вниз в колышущийся внизу туман. До сих пор я так и не смог заметить ни единой живой твари, готовой покуситься на мое здоровье, но нутром чую, что здесь дело нечисто.
Проклятье! Кажется, шелест за спиной стал чуть громче. Почему они не нападают? Чего ждут? Как жаль, что Теневое преимущество ещё сорок минут в откате. Но увы, нет времени засиживаться, придётся рискнуть.
Запрыгиваю на комель дерева, снова напряжённо замираю на пару секунд. Лёгкое сотрясение ствола вызывает целый обвал – ошметки прогнившей коры сыплются вниз и бесследно исчезают в тумане. Сердце уходит в пятки, но всё ещё не видно ни малейшего движения.
Кажется, пронесло…
Да пошло оно все в задницу!
Срываюсь с места и несусь по стволу во всю прыть, огибая обломки торчащих как указующие персты ветвей. Один из метровых сучьев торчит из ствола точно посередине, никак не обогнуть – ствол сужается к макушке, сужая простор для маневра. Приходится с силой толкнуть себя вверх и пролететь над ним..
Именно это и спасает.
Туман на дне десятиметрового провала словно вскипает. Вверх шумно выстреливают тёмные копья щупалец. Толстые жгуты из мертвенной белой плоти, каждое толщиной с мою ногу, мгновенно обвивают ствол мёртвой хваткой. И сжимаются с такой яростной силой, что из-под щупалец как шрапнель брызжут щепки. Огрызок ветки прямо подо мной в момент прыжка взрывается гранатой, тоже разлетаясь в щепу.
Бью с левой руки Копьем ветра в основание этого щупальца, чтобы задеть его владельца, всё ещё скрытого в тумане. Даже не пытаюсь выяснить, попал или нет, главное чтобы заклинание сработало и на пару секунд парализовало неведомого монстра. Приземляюсь, подошвы взбивают пыль на древесной коре, несусь вперед, от паники не чувствуя ног.
До края расселины остаётся всего несколько метров, можно уже и самому допрыгнуть…
Но инстинкт снова заставляет прыгнуть не вперёд, а как можно выше вверх. Едва успеваю поджать ноги, как щупальца с оглушающим грохотом взрывают поверхность ствола веером древесных обломков. Прямо там, где я только что бежал. Промахнувшись, щупальца тут же подхватывают это многотонное дерево за макушку, легко отрывают от края расселины и сдвигают в провал.
И я с ужасом вижу, что приземляться некуда.
Потому что лечу мимо бревна прямиком в огромную зубастую пасть, вынырнувшую из тумана на дне ущелья.
Глава 9. Счастливчик
Когда падаешь прямиком в пасть хищника и остается лишь мгновенье до того, как чудовищные зубы сомкнуться на твоём теле и разорвут в клочья… Нет, время как по волшебству ни черта не замедляется. А Теневое преимущество, выручавшее уже не раз в схожих ситуациях, сейчас весело скалится по ту сторону отката и издевательски машет ручкой. В такие моменты спасают лишь инстинкты, отшлифованные практикой, и ничего более.
Плеть боли выстреливает из левой ладони и с отчетливым щелчком дотягивается полупрозрачным хлыстом до самой глотки твари, по строению зубов подозрительно похожего на закопанного в землю кращера из данжа Губителя. Рядом с иконкой монстра возникает Метка еретика и Теневой прокол срабатывает за миг до того, как зубы смыкаются на моих лодыжках.
Мгновенный перенос вниз и на три метра левее.
Подошвы сапог разбрызгивают вонючую грязь рядом с монстром. Дубинка с размаху влипает в основание одного из щупалец. Глушить нечем, Копье ветра и Плеть боли в откате, поэтому бью Обжигающей вспышкой. Лишь ради того, чтобы не пропал удвоенный прок после использования Теневого прокола.
Тут же разворачиваюсь и несусь прочь, не тратя драгоценные секунды на бесполезные раздумья. Да какие там раздумья, ужас несется по пятам, хватая за пятки! Нереально одолеть элитку, которая раскалывает панцири пятидесятых камнеедов, как орехи! Монстр слишком велик и силен, я не знаю его уязвимых мест, да ни черта я о нём не знаю! Вдобавок из-за коэффициента разницы в уровнях мой и без того ослабленный урон при схватке с таким противником уменьшен на 24%. А урон монстра по мне, соответственно, настолько же выше.
Но все эти расчёты – хрень собачья.
Нет сомнений, что пастух просто размажет меня первым же ударом в лепёшку, а умирать на этом острове мне категорически нельзя. Так что в задницу любые эксперименты. Единственное, что мне остается – бегство.
Всего через два десятка шагов ущелье превращается в форменную западню.
Края расселины широко расходятся лишь наверху, а здесь, на дне, меня сразу сдавили отвесные стены. Пронизанные корнями и поросшие мхом, они сжимаются так тесно, что я на бегу то и дело задеваю их плечами. Нужно срочно карабкаться вверх, иначе не удрать. Скидываю Лживую шкуру, сто единиц энергии в час на поддержание умения – сущая ерунда, когда приток энергии идет нормально. Но не сейчас, когда каждая капля энергии на счету и предстоит очень много беготни. Чёрт уже с ней, с маскировкой. Ага, вот то, что я искал – вижу впереди более-менее подходящее для подъема переплетение корней. Уже собираюсь вцепиться в них, как грохот обвала за спиной заставляет резко обернуться.
Увиденная картина отражается нервной усмешкой на губах. Оказывается, я отбежал всего метров на сорок, когда комбинация ударов привела к поразительным результатам, причем совершенно неожиданным.
Мысленно отматываю цепочку событий назад.
Копье ветра заставляет высокоуровневую тварь «призадуматься» – раз. Плеть боли вгоняет в депрессию садомазохистских ощущений – два. Обжигающая вспышка удачно навешивает тик Горения, превращая одно из щупалец на пять секунд в воспламенившийся шашлычок – три. Поправка: одно из тех самых щупалец, которые поддерживали вон то здоровенное бревно, по которому я хотел перебраться на ту сторону. Неудивительно, что тяжеленный древесный ствол выскользнул из ослабевшей хватки и рухнул вниз. Более того, этот ствол воткнулся толстенным комлем точно в глотку монстра. Причем сила удара и глубина проникновения вышли столь впечатляющими, что фрейм здоровья чудища упал до красного сектора.
Прямо так и хочется сказать – за что боролся, на то и напоролся.
Жаль только, что подыхать пастух пока не собирается, слишком большим здоровьем одарила эту тварь сила Природы.
Из грязевого месива, шумно кипящего от движения, частично высовывается серо-бурое тело величиной с избушку. По морщинистой коже с громким плеском и журчанием срываются потоки вонючей жижи. Множество щупалец длиной от метра до полутора десятков извиваются клубками змей. Влажно хлюпают сотни присосок, скрежеща друг по другу костяными крючьями. Башка оглушенной ударом твари пригвождена стволом древесного великана ко дну распадка словно копьем. И все же тварь уже оправляется, ворочается. Упорно старается зацепиться самыми длинными и мощными щупальцами за стены расселины для дополнительных точек опоры. Чудовищный монстр явно намерен выбраться из ловушки, в которую сам себя и загнал.
Моя усмешка гаснет, я снова хватаюсь за корни. Возможно, этот хищник не умеет гоняться за своими жертвами, поэтому и обитает на дне ущелья. Терпеливо ждёт удобного случая, когда можно кого-нибудь просто схватить. Но тогда кто прикончил всю ту прорву камнеедов на краю обрыва?
А если тварь все-таки издохнет…
То больше некому будет сдерживать камнеедов, которые всё ещё выжидают наверху.
Хрен редьки не слаще, мне в любом случае нужно срочно уносить ноги.
Странный звук заставляет отпрыгнуть в сторону. Налетаю спиной на противоположную стену расселины, резко разворачиваюсь, одновременно вскидывая дубинку для удара…
Замираю с мгновенно заледеневшим сердцем.
Словно в прострации думаю, почему я раньше не заметил этих нор, которыми склоны усеяны, как головка сыра – червоточинами. Наверное, потому что секунду назад в них не было движения, а теперь этого движения там в избытке?
Шорох слышится прямо над головой.
Снова шарахаюсь, не зная, что предпринять. Обложен со всех сторон. Накатывает паника, не вижу выхода из ситуации, лицо прошибает пот. Этих нор сотни и из каждой сейчас лезут жуткие клешни и лапы. Бежать некуда. Сражаться бессмысленно, много одной палкой не навоюешь… Но я всё ещё упрямо не желаю верить, что моё путешествие по Острову Мертвецов закончилось.
С криком ярости замахиваясь дубинкой на прыгнувшего в мою сторону камнееда… и в самый последний момент отшатываюсь, увожу удар в сторону. Потому что вдруг понимаю, что несётся он не ко мне. Камнеед пробегает мимо, громко и угрожающе щёлкая сочленениям, обдавая запахом земли и гнили. За ним спешат ещё несколько. Из нор выпрыгивают всё новые и новые, с каждой секундой их становится все больше. Вскоре ущелье кишит от панцирных членистоногих, и самые мелкие из них оказываются размером с упитанного пони.
Стою ни жив, ни мертв, тесно прижавшись спиной к стене. Не дай Алан зацепил бы первого. Обитающие в стаях твари всегда предельно социальны, стоит тронуть одну, и сразу накинутся на обидчика скопом. И тогда уцелеть невозможно.
Как же мне невероятно повезло, что камнеедов интересует только пастух.
Похоже, этот монстр является их естественным природным врагом. Именно поэтому он тут и поселился, прямо среди колонии всей этой «мелочи». Так он может каждый день, не сходя с места, услаждаться завтраком, обедом и ужином. И теперь обитатели колонии мстят, воспользовавшись представившейся возможностью. Но даже ослабленный, пастух отнюдь не беззащитен. Шум свалки стоит просто оглушающий. Щупальца хлещут во все стороны, обдирая мох со стен ущелья до каменного основания, разрушая сам камень и разбивая панцири отчаянно атакующих камнеедов. Да, они достают пастуха, рвут его сверхпрочную кожу, наносят десятки глубоких ран, из которых хлещет водянистая мутноватая жижа, мало похожая на кровь. Но и сами гибнут десятками.
Фрейм жизни пастуха продолжает сокращаться, темнея от алого до бордового, но так медленно, что прямо не верю своим глазам. Неужто отобьется?! Жизненная сила этой твари просто невероятна, ведь её противники через одного – тоже матерые элитники.
Верхний конец древесного ствола, всё ещё прижимающего монстра ко дну, от всех этих судорог и дерганий с протяжным скрипом смещается на пару метров ниже от края ущелья. По пути ствол с грохотом обрушивает целую гору камней. Ещё немного, и он завалится плашмя, позволив монстру высвободиться. И я лихорадочно думаю, как мне быть. Может, помочь камнеедам? Инстинкт неуверенно шепчет, что моя бренная плоть их не интересует, поэтому и не тронули. В мирах ВИКС названия монстров нередко оказываются говорящими. Это, конечно, ещё не значит, что они действительно жрут камни. Скорее всего, такие мягкотелые как я, им просто не по вкусу. Но и вмешиваться опасно, они там просто кишмя кишат. Проще простого кого-нибудь задеть, если влепить, к примеру, Копьем пламени…
И тогда я для всех камнеедов мгновенно стану врагом.
В арсенале моих умений есть одна-единственная штука, которой я могу гарантированно пробить такую тушу. Но слишком жирно тратить на монстра сейв, учитывая суточный откат Мести камикадзе и более зловещую цель впереди – Горада. К тому же применение и откат выжрут слишком много энергии, а она здесь и без того паршиво пополняется. Точно. Энергия! Вот она-то мне очень даже нужна, и прямо сейчас. Бег вычерпал немало сил, снизив заодно и тонус, и все это восстанавливаться не спешит.
Решившись, матерюсь сквозь зубы под нос, делаю шаг вперед и активирую Хватку лича, использовав единственный трофейный кристалл. Это даже хорошо, что кристалл элитный, на такую цель не жаль и потратить, повышенный урон обеспечен.
С негромким хлопком призрачный кинжал из чистой энергии легко преодолевает расстояние до монстра и вонзается где-то в основании пасти. Пастух вздрагивает всем громадным телом. Его зубы клацают, глубже впиваясь в поверхность ненавистного бревна, по-прежнему торчащего из глотки. Неожиданно ниже пасти среди складок склизкой кожи распахиваются мутные зелёные шары глаз, каждое размером с суповую тарелку. К счастью, монстр явно не замечает своего нового обидчика, я слишком далеко. Да и угол обзора оставляет желать лучшего. Благодаря Хватке лича и возникшей между нами связи, я чувствую его боль. Чувствую укус каждого камнееда, остервенело впивающегося в его плоть и впрыскивающего яд. Чувствую, как пульсируюет в такт вражескому сердцебиению призрачная нить, перекачивая энергию и жизнь врага в мои личные запасы.
Знак Алана запоздало растекается по лицу легким жжением, словно просыпаясь. Будто мне удаётся пробить некий барьер, отсекающий меня от божественного покровителя на этом проклятом острове. Верно, так и есть! Приток энергии обостряет чувствительность настолько, что я вновь начинаю ощущать Родство душ с моими питомцами! На мини-карте, примерно в восемнадцати километрах, появляются зелёные точки их местоположения. Улавливается даже не мысль, а некие отголоски мыслей и образов, из которых складывается недостающая картинка.
Так вот почему Фурии с Крохой нет здесь до сих пор!
Впрочем, я примерно так и думал. Они не смогли преодолеть проклятый Аурой истощения двухкилометровый барьер воздушного пространства между островами. Фурия попыталась пробиться, но Кроха заставила её повернуть обратно, чтобы дикоша из-за своей преданности не погубила себя…
И теперь мои друзья ищут способы добраться до острова без перелета. Надеюсь, им повезет и они перехватят какого-нибудь торговца-сборщика на «крыле»… Чёрт. Ситуация ни на йоту не изменилась, по-прежнему нужно рассчитывать лишь на свои силы.
Но удача все-таки улыбается мне вновь.
В сознании звучит тихий хрустальный звон и, отмотав положенные тридцать секунд, Хватка лича вырывает из монстра остаток жизни. Следующие двадцать минут мне будет доступен лишь Душелов, но это уже сущие мелочи на фоне такой нежданной победы: