Мы с Лином худо-бедно продемонстрировали свои умения. На лице человека особый восторг не отразился.
— Что ж, — медленно проговаривает он, дождавшись того момента, как я с разбегу запрыгиваю Лину на плечо, — не театр Куклачева, но, в принципе, сгодится.
Николай сияет в ответ и начинает увлеченно обговаривать с Алексеем Дмитриевичем размер гонорара. Мы с Лином, слегка испуганные, стоим в сторонке и стараемся ничего не трогать. Нет, я бы, может, и прогулялась немного, только Мерлин невежливо встряхивает меня за шкирку и шипит что-то о необходимости соблюдать осторожность. Лучше бы он таким осторожным был, когда заклятье на меня накладывал! Мажонок!
Наконец, Николай радостно произносит:
— Договорились!
И, улыбаясь, смотрит на нас.
— Ну что, ребята, — продолжает он, — через час выступление. Здесь подождете или домой пойдем?
Лин в очередной раз бледнеет и лепечет, что он предпочел бы подождать. А я что? Мне голоса не давали! Хотя, быть может, я бы и прошлась.
Следующий час, и даже чуть больше, мы сидим вместе с Николаем в комнатушке, заставленной экранами. Лин пьет горький, остро пахнущий кофе. Я дремлю. Прямо-таки идиллия. Прерывается она появлением какой-то всполошенной девочки лет шестнадцати на вид, которая с криками "Быстрее! Сейчас вы!" вытаскивает Лина наружу. Я бегу следом. Точно дурачок, так растерялся, обо мне забыл. Да что это за номер, без чудо-кошки?
Выходим в зал. Темно. И светлый круг в центре. Вот, я так и предлагала! Я немедленно выбегаю на свет и раскланиваюсь с публикой. Ну, как раскланиваюсь? Как получается! Просто припадаю на передние лапы. Три раза. Как договаривались. Лин, волоча ноги и растерянно озираясь, подходит ко мне.
— Здравствуйте, дамы и господа, — говорит он, а голос дрожит.
Я оглядываюсь. Мы на сцене — чуть приподнятом над полом подиуме. Позади нас, как объяснили ранее, бар. Напротив сцены — столики расставлены. И люди вокруг них сидят. Кушают что-то. А я, между прочим, с утра некормленая! Ну, в самом деле, не макароны же мне есть?! Хорошо, что мне говорить сегодня нельзя, а то полон рот слюны. Вряд ли что внятное произнести удалось бы.
— Я сегодня, — продолжает Лин, — хочу вас познакомить с волшебной кошкой.
Начинаю жалеть, что не умею ругаться как мать. Очень хочется сказать много разных слов и ни одного приличного. Такого унижения я еще никогда не испытывал! Я ощущал себя последним идиотом. Эти морды жрут, а мы с Иоханной перед ними выёживаемся всячески. А они продолжают жрать! И никаких эмоций при этом не проявляют.
Очень хочется колдануть что-нибудь мерзкое и необратимое. На всех сразу! В тараканов их всех и передавить! Поднять все близлежащие трупы и натравить на них! А трупы здесь есть. Я их чую. Очень старые и очень глубоко под землей. Пока еще откопаются.
Да, о чем я говорю? Не колдану я. Почему? Вот не поверите! Николая мне жалко стало. Не надо быть особо умным или жителем этого мира, чтобы понять — если мы с принцессой натворим дел, Коля здесь больше работать не будет. Так что засунул я свою гордость куда подальше и строил из себя последнего придурка до победного конца.
— Хотите, — предлагает Мерлин, — Ханна возьмет у любого находящегося в зале и принесет мне какую-нибудь вещь. Какую Вы скажете.
— О! — тут же отзывается сутуловатый темноволосый мужчина за девятым столиком, — а пусть твоя живность достанет у меня из кармана и положит на стол мой паспорт.
— Паспорт, — повторяет Лин, и глаза его округляются. Я понимаю. Отчего. Что такое паспорт?!
— А как он выглядит, этот Ваш паспорт и в каком кармане лежит? — уточняет маг.
— Паспорт, он и есть паспорт. В кожаной такой обложке. Во внутреннем кармане пиджака. Слева.
Так, что такое пиджак, я уже знаю. Это такая куртка. Слева, ага…
Я легкой походкой направляюсь к нужному столику, запрыгиваю на колени к этому человеку, аккуратно засовываю мордочку в карман и достаю оттуда искомый предмет. От пиджака неприятно пахнет потом. От предмета — тоже. Но я терплю. Держа паспорт в зубах, вспрыгиваю на стол и кладу, то, что нужно, перед мужчиной. Я молодец! А вот и нет, потому что мужчина брезгливо морщится и произносит:
— Дура твоя кошка, она не паспорт, а документы на машину приволокла.
— Простите! — произносит Лин, разводя в сторону руками и одновременно бросая в мою сторону гневный взгляд, — она еще молодая. Не разобралась.
Мужчина лезет в карман и достает оттуда абсолютно идентичный предыдущему предмет.
— Вот! — заявляет он, — паспорт, а то были права и ПТС. Брысь отсюда!
Направляюсь к Лину. По пути раздумывая о том, как я могла различить паспорт и права, если не имею представления ни о том, ни о другом.
Несколько напряженную ситуацию сглаживает симпатичная девушка за первым столиком. Звонким голосом она предлагает мне определить, в каком из стоящих перед ней бокалов находится мартини.
— Она не может, — вздыхает Лин.
— Почему? — тут же куксится девушка.
— Несовершеннолетняя еще. Рано ей мартини пробовать.
Хм, интересно, а что это? Попробую непременно!
Люди, вроде бы, реагируют, но как-то вяленько. Затем Мерлин решает показать новый фокус. Поворачивается к залу спиной, руки на груди складывает и начинает отдавать мне команды. Мол пойди туда, сделай это. Я понимаю, это для того, чтобы показать, мол ни жестами, ни взглядом он мною не командует. Только слова. Но все равно отчего-то обидно.
Люди в зале продолжают жевать. Я, утеряв всякое чувство собственного достоинства прыгаю через ногу мажонка, как какой-то зайчик, а они жуют. Я пью сок через соломинку. Жуют! Я по команде ползу по Лину снизу вверх и обратно. Лин, кстати, морщится, поскольку мои когти время от времени его задевают. Люди жуют, как будто ничего интересного рядом с ними не происходит. Я в растерянности. И, что гораздо хуже, в растерянности и Лин. Его глаза бегают по залу, как будто непрестанно чавкающий народ может подсказать этому неудачливому волшебнику, что делать дальше. И тут приходит помощь извне.
— А все-таки кошка у тебя тупая! — кричит господин с паспортом довольно-таки пьяным голосом. И тут у меня уже терпение заканчивается, я, на скорости огибая стоящие между нами препятствия, взлетаю к нему на стол, выгибаю спину и гневно шиплю.
— Тихо! — испуганно выкрикивает Лин (за меня, что ли испугался? Ах нет, меня!) — тихо, Иоханна! Ты помнишь, о чем мы говорили!
О чем! Ах да. О том, что разговаривать мне нельзя. Но вот про то, что я не могу разорвать когтями эту наглую жирную морду — мне никто не говорил! Я уже прицеливаюсь, куда бы поудобнее ударить, благо этот любитель критики застыл в испуге, как слышу где-то за спиной жидкие аплодисменты и хихиканье. Что? Мы понравились?
Я дарю оторопевшему критику снисходительный взгляд, только собираюсь спрыгнуть со стола и танцующей походкой триумфатора направиться к Мерлину-младшему, как вдруг обнаруживаю тарелку, стоящую перед крикуном.
А там лежит рыба. Красная. Лежит и нагло пахнет. И силы меня покидают. В том числе и сила воли.
Я ставлю лапы мужчине на грудь, нежно прижимаюсь носом к его уху и ласково шепчу:
— Рыбкой не поделишься?
Тот оторопело кивает. Тогда я быстро выхватываю кусок из его тарелки и сглатываю буквально на бегу. Походка триумфатора не получилось, зато теперь урчание в моем желудке хотя бы не перебивает слова Мерлина.
— Я же предупреждал, — улыбается (наконец-то!) тот, — что она очень умная кошка.
Мужчина за девятым столиком отчаянно громко хлопает в ладоши.
— Ну что же, — говорит нам после выступления Алексей Дмитриевич, — не могу сказать, что зрители в восторге. Однако смотрящим нашим вы явно понравились. Выступать пока будете.
Глава 7
Иоханна молодец. Под конец, правда, не сдержалась, чуть мужика этого с девятого столика не поцарапала. Но не стала, только напугала слегка. Интересно, что она ему на ухо шепнула?
Когда мы снова оказались в помещении с множеством экранов, как Коля нам объяснил это его рабочее место, я уже немного успокоился. Во всяком случае, желание кого-нибудь убить было уже не таким сильным. И опять кофе этот. В общем-то, неплохой напиток, если сахар в него не класть. Но тут автомат стоит, он может только с сахаром делать. Все-таки техника не настолько надежная штука, как считает мой отец.
— Вызвать вам такси? — спросил заметно повеселевший Коля.
— Что вызвать? — буркнул я, отставляя чашку с противно-сладким напитком.
— Машину… черт, карету, по-вашему! Домой поедете, отдыхать, — объяснил Коля.
— Не стоит, — отвечал я с каменной физиономией.
Хватит с меня прелестей этого мира! Не хочу наружу! Не хочу ни на каких машинах ездить! Я сгреб Иоханну подмышку и принял решение:
— Мы телепортируемся. Ориентиры твоей квартиры я знаю.
— Вы что?
— До свидания, Николай.
Объяснять уже не было ни желания, ни терпения. Меня и так сегодня достаточно из себя вывели!
— Лин, не смей! — взвизгнула принцесса.
Боится, что не туда, куда надо, телепортирую? Дура! Я не стал слушать ее возражения и переместился.
— Больше так не делай! — возмущенно мяукнула Иоханна, вырываясь из моих рук, — ты, мажонок недоученный! Не смей больше колдовать рядом со мной!
— Это была всего лишь телепортация.
— Все равно мне, что это было! Больше никогда рядом со мной не колдуй! Хватит с меня последствий одного твоего колдовства, ты… ты…
Так, кажется, у Ее Высочества сейчас истерика начнется.
— Расслабься, Иоханна, все закончилось уже.
— Да! Расслаблюсь! — заорала она, — сейчас все брошу и расслаблюсь! Я никогда еще такого унижения не испытывала! И все из-за тебя! Ты глупый, несдержанный мальчишка! У тебя руки не из того места растут! Да после того, что ты натворил, тебе вообще надо запретить колдовать! Навсегда! И когда мы окажемся дома, я обращусь в Совет с жалобой!
Да, разошлась блонда моя ненаглядная. Ее можно понять. Неприятно вдруг стать кошкой. Еще неприятнее, когда вот так — унижаться как сегодня. В этом зале, полном жующих людей.
Я не стал с ней огрызаться. Молча лег на диван и уставился в потолок. Я и сам злой. Злой на весь свет. И на себя в первую очередь. Заварил кашу!
Что мне стоило в тот день изобразить радость и полное согласие жениться на Иоханне? Это же не конец света. Случается и так, что жених с невестой до свадьбы вообще ни разу не встречались. А мы хоть знакомы. В детстве даже почти друзьями были. И неважно, что мы уже лет десять практически не общаемся. Только здороваемся, да перебрасываемся короткими фразами о погоде и природе.
И зачем только я к ней пошел после ссоры наших родителей? Наверно, я дурак. Вот, теперь пожинаю плоды собственной глупости и несдержанности.
Иоханна запрыгнула ко мне на грудь. Я чуть не свалился с дивана от неожиданности. Лошадь, а не кошка!
— Осторожнее можно? — буркнул я.
— Лин, прости.
Что? Она извиняется? Это что это? Конец света, что ли близко?
— Ваше высочество, Вы здоровы?
— Прекрати… Пожалуйста. Я была не права. Не надо было на тебя орать. Тебе сегодня было так же плохо, как и мне. Если не хуже.
— Да ладно, я просто стоял там, на сцене, как дурак последний, а тебе пришлось по залу бегать, лазить в карманы их вонючие.
— Как ты догадался, что некоторые из них воняли?
— Так у тебя же теперь нюх острее, чем у человека. В зале жарко было, представляю, какие запахи тебе приходилось терпеть.
— Это было отвратительно! — призналась Иоханна, легла, поджав под себя лапы, и сощурила голубые глаза. — Все не так страшно. Мы переживем это. Да?
— Конечно. От унижения еще никто не умирал, — почти жизнерадостно согласился я и почесал ее за ухом. Она вроде бы даже мурлыкнула. — Устала?
— Не очень.
— Нам поговорить надо. Подумать, что дальше делать.
— Давай попробуем.
— Когда Коля рассказал про этого мужика с манией величия, я подумал, что… в общем, Ханна, если дед ушел сюда без своего магического предмета, то он вполне может оказаться в положении этого ненормального из Саратова… а может быть даже это он и есть.
— Ты думаешь, Мерлин может находиться здесь без магического предмета, то есть совершенно беспомощный?
Да, вот такая проза жизни. С одной стороны предметникам повезло — им легче дается обучение. Но с другой стороны им крупно не повезло — их проще всего обезвредить. Достаточно узнать, что является магическим предметом, с помощью которого маг-предметник свою силу концентрирует, и изъять его.
— Если ты прав, то мы можем никогда Мерлина здесь не найти. Одно дело искать мага в не магическом мире, а другое — проверять каждого ненормального, возомнившего себя магом и имеющего сходство с твоим дедом! — Иоханна взволнованно вскочила. Ну, сколько еще она собирается по мне топтаться?
— Если бы мы могли точно узнать, здесь ли твой дед, и не тратим ли мы время зря! И если он здесь, то способен ли он сейчас колдовать?
— Если бы я мог, я бы давно все это узнал.
— Что нам делать? У тебя есть идеи?
— Мы могли бы попробовать попрыгать по мирам, может быть повезет и рано или поздно мы откроем путь в свой мир.
— Или попадем в место похуже этого!
— Иоханна.
— Да.
— С тобой все в порядке?
— Почему ты спрашиваешь? — озадачилась принцесса.
— Ты забыла добавить, что ничего-то я не умею, даже семейным артефактом пользоваться, — подсказал я, с трудом сохраняя серьезную мину.
— Лин, ты смеешься надо мной?
— Немножко. Ладно, пошли на кухню, кофе попьем, кошка ты моя… хм… не драная. Что странно, ведь я тогда сказал, что драная ты, — я направился в кухню, держа, не возражающую против такого способа перемещения, принцессу на руках и продолжал рассуждать. — Обычно при превращении все на 100 % соответствует заданным параметрам. А у меня вот получилась какая-то неправильная кошка.
— Зато волшебная, — шутливо откликнулась Иоханна. Наверно, вспомнила, как я ее на сцене назвал.
— Волшебная, да вот только толку…
Стоп! Волшебная! Какой же я все-таки дурак! И чем дальше, тем больше в этом убеждаюсь!
— Иоханна, ты же волшебная! — заорал я.
Принцесса бросила на меня недоуменный взгляд. Была бы человеком, наверно пожала бы плечами и покрутила пальцем у виска.
— Ты можешь попасть в наш мир! — осчастливил я ее и уточнил, — то есть я попытаюсь…
— По-твоему, если я стала кошкой, можно проводить надо мой эксперименты по забрасыванию в другие миры? — возмущенно перебила Иоханна.
Пришлось объяснять этой блонде необученной такие простые вещи как особенности природы магических животных. Они делятся на две категории. Первая — настоящие животные, которых маги берут себе в помощники, при помощи магии делая умнее и наделяя всякого рода способностями. Вторая категория — это превращенные в животных люди. Способностей к волшебству, как у некоторых магических помощников у них нет, но они обладают почти теми же возможностями, одна из которых — беспрепятственно ходить по другим мирам без артефакта и без разрешения Главы Совета. Ходят они своими собственными подпространственными тропами, где человеку не пройти. Даже если он маг.
— Я никуда не пойду! — категорично заявила Иоханна. — Я не найду дорогу. К тому же я не настоящее магическое животное.
— Ты магическое животное второй категории, — поправил я и напомнил, — король Вальдор в свое время рискнул и нашел дорогу.
— Я не претендую на лавры отца!
— Я мог бы проложить для тебя кратчайший путь по подпространственной тропе.
— Вот сам по ней и иди!
— Я бы пошел, будь такая возможность. Но я могу только путь проложить и открыть тебе портал в нужном месте. У меня туда войти не получится даже с артефактом и разрешением Главы Совета.