Идти оказалось сложно. Похоже, когда-то, в старое время, здесь были какие-то тротуары, газоны или клумбы, или ещё что-либо подобное. Но за тридцать лет всё вокруг поросло густой растительностью, и ноги постоянно запинались о незаметный в высокой траве бордюрный камень. Насквозь прогнившие остовы пары автомобилей, со всех сторон стиснутых деревьями, были обыденным зрелищем для любой московской лесной зоны, и Димка осторожно обогнул ближайший из них. Несколько грибов, растущих плотной группкой, он обнаружил прямо за ржавым кузовом, у подножия ближайшего дерева. Грибы были довольно похожи на те, что ему приходилось выращивать в Теплицах, и Димка решил больше не рисковать. Он торопливо сорвал найденное, запихивая добычу в подсумок, и поспешил обратно к развалинам, попутно подобрав несколько толстых веток.
Забравшись между двух куч строительного мусора, он принялся разводить костер. Сразу же выяснились две вещи: воды для кипячения грибов у него нет, а жертвовать последней питьевой глупо, и костер не загорался, хотя был должен. У Димки, как у любого солдата, имелся набор для поджигания горючей смеси, в который входила зажигалка, выдающая сноп искр при вращении колесика, и кусочек пропитанной горючей смесью ветоши, которая от этого снопа вспыхивала. Однако всё это неожиданно оказалось бесполезным. Ветошь вспыхивала от искр зажигалки, но её огонь не перекидывался на собранные Димкой дрова, хоть он и начинал запаливать с тонких веток, как учили на курсах охранников. Ветки вроде загорались, но стоило ветоши прогореть, как они тут же гасли. В итоге ветоши у Димки не осталось, и он решил разобрать картечный патрон от «Дабла» и попытаться использовать для поджога порох. Он удрученным взглядом проводил оседающий под дровами язычок пламени, слизнувший последний клочок ветоши, и полез в подсумок за патроном.
— Ветки мокрые, — молодой женский голое прозвучал за спиной, совсем рядом. — Не загорятся они.
Димка подскочил от неожиданности, спотыкаясь о собранный костер, и, не удержавшись, осел на склон мусорной кучи, пытаясь одновременно развернуться и нашарить руками лежащий рядом «Дабл». Ему в лицо уставился ржавый наконечник стрелы, и Димка замер.
— Ты решил покончить с жизнью? — перед ним с натянутым луком в руках стояла та самая зара, которую он встретил на зачистке многоэтажки. Она ничуть не изменилась, даже одежды те же.
— П… почему? — ляпнул он невпопад первое, что родилось в обескураженном сознании.
— Ты собрался съесть ядовитые поганки, — зара, не сводя с него лука, пнула ногой кучку грибов. — От них умирают очень долго. Это очень больно. У меня к тебе предложение. Ты отдашь мне своё оружие и научишь, как им пользоваться. За это я убью тебя быстро и не больно. Обещаю.
— Эээ… — Димка опешил ещё сильнее. — А что, других вариантов нет? Без убийства?
— Есть, — с лёгкостью ответила зараженная. — Ты соглашаешься стать моим мужем и будешь жить со мной, — она натянула лук ещё сильнее, — и поклянешься, что не выгонишь меня ради другой!
— Эээ… — подобный поворот событий окончательно ошарашил Димку, — это… ты серьёзно… или…
— Куда ещё серьезнее! — в голосе зараженной зазвучало раздражение. — Ты убил моего прежнего мужа, и теперь мне приходится выживать в одиночку! К великой радости этих уродливых стервозных сучек! Почему бы тебе не занять его место и не заботиться обо мне, раз это ты убил того, кто делал это раньше?! Я считаю, что это очень даже справедливо! Ну?! — требовательно воскликнула она. — У меня рука устает держать тетиву!
— Я… это… я не против… — промямлил Димка, переводя взгляд с подрагивающего наконечника стрелы на обнаженные бедра зары и обратно. — Если, конечно, ты не издеваешься…
— Я ещё даже не начинала! — отрезала она и немедленно потребовала: — Клянись!
— Что? — Димка понимал, что явно не успевает за развитием событий. — Это… я клянусь.
— Клянись лучше! — нервно взвизгнула зара. — Что будешь жить со мной и не выгонишь меня!
— Клянусь, что буду жить с тобой и не выгоню тебя, — послушно повторил Димка.
— И будешь обо мне заботиться! — скороговоркой добавила она. — И о моих детях!
— Буду… — выдавил из себя Димка. — Заботиться о тебе… и о твоих детях…
— Наконец-то! — с явным облегчением выдохнула зара, опуская лук. — И чтобы без обмана, понял?!
— Понял, — насупился Димка. — А много у тебя детей хоть?
— Пока ни одного, — она с сомнением окинула его взглядом. — Может, хоть теперь появятся. Мне с этим не везет. А ты родился Чистым, говорят, от Чистого любая может забеременеть.
— Ну, я уже не Чистый, — Димка горестно вздохнул, но тут же постарался скрыть свою печаль.
— Я вижу! — усмехнулась зараженная. — Но ты был Чистым совсем недавно, это должно помочь… — Она на секунду задумалась и решительно заявила: — Раздевайся! Чем дольше ты зараженный, тем меньше у меня шансов! — Она быстрым движением развязала завязки у себя на поясе и чуть ли не выпрыгнула из сшитых из шкур одежд, оставаясь в одних грубых сапогах: — Ну?! Давай быстрее, чего ты стоишь?! Или у тебя нету… этого? — Взгляд зараженной опустился Димке в пах, и её глаза испуганно расширились от страшной догадки.
— Есть-есть! — поспешно заверил её Димка, не попадая руками в крепления резинокольчуги. — Я… это… я сейчас… только расстегну… тут… под крючками липучки… кольчуга же двойная…
— Давай скорее! — Обнаженная зараженная подбежала к нему и принялась стягивать броню. — Сюда могут прийти! Наши в лесу часто охотятся! В горелые дома обычно никто не заходит, но если увидят твои следы, то могут и зайти! — Она всё-таки стащила с него резинокольчугу и восхитилась: — Сколько же на тебе одежды! — Она вцепилась в пуговицы обмундирования. — Какая хорошая ткань! Я тоже хочу себе такую куртку! — зара снимала с него вещи быстрее, чем он успевал сделать это сам, и бросала в кучу рядом с собой. — Так! — Она стянула с него штаны и оценила увиденное: — Пойдет. Теперь выбирать не приходится. Давай скорее! — Зараженная девушка встала коленями на его одежду, опускаясь на четвереньки, и требовательно оглянулась: — Ну?!
Через пятнадцать минут обалдевший Димка бежал за ней, застегивая на ходу липучки и крючки резинокольчуги. Новоиспеченная жена вела его в сторону центра через заброшенные дворы, забитые заросшим грязью хламом, углубляться в которые в одиночку он бы никогда не решился. Девушка торопилась, постоянно озираясь, но через пять минут бега Димкины силы иссякли.
— Подожди… — задыхаясь, просипел он и остановился, упирая руки в колени. — Не могу больше…
— Надо пробежать ещё два квартала, — недовольно заявила она, с тревогой всматриваясь в окрестности. — Мы можем наткнуться на охотников, и они захотят убить тебя! Побежали!
— Не могу… — Димка хватал ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. — Броня тяжелая, вместе с оружием и патронами это двадцать пять килограмм веса… Я столько никогда… не бегал…
— Тогда хотя бы спрячемся в подъезд! — девушка схватила его за руку и потащила за собой. — Там нас не видно будет! Но могут найти по следам, поэтому отдыхай быстрее!
— По каким следам?.. — Димка еле переставлял ноги, висящий на груди «Дабл» словно потяжелел вдвое, рассеченный лоб саднил ноющей болью. — Мы не оставляем никаких следов…
— После тебя трава примята, разве не видишь? — она оглянулась, убеждаясь в отсутствии погони. — Твои сапоги железные, они надрывают стебли! Сразу понятно, что тут прошел Чистый!
— Может… мне броню снять? — он почувствовал, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, и остановился. — Всё… Дальше только шагом… или ползком…
— Броню не снимай! Ни в коем случае! — ужаснулась супруга. — Её стрелы не пробивают! В броне тебя все будут уважать! Ты станешь очень уважаемым человеком! Надо только шлем достать, чтобы лицо закрывал. Так надежнее и страшнее! — Она тянула его за собой, не переставая оглядываться. — Правда, охотиться во всём этом так тяжело! Ты умеешь охотиться? — Она втащила его в подъезд.
— Только на… — Задыхающийся Димка без сил сполз на грязный пол, — только на зараженных…
— Это пригодится! — оценила жена. — Будешь убивать тех, кто станет нам завидовать и захочет нас обворовать! А ты умеешь охотиться на следопытов? У некоторых из них есть такой шлем, как нам нужен! Ты убьёшь одного такого и заберешь его шлем себе. Бесплатно!
— А это… — Димка спешно пытался восстановить дыхание, — обязательно? Убивать следопытов?
— Ну… я не знаю, где его ещё достать, — супруга на секунду задумалась. — У наших ни у кого нет, а так бы можно было ночью убить и сказать, что мутировал! — Она с сомнением посмотрела на него: — Но шлем обязательно нужен, у тебя лицо не страшное, никто бояться не будет.
— Моего лица бояться не обязательно, — криво усмехнулся Димка и хлопнул рукой по «Даблу». — А вот эту вещь бояться придётся! Только у меня патронов всего девяносто штук. Если дождь пойдет и мутанты набросятся, то быстро закончатся.
— А ты не стреляй в мутов! — заявила жена. — От мутов надо прятаться. Охотиться будем с луками, а из ружья стрелять надо только в людей! Сейчас придем домой, я тебе покажу Гарика, у него есть хороший охотничий лук. Ты его убьёшь и заберешь лук себе! И у нас будет два хороших лука!
— Обязательно его убивать? — опешил Димка. — Остальные на нас не обидятся? Может, просто припугнем, и он нам сам его отдаст?
— Не обидятся, — заверила его супруга. — У тебя ружье, броня и меч, значит, ты прав. Сейчас у Гарика самый лучший меч и арбалет, поэтому прав бывает только он. Поэтому он нам свой лук не отдаст. Его надо убить, и тогда все станут тебя уважать, хоть у тебя лицо не солидное, всё равно! — Она с досадой вздохнула: — Жаль, что ты свой намордник Чистых потерял. В нем все Чистые очень страшные, можно было бы и без шлема обойтись. Хотя… — Жена нахмурилась, — Гарик бы всё равно не испугался. У него арбалет, он из него убил двоих Чистых. Один раз я сама видела! А про второй раз он, наверное, врет. Потому что никто не видел, а он говорит, что один тогда на охоте был. В доказательство он принес меч Чистых, такой же, как у тебя! — Она коснулась рукой Димкиного мачете. — Все поверили. А Веня сказал, что Гарику просто повезло меч где-то найти, потому что если бы он на самом деле убил Чистого, то добычи было бы гораздо больше! — Жена скользнула взглядом по Димкиному снаряжению: — Вон у тебя сколько всего есть! — Она гордо усмехнулась и мстительно добавила: — Теперь все эти уродливые сучки будут предо мной юлить! Особенно жёны Гарика, когда останутся без него! — Супруга рассвирепела на глазах. — Теперь я над ними посмеюсь! Я им всё припомню, и Гарика, и Веню, они у меня пищать будут!
— А что у тебя произошло с этими Гариком и Веней? — Димка почувствовал укол ревности.
— Да ничего такого, — отмахнулась жена. — Сначала я была женой Гарика. Но у Гарика много жён, и он плохо обо мне заботился. А о других лучше! Говорил, что нет смысла обо мне хорошо заботиться, если я всё равно скоро мутирую! Я вообще-то могу и сама о себе позаботиться, но зачем мне муж, от которого я не могу забеременеть? Кормить — не кормит, ребенка не делает, к другим мужчинам не отпускает! И никто с ним не спорит! Поэтому я ушла из нашего племени и стала женой Вени. Веня из соседнего племени, и Гарик туда не суется, потому что там тоже есть люди с арбалетами и мечами. А потом ты Веню убил, и мне пришлось из его племени уйти. — Она вновь озлобилась: — Эти уродливые завистливые сучки меня подставили! Сказали, что я по ночам краду кур из питомника! Они просто боялись, что их мужья выгонят кого-нибудь из них ради меня, потому что я красивая, а они толстые и уродские! — Супруга опять скривилась. — Пришлось вернуться домой. А там опять Гарик… Ну, ничего, сейчас ты его убьёшь, я забеременею, и всё станет хорошо!
— Я смотрю, для тебя это очень важно — беременность? — осторожно уточнил Димка, чтобы ненароком не рассердить жену. — Ты так сильно хочешь завести ребенка?
— Я сильно хочу не мутировать в восемнадцать лет! — усмехнулась супруга. — Ты разве не знаешь, что пока женщина беременна, она мутировать не может? А мне всего восемь месяцев осталось до восемнадцати!
— До восемнадцати? — невольно удивился Димка. Его новоиспеченная жена была очень красива и сексуальна, но всё же он никак не ожидал, что ей всего семнадцать. Выглядела она его ровесницей.
— Ну да, — супруга истолковала его вопрос по-своему. — Ты же был Чистым, наверное, не знаешь, как люди мутируют. Если ты заразился и не стал мутом сразу, ну, то есть через двадцать четыре минуты, то теперь мутация может наступить в любой момент в течение максимум десяти лет. То есть может через пять минут, а может — через пять лет, но больше десяти ещё никто не прожил. А если ты родился зараженным, то этот отсчет начинается с шестнадцати лет. И никто не знает, почему. — Она трагически вздохнула: — Но в моей семье мутация наступает быстро. У меня было четыре брата. Все мутировали, и каждый из них становился мутом, когда ему исполнялось восемнадцать. Люди говорят, что в нашей семье это наследственное. Что все мы становимся мутантами в восемнадцать лет. В других племенах похожие вещи тоже происходят. Так что я очень хочу ребенка!
Она бросила внимательный взгляд на небо, потом выглянула из подъезда и, убедившись, что вокруг безопасно, схватилась за крючки его резинокольчуги:
— Раздевайся! Пока никого нет и дождь не собирается! Кстати, тебя как зовут?
— Дмитрий, — Димка вяло сопротивлялся. — Можно просто Дима… Слушай, давай попозже, а? Я вымотался, устал сильно, еле дышу, у меня не получится…
— Дима? — супруга подняла брови и заявила: — Димон-покемон! Не бойся, получится! — Она многозначительно хихикнула: — Это я тебе обещаю, Покемоша!
Спустя минуту Димка понял, что-у него действительно получится и что ему досталась самая красивая и сексуальная жена в мире. Он блаженно закрыл глаза и прошептал:
— А как твоё имя, дорогая?
— Зарине, — супруга отвлеклась от любовных упражнений. — Можно Зара, меня все так зовут.
Она влезла на него, и Димка спрятал улыбку. Более подходящего имени придумать было сложно. Он, конечно, не знает, что за жизнь ждёт его дальше, но начало ему нравится. В конце концов, если что-то не заладится в семейной жизни, у него есть варианты! Например, супруга мутирует, и всё разрешится само собой. Восемь месяцев можно и потерпеть. Ну, или он разрешит эту проблему как-нибудь по-другому, ведь он будет главным, а главный всегда прав. Правда, для того, чтобы стать главным, нужно убить некоего Гарика, но от какого-то вонючего зара он избавится в два счета.
Но действительность неожиданно оказалась совершенной иной. Поначалу всё шло хорошо: Зара окольными путями через обветшалые мертвые кварталы вывела Димку к нескольким многоэтажкам, в которых жило её племя, и никто из зараженных не столкнулся с ними по дороге. Как объяснила супруга, это было самой опасной частью перехода, ведь если толпа охотников увидит посреди города одного Чистого, то обязательно нападет. Поэтому сначала нужно тайком добраться до дома и, пока все охотники находятся на промысле, избавиться от Гарика. А после этого можно будет громко заявить о себе, как о новом вожде.
Заявить громче, чем это сделал Димка, было бы непросто. Он спрятался за сгнившим остовом автомобиля и, когда Зара под каким-то предлогом вывела Гарика на улицу, выстрелил ему в голову из «Дабла» дуплетом. Громыхнуло так, что воробьи отовсюду рванули в разные стороны. От головы Гарика осталось только лицевая часть, да и ту опознать было невозможно. Димка победно поставил ногу на труп поверженного врага, расправил плечи и суровым взглядом воззрился ввысь, на уходящие в небо окна многоэтажки. Все они были заложены кирпичом, оставляя лишь небольшие щели не то для вентиляции, не то для освещения, не то для всего сразу, и понять, что происходит за ними, было невозможно. Из подъезда послышался топот множества ног, скорее всего, зараженные спешили увидеть своего нового лидера, и Димка постарался сделать лицо ещё суровее. В эту секунду Зара, торжествующе ухмыляющаяся над мертвым телом, неожиданно изменилась в лице и схватила его за руку.