Дальнейшее, казалось девушке, происходило во сне. Она сидела на скамье, прижимая к груди дочь, а мужчина быстро ходил по помещению, что-то делая. Лишь когда он осторожно потряс Николь за плечо, девушка отмерла. На столе перед ней стояли тарелка с омлетом и кружка с чем-то белым, напоминавшим молоко. Рядом на листе бумаги лежал ломоть хлеба с куском консервированного мяса.
— Поешь, — капитан забрал у девушки ребенка. — Молоко и яйца порошковые, правда.
— Спасибо, — чуть слышно прошептала девушка, принимаясь за еду.
Рошан укачивал порывавшуюся вновь расплакаться малышку и вспоминал свою семью. С женой они были знакомы с раннего детства. Никто не сомневался, что они поженятся. Так и произошло. Ему тогда только исполнилось двадцать, Лилиан было восемнадцать. Молодые, беззаботные. Вот только семейная идиллия продлилась недолго. Два года в попытках завести ребенка. Наконец удалось, а через полтора месяца первый выкидыш. Лилиан чуть не скатилась в депрессию. Он выбил в академии отпуск на два месяца, и все это время не отходил от нее ни на шаг. К тому времени как ему нужно было возвращаться, она немного ожила. Уже в его отсутствие прошла курс лечения в клинике. Но через год все повторилось. И вновь он был рядом с женой, поддерживая, и не показывая насколько тяжело ему самому. Вдвоем они справились и с этой бедой. Уже через полтора года он держал на руках сына…
А еще через десять месяцев в бессильной злобе сжимал кулаки, глядя, как огонь поглощает здание казармы, где жили они с Лилиан и Томом. Блестящий офицер, он так и не смог полностью оправится. Подал рапорт о переводе на передовую. И за два года успел сменить десяток крейсеров. А теперь оказался на этой забытой планете.
Девочка что-то залепетала, и он улыбнулся ребенку, как когда-то улыбался сыну. Два года он мечтал о смерти, но судьба зачем-то хранила его. Теперь, глядя на малышку и ее мать, по сути, еще совсем девочку, он понял зачем. Непонятным оставалось лишь одно, почему они до сих пор находились на планете. Даже если ее не успели или не смогли вывезти до того, как она родила ребенка, это должны были сделать с первым же катером после. Надо было разобраться с этим. То, что здесь что-то нечисто, Рошан понял почти сразу.
Николь отчаянно боролась со сном. Не сказать, что она смогла наесться досыта, но сейчас это скорее повредило бы ей. Надо было покормить ребенка. Девушка повернулась и встретилась с задумчивым мужским взглядом. И что-то было в нем такое, что заставило ее внутренне содрогнуться. Заметив, что девушке неуютно от такого внимания, он отвел глаза, тем более что малышка вновь начала требовать еду. Осторожно передав ребенка матери, он встал убрать со стола. Морозы морозами, но по своему опыту он знал — стоит оставить посуду, как откуда-то тут же появляются усатые соседи рас разумных.
Когда Рошан повернулся обратно — Николь сидела, опершись спиной о бетонную стенку, а малышка тихо посапывала на ее руках. Мысленно ругнувшись на собственную недогадливость, мужчина сел рядом и развернул девушку, прижав спиной к себе. Как бы ни было жарко в помещении, стены его оставались холодными. С чем это было связано — никто не понимал, но, передавая жилье новому квартиранту, полковник предупреждал его об этом недостатке. Ники испуганно дернулся, но он не пустил.
— Не бойся, — тихо произнес он, — Не трону я тебя.
Девушка чуть расслабилась, доверчиво прижалась к нему. Уж лучше мужчина, не важно, сдержит он свое обещание, или нет, чем холод стен. Рошан улыбнулся. Когда-то давно он точно так же обнимал жену, кормящую сына. До начала войны оставалось несколько месяцев. Теперь же их пепел развеяло ветром по поверхности покинутой планеты, а в его объятиях пригрелась до сего дня неизвестная девочка, оказавшаяся одна и с маленьким ребенком на руках.
— Кладовщик назвал тебя Ники, — так же тихо заговорил он вновь. — Это сокращение?
— Да, — прошептала она, — от Николь. А дочку Альбиной назвала.
— Почему ты все еще здесь? — задал он волновавший его вопрос.
— А куда нам, — девушка вздохнула.
— В тыл, — пояснил он. — Тебя вместе с ранеными должны были увезти, еще до рождения дочери.
Николь чуть повернулась и посмотрела в его глаза. Нет, капитан не лгал. Скорее был удивлен, что она об этом не знает. А еще зол, но не на нее. В это время завозилась малышка, требовательно захныкав.
— Тише, маленькая, — принялась укачивать ее девушка. Словно поняв, что от нее хотят, девочка затихла, а через какое-то время заснула. — Все равно голодная, — тихо выдохнула Николь.
— Позже покормишь еще, — Рошан осторожно принял у девушки малютку. — Ники, я еще не знаю, что тут творится, но уже вижу вопиющие нарушения. С завтрашнего дня ты переходишь в мою роту, — капитан перехватил ошарашенный взгляд. — Я имею право взять необходимое число людей. Ты будешь зачислена санитаркой. Мне нужен твой информационный чип, посмотрю, что они вписали, и отошлю для сверки на базу.
Ники кивала, не до конца понимая, что происходит. Ясно было только одно — ей больше не придется сутками пропадать в госпитале, они с дочкой, наконец, избавлены от его тяжелого, напитанного кровью, потом и лекарствами воздуха. Этот суровый мужчина позаботится о них.
— Благодарю, господин капитан, — чтобы хоть что-то ответить пролепетала она.
— Благодарить будешь, когда покинешь эту планету и окажешься в тылу, — Рошану не хотелось ничего обещать до того, как он разберется в происходящем. — Ты куда собралась?
— Так поздно уже, вам отдыхать надо, — Ники потянулась за своей кущей шинелькой. — А мы пойдем.
Он встал, осторожно, чтобы не разбудить спящего ребенка, положил Альбину на койку, и подошел к девушке. Положив руки ей на плечи сжал, не больно, но ощутимо.
— Все, Ники, — тихо, выделяя каждое слово, произнес он, — ты переходишь под мое командование. И я приказываю завтра забрать свои вещи и перенести сюда. С настоящего момента ты будешь жить здесь, со мной. Мне не важно, кто и что будет говорить. Но ты с ребенком будешь в тепле. Твой паек отныне моя забота. Поняла.
Девушка лишь кивнула, не в силах произнести ни слова. Слишком неожиданным оказалось свалившееся на нее счастье. Еще два часа назад она не знала, где искать помощи, а теперь эта помощь нашла ее сама. На глаза ее навернулись слезы, и как она не пыталась, не могла их остановить.
— Ну, будет тебе, будет, — капитан прижал девушку к себе, сквозь несколько слоев одежды чувствуя, насколько она худенькая. — Дочку еще разбудишь. Что я с вами двумя-то делать буду.
Последняя фраза прозвучала несколько жалобно, но результата достигла. Николь чуть отстранилась и вытерла покрасневшие глаза.
— Извините, — прошептала она.
— Успокоилась? — дождавшись кивка, он отпустил ее и опустился за стол. Откуда-то извлек большой металлический ящик. — Дай мне свой информационный чип.
Ники расстегнула висевшую на шее цепочку и протянула Рошану медальон. Капитан открыл ящик, оказавшийся одной из мощнейших мобильных станций, подключил пару проводов в невидимые ей разъемы и вставил чип в отверстие. Тут же высветилась анкета девушки, содержащая основные данные.
— Так, родилась, училась… — он посмотрел на нее. — А ты молодец, школу закончила и первый курс даже. Не ожидал, — он продолжил изучать информацию. — Беременность, роды. Дочь, назвала Альбиной. Так, тут все в порядке. А теперь посмотрим данные госпиталя.
Несколько минут Рошан изучал данные, потом что-то тихо прошептал, но Николь уловила его недовольство. Что-то было явно не так. Чем дальше он читал, тем злее становилось выражение его лица.
— Сволочи, — не выдержав, выругался он, сдерживая выражения в присутствии девушки. Пальцы мужчины замелькали над клавиатурой, что-то исправляя. В течение пяти минут стояла тишина, нарушаемая лишь звуками от клавиатуры. Потом он обернулся и посмотрел на девушку. — Все как я и думал. Они написали, что девочка умерла через несколько дней, а ты добровольно согласилась остаться здесь. Ну да я им данные подправил и перевел тебя в свою роту санитаркой. Довольствие на мать с ребенком, эвакуация с первым транспортом в тыл, или с кем-либо из нас в случае ранения.
— Спасибо, господин капитан, — тихо произнесла сидящая рядом девушка.
— Да не за что, — с довольной улыбкой произнес он, убирая устройство. — Сейчас чай с чем-нибудь, и вы тут устраивайтесь, а я пойду посты проверять. И не бойся, — перехватил он ее испуганный взгляд, — приставать не буду, так что смело на кровати ложись. Тут не то, что нам троим, всей моей роте места хватит.
После чая Рошан ушел. Ники всполоснула кружки, переодела и накормила Альбину и легла. Впервые за долгое время она засыпала в нормальной постели. И пусть это был бывший подземный склад топлива, наспех переделанный в солдатскую землянку, на улице бушевала метель, а где-то неподалеку умирали люди. Девушка чувствовала, что пока рядом будет капитан артиллеристов, ей не придется беспокоиться за будущее свое и дочери.
Она не слышала, как через два часа вернулся Рошан, разделся и лег рядом. Лишь почувствовав рядом тепло, прижалась к нему во сне. Он осторожно обнял Николь. Неожиданная волна нежности захлестнула мужчину. Как же давно он последний раз вот так прижимал к себе женщину. Наверное, ни разу после смерти жены. И вот теперь эта девочка прижалась к нему в поисках тепла, а рядом, чтобы ненароком не придавили, но достаточно близко спит ее дочка. Две девочки, неожиданно посланные ему небом.
Утро для Ники началось с тихого гуления дочери. Девушка потянулась и открыла глаза. Вместо провисшего брезента палатки над головой была ровная бетонная плита потолка. Не сразу сообразив, где находится, девушка села на кровати и оглянулась. Капитана не было. На столе, на чистом листе бумаги, лежал кусок хлеба, и стояла накрытая тарелка, а рядом термокружка с напитком. Вспомнив события прошедшего дня, Николь в очередной раз мысленно поблагодарила Рошана. Долго раздумывать не дала Альбина, недовольным сопением напоминая, что, в отличие от взрослых, она не склонна предаваться размышлениям, и если ее в обозримом будущем не покормят, то взрослым предстоит на себе ощутить все ее недовольство.
Быстро позавтракав, Ники занялась дочерью. Пока малышка ела, она прикидывала, что из вещей ей понадобится, а что можно оставить за ненадобностью. Как-то так получилось, что она не успела обрасти ненужным добром — оно все обменивалось на еду. А теперь останется и того меньше.
Накормив дочь, девушка оделась, закутала малышку в одеяло и вышла на улицу. После ночной метели все было занесено снегом. Брезент палаток ощутимо проседал под его толщей. Свободные от дежурства сестры сбивали его вниз и набрасывали вдоль стен, чтобы хоть как-то защитить свое жилье от пронизывающего ветра. Повсюду были протоптаны дорожки, чтобы люди могли пройти, не проваливаясь по колено. Легкие раненые, кто мог, вооружились лопатам и расчищали площадку перед госпиталем или помогали женщинам в утеплении их жилищ.
Николь быстро добежала до своей теперь уже бывшей палатки. Судя по голосам внутри, женщины собирались на смену. Девушка вошла, быстро прикрыв за собой дверь.
— Ники, ну как ты? — тут же окружили ее Далия, Мириам и Люта. — Все хорошо?
— Ой, девочки, — выдохнула она, — у меня и слов нет.
— Так, проходи, не стой, — Люта подхватила у нее дочь. — Нам на дежурство вот-вот. Мы уже тебя искать собирались. Думали, еще минут пять подождем и пойдем.
— Я за вещами пришла, — воспользовавшись тем, что самая бойкая из подруг сделала паузу, сообщила им Ники.
— Как за вещами? — Мириам опустилась на койку рядом с ней.
— Да я и сама еще не понимаю до конца, Николь вытащила из-под койки ящик со всеми ее вещами. — Просто он попросил мой информационный чип, потом сверил с данными, что у главного, а потом долго ругался. Сказал, что переводит меня к ним в роту, и чтобы я со всеми вещами перебиралась к нему.
— Вот и славно, — Далия помогла ей засунуть в мешок стопку одежды. — Мы уже давно догадывались, что здесь не все так чисто, да только доказательств не было.
— Я как-то случайно видела его со старшей сестрой, — тихо зашептала Люта, периодически оглядываясь по сторонам. — Они что-то про пайки говорили. Я тогда еще не поняла, причем тут наши пайки и состояние, которое можно сделать. А потом Армина мне рассказала, что видела, как в крейсер, который раненых вывозить должен, грузили какие-то ящики. А людей только тех взяли, кто точно встанет. А остальные…
Что стало с остальными, уточнять не имело смысла. И понятным стало, почему внезапно скончалась любимица многих раненых и практически всех сестер хохотушка Армина.
— Ты уж скажи капитану, — тихонько попросила Мириам, — пусть он разберется. У нас, сама понимаешь, возможностей никаких. А он может передать куда следует.
— Хорошо, — Ники внимательно посмотрела на девушек. — А теперь запомните, никто никому ничего не говорил. Кто что про меня говорить будет — вас там не было, свечку не держали. Почему меня к себе забрал, вы сами не знаете. Им надо, пусть у него спрашивают.
— Договорились, — Далия застегнула сумку, кою они за разговором укладывали. — Не густо у тебя с вещами. Да и те больше Алины.
— Ну, что поделаешь, — развела руками девушка. — Мне хватает. Все равно ходить тут некуда.
Девушки рассмеялись, попытавшись представить себя гуляющими меж палаток в вечерних нарядах. Сирена, знаменующая приближение новой смены оборвала их смех.
— Я пойду, — Ники закинула сумку на плечо. — Если вам что-то понадобится из оставшегося — забирайте.
— Хорошо, — улыбнулась Мириам, — если вдруг вернешься — все сохраним. Но очень надеемся, что ты с капитаном останешься. Хоть он и староват для тебя, но человек хороший.
— Будет тебе, Мири, — Николь покраснела, — он просто хочет помочь нам с Алей выбраться отсюда живыми.
— А ведь Мириам права, — поддержала ее Люта, укачивавшая малышку. — Если бы он просто помочь решил, не стал бы к себе забирать. Значит не все так просто. А то, что седина в волосах, Мири, — посмотрела она на подругу, — еще ничего не значит. На войне и не так седеют.
Девушки замолчали, задумавшись каждая о своем.
— Все, девочки, мне и правда пора, — Николь забрала у Люты дочку, — да и вам идти надо, а то влетит от начальства.
— Удачи, Ники, заглядывай к нам, — они обняли свою младшую подругу, и девушка выскользнула из палатки.
Знакомой утоптанной дорожкой она быстро дошла до капитанской землянки. Рошан уже вернулся и стоял у входа. Увидев ее, пошел навстречу, забрал девочку. Почувствовав нового человека, малышка что-то залопотала, словно делясь с новым человеком всем увиденным и услышанным за утро. Ники отметила, как потеплел взгляд мужчины. Наверное, в тылу у него осталась семья, по которой он истосковался. Не мудрено тогда, что взялся помогать им.
Резкий порыв ветра заставил девушку поежиться. Все-таки слишком легкой была выдаваемая им форма. Одно дело — в госпитале. Там в беготне и не замечаешь ничего. Но теперь, когда ей не надо никуда бежать, если только с солдатами из роты Рошана ничего не случится, она ощутила, насколько непрактична их одежда.
— Замерзла? — Ники поразилась, как он успевал замечать все.
— Не то, что бы, — и ведь не соврала. Если нет ветра, было вполне сносно.
— Понятно, — он пристально посмотрел на нее. — Думаю, этот вопрос решится также быстро.
Николь хотелось провалиться сквозь землю. От взгляда капитана не могло укрыться, казалось, ничего. Девушка боялась даже представить, что он сказал о переводе ее в состав роты их командованию. Но было ясно, что прав у него куда больше, чем он намеревался показать. Может и правда, разберется во всей этой истории. Ведь не раз от истощения умирали довольно крепкие сестры, слишком рьяно требовавшие эвакуации для их подопечных или находившие недостачи. Наверное, не будь она обременена маленьким ребенком, и сама успела бы заметить что-либо. Может потому и смолкали шепотки при ее появлении, что другой медперсонал не хотел подставлять ее.
— Ники, ты меня слышишь, — тяжелая рука легла на ее плечо, заставив вздрогнуть от неожиданности.