– Мне нужна одежда на младшего брата, – обратился Финдли к одному торговцу, – меньше меня на полголовы, худой.
Перед ним тут же разложили кучу всего, от исподнего до бриджей и кожаных колетов. Лиам вытянул было шею, но быстро понял, что его мнение в данном вопросе учитываться не будет, и заскучал. На соседнем прилавке лежали обереги, амулеты и простые украшения. Что-то предполагалось для ношения на шее, что-то было изготовлено в виде колец или совсем непонятных штучек, которые только в карман и положить. Продавец, скучавший за прилавком, заметил интерес и стал как будто просто так перебирать товар, незаметно приглядываясь к реакции Лиама, и четко уловил тот момент, когда в руках оказалось то, что понравилось возможному клиенту. К сожалению, самому купить приглянувшуюся безделицу было невозможно. Пришлось тихонько пнуть Финдли, обращая на себя внимание. Тот нахмурился, но Лиам выпятил подбородок и кивнул в сторону торговца оберегами. Как бы там ни было, но теперь он оказался владельцем аж трех комплектов одежды, пары сапог и вожделенной безделки, чтобы надежно спрятать кольцо. День определенно задался, и Лиам был готов любить весь мир и даже простил Финдли все язвительные высказывания. Вернее, просто пропустил их мимо ушей.
Глава 10
Финдли торопился покинуть город, и Лиам был полностью с ним согласен, понукая свою лошадку. Но в той толпе, которая заполняла улицы в ярмарочный день, двигаться быстрее не получалось. Они так все еще не могли выехать за пределы площади, когда белеющее на столбе объявление привлекло внимание Лиама и он дернул за рукав Финдли:
– Смотри!
Тот недовольно повернулся – омегам не пристало так себя вести на людях, но увидев весьма приблизительный и, тем не менее, узнаваемый портрет, поморщился:
– Вот суки!
Лиам пробежался глазами по строчкам: «Разыскивается опасный для короны заговорщик Гиллиан Гэлбрейт. Вознаграждение любому за сведения о местопребывании вышеозначенного преступника. Также разыскивается родственниками Лиам Бэрроу, вознаграждение за возвращение его в лоно семьи гарантируется. Особая примета – светлые волосы».
– Угу, – согласился Лиам и поплотнее замотался в накидку, хотя его портрета и не было и расческой от мага он пользоваться не забывал, но страх быть разоблаченным не оставлял.
– Надо убираться быстрее, – Финдли свернул на узкий проход между домами, где народа было поменьше.
Лиам едва поспевал за более резвым конем Финдли, которого никто не осаживал, и тот рвался вперед, не сдерживаемый уздой. Кобылка устала и начала отставать, когда Финдли все-таки натянул поводья и свернул в кусты.
– Надеюсь, нас не видно с городских стен, – буркнул он и спешился. – Переодевайся!
В сторону Лиама полетел узел с купленной одеждой.
– Нам нужно поговорить, – Финдли, то есть теперь уже Гиллиан Гэлбрейт, смотрел на Лиама и явно не знал, как начать разговор.
– Говори, – Лиам неспешно снял накидку и стал стягивать с себя тунику.
– Тебе теперь опасно со мной путешествовать.
– Да? – Лиам надел рубашку из домотканого полотна, которая показалась более практичной для дороги, нежели другая, из тонкого хлопка, и начал стягивать шнурок на груди.
– Что «да»? – Передразнил Гиллиан. – Меня разыскивают. Ехать с тобой до границы я теперь не могу. Опять же, тебя тоже могут схватить за связь с преступником, – он невесело усмехнулся.
– И куда ты подашься?
– В Эйсем теперь нельзя, как и в любой крупный город.
– Даже альфейский?
– Свои не выдадут, тут ты прав, но наверняка везде будет полно стражи и солдат… Забьюсь в какую-нибудь дыру. Пересижу…
– А правда, что если кто-то попросит покровительства у главы клана, то ему обязательно помогут?
– Правда, – поморщился Гиллиан, – я так понимаю, что ты хочешь просить защиты? Если у меня, то не надо, я и так тебе должен. Только хотелось бы знать, от кого ты бежишь?
– От любящих родственников. Объявление же видел.
– Ты?! Лиам Бэрроу?!
– Угу, прости, что без поклона, без штанов несподручно.
– Какая же ты язва. Хотя теперь понятно… Да, теперь понятно, – Гилилан все-таки отвернулся, и Лиам, посмеиваясь, смог зашнуровать бриджи.
– Но ты не блондин!
Лиам подавил желание похвалить альфейскую наблюдательность и вместо этого сказал:
– Маг был очень любезен и подарил вот эту чудесную расческу, – он демонстративно несколько раз провел ею по волосам.
– Хм, это действительно было очень мило с его стороны, – Гиллан внимательно смотрел на Лиама, как будто силясь что-то прочесть на его лице. – Хорошо, мы поедем вместе к дальней родне. Думаю, там вряд ли кто-то будет нас искать. Но предупреждаю честно: местечко – жуткая глушь. Небольшая крепость, пара десятков домов. Ближайший город в полусотне миль.
– Меня устраивает все, кроме возвращения к дяде. Я собирался жить среди людей до совершеннолетия, но теперь это невозможно. Портрет хоть и не вывесили на всеобщее обозрение, но вполне могут это сделать чуть позже.
– Ты бы все равно не смог покинуть альфейские земли, – тихо произнес Гиллиан, – я слышал, что со дня на день закроют границы под предлогом моей поимки.
Лиам присвистнул, дело принимало совсем скверный оборот. Только деваться ему было все равно некуда. От гостеприимства чужого народа зависела его жизнь и свобода, а дома… Дома пока лучше не показываться.
Теперь они оставляли далеко в стороне любое жилье. Привлекать излишнее внимание не хотелось. Гиллиан оказался неплохим охотником, и смерть от голода им не грозила, хотя Лиам и читал где-то, что от недоедания умереть не так просто. Человек, например, мог обходиться без пищи недели три, а то и четыре, главное, чтобы вода была. Относилось ли это к альфам, Лиам не знал, а спрашивать замкнувшегося в себе Гиллиана опасался – тот выглядел и без дурацких вопросов не слишком довольным. О чем думал альфа, угадать было несложно – скорее всего, его тревожило будущее, а на досадную помеху в виде человека, случайного своего попутчика, внимания он почти не обращал. Скорее его взор был обращен внутрь себя. Лиаму это не нравилось. Невнимание могло дорого обойтись им обоим, и он старался смотреть в оба. Правда, в лесу смотреть было особенно не на что, а про разбойников Гилилан как-то обронил, что они здесь не водятся.
Обустраивая в очередной раз место для ночлега, Лиам признался себе, что все-таки не понимает альф. Он помнил, что запах человеческого тела кажется Гиллиану отвратительным, потому и старался отсесть подальше, лечь с другой стороны от костра, не пытался вести вежливые беседы и выяснять, сколько еще осталось до конца пути и где, дьявол бы побрал альфейскую скрытность, находится этот конец. Но альфа все равно выглядел то ли недовольным, то ли раздраженным. Лиам пытался списать его состояние на волнение по поводу дальнейшей судьбы, но выходило плохо. Гиллиан не подтрунивал над ним, как тогда, когда еще не знал настоящего имени, не спорил и не возмущался, когда Лиам возражал, как будто бы даже признавал некое равенство между ними, но… Это проклятое «но» не давало покоя. Что было не так? Быть может, он не хочет, чтобы человек появлялся в той крепости, куда они едут?
Лиам все-таки набрался решимости и задал вопрос. Гиллиан выглядел искренне удивленным и заверил, что все в порядке, что волноваться совершенно не о чем. Лиаму оставалось только сделать вид, что поверил, и продолжать исподволь наблюдать за альфой.
– А что ты собираешься делать потом, когда выйдешь из-под опеки дяди? – вопрос был весьма неожиданным, особенно после пары дней почти полного молчания.
Лиам задумчиво сорвал травинку, прикусил ее зубами и уставился на пламя костра. А и правда, что?
– Женюсь, наверное. Я же последний в роду, наследник нужен. Найму знающего управляющего – наверняка к тому времени дела придут в полный упадок. Что еще?
– Тебе лучше знать, что еще. На ком жениться думаешь?
Лиам хотел было возмутиться, что не думает он на эту тему, да и вообще не его, Гиллиана, это дело, но сдержался, ответил вежливо и обтекаемо, как подобает лорду:
– Это вопрос не одного дня. Невеста должна быть из хорошей семьи, настоящей леди, ну и хотя бы немного нравиться мне.
Альфа о чем-то задумался. Пару раз открывал рот, намереваясь о чем-то спросить, но так и не решился. Вздохнул только и буркнул:
– Давай спать.
– Спокойной ночи, – отозвался Лиам и лег на траву, уставившись в стремительно темнеющее небо, – а все-таки, что ты узнать-то хотел?
– Ваши женщины это как наши омеги?
– Ну да, наверное. Замуж выходят, детей рожают.
– Это мне известно.
– А что тогда надо?
– Не знаю. Думал, ты мне просто больше про ваш народ расскажешь.
– Плохой из меня рассказчик, – Лиам сел и посмотрел на Гиллиана, – я… – он не закончил, потому что признаваться в собственном невежестве оказалось стыдно. Пришлось бы рассказать, что в одиннадцать лет погибли родители, что потом он жил с дядей и все, что знал о жизни, почерпнул в не слишком богатой дядюшкиной библиотеке, где пылились труды по философии и географии, перемежаясь летописями. Единственную книгу про кругосветное путешествие он зачитал до дыр, мечтая когда-нибудь тоже отправиться посмотреть мир. Наверное, даже от своего побега он подспудно ожидал чего-то похожего на приключения того человека.
– Жаль, – произнес Гилилан, так и не дождавшись ответа, – очень жаль. Спокойной ночи. И, кстати, мы последний раз ночуем в лесу. Завтра к вечеру уже будем на месте.
– Хорошо, – сказал Лиам, ощутив легкий холодок внутри, неизвестность немного пугала: если раньше они нигде не задерживались дольше нескольких дней, и по большому счету было неважно, как относились к человеку местные жители, то сейчас все было иначе. Хотелось верить, что Гиллиан не повез его туда, где людей на дух не переносят, и что он сможет найти общий язык с обитателями крепости Кейр.
Глава 11
Крепость и правда оказалась маленькой, древней и казалась вросшей в ту скалу, к которой притулилась одним своим боком. Грубо обработанный камень казался еще более старым и шершавым, поддавшимся действию десятков, а то и сотен лет, но еще не собирался сдаваться ветрам и непогодам.
Дорога вела по узкому каменному мосту через довольно широкую реку. Лиам огляделся – мрачная красота этих мест завораживала. Сейчас зелень добавляла ярких красок в окружающий мир, а зимой, наверное, здесь царит унылое одноцветье.
Копыта лошадей звонко цокали по каменной кладке моста, этот звук далеко разносился по окрестностям; Лиам ожидал, что с минуты на минуту кто-то выйдет их встречать, и не ошибся: трое серьезных молодых альф появились внезапно, из ниоткуда.
– Гиллиан? Какими судьбами?! – неожиданно воскликнул один из них, и лица остальных разгладились, признав своего.
– Да, Алистер, решил навестить…
– Навестить решил? – усмехнулся тот, который стоял ближе и казался просто огромным. – Ну-ну!
– Не было бы счастья, да несчастье помогло, – вздохнул Гиллиан и спрыгнул на землю. – Меня ищут по всему королевству, но для вас это, наверное, не секрет, Арчи.
– До нас новости доходят с опозданием, – усмехнулся тот, – так что с тебя вечером подробнейший рассказ. И хотелось бы пару слов о твоем спутнике.
– Это Ли.
Все трое засмеялись.
– Вы же просили пару слов, – проворчал Гилилан, улыбаясь, – он отличный парень, не раз спасал мне жизнь, и он тоже беглец. Ручаюсь за него.
Арчи склонил голову.
– Добро пожаловать в Кейр, Ли, – произнес он. – Алистер, Редж, покажите нашим гостям крепость и их комнаты.
– Благодарю вас, мистер… – Лиам запнулся.
– Маккинлох, мы тут все Маккинлохи, поэтому давай уж без церемоний. Я Арчи, ты Ли.
– Спасибо, Арчи.
– Он еще и учтивый! – Арчи повернулся к Реджи и Алистеру. – Учитесь вежливому обхождению, бестолочи!
И все засмеялись. Лиам тоже слабо улыбался, не понимая, смеются ли это над ним или это какая-то всем известная шутка, которую он не понимает.
Потом их повели на конюшню, помогли завести лошадей в свободные стойла, пояснив, что слуг у них нет и каждый занят своим делом. Потому и лошадьми придется заниматься самим – кормить, выводить, чистить. На первых порах, конечно, помощь будет, но гости дорогие должны войти в положение и…
Лиам спокойно отнесся к перспективе ухаживать за лошадью самому. Согласно кивнул, уточнил кое-что и даже уловил в глазах Арчи что-то вроде одобрения.
– Ли, а ты из благородных? – зачем-то спросил потом Реджи, когда вел его сначала по винтовой лестнице, а потом по короткому коридору в комнату.
– Ну да, а что?
– Просто не похоже как-то, – Реджи смутился.
– Я у дяди, считай, вырос, привык все сам делать.
– А-а…
– Слушай, тут такое дело, мне бы помыться.
– Раз в неделю греют воду и протапливают купальню. Если хочешь чаще мыться – без проблем, но все сам. Ну, может быть, конечно, кто-то захочет помочь, но вряд ли. И в банный день имей в виду, до четырех пополудни моются омеги. А мы уже потом.
– Я понял, спасибо, – Лиам улыбнулся, отметив про себя, что его записали в альфы, причислили к своим.
– Ужин в девять, если ты сейчас хочешь перекусить, то можно на кухне хлеба и молока взять. Или отдохнешь пока с дороги?
– Я бы лучше в купальню сходил.
– Хорошо, – Реджи, прыгая через две ступеньки, спустился с лестницы.
Лиам пока не рискнул повторить за ним – ступени были разной ширины, и с непривычки запросто можно было запнуться и пересчитать их все далеко не ногами.
Купальня оказалась расположена в отдельном домике. Круглое приземистое здание с нахлобученной сверху конусообразной крышей и узкими окнами почти на самом верху показалось Лиаму похожим на настоящий улей. Вспомнилась пасека, виденная когда-то в поместье отца, и он грустно улыбнулся своим мыслям.
– У нас все скромно, – неверно истолковал его улыбку Реджи и прошел к очагу с пристроенным сверху огромным медным чаном. – Здесь горячая вода, вот даже есть немного, сейчас подогреем, а в бочке тут холодная, чтобы разбавить. Ну, тут разберешься? Лохани, ковши, скамья…
Лиам смотрел, как ловко управляется с дровами новый знакомый, как черпает из бочки воду и льет в чан…
– А где ведра? Чем воду носить?
– У двери стоят. По тропинке к реке, не заблудишься.
Лиам подхватил ведра и вышел на улицу. После полутемного помещения яркий дневной свет резанул по глазам, да еще солнце как раз в этот момент решило выглянуть из-за тучки и протянуло свои лучи всюду, часть из них отразилась от поверхности воды, делая ее нестерпимо яркой. В ту же секунду налетел ветерок, растрепал волосы, и Лиаму пришлось останавливаться, отводить отросшие пряди от лица, чтобы хотя бы видеть, куда идти.
– У нас тут так бывает, – Реджи остановился рядом, но ведра опускать на землю не стал. – То солнце шпарит, то меньше чем через час дождь льет. Привыкай!
Лиам хмыкнул.
– Да мне бы или покороче волосы обстричь, или шнурок какой, вроде твоего.
– Нет, стричь не дело. Волосы у тебя густые, красивые. Найду я тебе шнурок. А что, у людей такой цвет часто встречается?
Лиам кашлянул, не зная, как ответить: тот оттенок, который получился от маговой расчески, ни приятным, ни красивым назвать было нельзя. Хотя да, в природе он встречался у некоторых людей.
– Бывает, попадается, – честно ответил он. – Только знаешь, я ведь не девушка и не омега, не надо мне комплименты делать.
– Да ладно, доброе слово и кошке приятно, – засмеялся Режди, а Лиам почему-то только сейчас обратил внимание на его белые крепкие зубы с явно выступающими клычками, более длинными и даже на вид более острыми, чем у него самого. И сам альфа был выше и крепче, хотя на вид вряд ли был намного старше.
– Тебе сколько лет?
– Мы веснами считаем, двадцать дошло.
Пока они наполняли водой бочку, вода в чане уже немного согрелась, и Лиам решил не дожидаться, пока она станет горячей – ведь мыться придется одному, а значит, и экономить необязательно. Реджи, помявшись у порога, все-таки нехотя вышел, и Лиам так и не понял причин его задержки. Тоже помыться хотел? Тогда почему промолчал? Раздеваясь и аккуратно вешая одежду на вбитые в стену крюки, Лиам пытался понять поведение альфы, но потом понял, что это бесполезно. Наверное, его прежний вывод о том, что они все очень странные, верен, и с этим просто надо смириться.