Переворачиваюсь на живот и зарываюсь лицом в подушку, которая пахнет ею. Вдыхаю запах, пытаюсь впитать его, не понимая, почему она постоянно сбегает от меня.
Громкий звенящий звук со стороны кухни заставляет меня резко скатиться прямо на пол и сесть.
– Блин, – слышу приглушённый голос, – Идиотка криворукая.
Смотрю в том направлении и вижу, как Сабина отклоняется назад, выглядывая из–за стены. Заметив меня, она растерянно моргает.
– Прости, я тебя разбудила.
– Ничего страшного, – я улыбаюсь, как придурок и тру затылок ладонью, – Сделаешь мне кофе?
– Легко, – отвечает она и снова исчезает за тонкой перегородкой, которая отделяет жилую комнату от кухни.
Только сейчас я понимаю, что в помещение доносятся запахи еды. Она решила меня накормить? Это мило, только я не представляю, что она могла найти в этой квартире. Всё, что я успел купить – это пачку кофе. Питаюсь я обычно в ресторане на первом этаже здания.
И, если честно, я даже не знаю, умею ли я готовить.
– Я нашла в шкафчиках пачку макарон и сухой пармезан, – громко говорит Сабина, явно прочитав мои мысли, – Судя по датам на упаковке – есть ещё можно.
Поднимаюсь с пола и понимаю, что кроме одеяла на мне ничего нет. Смотрю вниз, на небольшое утреннее неудобство, и ухмыляюсь. Ищу свою одежду глазами и нахожу её аккуратно сложенной возле постели.
– Я въехал сюда неделю назад, – говорю я, входя в кухню и застёгивая брюки, – Ещё не освоился.
– Это заметно, – она насыпает одной единственной чайной ложкой кофе в чашку – тоже единственную здесь – и оборачивается через плечо, – Сколько ложек?
– Три.
Тихонько присвистнув, она насыпает две и наливает кипяток из электрического чайника. Я хмурюсь, когда она протягивает мне чашку, а она только обезоруживающе улыбается и пожимает плечами.
– Заработаешь инфаркт, если будешь глушить такие дозы кофеина.
Какая забота.
Усмехнувшись, я подул на чашку и сделал первый обжигающий глоток. Сабина вернулась к плите.
– У меня нет тарелок, – заметил я, – И вилок.
– У тебя есть кастрюля и чайная ложка, – фыркнула она, – Когда–нибудь ел слипшиеся макароны с сыром прямо из кастрюли чайной ложкой?
Её вопрос звучит как шутка, но в моём случае шутка не удалась. Она замолкает и её плечи напрягаются, когда она понимает, что только что сказала.
– Прости, я не хотела, – тихо произносит она, опустив голову.
– Сколько вообще времени? – перевожу тему я.
– Семь утра. Ты проспал весь вчерашний день и всю ночь.
– И ты всё это время была здесь? – невольно приподнимаю бровь, уставившись на плавающие в своей чашке кофейные крупинки и делаю очередной глоток определённо слабого для меня напитка.
Она молчит, отойдя от плиты и сливая кипяток в мойку, а затем подходит к стойке и ставит на неё кастрюлю. Откупорив крышку с банки, похожей на приправу, она щедро посыпает исходящие паром макароны и перемешивает их одной–единственной ложкой, в конце воткнув её посередине этого странного блюда. Садится напротив, положив локти на стойку и чуть наклоняется вперёд, так, что я мог видеть ложбинку между её грудями в вырезе футболки.
– Ты просил остаться, – говорит она.
Я моргнул, глядя прямо на её сиськи, а потом поднял удивлённый взгляд.
О чём она вообще?
Ах, да. Я же задал вопрос.
– Ну, в таком случае, спасибо что осталась. И спасибо за кофе.
Сделав глоток, я поставил чашку и придвинул кастрюлю ближе. Схватился за ложку, и начал есть. Вполне, кстати, сносно получилось.
– И за завтрак тоже, определённо, спасибо, – с улыбкой сказал я, когда мой желудок после первой порции громко заурчал.
– Да не за что. Часто с тобой такое бывает? – она постучала пальцем по виску, в точности повторяя мой привычный жест.
– Периодически, – говорю я с набитым ртом, – Последствия травмы головы.
– Понятно. Твои таблетки, – она делает паузу и чуть хмурится, – Они очень сильные.
– Другие не помогают, – я пожал плечами, продолжая жевать и говорить одновременно, – А ты врач?
Сабина отрицательно покачала головой и потянулась к моей чашке кофе. Отпила глоток, затем сразу же ещё один и поставила её посередине стола.
Я повторил её действия и мне это понравилось – пить из одной чашки.
– Будешь? – я кивнул на еду и протянул ей ложку, предварительно её облизав.
Фыркнув, она перехватила у меня столовый прибор и в буквальном смысле накинулась на свою стряпню, глотая, даже не жуя.
В этом есть что–то интимное. Однозначно. Я невольно напрягся и продолжил приговаривать кофе, глядя, как она ест. Любуясь ей. Изучая её. Запоминая её.
– Расскажи мне какую–нибудь историю, – вдруг просит она, чуть прищурившись.
– Не думаю, что это хорошая идея, – я качнул головой и улыбнулся.
– Почему? – она зажала ложку между губ и вытащила её изо рта со звонким звуком.
Ё–моё…
Протянула её мне, но я отказался, покачав головой и прочистив горло.
– Я могу рассказать только о том, как я кого–то трахал. У меня было лишь одно увлечение в последние два года. А остальное время я не помню, как ты уже знаешь.
– И у тебя в загашнике нет ни одной хотя бы забавной истории, связанной с, – она подняла ладонь, останавливая меня, когда я снова открыл рот, – Тем, как ты кого–то трахал?
– Саби… – простонал я.
– Расскажи про свой самый нелепый секс. Давай, – она махнула рукой и выхватила у меня чашку из руки, допивая последние капли кофе, – Я заварю ещё.
Я уронил голову на грудь и запустил мальцы в волосы, пока она включала чайник и мыла чашку. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Я настолько жалок, что мне даже не о чем поговорить с девушкой, которая мне симпатична.
– Ладно, – начинаю я, зажмурившись, – Однажды я познакомился в баре с девушкой. Она полностью соответствовала моему вкусу…
– А какой у тебя вкус? – перебила Сабина.
– Пышные формы, большие глаза, длинные волосы. Так вот, – я вздохнул поглубже, набираясь смелости и борясь с отчаянным желанием рассмеяться или убежать, – Мы познакомились, я пригласил её… Ну ты поняла. Она была не против. Должен заметить, что формы у неё были не просто пышными, а воистину выдающимися, – я посмотрел на неё, когда она села напротив и придвинула ко мне чашку, – И мне это нравилось до тех пор, пока она не оказалась без одежды и не легла на спину.
– Почему?
– Когда она оказалась в горизонтальном положении, её сиськи разъехались в разные стороны и под кожей я увидел импланты. Настолько отчётливо, что теперь я предпочитаю сначала ощупать женскую грудь, перед всем остальным.
Сабина поначалу залилась краской, а потом её лицо исказила брезгливая гримаса.
– Ты их видел? – переспросила она.
– Да. Как чайные блюдца, – я покачал головой, вспоминая ту ночь и нахмурился, – Или половинки мячей. Я не знаю, как это описать, но зрелище, мягко говоря, отвратительное. Но хуже всего было не это.
– А что?
– Когда я изменил позицию и начал трахать её сзади, – я прикрыл глаза на секунду – я действительно это сказал? – С её задницей произошла та же хрень.
– Нет, – выдохнула Сабина, – Ягодичные импланты?
– Ага, – я глотнул кофе, чтобы смочить пересохшее горло.
– Фу, – она снова поморщилась и передёрнулась всем телом, – Зачем женщины это делают?
– Я, честно говоря, тоже не понял, – вздохнув, я сделал ещё один глоток кофе, который на мой взгляд стал ещё слабее, – Твоя очередь.
Она удивлённо моргнула:
– В смысле?
– Ну, я рассказал тебе забавную историю. Твоя очередь ответить тем же.
Сабина хмурится, и тянется к чашке, которую я поставил на середину столешницы. Отпивает, и пожимает плечами:
– На самом деле, у меня нет забавных историй. Совсем, – чуть отклонившись вперёд, она вытаскивает телефон из кармана джинсов и смотрит на экран, – Мне надо идти, Глеб.
– Куда? – я стараюсь сохранить свой голос невозмутимым, но нотки разочарования всё–таки появляются в моих интонациях.
– Дела, – коротко бросает она, поднимаясь.
Я повторяю её действия, и мы стоим напротив друг друга, разделённые этой треклятой барной стойкой.
– Саби…
– Глеб, мне правда надо идти, – тихо говорит она, виновато опуская глаза, – Береги себя, – добавляет едва слышно, отворачивается и…
Уходит.
Я не должен её отпускать.
– Сабина, подожди, – кричу я, пускаясь в её сторону.
Бегу и догоняю её у двери. Хватаю за руку и разворачиваю лицом к себе.
Она смотрит на меня большими и чистыми глазами, и снова я вижу в них боль. Страдание. Я вижу, что она вот–вот заплачет. Но почему?
– Ты вернёшься? – спрашиваю я, наклонив голову и прислонившись своим лбом к её.
Она неуверенно кивает.
Продолжая держать её, я тянусь к полке под зеркалом и беру с неё связку ключей от квартиры. Вкладываю их в её ладонь и сжимаю пальцы.
– Держи. Приходи в любое время.
– Глеб, это лишнее, – бормочет она.
– В любое время. Они тоже одни–единственные, как и все здесь.
– Глеб… – она пытается что–то сказать, но я не даю ей этого сделать.
Просто целую её, обхватив её лицо ладонями. И держу глаза открытыми, чтобы помнить.
Помнить каждую деталь. Помнить, как трепещут её ресницы, когда мои губы касаются её губ. Помнить, как она вздыхает и как её щёки окрашиваются в розовый цвет. Помнить, как она тянется ко мне и медленно, очень медленно открывает глаза, затянутые лёгкой дымкой, когда я отстраняюсь и отпускаю её.
– Я буду ждать, – говорю я, дёргаю ручку за её спиной и открывая дверь.
– Я приду, – обещает она.
ГЛАВА 11
I didn’t wanna wake you up
My love was never gonna be enough
So I took my things and got out of your way now girl
Elina Born feat. Stig Rдsta «Goodbye to Yesterday»
Мне кажется, что я ждал её все эти два года. Или всю жизнь, быть может? Если бы я только помнил…
– Моя мама говорила, – произносит Сабина, – Что, если найти соцветие с пятью лепестками, загадать желание и съесть его, то загаданное сбудется.
Тонкие пальчики перебирают каждый цветок, и её лицо немного хмурится, пока она ищет. Наконец–то, увидев заветный крошечный бутон с пятью лепестками, она срывает его и откладывает на смятое одеяло.
– Ты нашла, – комментирую я, любуясь ей.
– Нужен ещё один, – продолжает свои поиски она, хмурясь ещё больше.
Не найдя ничего на этой ветке, она ставит её обратно в банку и берёт следующую.
– Зачем тебе два? – бормочу я, откинув голову на стекло и продолжая наблюдать за её руками.
Она так бережно перебирает их, что мне невольно становится завидно. Я хотел бы быть этой веткой и этими цветками. Я хотел бы, чтобы она так же касалась меня. И плевать, что цветы осыпаются и скоро полетят в помойку, а их место в этой большой банке займут другие – хоть на мгновение я хотел бы побыть на их месте.
– Один мне, другой тебе, – бормочет Саби себе под нос, – Нашла!
Сорвав второй бутон, она протягивает его мне, и я беру его в свою ладонь.
– И зачем он мне?
– Чтобы загадать желание, Глеб, – закатив глаза, она замолкает ненадолго и её лицо становится задумчивым.
В такие моменты мне хочется быть волшебником. Я так люблю, когда она улыбается, что грусть в её глазах медленно уничтожает меня изнутри. Я так хочу, чтобы она улыбалась всегда.
Всю жизнь.
Сабина поднимает цветок, засовывает его в рот и жуёт с выражением сосредоточенности на лице. Проглатывает – я вижу это по её шее и горлу и вопросительно смотрит на меня.
Улыбнувшись, я ухватываюсь за первую попавшуюся мысль. Жую, морщась от горечи и проглатываю, чтобы побыстрее избавиться от неприятного вкуса.
– И что ты загадала?
– Нельзя рассказывать, иначе не сбудется, – она невинно хлопает глазами и широко улыбается, скользнув глазами по моему телу, – И ты мне не говори.
– Даже если моё желание напрямую связанно с тобой?
Я отталкиваюсь руками от матраса. Сажусь напротив, и отбрасываю растрёпанные белые пряди с её лица. Провожу кончиками пальцев по щеке, которая сразу же розовеет, и касаюсь губ. Наклоняюсь, и вдыхаю запах её кожи у шеи, а потом целую то место, где бьётся её пульс.
– Не говорить? – шепчу я, покрывая поцелуями каждый миллиметр нежной кожи – от изгиба ключиц, до впадинки под челюстью.
Смотрю в её глаза, проваливаюсь в их темноту и вижу своё отражение в них.
– Не говори, – отвечает она, целуя меня в ответ.
Кажется, город за панорамным окном остановился. Сколько прошло времени? Неделя? Месяц? Год?
Я перестал считать с тех пор, как повернулся один–единственный ключ в замке. С тех пор, как она появилась в темноте моей квартиры и неловко обняла меня со спины, пока я заваривал кофе в одну чашку на двоих.
Её руки ложатся на мои плечи, а мои обхватывают её спину. Я укладываю её на нашу постель и смотрю на неё до тех пор, пока всё вокруг не исчезает.
Только её дыхание – я дышу им. Только её прикосновения – я живу ими. Только её стоны – я пью их. Только её сердцебиение напротив моей груди – и моё сердце бьётся унисон.
Я перестал считать своё забвение – проклятием, с тех пор, как появилась она.
ГЛАВА 12
Why would you think like that
Yeah we fight a lot but in the end
You and I we’re a perfect match
I wouldn’t want it any other way
But now your gone and I’m all alone
Lying here naked and staring at the phone
Elina Born feat. Stig Rдsta «Goodbye to Yesterday»
Разглядывая эскизы, я в сотый раз поражаюсь точности каждой линии, каждому идеально выведенному штриху. Карандашные наброски раскиданы по всей столешнице, на некоторых уже отпечатались коричневые круги от кружки, а я всё смотрю и смотрю и…
Прислушиваюсь краем уха к звукам в прихожей.
Тишина.
Снова обращаю свой взор на рисунки и делаю глоток. Морщусь от того, что по старой привычке насыпал три чайных ложки, вместо двух; и тут же растягиваюсь в широкой улыбке – вот ведь. И правда, слишком крепко. Я отвык.
Натыкаюсь на эскиз кольца, которое носила Анжела. Поднимаю листок и пристально разглядываю украшение, а затем и подпись под ним: «Lika, 8/2/13». Если верить её словам, то я нарисовал его, а после заказал в мастерской за две недели до аварии.
И снова внутри пустота. Тонкие линии, замысловатое переплетение, не вызывают никаких эмоций.
Смотрю на часы и невольно хмурюсь – ну где же она? Уже шесть вечера и сегодня Саби не работает. Почему её так долго нет? И на звонки не отвечает весь день, словно испарилась – только длинные гудки в трубке.
Не успел я об этом подумать, как в замке заскрежетал ключ. Я застыл, держа кружку в воздухе, и облегчённо выдохнул. Сделал ещё один глоток и поднялся, оставив в сторону свой кофе.
– Глеб? – кричит Сабина, – Прости, что задержалась и не предупредила.
– Ничего. Привет, – я подхожу к ней, и целую в висок, чуть хмурясь, уловив запах больницы, – Всё в порядке?
– Да, – натянуто отвечает она и обходит меня, направляясь в ванную, – Я в душ.
Я остался стоять один, как дурак, ничего не понимая. Моргнул несколько раз и тряхнул головой.
Странно.
Нет, я понимаю, что жить вместе нелегко, особенно, когда толком не знаешь друг друга. Но не до такой же степени.
Сев на высокий стул, я снова бросил взгляд на эскизы. Потом посмотрел прямо перед собой и вытянул руки на стойку, сдвинув бумаги. Уронил голову и глубоко вздохнул, борясь с внутренним напряжением и раздражением, которое в последнее время вызывает у меня вся эта ситуация.
В ванной зашумела вода, и я невольно ухмыльнулся. Встал на ноги и побрёл туда, на ходу снимая одежду.
Она не видит меня, подставив лицо под струи, и, кажется, не обратила внимания на то, что открылась дверь. Я стою позади, любуясь изгибами её тела и крошечным бантиком, выведенным чернилами на её светлой коже.